You are the reason

Ахиллес стоял у окна и смотрел на волны ночного моря, что ласково перекатывались у песчаного берега, бликуя в свете звёзд. Когда на душе у него было тревожно, он всегда шёл к воде, но сегодня она не дарила покоя. Он начал снимать с себя одежду, намереваясь всё же лечь в постель, хотя и знал, что Морфей не подарит ему нынче так просто своих объятий. Он успел раздеться только до половины и был прерван стуком в дверь. Он уже знал, кто это. - Патрокл? Знал же, что он придёт, не сдержится. Как и он не сдержался сегодня. - Входи. Дверь открыл юноша, так похожий на него самого: те же голубые глаза, те же светлые густые волосы, выгоревшие на солнце – они даже такой же длины и собраны в ту же причёску, та же оливковая, загорелая кожа; только годами он был младше. Обычно его движения были легки и игривы, но тут он проник в комнату, словно кот, и медленно закрыл за собой дверь, скользнув руками по дереву за спиной. Патрокл не сводил глаз с Ахиллеса, его взгляд изменился. Его губы были чуть приоткрыты, как для поцелуя, грудь вздымалась от учащенного дыхания – это было видно даже в темноте. - Ты что-то хотел, Патрокл? – небрежно спросил Ахиллес, всё так же стоя у окна и смотря в сторону. - Да… Хотел. – Его голос звучал низко и неожиданно уверенно, так что у Ахиллеса побежали мурашки по спине от этих перемен. Он вскинул брови вопросительно, будто не понимая, о чём тот говорит. - И ты знаешь, что. Того же, что и ты, – он начал подходить ближе к Ахиллесу, на ходу раздеваясь. Ахиллес выставил ладони вперёд несмело, впервые за долгое время почувствовав себя так неуверенно – не умел он давать мягкий отпор, а прямо сейчас и не хотел, просто думал, что должен. - Подожди… Но он сам не верил в правдивость этих слов, так неискренне они прозвучали. И Патрокл это почувствовал. Ему это даже понравилось: теперь это ему нужно проявить настойчивость, быть главным. Он приблизился к Ахиллесу, невзирая на его вялые сопротивления, так, что теперь он чувствовал тепло его тела, и это распаляло его ещё больше. - Не дразни меня… - говорил Патрокл. – После того, что сегодня было на берегу… - он уже намеревался поцеловать его в шею, но Ахиллес всё ещё пока сдерживал его, и поцелуй пришёлся в запястье. Сегодня было на берегу. Сегодня они смотрели на звёзды и стояли совсем рядом, и, показывая созвездие Лиры и Вегу, её самую яркую звезду, Ахиллес и не заметил, как приблизился лицом к лицу Патрокла почти вплотную. Краем глаза он увидел, что Патрокл смотрит уже не на небо, а на него самого. Он попытался отодвинуться – скорее от неожиданности, чем в искреннем желании сделать это, - но вместо этого мазнул по щеке Патрокла, и это только побудило его прижаться к Ахиллесу сильней… Он потёрся о его щеку своей, пока Ахиллес стоял, замерев, так и держа руку впереди, указывая на звезду. Патрокл скользнул по его вытянутой руке своей, чувствуя, как поднимаются волоски на коже от его прикосновения, и сплёл свои пальцы с его. Он аккуратно дотронулся до кончика его носа своим, неловко потираясь о него, и Ахиллес наконец начал отвечать на эти прикосновения, несмело, нежно, тихо. И почувствовал на своих губах губы Патрокла, который пока не целовал, а просто дотрагивался до него. Веки с пушистыми ресницами опустились, его глаза смотрели на губы Ахиллеса в ожидании. Ахиллес погладил его щеку ладонью, почувствовав, как Патрокл поддаётся этой ласке, прикрыв глаза от наслаждения. И он поцеловал его, порывисто и уверенно. Патрокл простонал в поцелуй, переминаясь с носков на пятки от нетерпения. Он крепче взял Ахиллеса за руку, где они сплелись пальцами, и порывистым движением завёл себе за