Антигерой: Не попадись в ловушку чужой мечты

      Развернув стул, я незамедлительно плюхнулась на деревянную поверхность. Аккуратно обхватив руками спинку своего сидения, я уложила голову себе на руки и внимательно ждала пока очнётся связанный Пикачу. Но парень, кажется, вообще не думал приходить в себя. На секунду я даже подумала, что он помер и, разочарованно зевнув, услышала его голос, поняв, что мои догадки были не оправданы.       — Что происходит? — тихо произнёс Каминари. Пытаясь сфокусировать свое зрение, он тут же увидел меня. — Аяно! Мы… Ты… Где мои друзья?!       В его голосе слышалось раздражение, некий испуг и беспокойство. Потрясающая палитра чувств, что мне была незнакома, сейчас так и струилась из золотых глаз парнишки.       Я снова скучающе зеваю, прикрывая ладошкой рот, тут же кидаю скучающий взгляд на внимательно смотрящего на меня Каминари. Ох, и чувствуется его злость, неужели его друзья ему дороги? Впрочем, слабо усмехнувшись, я смотрю на него уже более заинтересованно.       — Ну, смотря кто тебя интересует, — спокойно произношу я и уже сама слышу это глухое безразличие с привкусом металла, что так спокойно вырывается из уст. — Разноцветный в соседней комнате, красный там дальше по коридору, зеленый… А, я не помню, где он. Ай, ладно, потом сюрприз будет. Так, а с куколкой сейчас играть буду.       Он слушал меня молча, в глазах читался испуг. За себя боится или за друзей? Впрочем, какая разница? Все попали.       — Не трогай её! Яойрозу не виновата ни в чем! — чуть повысив голос, произносит парнишка и в глазах его уже читается доля злости. — Я… Меня лучше мучай! Они пришли спасать меня, я виноват! Не трогай их, прошу…       — М? — поднимаю голову, укладывая на скрещенные локти подбородок, чувствую опять скуку. — Не волнуйся, Молния, тебе ведь тоже достанется. Твои друзья здесь отлично повеселиться, надолго запомнят.       Мило улыбаюсь, наблюдая за его реакцией и чувствую его слабость, будто он сам понимает, что ничего сделать не сможет. Но а действительно, даже если бы захотел, чтобы он сделал? Веревки подавляют его причуду, а вместе с ней и веру в лучшее.       — Пожалуйста…       — Пожалуйста, что? — с улыбкой тяну я, тут же придумав замечательную идею. — О, Молния, давай ты сам придумаешь к кому я первому пойду? Вот потеха будет!       Ярко улыбаюсь, наблюдая за его беспомощным лицом. Достаю из тумбочки рядом цветные карандаши нужных цветов, и вся игра заключалась в том, что цветным был только грифель. Основание всех карандашей было белым.       — Выбирай карандашик, какой цвет попадется, к тому и пойду, — улыбаюсь, поднеся карандаши к его лицу, чтобы он мог свободно на один из них показать носом или вытянуть зубами, но он, кажется, не хотел играть. — Эй, Пикачу, не надо меня огорчать. Выбирай карандашик, иначе я пойду издеваться над куколкой. К слову, ее карандашика здесь нет, я заменила его твоим.       — Черт… — тихо выдыхает он, аккуратно коснувшись носом одного из карандашей. — Пожалуйста, не издевайся над ними…       — Ой, ну раз ты так хочешь, — закатывая глаза, скучающе тяну я. — Я не сильно, не скучай, Молния.       Кладу карандаши назад в тумбочку, взяв с собой только один, красный.       Спокойно шагаю в соседнюю комнату, захожу в нее и вижу уже пришедшего в себя по пояс голого парня. Внимательно осматриваю его лицо, тело… Милый. Довольно-таки симпатичный с красивым телом.       — Кто ты такая?! — громко произносит он, смотря на меня с враждебностью. — Где мои друзья?!       — Мм, — тихо протягиваю я, смотря на его тело и то, как он уловил мой взгляд и начал смущаться, поняв, на что я смотрю. — Это законно в таком возрасте иметь такое тело?       Он смущается, его лицо становится цветом схоже с волосами. Тяжело вздыхает, подняв на меня взгляд снова, я же, мирно присаживаюсь в кресло напротив.       — Меня зовут Аяно, — спокойно произношу, смотря в его глаза, — твои друзья в порядке.       В глазках-то его надежда загорелась. Он слабо улыбнулся, смотря на меня.       — Я Эйджиро Киришима, — тихо произносит он. — Что ты будешь с нами делать?       Я задумалась. Его личико выглядит слишком мило, чтобы его портить, а на его тело я собираюсь ещё смотреть.       — Поиграем в игру? — с улыбкой произношу, смотря на его уже удивлённое лицо. — Я буду загадывать загадку, ты, если отгадаешь, будешь не тронут, если нет, ну, извиняй, придётся мне тебя… Немного изувечить.       Я хищно улыбнулась, чуть наклонившись к парню. Он нервно сглотнул, не отрывая своего взгляда от меня, затем медленно кивнул показывая, что согласен на мои условия. Улыбка с моего лица не спала, я весело захлопала в ладоши, встав с места, обошла вокруг привязанного к стулу цепями парнишку. Он напряженно дышал, даже не касаясь его, я чувствовала, что он переживает, но это даже веселило.       — Итак, начнём, — обвиваю его шею руками сзади, склонившись к самому уху, все так же улыбаясь, начинаю свою игру. — Чтобы его не терять — его нужно проявлять, чтобы им обладать — его нужно воспитать и никогда не терять. Что это, Киришима Эйджиро?       Освобождаю его из своих объятий, снова плюхаясь в мягкое кресло, не свожу с него глаз. Мои объятия сзади его ничуть не отвлекли, он всерьез задумался, смотря темными глазами в пол, тихо повторял заданный вопрос, я наблюдала.       Сосредоточенное лицо, напряжённое тело и легкий страх, но не за себя. Все они бояться, но всех их объединяет одно — страх проявляется за друзей. Им все равно на себя, их интересуют друзья… Неужели это и есть дружба? Бред!       — Ну что? — победно улыбаюсь, понимая, что вряд ли он отгадает эту загадку, облокачиваюсь на руку опертую о подлокотник широкого кресла и закидываю ногу на ногу, готовясь к фиаско этого симпатяги. — Твой ответ?       — Мужество…       Тихо, неуверенно, но словно гром его слова разнеслись по комнате. Ранее опущенный в пол взгляд поднялся на меня, и в сердце что-то защемило. Этому парню не больше пятнадцати лет, но его сердце пропитанной отвагой и храбростью. Глаза горели уверенностью и искрились звёздочками победы.       — Это мужество, — уже четко и полный уверенности произносит он, выпрямляясь, цепи громко звенят, но он это игнорирует. — Чтобы не терять мужество, его нужно проявлять. Чтобы им обладать, его нужно воспитать и никогда… Никогда не терять.       — Хм… — скучающе на него взглянула, встав с места, наклонилась к его лицу за несколько сантиметров. — Это правильный ответ, умничка.       Аккуратно целую его в щеку и снова его лицо расцветает ярким румянцем. Его тело будто передергивает и он смотрит на меня уже без страха, но все же с какими-то неизведанным мне чувством.       — Можно спросить? — снова тихо молвит он, подняв на меня смущенный взгляд, я скучающе киваю. — Почему ты здесь? Ты выглядишь немного поехавшей, говоришь странные вещи, делаешь странные действия… Но все же у тебя добрые глаза. Так почему ты здесь?       — Эй, не надо свои собственные глаза дурманить. Ничуть я не отличаюсь от всех тех, кто находится здесь, да и здесь мне уютнее, — снова сажусь на кресло, подпирая щеку рукой. — Люди всегда меня боялись, герои — не те, за кого себя выдают. И ты думаешь этого недостаточно, чтобы не находится здесь?       — Я не знаю о чем ты говоришь, но времена меняются, люди меняются и…       — Люди не меняются! Лишь оболочка изменчива, душа же изменениям не подлежит.       — Ты ошибаешься. Сильнейшие могут изменить и душу!       — И много среди вас сильнейших? Тех, кто готов пожертвовать всем, чтобы изменить себя ради мира?!       — Достаточно, — коротко, но уверенно изрекает Киришима, продолжая сверлить меня взглядом полным уверенности и настойчивости. — На то мы и люди, чтобы раз за разом ошибаться, менять себя, становиться лучше. Каждый имеет право на ошибку, на прошение. И каждый может стать другим.       — Вот именно, другим, но не собой, — встаю с места, снова наклоняюсь к его лицу, всего в парах сантиметрах от его губ. — Другой — это не ты. Изменения во имя общества, которое тебя окружает, об этом ты мечтаешь? Что для вас друзья? А душа? Что вы называете душой?! Готовы спасти всех, но не себя? Вы же «герои», верно? Так почему же не можете сейчас спасти себя?       — Зачем? — я замерла, посмотрев на него скептическим взглядом, неужели дурачка включил? — Пока ты проводишь время с нами, человечеству мало что угрожает, верно? Остальным нужен Всемогущий, а тебе? Что нужно тебе?       — Мне? — будто не мой голос, тихий, неуверенный, какой-то чужой… — Хах… Человеку, которого ты видишь перед собой — ничего не нужно, но та девчушка, что верила в чудо… Ей нужна была поддержка и понимание. А сейчас? Сейчас… Да мне и смысла жить нету, если бы не мечта.       — Мечта?       — Да, папина.       — Жить ради чужих мечтаний — глупо. Твоя жизнь должна опираться на твои мечты, толкать тебя вперед. А чужие мечты лишь заключают нас в ловушку, и держат так долго, пока силы не покинут нас…       Я оскалилась. Его слова звучали правдиво и я сама это понимала, но ведь я обещала! А если я обещала, значит выполню. Все слова, произнесённые этим парнем, заставляли мою душу чувствовать себя легче. Будто заново дышала, неужели просто нужно было выговориться.       — Возможно, ты прав. Но от этой мечты я не отвернусь.       Покинув комнату, я заперла дверь, направляясь куда глаза глядят, совсем ничего не понимая и не слыша ничего вокруг. Чувствовала, как дрожали руки и сердце сильно билось, но что это за чувство?