Алкоголь

... Джокер с лёгкостью резко швырнул Харли в противоположную стену. Квинн будто тряпичная кукла, ударившись об опорную конструкцию, рухнула на жёсткую деревянную поверхность. Джокер, подойдя к ней, присел рядом на корточки и, взяв её лицо за подбородок, повернул к себе. Нижняя губа арлекина окрасилась в бордовый цвет, тёмная струйка крови стекала по подбородку и изгибам шеи. Непонятно было, прикусила ли девушка губу или от удара повредились внутренние органы, но несчастная сейчас не замечала важной для организма жидкости, утекающей из её тела. Она застыла от ужаса, когда он заставил её посмотреть ему в глаза. Блондинка не видела в них ничего человеческого, только какое-то застывшее сумасшествие. Сейчас человек, которого она любила, больше походил на маньяка... а, точно. Пошевелиться девушка не могла из-за боли охватившей тело и паники окутавшей сознание. Мужчина, ухмыльнувшись, провёл языком по подрагивающей губе своего арлекина и собрал с неё алые капли. «Зачем?! Лучше бы он вообще не приходил...» — Я ведь так люблю тебя, куколка, - Джокер отпустил её подбородок и плотоядно облизнулся.— Ну, чего ты молчишь? Скажи тоже и мне. Харли с ошалевшими глазами отползла кое-как к стене, пытаясь вжаться в неё насколько это возможно. Только сейчас она почувствовала ноющую боль во всем теле. Мысли путались и разбегались в разные стороны, всю кожу покрыла дрожь, мурашки изморозью гуляли по телу. Она и представить себе не могла, что он может говорить такие вещи. И сейчас Харли слепо верила всему, что он говорит, впрочем, как и всегда. Но сейчас арлекин желала оказаться подальше от этого места, чтобы избежать его беспричинной жестокости и ненависти в данный момент направленной на неё. Девушка ничего не сделала, но считала себя виноватой. — А ты всё также игнорируешь меня, недотрога? — Я люблю тебя... пирожок, - дрожащим, срывающимся на шёпот голосом произнесла блондинка. Маньяк рассмеялся. Громко, с оскалом. — Да-а-а, - протянул мужчина. — Ты даже сейчас любишь только меня. Я вижу это. Ты настолько глупа, что я читаю тебя как раскрытую книгу. Харли, врать нехорошо, - Джокер, запустив пальцы в её волосы, сжал их на затылке и потянул назад. Девушка ахнув, снова посмотрела в его глаза. Он ещё сильнее приблизил её лицо к своему. Клоуну доставляло удовольствие упиваться её страхом, сладко было наблюдать за тем, как она с ужасом ожидает, что он вытворит в следующее мгновенье. «Зачем. Зачем. Зачем. Зачем. Зачем.»- Кружилось в мыслях Харли. — Милый, пожалуйста, отпусти меня, - девушка жалобно всхлипнула. Её уже всю трясло от неуёмной всепоглощающей паники. Его лицо находилось слишком близко, горячее дыхание обжигало окровавленные губы, безумные глаза прожигали насквозь. — "Ми-и-лый",- протянул Джокер, пытаясь спародировать голос Харли,— Отпустить? Ты не хочешь быть со мной? – притворно удивился принц преступного мира. — С чего это я должен отпустить тебя? — Ну... у меня сегодня день рождения...- тихо проговорила блондинка, стараясь не смотреть в глаза клоуна. — О! У моей малышки же сегодня праздник!- вскрикнул мужчина , от чего Квинн подпрыгнула на месте. — Как я мог забыть! Прости меня, Харлс,- Он снова потянулся к её лицу и начал неистово расцеловывать бледную кожу со словами "прости". Харли даже почти улыбнулась своему слепому счастью, но... в какой-то момент, он грубо схватил её за скулы и посмотрел в глаза девушке. В это время в его глазах можно было прочитать искорки какого-то зарождающегося плана. Улыбка Харли мигом стёрлась с её лица. — Знаешь, я хочу сделать тебе подарок,- мужчина взял дрожащую руку Харли и медленно поцеловал,— Ты же мечтала об этом. Верно? Он отпрянул от девушки и взял из бара новую бутылку очередного дорогого шампанского. Повозившись с откупориванием бутылки и наконец наполнив два бокала, он передал один из них в дрожащую руку Харли. Джокер мигом опустошил ёмкость и направил взгляд на девушку, ожидая того же с её стороны, но она даже не пошевелилась. — Ну же, именинница, чего ты, давай отметим твой праздник!