Обоюдоострый меч

      Рядом с ним, на земле, лежало тело в красном. Или это кровь окрасила одежду в ярко алый. Текущая рядом река превратилась в бурный горный поток, грохоча и вскипая, он нёсся вперёд, грозя утащить за собой. Труп вспыхнул, и языки пламени извергли из себя уже голые, почерневшие кости. Безликий скелет, схватив его за ногу, пытался затащить в бушующий водоворот. Он пытался оттолкнуть, убежать, но мертвец неумолимо продолжал тянуть его с обрыва в бездонную пропасть. Раздирая ладони в кровь, он хвастался за все, что попадало под руку: пальцы цеплялись за камни, в ту же секунду рассыпающиеся в пыль, за корни, усыхающие на глазах. Он пытался кричать, но бурный поток заглушал голос. Они сорвались вниз.       Страх и темнота окружали его, он был один, навсегда один. Во мраке была лишь оглушающая тишина и едкий запах крови. Он забивался в нос, окончательно отрезая от реальности. Кровь ластилась к нему, просачивалась в рот и уши, заливала глаза.       Теперь в руках остро ощущалась тяжесть оружия, а в голове ярость. Всепоглощающая ненависть просачивалась в него, заражая остатки рассудка. Вдали раздавались истошные крики и звуки выстрелов плазменного оружия. Кровь сливалась с ярко-красной, бывшей когда-то родной, травой.       Алое заслоняло глаза. Рассудок пылал, а череп трещал от боли. Языки пламени приняли его тело, сдирая кожу, обгладывая с костей мясо. Раздирая глотку в отчаянном вопле, он тянул руку, надеясь на спасение. Но не был услышан, его предали, и тьма приняла его к себе, снова. ***       Доктор очнулся и согнулся на кровати в приступе кашля. Рядом, на стуле, сидел Мастер. Он неторопливым движением убрал руку с плеча Доктора.       — Ты кричал, — Мастер внимательно смотрел в лицо Доктора, тому даже показалось, что обеспокоенно, — я решил проверить, что случилось.       — Кошмар, ничего более, — Доктор провёл рукой по мокрым от пота волосам.       — Мне так не показалось, — Мастер подал ему стакан с водой, Доктор благодарно кивнул и выпил всё разом, пытаясь как можно скорее избавиться от мерзкого вкуса крови.       — Что тебе снилось? — киборг сидел ровно, вытянувшись в струну и сложив руки на коленях: кончики пальцев подрагивали, а зрачки были сужены. Доктору он напоминал хищника пред прыжком, особенно в этом теле, когда глаза горели в полумраке золотым светом.       — Что-то абстрактное, обычный кошмар, правда, иди спать, — он понял, что сказал глупость, отправив киборга спать, но промолчал. Отдав Мастеру пустой стакан, он накрылся одеялом и отвернулся.       Тот, сделав вид, что не услышал замечания про сон, продолжал пристально смотреть на Доктора, теперь уже на его спину.       — Ты звал на помощь, просил спасти, — Доктор замер, дышать становилось всё труднее, запах крови вернулся отголосками кошмара.       — Значит, интересный был сон, попробую снова заснуть, узнаю, чем там дело кончилось, — он рывком натянул на себя одеяло.       — Ты звал на помощь Доктора, мой дорогой, почему же ты звал на помощь самого себя?       — Может я звал врача? — Доктор не выдержал и дергано развернулся, пристально глядя Мастеру в глаза.       — Нет, ты звал именно Доктора, — Мастер слегка улыбнулся и подался вперёд, — судя по всему, после передачи моих воспоминаний энергетическим вампирам, часть из них прошла сквозь тебя и задержалась в разуме.       Доктор молчал, в голове все ещё было слышно эхо криков и стенаний из сна. Теперь он догадывался, кто это, они обрели лица — жертвы Мастера.       — Что ты видел?       — Если это твои воспоминания, то они смешались, были не точны, — Доктор оперся спиной о спинку кровати, — твои остаточные эмоции, которые прошли тогда сквозь меня, создали такой сон.       — Разрешишь посмотреть? — Мастер слегка постучал пальцем по виску.       — Сомневаюсь, что в твоём настоящем теле это будет возможно, ведь телепатия доступна лишь живым существам.       — Думаю, я вполне «жив» для этого, да и тебе терять нечего, давай попробуем, — Мастер несколько снисходительно улыбнулся и коснулся его руки.       — Мне потом тебя чинить, если что-то пойдёт не так, — Доктор покачал головой, пытаясь хоть немного оттянуть момент, найти любой предлог чтобы отказаться.       Киборг сам подался вперёд и, взяв в руки лицо Доктора, коснулся его лба своим. Они некоторое время просто смотрели друг другу в глаза, перед тем как закрыть их. В ту же секунду в нос Доктору ударил едкий запах крови, крики вернулись, оглушая и раздражая одновременно. Он не знал, сколько прошло времени, может секунда, а может час. Он слышал стенания и плач, обрывки сна вспыхивали перед глазами. Кошмар возвращался. Но когда Доктор увидел своё лицо — мозаику из прошлых воплощений — кровоточащее лицо, беззвучно разевавшее рот, он дёрнулся, разрывая ментальный контакт.       Доктор открыл глаза, Мастер сидел неподвижно, лишь дрожащие руки выдавали волнение.       — Я и не думал, что стольким поделился с тобой, — Мастер поправил рукой взлохмаченные волосы Доктора. — Что скажешь?       — Громко и слишком много красного — в твоём стиле, — он не знал, что ещё можно сказать. Такой нежеланный и внезапно проснувшийся стыд хотелось загнать вглубь, чтобы больше никогда не чувствовать.       — Как сухо, — Мастер положил ногу на ногу, откидываясь на стуле, — я ожидал от тебя чего-то более поэтичного.       Доктор знал, чего Мастеру хотелось, чтобы он наконец признал, что был виноват, тогда, в самом начале и до сего момента. Доктор же молчал, ему самому хотелось лишь выгнать Мастера, захлопнуть с грохотом дверь, просто чтобы не видеть его осуждающего взгляда, явно превосходящего в уверенности.       — Если ты ждёшь от меня ещё чего-то, то мне больше нечего сказать, — он с напускным высокомерием взглянул ему в глаза, пытаясь утвердить свою правоту, хотя бы в этой комнате, сейчас. В этой его инкарнации, ему это удавалось часто. Острые черты лица, серые глаза и седина, разбавляющая угольно-черные волосы ему прекрасно помогали в этом. Но только не с Мастером.       — Жаль, очень жаль, — тот слегка покачал головой, будто принимая такой ответ, — я думал, хоть что-то поменялось, за все это время, я думал, что ты хоть немного изменился.       Доктор молчал. С предыдущей инкарнацией Мастера ему не повезло — а разве когда-то было иначе — очередная попытка «устранения» или же мести, как тому было удобнее. Но, казалось, что киборг успел об этом забыть.       — Как и ты, — Доктор усмехнулся, — ничуть не изменился.       Он чувствовал, что этот раунд очередной словесной перепалки за ним. Что теперь он вновь вернул себе власть в их, точнее его, ТАРДИС.       — Да, ты прав, я и не менялся, — Мастер выглядел уставшим, раздраженным, разговор снова зашёл в привычное им русло — «кто больше виноват», но молчать он не мог, как и всегда. — Но смотри, теперь я заперт в ТАРДИС, а ты упиваешься своей властью надо мной, и копишь жалость к себе.       Мастер встал со стула и оглядел Доктора снизу вверх, тот сидел, поджав губы. «Как обиженный ребёнок». Мастеру всегда нравилось такое сравнение, ведь почти в каждой своей инкарнации Доктор был напыщенным, неудержимым, удивительным, но всегда ребёнком.       — Ты сам знаешь, что я никогда не смогу заменить твоих спутников, как бы ты меня не удерживал, силой или же словами. Я не хочу быть всего лишь удобной заменой. Мне казалось, что я был чем-то большим, — в воспоминаниях мелькнула серебряная листва, бешено колышущаяся на ветру и лицо друга, радостно улыбающееся ему, — хотя бы тогда.       — Доброй ночи, — добавил он не дожидаясь или не ожидая ответа, стоя около выхода, чтобы через мгновение тихо закрыть за собой дверь.       Доктор тяжело дышал, крик разрывал грудную клетку.       «Ты всегда был чем-то большим».       Этот крик будет вечно гнить вместе с Доктором и его гордостью.