спину, уверенно расположив на своей талии. Ахиллес стал поглаживать его спину, и Патрокл вжался в него своим телом ещё сильней, будто вплавляясь в него. Он почувствовал его эрекцию своей, их члены соприкоснулись через одежду. Патрокла это завело ещё сильней, он прижимался к Ахиллесу всё тесней - если только такое было возможно, - дрожа в его руках. Ахиллес вдруг резко оторвался от него, от его губ, с порывистым вздохом. - Кажется, задержались мы с тобой. Уже совсем поздно и холодно. Тебе пора спать, да и мне тоже. Патрокл ничего не сказал в ответ, только смотрел на Ахиллеса горящими от страсти глазами. - Сегодня на берегу мы совершили ошибку. Я совершил. - Зачем ты говоришь мне такое? – Патрокл обнимал его плечи, гладил его щёки, скулы, шею, его руки взлетали по его телу вверх-вниз, дотрагиваясь всюду, куда доставали. – Ты позвал меня к себе. - Я велел тебе идти ложиться спать. Патрокл замотал головой: - Твои глаза обещали другое. Ахиллес желал его, но он боялся своей страсти. Боялся утонуть в ней. Ему хотелось повалить Патрокла на спину прямо там, на берегу и трахать его до изнеможения, так, чтобы его голос срывался на хрип, так, чтобы с этих губ слетало его, и только его, Ахиллеса, имя. Он знал, что, попробуй он это однажды, он уже не сможет жить без этого, не сможет жить без него. - Почему ты сопротивляешься мне, Ахиллес? Он пытался удержать его за лицо - обхватывая пальцами чутко и бережно, - потому что Ахиллес так и норовил уйти от его поцелуев, от его взгляда… Но сопротивлялся он всё менее решительно, и вот он совсем уж перестал бороться и просто застыл на месте. Это было так необычно, так нежно – Патрокл никогда не видел его таким. Ахиллес всегда был ведущим, не ведомым, но теперь Патрокл понял, что это никакое и не сопротивление вовсе. Он получил даже больше, чем желал. Ведь кому ещё великий Ахиллес мог бы показать свою уязвимость?.. И вот он отдаёт это только ему, ему одному. - Доверься мне, - шепнул Патрокл. Ахиллес посмотрел ему в глаза. В них отражалось звёздное небо. Кого он обманывает? Он и так уже давно не может жить без него, тогда к чему всё это?.. Он притянул Патрокла к себе за затылок, зарываясь в мягкие волосы, и поцеловал уверенно и страстно, горячей, чем до того на берегу, и глубже чёрного моря, где утопали отражения звёзд. Он закрыл глаза, и в них уже не было обещаний – они перетекли на кончики пальцев, обжигая кожу Патрокла прикосновениями, горя ласками на его теле. Ловя его нетерпеливые руки, Ахиллес продолжил раздевать его и себя, и через несколько мгновений они уже стояли полностью обнажённые, и прохладный ветерок с моря обдувал горячие тела. Патрокл целовал Ахиллеса в шею. - Я хочу тебя. Его руки блуждали по телу Ахиллеса, так давно желанному, так неистово любимому. Патрокл кусал его плечи, оставлял засосы на груди, тёр пальцами соски, а Ахиллес запускал руки ему в волосы и запрокидывал голову к небу, выстанывая имя Патрокла. И на звучание его имени любимым голосом сердце Патрокла пело в ответ, желание пронизывало всё его существо, скручиваясь сладкой мукой внизу живота. - Возьми меня. Он взял его руку и положил себе промеж ног. Ахиллес погладил его между бёдер, медленно и плавно, коснулся нежных яичек, вызвав низкий стон, провёл рукой по его члену снизу вверх – Патрокл тяжело уронил голову на грудь, и кончики его волос скользнули по груди Ахиллеса; он обхватил пальцами его головку, и Патрокл резко дёрнулся вверх, открыв рот в немом стоне, на его груди блестели капельки пота. Ахиллес притянул его к себе за шею и шепнул в самое ухо: «Ложись». По его телу пробежали мурашки, ноги стали словно ватные – вот сейчас свершится то, о