- весело проговорил Джокер, приближаясь к Квинн. Харли только молча поставила бокал на пол и взглянула на своего мучителя с вызовом. Джокера это взбесило, он не любит, когда ему не подчиняются. Квинн попыталась отодвинуться от него, но маньяк всё же схватил девушку за волосы и удержал её крепкой хваткой. Быстро приблизившись к ней, мужчина задел бокал носом своего ботинка, из-за чего жидкость мигом разлилась по всему паркету, но ему было плевать на это. Джокер сильнее сжимал волосы девушки. Ещё никогда блондинка не чувствовала такой безысходности. Спустя столько мучений, которые она пережила с Джокером, она всё же не хотела верить, что тот, кого она любит может так жестоко с ней поступать. Так жестоко по отношению к ней и её чувствам. Раньше ему было плевать на неё, потом он хотел её убить, когда она ему мешала. А сейчас…она по одному взгляду поняла его намерения. Сердце бешено забилось от догадки посетившей отключающийся разум. — Не надо... - Харли всё ещё верит в то, что он не тронет её, проигнорирует как и всегда. – Я люблю тебя. — Я с лёгкостью докажу тебе обратное,- Джокер, криво усмехнувшись, впивается в нежные уста грубым, жёстким поцелуем. Давит ей на затылок, не позволяя отстраниться, и прокусывает губу.       По лицу девушки побежали позорные слёзы. Арлекин должна уметь держать свои эмоции под контролем, но сейчас у неё ничего не получалось. Квинн почти и не замечала солёной влаги на щеках. Отодвинуться от него хоть на миллиметр не представлялось возможным. Кровь с новой силой побежала по подбородку, теперь также пачкая и его кожу вместе с яркой лиловой рубашкой. Харли решилась на отчаянный шаг. Собрав в кулаке все последние силы, она замахнулась, чтобы произвести удар. Он остановил её кулачок способный разнести всех в этом доме, всего лишь в сантиметре от цели. То как Джокер отреагировал, испугало девушку ещё больше. Маньяк просто взял её ладони в свои и сначала целовал каждый пальчик, а потом прокусывал нежную кожу. Харли дернувшись, попыталась вырвать свои руки из его плена, а мужчина же рыкнув и схватив её за шею, пригвоздил к стене. — Ты как всегда меня раздражаешь, - стиснув зубы, прошипел Джокер, не переставая опасно сжимать тонкую, хрупкую шею. — М...мистер...Д...Джей... - даже хрип с трудом вырывался из горла несчастной пленницы. Убить он её уже не первый раз собирается, но сейчас почему-то было в тысячу раз страшнее. Она знала наверняка, что сегодня он её не убьёт. Сделает хуже. И даже думать об этом было страшно. — Нет, сейчас я не стану тебя убивать, - словно в подтверждение её мыслей произнёс зеленоглазый и разжал пальцы. – Ты мне ещё пригодишься. И уже этой ночью, - маньяк с торжеством в глазах усмехнулся. — Прошу не надо, - отползая от своего мучителя, умоляла блондинка. – только не сегодня... я, я же люблю тебя. — Мне не нужна твоя любовь, чтобы тебя отыметь. Пора взрослеть, куколка, - мужчина с безразличием наблюдал, как девушка, стараясь убежать от него, пыталась своими речами воззвать к его рассудку, совести и милосердию. – Я тебе в этом даже помогу, - Джокер выпрямившись, подошёл к блондинке и, закинув на плечо, понёс в спальню.       