От лица Люцифера
— Я все еще зла на тебя, — сказала она, попивая дымящуюся жидкость в стакане. — Только не говори, что тебе не понравилось. Заметь, неудовлетворенным остался именно я. Она опустила глаза на свои руки, которые грела горячим глинтвейном. Ее щечки покраснели. И не от холода, которого мы не чувствовали, а от того, что я сказал правду. Мы нашли первое попавшееся кафе. И я никогда бы и не подумал, что так соскучился по Земле. По этим людишкам, что снуют туда-сюда, пытаясь успеть добежать к нужному месту, пока их не замело снегом. По пище, которой так не хватало наверху. Войдя в стеклянное здание, мы сходу, не договариваясь, заказали по стакану глинтвейна с круассаном. Сидя у окна, завороженно смотрели на часто пролетающие пушистые снежинки. И с уверенностью сейчас могу сказать, что тоже люблю зиму. Это что-то уникальное. То, чего никогда не будет в аду. Такое… Совершенно другое. А эти узорчатые звездочки такие же, как и я. Они исполняют свою одну единственную функцию и, сделав ее, растворяются, словно их и не существовало. Чувствую себя частью этого зимнего чуда. Будто где-то там я белый и пушистый падаю среди сородичей. И то глубокое одиночество испаряется, появляется легкость. Еще и такая знакомая, словно нырнул в нее с головой, но меня поспешно достали, не дав насладиться. — Ты так и недорассказал о Фенцио, — сказала Вики с набитым ртом. — А ты хорошо умеешь обламывать кайф, — недовольно пробормотал я. Она только дернула плечами, а я откинулся на спинку стула. — Ну там больше и нечего рассказывать. Я ему чем-то насолил, а он решил меня проучить. — Странные у него методы, — удивленно сказала Непризнанная. — Чтобы ты не думала сейчас о Фенцио, знай, что это хитрая сука. С ним нужно быть аккуратнее. Он думал, что об этом узнает мой отец и хорошенько проучит. — Но как же правило об… убийствах людей? — ей было все еще некомфортно об этом говорить. — Я же сказал, он хитрый. Уверен, что у него был тщательно продуманный план, — я отпил горячей жидкости, которая, будь я обычным человеком, обожгла бы язык. — Все равно не понимаю. Ладно еще то, что он просто ворчливый и неприятный, но мстительный? Хотя, Фенцио меня наказал только ради мести. — И вот мы подошли к самому главному минусу ангелов — сострадание. Ты даже представить себе не можешь, как сильно это влияет на психику. Хорошо нам демонам: живем и не паримся о людских проблемах. — Но ты ведь не убил ту девушку. Значит ли, что в тебе есть сострадание? — Нет. Это значит, что во мне есть чувство самосохранения. Я сделал акцент на последнем слове, давая ей понять, что узнай отец о таком промахе сына, я бы точно здесь не сидел. Она сразу поняла, что тема закрыта и отвернулась к окну, дальше наблюдая за снегопадом. Но мне уже не нужен был снег, я смотрел на профиль: нахмуренные брови, поджатые губы, сосредоточенный взгляд, — было видно, что она глубоко о чем-то задумалась. И, наверное, впервые мне не хотелось читать ее мысли. Хотелось, чтобы она сама все рассказала, искренне поделилась. — О чем думаешь? Она сморщила носик, будто ощутила неприятный запах. Плотно сжала пальцами стакан и, не посмотрев на меня, ответила: — Об отцах. — Отцах? — переспросил я. — Да. Об одном, которого я считала таковым и втором, которого и знать не знаю. В итоге, оба получается мне никто. Она сделала большой глоток глинтвейна, допив остатки. — И? Ты хочешь узнать кто твой настоящий отец? — спросил нарочито неряшливо. — Не знаю, — она дернула плечами. — Если он не захотел видеть меня, когда я появилась на Небе… Не уверена, что эта идея хороша, — Вики замолчала на пару минут и продолжила: — Хотя, я хочу его найти. И при встрече хорошенько врезать, и, не моргнув глазом, сказать, что мне без него жилось даже очень хорошо. Я ведь обещал ей помочь. Правда, только с матерью. Но это ведь косвенно касается и ее. Что ж, нужно хорошенько подумать о ее словах. И, как ни странно, ответ пришел в голову быстро. — Ты ведь сегодня к Хранителю идешь? — Да. Как ты… — Я же говорил, что слышу тебя. Она мило улыбнулась, пряча глаза за прядью волос, и сказала: — Что ты придумал? — Они хранят записи посещения Земли. Если ты хорошо попросишь Хранителя помочь, он сможет показать тебе, кто был на Земле в день твоего зачатия. Ее лицо сначала немного вытянулось от радостного удивления, но потом сменилось на хмурое. — День зачатия? Откуда мне знать, когда это произошло? — Это лучше