чём он так давно мечтал… Его тело его не слушалось, пальцы занемели, и вот он почувствовал, как Ахиллес поднял его на руки и понёс на ложе. Он уложил его не резко, но в его движениях чувствовалось нескрываемое желание, которое уже трудно сдерживать. Он уверенно развёл ему ноги и лёг сверху, опираясь на руки по бокам от его головы, взглянул ещё раз в любимые глаза, горящие желанием и страстью, и они снова слились в поцелуе. Патрокл думал, что их поцелуй будет похож на борьбу – вроде той, что у них проходит на тренировках, что каждый будет пытаться взять верх над другим, но было иначе: они стремились не одолеть, а уступить, предугадать ожидания другого, ведь здесь победителями будут они оба. Ахиллес оторвался от его губ, припухших от поцелуев, и провёл языком по его шее. Патрокл заёрзал под ним, подтягивая ноги к туловищу. Ахиллес опустил руку ему на бёдра, лаская с внутренней стороны, губами пробираясь всё ниже. Патрокл взял его другую руку и прислонил к губам, попеременно втягивая его пальцы в рот и постанывая. Он почувствовал телом стоны Ахиллеса в ответ на эту ласку. Он обхватил губами его соски – один, второй, - полизывая их и покусывая, и продолжил целовать его ниже, и его волосы щекотали Патроклу живот, отчего он резко сжимал и разжимал пальцы на ногах. Ахиллес поцеловал его колено, обводя его языком, лаская впадинку под ним, целуя губами теперь всё выше и выше. Патрокл кусал губы от возбуждения и нетерпения и смотрел на возлюбленного: на его трепещущие ресницы, на то, как прядки волос взлетают от его дыхания и снова опускаются, налипая на лицо. Ахиллес почувствовал на себе его взгляд и посмотрел на Патрокла в ответ, прежде чем опустить голову ему между ног. Патрокла обожгло от его взгляда – от откровенности, от искренности, от желания отдавать всего себя и брать в ответ. Ахиллес размашисто лизнул его яички, и Патрокл запрокинул голову от наслаждения, глядя в потолок, но видя перед собой небо в звёздах и море. И снова взглянул вниз, на Ахиллеса, на неторопливое движение светлых волос под его руками. Вот он здесь, и целует его, и это только их, и это так хорошо. Ему не верилось в это счастье, и он схватил Ахиллеса за руку, цепляясь крепко пальцами, желая убедиться – это по-настоящему. И на каждый пик удовольствия он сжимал его пальцы всё сильнее, давая знать, как ему хорошо. Хотя по его стонам это и так было понятно. Ахиллес брал и брал его член ртом, облизывал его языком по всей длине, затем обхватывая губами его головку. У Патрокла уже кружилась голова, одной рукой он так же держал Ахиллеса за пальцы, а другую запустил ему в волосы, потягивая их на себя в моменты экстаза. Он подумал, что так долго не сможет, и в этот момент Ахиллес оторвался от него, и Патрокл даже испугался. Но потом увидел, как Ахиллес что-то берёт на столе, и от сердца отлегло – это ненадолго. И через мгновение по комнате разнёсся аромат граната и сандала – масла, которое дарила ему мать-нимфа. Она верила, что оно защитит его и убережёт от ранений. И вот пальцы Ахиллеса уже были на нём, размазывая масло вокруг его ануса. Патрокл вдруг стыдливо отвернулся, стремясь спрятать лицо в подушках. Но Ахиллес тут же подтянулся поближе к нему и стал целовать его щёки, говоря нежности и прося его не стесняться. Патрокл всё ещё не мог посмотреть на него, только отвернул голову вбок и дышал открытым ртом, как брошенная на берег рыба, но всё же послушно развёл ноги под ним, пытаясь снова расслабиться – ведь это его Ахиллес, с ним не может быть неуютно, не может быть плохо. - Когда я войду в тебя, я хочу, чтобы ты знал, что это навсегда. Я буду твоим навеки, а ты… - А я твоим… - шепнул в