Харли не сопротивлялась, потому что знала, что это бесполезно. От безысходности глотала солёные слёзы и быстро залечивала нанесённые ей увечья, пока это представлялось возможным. Ужас сковывал всё тело, заставляя дрожать и тихо всхлипывать. Сердце словно ухнуло куда-то вниз и спряталось понадёжнее, оставляя в груди пустоту. Ей стало так холодно, словно опустили на дно океана. Холодно от мыслей о том, что он знает, что она его до сих пор любит, хоть и пытается отрицать. Ужасно страшно из-за того, что он собирается с ней сделать. Она для него игрушка, тень на дороге его судьбы. После того как он с помощью неё добьётся того, что задумал, то либо убьёт, либо оставит, вновь растоптав все чувства. И в какой-то момент она вдруг поняла, что даже такой день, день её рождения не сможет остановить этого монстра сделать ей ещё больнее. Джокеру это нравилось. Нравилось доставлять ей боль. И Харли это понимала, поэтому терпела. Ведь она любит его. но один вопрос всё же мучил её. — Зачем тебе это, мистер Джей? – спросила блондинка, когда он поставил её на пол возле большой кровати застеленной черным бельём. – Я ведь тебе даже не нравлюсь, - опустив глаза в пол, уже тише произнесла девушка. — Ошибаешься, Харлс. Ещё с момента нашей встречи, с момента как я взглянул на тебя, в твои глаза... с этого момента ты кинула меня в заточение, в темницу похуже Аркхем. Я заключён в тёмных глубинах твоего вредного сердца.- он мягко взял её за подбородок и заглянул в эти бесконечные голубые глаза, полные страданий и абсолютной преданности ему. Джокер прижался своими губами к её и так нежно поцеловал... От всех этих слов и жестов у Харли потекли слёзы, но впервые за долгое время это были слёзы счастья. — Сегодня я тебя хочу. Как и ты меня, - насмехаясь, произнёс клоун. Вся эта романтика, которой Харли так не хватало временами, мигом пропала и перед Квинн снова стоял эгоцентричный маньяк, жаждущий насилия и крови, более привычный для Харли образ. Он снова приблизился к блондинке и молча начал снимать с неё тёмно-красную кожаную куртку и откидывая вещь в сторону. Харли пыталась сопротивляться, но это у неё плохо получалось. Если Джокер собирался, что-то получить, то он получал это несмотря ни на что.       Грубо толкнув девушку на кровать, Джокер тут же навис над ней, не давая и шанса на освобождение. Арлекин знала, что он специально ведёт себя спокойно, пугая её ещё сильнее. То, что он чуть не размазал её об стену и едва не задушил, было ничем по сравнению с тем, что он может сделать, если она выведет его из себя, когда он демонстрирует ей показное равнодушие. Для него ничего не значат чужие чувства и мнения, он делает то, что сам считает правильным или ему хочется в данный момент. Но она не хочет сдаваться без боя. Уж пусть лучше он её покалечит, уничтожит, но она не собирается становиться его подстилкой на одну ночь, Харли знает, что этого и не будет, она ему доверяет и она верна ему. Но именно в этот день, хотя бы в этот день она не хотела всего этого. Харли, перевернувшись на живот и став на колени, попыталась отползти от своего мучителя. Мужчина лишь хмыкнул, наблюдая за её жалкими попытками освободиться. Положив руки на тонкую талию, Джокер заставил её выпрямиться и спиной прижаться к нему. Квинн резко выдохнула, когда мужчина одной рукой сжал её грудь через тонкую рваную футболку, а другой щекотал животик под тёмной тканью. Девушка попыталась скинуть его руки, но за это поплатилась одной вещью из своего одеяния. Маньяк не церемонясь, разорвал её футболку и, связав ею руки пленницы, снова силою уложил под себя. Без труда мужчина стянул с неё короткие шорты, хоть она и сжимала вместе ноги, препятствуя ему. — Не надо! Прошу, мистер Джей! Не надо! – девушка снова начала всхлипывать. – Я сделаю все, что ты захочешь, только не это! Только не сейчас... — А мне от тебя больше ничего и не надо, - спокойные интонации в его голосе, заставляли девушку разрываться на части от безызвестности. Лучше бы он бил её, кричал, показывал силу. Тогда она хоть знала бы, что её ожидает, но сейчас... – Этим вечером я хочу сполна насладиться своим праздничным тортиком. Ты уже слишком давно мне не отдавалась... – очень тихо, на ухо прошептал парень.       