Sorrow

Couldn't walk away from something broken Не могу уйти от чего-то сломанного. Tried to find a way to make it good again Пытаюсь найти способ снова сделать все правильно Only you can make a difference, darling Только ты можешь многое изменить, дорогой. But always... Но всегда... ( Broken. Sins of a divine mother. Песня, не вложенная в Shadow the hedgehog)       Ночь была прекрасная. Ясное черное небо, усеянное миллионами мерцающих звезд, красивый, изогнутый полумесяц, пусть и недостаточно ярко, но освещающий светлые гребни волн, неторопливо катящихся все ближе к берегу и врезающихся в убегающую воду, из-за чего в воздухе был слышен этот успокаивающий шум. Теплое море раз за разом омывало ступни, как будто лаская, огромное количество крошечных песчинок приятно пробегало по коже и затем убегало,вслед за уходящей волной, чтобы через несколько секунд снова вернуться, мерный темп этих движений мог расслабить бы кого угодно.        — Но не меня...        — Ни шелеста листьев, ни голосов птиц, ни ветринки. Ничего... Было настолько тихо, что я слышала биение собственного сердца. Хотя стоп. А как же море? Всё правильно.        Море не могло заглушить эти мощные удары, которые громким эхом отдавались в моих ушах.        — Нет...       И вроде бы все хорошо. Вроде бы все в порядке. Жизнь идёт своим чередом, мир живет в спокойствии... Пока... Я бы не назвала это спокойствием, но их это устраивает, и я ничего не могу с этим поделать, да и хочу ли?? Не уверена...        — Но раз так, то почему же мне так ХРЕНОВО?!!!!        — Почему на душе так погано, как будто внутри скребутся своими мерзкими когтями тысячи кошек, пытаясь продрать моё сердце в клочья?!!       ПОЧЕМУ??!!       Рука снова нащупала бутылку, которая частично была закопана в песок для устойчивости. Глоток.        —Фу, блин, ну и дрянь. Нагрелось уже... Надо бы сходить за льдом. Сколько я, интересно, здесь лежу?        Хм? Тихий плеск жидкости, бьющейся о стекло добавился к шуму моря.        — Да ладно? Я что, выпила полбутылки?!! Оооооооох... Вот дерьмо... Тяжелый вздох вырвался из палевых губ, когда рука закрыла глаза и провела по лицу сверху вниз, а затем снова выпрямилась и легла на песок, возвращаясь в то же самое положение, что и до этого.        — Как же я ненавижу это... Вот что толку, я лежу здесь как какой-то алкаш?!!! Звезды мирно мерцали, привлекая внимание и завораживая своей красотой, рубиновые глаза уставились на небо. Соленые капли, медленно стекающие из них, пробили в пушистом палевом меху две тонкие мокрые дорожки.        — Как же я ненавижу это... Но я ведь ничего не могу сделать. Я не могу изменить это, не могу вытащить это дерьмо, что в таком количестве живёт в людях! Не могу!        — Ненавижу людей! Лицемерные меркантильные твари, готовые пойти по головам, лишь бы достичь своей очередной низменной цели, лишь бы удовлетворить свои мерзкие желания. Извратившие драгоценное понятие ЛЮБВИ до блуда, страсти и похоти и твердо уверенные в том, что это нормально. Нещадно уничтожающие планету, на которой сами живут. Создающие всякие вирусы, новые виды оружия, пытающиеся внедрить тотальный контроль хитрыми методами, чтобы серая масса не заметила эту вакцину, полностью заблокирующая в итоге свободу. И они еще радуются этому!! Идиоты! Вас всех хотят загнать в клетку, а вы идете туда как стадо баранов! Неужели вы не хотите включить свои мозги наконец!!! — Пффф... О чём я вообще? Конечно нет... — Ведь всё, что вам надо это потреблять. И если вам позволяют это делать, используя вас же, как рабов, вы довольны. Больше и больше и больше... Всё, что вас интересует...       Живете по программе, навязанной непонятно кем, и даже не пытаетесь понять, нужно ли вам самим это всё.        — Тьфу!!!! Ненавижу...        — И всё равно, сука, пытаюсь помочь...       Нет, Шэдоу ты реально больная...        — Убеждаешь себя, что в каждом есть свет. В каждом. Нужно его найти, откопать. Выдрать эту корку говна, налепленную огромным слоем, отравившую воздух внутри, и осторожно попытаться разжечь этот крошечный огонёчек любви, надеясь, что он не угаснет.        — Но раз за разом делая это, отдавая свой свет другим, ты растрачиваешь себя. Они берут его жадно, поглощают его как грёбаные энергетические вампиры, а ты не сразу понимаешь, что тобой просто пользуются. А когда ты осознаешь, что уже не можешь дальше, в тебе слишком мало энергии... Нужно остановиться.       Остановиться.       Остановись сейчас.       