ответ Патрокл. Ахиллес коротко кивнул. - Это будет наша с тобой клятва. Он обхватил его одной рукой за подбородок и поцеловал в губы. Другой рукой он продолжал ласкать его между ног, поглаживая и подготавливая. Он не спешил, массажируя и разминая нежную кожу под пальцами, предвкушая, что будет дальше. Ахиллес целовал его щеки, и Патрокл тихо постанывал, глядя на него из-под полуприкрытых век. Вот Ахиллес потихоньку начал проникать в него, по миллиметру, сначала одним пальцем, кружа в нём и лишь немного раздвигая; и вот наконец он добавил второй, третий… Теперь Патрокл смотрел на него широко распахнутыми глазами, прерывисто и громко дыша, иногда срываясь на стоны и вскрики. Он держал его за плечи, впиваясь ногтями и требуя большего. Он протянул руку и взял то же масло, вылил немного себе на пальцы и заскользил по груди Ахиллеса, по его животу, взял его за член, мягко массируя, представляя его в себе и заставляя Ахиллеса стонать. Древесный аромат сандала и сладкий с горчинкой – граната – снова завитал в воздухе. Теперь Патрокл точно не сможет его спокойно вдыхать, каждый раз будет вспоминать эту ночь, эти движения, эти ласки и своего Ахиллеса. Патрокл прикусил губу до крови, когда Ахиллес входил в него, а тот целовал его в спутанные волосы и дул на лоб, успокаивая. Постепенно Патрокл привык и стал двигаться с Ахиллесом в унисон. Когда он совсем расслабился, и Ахиллес почувствовал, что может войти глубже, он подхватил его под коленями и закинул его ноги себе на плечи. Патрокл беспокойно метался головой по подушке, но Ахиллесу хотелось видеть его лицо в этот момент. - Посмотри на меня, Патрокл, - нежно прошептал он. Патрокл посмотрел ему в глаза, приоткрыв рот от страсти, его нижняя губа подрагивала, он был уже на грани. - Ты мой, а я – твой. Скажи это. - Ты мой, а я твой, - повторил он эхом. Теперь это их клятва, их обряд, навеки их соединяющий. - Ты… смысл… Ещё несколько движений, несколько толчков. - Я люблю тебя… - почти неслышно выдохнул Ахиллес. И Патрокл сжался вокруг него, кончая. - И я люблю тебя… Ахиллес стиснул его бёдра и двинулся резко, теряя контроль над собой, и излился внутрь него. В измождении и счастье, он повалился на Патрокла, стараясь не придавить его собой – если в этот момент он ещё мог соображать. - Я люблю тебя… - сказал ещё раз Патрокл, словно бы желая скрепить их ритуал понадёжней. Хотя они скажут это друг другу ещё не раз и просто так. Пусть и не всегда словами. - И я тебя люблю… - смог вымолвить Ахиллес, горячо дыша ему в плечо. * * * Утром Патрокл испугался, проснувшись без него. Но Ахиллес тут же открыл дверь и, не теряя ни секунды, улегся рядом, обнимая его со спины. А он уж было подумал, не приснилось ли всё это ему. - Что-нибудь случилось? – спросил Патрокл напряженно. - Приходил Одиссей. Ахиллес поглаживал грудь Патрокла, и его волосы спускались ему на лицо светлым водопадом. - Что хотел?.. - Предлагал поехать на войну. В Трою. Патрокл похолодел, предчувствуя недоброе. - Заманивал вечной славой и почётом, подвигами. Патрокл поник. - И что ты ответил? – он уже приготовился к самому худшему. - Я сказал, что не поеду. Патрокл не мог поверить своим ушам, но он не мог не радоваться. Вместе с тем он чувствовал вину. - Это из-за меня, да?.. – тихонько спросил он. - А как ты думаешь? – улыбнулся Ахиллес. - Прости… Мы найдём для тебя какие-нибудь подвиги, обязательно. Правда-правда, я обещаю, - он взял его за руку и поднёс его пальцы к своим губам, горячо целуя каждый. - Да… Но сначала я совершу парочку подвигов здесь… - он поцеловал Патрокла в плечо и лукаво посмотрел на него. Патрокл словил его губы своими и потянул его на себя.