Харли сглотнув, отвернулась от него, пряча глаза. — И сейчас я хочу это исправить, - с удовлетворением отметил отступник. — Отпусти меня, - не выдержала девушка, когда мужчина, расстегнув лифчик, грубо сжал её грудь. – Убери руки! Уйди! Не трогай! — Ты забываешься, - стиснув зубы, предупредил Джокер, - здесь командую я. И ты будешь делать то, что я тебе прикажу. — Монстр... — Спасибо, что напомнила, - сверкнув очами, как-то томно произнёс маньяк, больно кусая за шею и развязывая девушке руки. – Давай же, отвечай мне! – Джокер нарочито грубо ласкал её, оставляя синяки там, где пальцы касались бледной кожи. — Не надо. Пожалуйста, мистер Джей! Да, я люблю тебя. Всегда буду любить. Всегда, чтобы ты не сделал. Я готова на всё ради тебя, только не делай этого. Джокер стиснув зубы, шумно дышал. Эта девчонка выбесила его своими тихими словами-мольбами. Как она смеет ему говорить это? Она не может его понять! Никогда ничего не теряя, наслаждавшаяся домашним очагом тихими вечерами, когда он сидел в одиночестве, она никогда его не поймёт.       Словно сорвавшись с цепи, Джокер вдавив несчастную в кровать, стянул с себя одежду, а с неё оставшееся бельё, вошёл резко, без подготовки, желая причинить боль, унизить. Не давая ей опомниться, стал двигаться в ней сильными, грубыми толчками. Харли пыталась не кричать, но боль разлившаяся огнём внизу живота и льдом сковавшая душу вырывалась наружу режущим сердце криком. Девушка в беспамятстве обхватила руками его шею и почти в ухо кричала ему всякий раз, когда он вбивался в неё добавляя боли. Маньяк не слышал её криков. Он ненавидел её за то, что она ему сказала. Ненавидел за то, что она заставила его вспомнить то, что он столько времени упорно пытался забыть. Проклял уже себя за то, что ему пришла мысль влюбить её в себя, чтобы выбраться из Аркхема. В сознании всплыл образ миленького юного психиатра, он помнит всё. Абсолютно. Все детали. Её белые волосы в тугом пучке, её очки со смешной оправой, её короткая юбка, красные губы... о, как он хотел растерзать эти губы, всякий раз, когда она приходила на очередной сеанс психотерапии. Он поддался воспоминаниям. Вспомнил как она боялась смотреть ему в глаза, вспомнил первое прикосновение к её фарфоровой коже, как она была прижата его телом к мягким стенам, её голос, стоны... Наивная красотка доктор хотела, чтобы он одумался и вернулся к нормальной жизни. А Джокер хотел отомстить тем, кто всё у него отнял. Она не знала, что помочь ему уже не возможно. Словно очнувшись, будто через толщу воды он услышал рядом, слишком близко стоны боли. Остановившись, тяжело дыша, мужчина широко раскрытыми глазами смотрел на рыдающе-всхлипывающую под ним девушку. Блондинка пленница, стиснув зубы и сомкнув глаза, обхватив его шею руками, ежесекундно вздрагивала. Джокер, закрыв глаза, уткнулся лбом в её плечо. Квинн не переставая, дрожала. Не понимала, почему он остановился, не знала, что ожидать далее. Следующее, что почувствовала Харли – это его тёплые губы на своей шее. Они мягко, именно мягко, а не нежно касались её кожи. Нежность. Он даже не знает, что это такое. Далёкие воспоминания из детства почти стёрлись, скрылись за последующими чёрными потерями. Для него нежность – это непозволительная слабость.       