пусть он тебе и расскажет, — я скривился. — Не уверен, что смогу все правильно объяснить тебе. — Но… А если там будет несколько десятков имен? — было видно, что с каждым словом она все больше поникает. — Ну ты хотя бы попробуешь, — сказал, допивая уже холодный напиток. Вики опять уставилась куда-то в окно. А я, пользуясь моментом, искоса на нее посматривал. Она заправила рыжую прядь за ухо. Переводя взгляд с одной черты внешности на другую, все больше складывалось впечатление, что они мне роднее, чем кажется на самом деле. Перед глазами появилась картинка: рыжие волосы рассыпаны по белой подушке, изящная нагая спина представлена взору, а я легкими касаниями глажу ее. Что эта женщина делает со мной? Перевел взгляд туда же, куда ее глаза смотрели с восторгом. Недалеко был каток. Я посмотрел обратно на нее и опять на каток. Почему бы и нет? — Вставай, — сказал я и рывком поднялся. Она, скрывая удивление, посмотрела на меня, но тоже встала, громко скрипнув стулом. На нас посмотрели люди, что сидели за ближайшими столиками. — Почему они постоянно так пялились в нашу сторону? — не выдержала она, спросив шепотом. Я ухмыльнулся и ответил ей, что скоро она поймет почему. — А куда мы? — Сюрприз. На этот раз Вики удивилась так, что мне самому стало неудобно. В ее глазах читался вопрос, который так и напрашивался, мол, с какого чуда? Но я только дернул плечами, словно меня и вовсе не тревожила эта фраза. На самом же деле, я до безумия хотел увидеть восторг на ее лице. И он будет вызван мной, моим сюрпризом. Мы вышли с кафешки и, пройдя десяток метров, наши отражения плясали на зеркальных окнах торгового центра. Я позлорадствовал про себя и, резко остановившись, развернул девушку так, чтобы она смогла на себя посмотреть. По ту сторону на нас поглядывали молодой юноша и довольно пожилая женщина с ярко розовыми волосами. — Это я? — пропищала она и принялась тормошить короткие волосы. Я уже был готов к тому, что Вики сейчас разозлится и начнет ругаться, подозревая меня в этой выходке. Но она в очередной раз меня удивила: ее заливистый смех заполнил снежную улицу. Девушка так искренне смеялась. И вдруг я осознал, что впервые слышу ее настоящий смех: громкий с придыханием. Она согнулась пополам и начала бить себя по коленке, что выглядело очень забавно. Через минуту я тоже подхватил это веселящее настроение и, не сдерживаясь, дал волю смеху, который успел затосковать. Некоторые люди, что проходили мимо косились с неодобрением в нашу сторону, а некоторые — тихо посмеивались, тайно желая присоединиться к нам. Наконец Вики успокоилась и, встав в нормальную позу, начала вытирать слезы, что непрошено катились по щекам. Я пристально наблюдал за ее резкими движениями и… Сам того не ожидая, прикоснулся своей ладонью к ее щеке и большим пальцем начал вытирать еле заметные черные разводы под глазами. Девушка замерла, кажется, даже дыхание задержала. Она ждала, что будет дальше и я чувствовал, что от нее исходит небольшие страх и паника. Вики думала, что сейчас я что-то ляпну и вся эта иллюзия развеется. — Это не иллюзия, — шепотом сказал я, наклоняясь к ней. Вики перевела взгляд на мои губы и языком облизала свои. Это стало зеленым светом для действий. Хотелось сейчас впиться в ее губы. Смять их до боли. Чтобы губы распухли и все видели на что способна страсть демона, а она постоянно их облизывала от такого прилива крови. Хотелось укусить до красных капель, чтобы ощущать сладкий привкус глинтвейна с металлическим оттенком. Запустить руки в эти мягкие волосы и потянуть их настолько сильно, чтобы она стонала от боли, которая приносит удовольствие. Но на самом деле, я еле коснулся ее полуоткрытых губ, задерживая дыхание. Они были мягкими, словно это не она передо мной, а букет одуванчиков. Одно неверное движение — все рассеется. Ее губы были с привкусом ванили, чувствовал: они особенные. — Любовь не знает преград! — выкрикнул кто-то. Мы отпрянули друг от друга, а мужчина присвистнул в дополнение и показывал нам два больших пальца. Обернувшись на отражение, смех заполнил наши тела. Как же это выглядело абсурдно со стороны. — Ладно. У нас несколько часов осталось, — успокоившись сказал я. — Пойдем. Она улыбнулась мне широкой улыбкой. И сейчас мне в голову пришла эгоистичная мысль, что я хочу видеть ее постоянно. Молча мы пошли дальше. Когда к нужному месту нам оставалось совсем немного, Вики воскликнула: — Правда? — я