Наберись сил... Наберись и сможешь продолжить... Сможешь ли...        — Почему же это так БОЛЬНО??!!       Казалось бы, ну не получилось, что страшного? А то, что ты начинаешь понимать, что им НЕ НУЖЕН НАХРЕН этот свет! Им нравится копошиться в своем дерьме, нравится следовать своим прихотям, загрязняющим и отравляющим их душу. Нра-ви-т-ся. Они наслаждаются этим. Помощь сводится к выгоде. Дружба сводится к выгоде. В любых проявлениях. Верность? Ха! Пережиток прошлого!        — Уууууу....Не-на-ви-жу... Зачем жертвовать собой, ради других? Зачем ущемлять себя даже немного, чтоб сделать человека рядом немного счастливее? Зачем помогать?!! Зачем?!!! Действительно! И ведь они реально не понимают. Это называется духовная смерть.        — Разве это не ужасно?!! Это просто... Просто..... Ааррргх....        — Сердце, перестань уже так долбить... Итак ничего не слышно...        — Блин. Может хватит бухать?!! Это всё равно поможет лишь ненадолго. И снова тяжелый вздох.        — Как вы терпите это?! Мария... Соник... Берни... Как вы продолжаете отдавать столько света? Наверное в вас гораздо больше любви, чем во мне... Во мне её ничтожно мало... Но я не позволю ей погаснуть. Нет. Я буду стараться. Да. Несмотря на боль. Любовь это жизнь. Иначе зачем жить?! Жизнь без любви к ближнему, это не жизнь. Это существование тупого зомби, запрограммированого для использования в чьих -то целях. Я не могу стать им. Не могу. Это неправильно...       Чёрный ёжик сел, согнув ноги перед собой в коленях и положив на них скрещенные руки. Голова шевелилась влево - вправо, отчего иглы в красную полоску немного покачивались, а затем вернулись на место, потому, что Шэдоу снова смотрела на спокойное море... Никогда не сдавайся... ----------------------------------------------------------------------- Соник проснулся от того, что стало холодно. Окно было открыто, через него был виден пляж, тускло освещенный еле заметным месяцем и ярко горящими звездами. На берегу, почти в воде лежал тёмный силуэт, раскинув ноги и руки в позе морской звезды. Изумрудные глаза немного прищурились, чтобы лучше рассмотреть... — Ох, ну нет...       Герой обулся и выпрыгнул в окно, чтобы быстрее добраться до пляжа. Его движения были плавные и осторожные, чтобы не спугнуть тёмного ёжика, возможно, она уже почувствовала его подпись хаоса, но пока не двигалась.       Остановившись в нескольких десятках метрах кобальтовый гонщик стал наблюдать.       Шэдоу лежала на песке, полностью вытянув руки и ноги по сторонам. Левая рука немного потянулась и достала бутылку, которую изумрудные глаза не сразу заметили.       Грустный вздох вырвался из персиковой груди, когда Соник увидел, что бутылка почти пуста.        Он оттолкнулся плечом от дерева, на которое опирался, и медленно стал двигаться вперёд. Угольный ёжик какое-то время лежал дальше, а затем поднялся и сел, качая головой.       Соник подошел сзади и немного подождал, замечая как шипы в красную полоску сначала поднялись в обороне, а потом снова расслабились, видимо Шэдоу не сразу поняла, кто за ней стоит.       Герой сел за темную спину, раскинув ноги, немного согнутые в коленях, с обеих сторон черных бедер.       Шэдоу обернулась, рубиновые глаза грустно посмотрели в изумрудные, а затем она снова отвернулась.       Персиковые руки отодвинули влево иглы с правой стороны, чтобы Соник мог положить подбородок на темное плечо. — Почему ты ушла? — спокойно спросил сильный голос. — Я хотела побыть одна... — ответил угольный ёжик. — Что тебя гложет? Мягкие губы коснулись короткого меха, оставляя несколько маленьких поцелуев в направлении шеи. — Ничего. — руки в красную полоску сложились на груди. — Да? А зачем тогда тебе бутылка? — ласково спросил Соник, двигаясь ближе — И почему у тебя мокрые щеки? — теплый язык аккуратно лизнул соленые капли, которые все еще не хотели падать вниз.       Обреченный вздох вырвался из палевых губ, а плечи опустились в поражении. Она не могла скрывать от Соника ничего. Он даже как-то чувствовал ее хаос, если она не хотела. — Если не хочешь, можешь не говорить... — промурлыкал сильный голос — Но знай, что мне без тебя холодно... — мощные руки прижали темную спину, теперь она упиралась в грудь героя и между ежами не было расстояния. Пушистый мех передавал тепло и Шэдоу немного расслабилась в объятиях. — Мне просто плохо, Соник... Вся эта дрянь, что происходит в мире, в людях... Заставляет моё сердце сжиматься от боли... Я стала слишком чувствительной!!! — темные уши прижались к голове.       