Псих целовал пульсирующую жилку, синие следы от его же пальцев, плавные изгибы. Руками гладил напряжённое тело, понемногу заставляя его расслабляться. Пока что он не двигался в ней, не желая добавлять ей ещё боли, которой сегодня уже немало причинил. Он сам не понимал, почему сорвался. Просто злость, ненависть к этому миру отключили его разум, заставляя выплеснуть мрак из сердца на невинную, беззащитную девушку, которая случайно спровоцировала его. Джокер не чувствовал себя виноватым за то, что причинил ей физическую боль. Он вообще не чувствовал вины, но что-то всё-таки сжимало его сердце. «Почему она даже сейчас не может меня ненавидеть? Почему не проклинает за всё, что я с ней сделал? Эта надоедливая девчонка заставляет меня чувствовать угрызения беспробудно спящей совести. Моя дорогая, я снова потерялся, запутался.»       Харли лежала, зажмурив глаза, надеясь на то, что сейчас ей всего-навсего снится кошмар. Перемены в настроении её мучителя полностью сбивали девушку с толку. Сначала он набросился на неё, доставляя одну лишь боль, теперь же ласкает. Его поцелуи и поглаживания нельзя было назвать нежными, в них также чувствовалась сила, мощь, уверенность в доминировании, но они помогали ей забыть про боль, невольно расслабляли. Блондинка и не заметила, как сама начала аккуратно поглаживать его спину и дышать чуть чаще и прерывистей. — Открой глаза, - шёпотом приказал маньяк. Квинн сразу же повиновалась. Первое, что она увидела во мраке – это два красных огонька. «Что он делает?» – пронеслись мысли в девичьей голове Через секунду Харли почувствовала, что летит. Летит в какую-то манящую пустоту. Туда, где она больше не чувствует боли. Туда, где чувств вообще нет. Даже чувство времени здесь теряет смысл. Блондинка просто наслаждалась нежданным даром, просто смотря в глаза Джокера, пока вновь не вернулась в реальность. В такую реальность, где она отвечает на поцелуй любимого, двигает бёдрами ему навстречу, пытается что-то шептать ему. Боли, которую она ожидала вновь почувствовать из-за его движений внутри неё, почему-то больше не было. Теперь там поселилось сладостное чувство заполненности. Словно со стороны девушка услышала свои, как ей показалось громкие и бесстыдные стоны, которые она, прикусив губу, старалась теперь сдерживать. Джокеру это не понравилось, поэтому он, обхватив её талию одной рукой, немного приподнял девушку, заставляя прогнуться, припал к её груди. Слегка прикусив и оттянув сосок, мужчина тут же провёл по нему языком. Эти ощущения Квинн хотела испытывать вечность и на этот раз у неё уже не получалось сдерживаться, чего собственно и добивался маньяк. Он как-то с удивлением отметил, что ему нравится слышать её стоны. Во всяком случае, это лучше тех криков боли. Его властные толчки, собственнические поцелуи и поглаживания, лишённые нежности, вознесли её к заоблачным вершинам. Подняли туда, где она бывает только с ним. Испытав это божественное наслаждение, девушка затихла. Джокер сделав ещё несколько толчков, присоединился к ней. Он и так слишком долго себя сдерживал из-за неё. Почувствовав тепло внизу живота, Харли лишь устало подумала о том, что он и здесь не преминул показать своей власти над ней. Блондинка так и заснула под ним, оставив боль и разочарование до утра. Сегодня она уже достаточно натерпелась. Маньяк уснул не сразу. Не вставая с девушки, кое-как укрыл их одеялом и, уткнувшись в бледное плечо с синими отметинами, еле-еле проговорил: — С днём рождения, моя королева.