кивнул. — Мы покатаемся? Она радостно завизжала и сразу рванула с места. Сейчас она выглядела как маленькая девочка. Когда я подошел к ней, она уже держала в руках две пары специальной обуви. — Ты знаешь размер моей ноги? — удивленно спросил я, забирая одну. — Нет. Я наугад, — все так же весело ответила. Я скептически посмотрел на коньки и, собравшись с духом, начал переобуваться. Вики заметила, что я как-то мнусь, тяну время и, не выдержав, спросила: — Ты ни разу не катался? — Пф-ф. Да каждый день. Особенно по застывшей лаве очень удобно, — я говорил это с максимально серьезным лицом. Она подняла на меня удивленный взгляд, будто ослышалась. — Нет, конечно, — добавил. — И ты так легко соглашаешься покататься со мной? — Я сам удивлен. И не спрашивай больше ничего. Ответил я ей раздраженно, так как пытался завязать эти чертовы шнурки, на которых можно было только вешаться. Зачем их делать такими длинными? Справившись с этой проблемой, я поднялся. Равновесие держать было сложно, но, не подавая виду, двинулся за Вики, что чуть не бежала к катку. — Значит, сегодня буду учить тебя, — она захлопала в ладоши, как только лезвием обуви коснулась льда. — Как я рад, — сарказм так и пер. — Ты сам предложил, так что будь паинькой, — и выставила руки, чтобы я схватился за них. — Командовать вздумала? Еще чего? Я проигнорировал ее руки и с гордо поднятой головой ступил на полупрозрачную поверхность. Хорошо, что здесь есть бортики, за которые я сразу же схватился, так как ноги разъезжались в разные стороны. — Какой стыд, — пробормотал я. — Ничего подобного, — сказала строго. Еще минут тридцать Вики учила меня просто нормально стоять на коньках и свободно катиться. — Учитель ты так себе, — весело сказал я. — Эй! Ты первый раз на коньках. Думал за минуту будешь как профи кататься? — Конечно. Она только хихикнула в ответ. Еще через некоторое время она начала настаивать на том, чтобы я ездил сам, не опираясь на нее и бортики. А это было сложно сделать с учетом того, что нужно было контролировать при этом крылья. Ведь несколько раз, когда я чуть не упал, они дергались. И еще бы немного я задел бы ими несколько человек. — Ты хочешь чтобы я зарезал себя этими лезвиями пока буду падать? — она все время смеялась, что только радовало меня. — О, тебе весело? Вижу клоун из меня хороший. Вики взяла мои ладошки в свои и немного потянула на себя. Легонько двинув ногами, она покатилась спиной вперед и я поддался ей. По началу было все хорошо: мои ноги не разъезжались и с равновесием было все в порядке. С каждым метром мы набирали скорость. — Вики, медленней! — Что? Демон боится? — Еще чего? — вырвалось у меня. Она только ехидно улыбнулась. Это же мой трюк! Непризнанная еще пару секунд смотрела на меня и бросила мои ладошки. Я продолжил катиться. Махал руками как ненормальный. Я даже не удивился бы если бы смог взлететь без крыльев. Но так как настройки моей неуклюжести сейчас были выставлены на максимум, я одной ногой задел другую. И над моим чертовски красивым лицом нависла угроза столкнуться со льдом и получить нешуточные травмы. Вики, схватив меня за руку, пыталась восстановить мое равновесие. Но физика победила и мы оба рухнули на лед. При чем ей досталось больше всего, так как я упал на нее, придавив своим весом. — Ну ты и кабан, — еле сказала она. Я засмеялся, пытаясь подняться. Сейчас со стороны мы, наверное, выглядели очень нелепо: молодой парень стоит раком над бабушкой. Вики поняла о чем я подумал, так как тоже залилась смехом. Чаще бы таких заданий. Я заглянул в ее глаза, что светились от радости. За сегодня это был, наверное, раз сотый. И вдруг… Картинка перед глазами. «— Я больше тебя учить не буду, — заливаясь смехом, сказала девушка. — Ой, да ладно тебе. Все было не так уж и плохо, — ответил я. — Это было ужасно. В следующий раз пойдем в кино, — она резко запнулась. — В следующий раз? Хочешь… Чтобы я вернулся? — в груди появилось тепло, которого я никак не собирался ощущать. — Угу, — ответила, смотря на меня из-под опущенных ресниц. — Хорошо, — еле сказал я, потому что грудь сдавило непривычными ощущениями.»От лица Вики