Мягкий нос уткнулся в палевую щёку и нежным движением поднялся до виска, рубиновые глаза закрылись, Шэдоу прижалась сильнее к персиковому пушистому лицу, чуть наклоняя голову, наслаждаясь прикосновениями. Светлые руки без перчаток мимолетно блуждали по чёрному и белому меху в легком танце, который начинал сводить Шэдоу с ума. Приятное тепло распространялось по всему телу, эти заботливые касания вызывали бурю эмоций в её немного затуманенном разуме. — Мы не можем изменить весь мир. Но мы можем помогать всем, кто нуждается в этом. Мы можем бороться со злом, показывая другим любовь. Настоящую. Чистую. Кому-то будет плевать, да. Но кто-то проникнется. Если хоть один из тысячи поймет и будет следовать, это уже победа, Шадс. — герой закрыл глаза и прижался губами к темному виску, чуть надавливая на него, намекая тёмному ежику наклонить голову влево, и она не могла не подчиниться, Соник, с помощью своих нежных движений управлял её телом как марионеткой и она была не прочь раствориться в этой ласке. — Я не уверена в этом... — А ты не сомневайся. Просто верь. Как я верил в тебя. Я знал, что в глубине души ты другая. И что я вижу сейчас?       Ты страдаешь от того, что люди не хотят видеть свет, а раньше тебе было плевать на них. Это победа. А теперь представь скольким людям ты сама уже помогла. Если даже один из них будет вести себя так же, как мы, он может осветить десятки людей вокруг себя своим светом. Это победа, Шадс.       Мы может и проиграем битву, но выиграем войну. — шепнул сильный голос в пушистое ухо, а затем теплые губы прижались чуть ниже, оставляя поцелуй, а ласковые пальцы, находящиеся на плече, двигались все выше по черной шее, которая сейчас так заманчиво была наклонена, чтобы дать герою больше пространства. — ммммх.. — едва слышно простонал тёмный ёжик, не в силах пошевелиться. Это было... Успокаивающе... Она почувствовала как персиковые губы сдвинулись в ухмылке. — Ты согласна со мной? — промурлыкал кобальтовый гонщик, проталкивая одну руку под колени Шэдоу, а второй обхватывая спину. — Если ты так говоришь... — пробормотал бархатный голос.       Рубиновые глаза удивлённо открылись когда угольный ёжик почувствовал, как её подхватывают на руки, но затем она ощутила знакомое покалывание энергии хаоса по всему телу. Бело -золотистая вспышка озарила берег.       Соник переместил их обратно в комнату, Шэдоу вопросительно посмотрела на него, но не успела ничего сказать потому, что персиковые губы поймали палевые в чувственном поцелуе. Красные кроссовки были сняты без помощи рук, а затем, не разрывая поцелуй, герой положил тёмного ежика на кровать. Руки в красную полоску обхватили синюю шею, прижимая любимого ближе. Сердце снова начало биться как сумасшедшее, но уже не потому, что в нем кипело негодование,а от того, что ёжик был приятно взволнован.        Мягкие, но в тоже время пылкие прикосновения нежных губ посылали электрические разряды по всему позвоночнику, вызывая приятную дрожь по всему телу. Персиковая рука обнимала загорелые щеки, плавно перемещаясь на пушистый белый мех, а затем на темную талию, очерчивая изящные изгибы стройной фигуры. Шэдоу чувствовала, что её легкие уже горят от недостатка воздуха, потому, что дыхания через нос было недостаточно, а голова начала кружиться, но она не хотела прерывать этот нежный, упоительный, такой нужный ей, поцелуй.       Он стирал все её переживания в порошок. Теперь все её душевные страдания казались такими незначительными, что о них даже не стоило думать, потому, что она никогда не сдастся, пока у неё есть Соник — её сияющее неугасимое пламя надежды, сжигающее все её страхи. Она никогда не перестанет бороться. Светлые губы требовательно обхватывали палевые снова и снова, пока герой не почувствовал, что если они сейчас не остановятся, то кто-то может упасть в обморок.       Он медленно разорвал поцелуй и посмотрел в рубиновые глаза, которые теперь были наполовину закрыты.       Взгляд был немного не сфокусирован, потому, что угольному ёжику явно требовалось какое-то время, чтобы прийти в себя, но их счастливое сияние говорило о том, что сейчас она абсолютно не думает о том, что не давало ей покоя полчаса назад. Соник широко улыбнулся. — Знаешь, на пляже это было бы более романтично... — тяжело дыша сказала Шэдоу, протягивая руку к синей талии и прижимаясь ближе. — Я хотел спать, а на пляже спать неудобно — ответил сильный голос. — Почему же ты проснулся и пошел туда среди ночи? — ласково прошептал бархатный голос. — Я же сказал, мне было холодно!