— Люци? — озадачено спросила. Он уткнулся взглядом куда-то сквозь меня и застыл. Я пыталась его как-то расшевелить, но он не поддавался, будто резко кончился заряд в батарейке. — Люцифе-ер! — крикнула ему в лицо. Он резко дернулся и посмотрел на меня недоуменным взглядом. — Что случилось? — А так, ерунда, — он улыбнулся и попытался встать. Сейчас я была безумно рада тому, что мы не чувствуем холода. Если бы не эта суперспособность, уверена, завтра слегла бы с простудой. Мы отряхнулись и, негласно договорившись, двинулись в сторону выхода. Лучше сегодня уже не будет. — Что ж, — начала я, когда сели на лавки переобуться, — наш счет выровнялся. — Счет? — Ты учил меня играть на гитаре, что вышло в итоге не очень, — она немного запнулась и покраснела. — А я тебя — на коньках, что, кажется, вышло не лучше. — Не все так плохо. — Но я пришла к выводу, что больше учить тебя не буду. — Учить, — еле слышно повторил он. Он опять куда-то завтыкал, но быстро пришел в чувство. На этот раз он более уверенно справлялся с обувью, даже ничего не бормотал себе под нос. — Ты чувствуешь это? Не успели мы покинуть территорию катка, как вокруг начал подниматься ветер и было ощущение, что нас тянет. — Водоворот? Но еще рано, — сказал он, удивленно посматривая на небо. — Мне это не нравится. И нам явился водоворот, который в секунду затянул нас. Мы не стали сопротивляться, но переглянулись на последок извиняющимися взглядами. Уверена, больше столько времени у нас не будет. Сложив крылья, летела смотря в центр этого вихря, пытаясь вглядеться, может, там кто-то ждет нас. Но мы ведь ничего не нарушали. Все было по правилам. И меня почему-то преследовало чувство, что что-то случилось. Не зря же они, скажем так, насильно возвращают нас на Небо. Мне сейчас хотелось сказать что-то Люциферу, приободрить что ли, но было нельзя. Водоворот все слышит. Это я запомню на всю бесконечную жизнь. Я отвела взгляд от его центра и посмотрела на Люци, что тихо ойкнул, но этого хватило, чтобы услышать. Он схватился за крыло. Я чувствовала, что ему сейчас больно. Вопрос, который я хотела задать застыл на моих губах прежде, чем проронился хоть звук, потому что Люци приставил палец к губам. Почему? «Не нужно об этом», — прозвучало мне ответом. Все хорошо? «Да» Но он как-то странно дернулся. Мне это не понравилось. Я приблизилась к нему и взяла его за руку, чтобы хоть как-то ослабить его боль. У меня ведь есть способности, которые могут помочь. Я прищурилась так, как нас учил Реал чтобы увидеть ауру. Нужно было понять откуда идет истинная причина боли. Не знаю почему я решила это сделать, но сейчас мне показалось, что именно так и нужно. Люци приподнял одну бровь. На удивление, много времени мне не понадобилось. Я видела, как его силуэт обретает цветные очертания. Это было прекрасно. И как я раньше не видела ее? Она настолько яркая, что с легкостью заполняла собой площадь в водовороте. Глаза начали побаливать. Аура говорила о том, что его переполняет страсть. Все что он делает… Во всем присутствует страсть. Всему, что он делает — он отдает себя всего. Но эти огненные свечения портит лишь одно черное пятнышко, что так назойливо бросается в глаза. Оно было в районе сердца и пронизывало грудную клетку, останавливаясь в основании крыла. Я распахнула глаза и увидела его встревоженный взгляд, что был направлен на меня. Мои пальцы коснулись его груди. Я ощутила покалывание и по жилам пробежалась еле заметная боль. — Не нужно, — строго сказал демон, перехватывая мою руку. Я уставилась на него в недоумении. Я ведь помочь хочу. Но он только качал головой. Водоворот нас выплюнул, будто спешил куда- то, что приземление оказалось не сильно мягким. Люци все еще продолжал держать мою руку, что находилась на уровне его груди. — Ученики, — услышала я грубый голос. — Люцифер? Он перевел взгляд на говорящего и застыл в немом недоумении. Я посмотрела туда же и увидела, что в метре от нас стоит Геральд. — Чего нужно? — сквозь зубы спросил Люци. — Вижу ты справился со своим заданием, — он указал на наши руки. — Ты же в курсе, что должен был отчитаться? Лицо Люцифера сразу приобрело безразличное выражение лица. Он обернулся ко мне и сказал: — В курсе, — он резко одернул мою руку. — Задание выполнено, — сказал с ядовитой ухмылкой и красным блеском в глазах. — Молодец. Ты свободен. Демон последний раз кинул на меня пренебрежительный взгляд. Даже в нашу первую встречу он не был таким отстраненным. — Люцифер? — еле сказала я. Я стою как дура перед учителем и пытаюсь понять, что вообще сейчас произошло. Но то, как Люци попрощался заставило мое сердце выть от боли. — Чао, Непризнанная, — сказал так, словно это было самым грязным словом в трех мирах.