Parenting Shenanigans ft. Shen Yuan

Такими темпами головная боль Шэнь Юаня никогда не пройдет. – Итак, позволь подвести итог. Из-за непонятного временно-пространственного дерьма мы оказались в этом мире в разное время. Ты умер как идиот, закончив свою дерьмовую писанину, в которой мы сейчас живем, и был награжден неуязвимостью и могущественным мужем-демоном? В то время как я застрял тут в какой-то ужасной семейной драме с главным героем, с которым ты же и налажал. Шан Цинхуа печально посмотрел на него. – Мне тоже приходилось иметь дело с Бингэ! И гораздо дольше твоего. Ты жил мечтой отшельника здесь, на своей крутой горе, в то время как мне приходилось страдать в реальном мире. Это не моя вина, что ты усыновил ребенка и впутался в основной сюжет! Шэнь Юань заскрежетал зубами. – Какой сюжет?! Ты отказался от какого-либо подобия сюжета после первой главы! Ты и твои ужасные сцены с папапа. Я потратил столько времени на чтение этого гиперсексуализированного мусора в надежде, что ты в конце концов заполнишь сюжетные дыры, которые ты оставил гноиться, но нет! Теперь ты пытаешься сказать мне, что я сам в этом виноват? Как?! Ты едва ли упомянул, что у главного героя есть дети! Этот обмен информацией между Шэнь Юанем и Шан Цинхуа продолжался около часа. А-Юй и Бинпап лежали рядом с ним на кушетке, спящие и ничего не подозревающие. Это был неестественный сон. После катастрофы по пробуждению Шэнь Юаня, они все успокоились и пришли к перемирию. А-Юй вышел наружу и принес корзину с фруктами и пустой кувшин из-под воды, который он уронил во время суматохи. Шэнь Юань чувствовал себя ужасно. А-Юй вкратце рассказал ему о том, что произошло после ритуала кровного усыновления. У Шэнь Юаня чуть не случился сердечный приступ, когда А-Юй неохотно рассказал ему о сделке, которую он заключил со своим отцом, чтобы привести сюда Шан Цинхуа. Теперь он должен выяснить, что делать со сделкой, заключенной А-Юем, и их новым вредителем — хреновым автором. Шэнь Юань решительно оборвал его речь, прежде чем сказать: – Мы не пустим твоего отца в барьер. Сидя рядом с ним на диване, А-Юй выглядел согласным, но неохотно возразил: – Папа, я заключил с ним сделку. Кто знает, что он сделает, если мы не подчинимся. Шэнь Юань откусил еще один кусочек персика. К сожалению, А-Юй был прав. Главный герой никогда не был добр к тем, кто отказывается от соглашения. Полудемон, скорее всего, удвоит свои усилия, чтобы свести Шэнь Юаня с ума. Нахмурившись, он швырнул персиковую косточку в человека, который создал всю эту ситуацию. Сидя на полу, скрестив ноги, Шан Цинхуа даже не вздрогнул, когда косточка попала ему на щеку. Идиот уныло смотрел на свои испорченные ботинки. Прежде чем все успокоилось, Бинпап разорвал обувь Шан Цинхуа на куски. В то время Шэнь Юань был удивлен, увидев, что ноги мужчины совершенно не пострадали. Бинпап счастливо устроился у него на коленях, и Шэнь Юань уделял собаке много внимания. Бинпап был великолепен на протяжении всей этой ситуации. Что касается пса, он заслужил того, чтобы его побаловали. Если очаровательная булочка и дальше будет доставлять Шан Цинхуа неприятности, Шэнь Юаню, возможно, придется готовить блинчики на завтрак всю оставшуюся жизнь. Это определенно того стоило. Словно почувствовав его недобрые мысли, Шан Цинхуа жалобно посмотрел на него. – Братец Огурец, пожалуйста, скажи своему питомцу прекратить уничтожать мои вещи. Шэнь Юань пренебрежительно фыркнул. – Бинпап — не питомец. Он член моей семьи. Если у тебя есть проблема, обсуди это с ним. Шан Цинхуа опустил взгляд на пушистое существо на коленях у Шэнь Юаня. Демонический пес гармонии мило смотрел на Шэнь Юаня, прежде чем опустить глаза и встретиться взглядом с автором. Глаза собаки вспыхнули красным, бросая вызов Шан Цинхуа. Автор мудро сменил тему. – Неважно. Братец Огурец, нам надо поговорить. Без ребенка и собаки, поскольку это… Особая ситуация. А-Юй мирно ел, но после этих слов взъерошился. – Нет! Я не уйду. Наставнику нужен кто-то, кто присмотрел бы за ним! Каким бы глубокомысленным ни было это высказывание, Шэнь Юань знал, что Шан Цинхуа прав. Ему нужно точно знать, как его товарищ-трансмигратор оказался в этом мире, и А-Юй не может знать ни о чем из этого, пока Шэнь Юань не будет готов рассказать о своем собственном происхождении. Шан Цинхуа, должно быть, заметил внезапную напряженность между ними. – Я оставлю вас двоих поговорить наедине. Я пойду принесу нам всем немного воды с кухни. Я бы не хотел, чтобы кто-нибудь из присутствующих умер от обезвоживания. Прежде чем Шэнь Юань успел возразить, Шан Цинхуа встал и вышел из библиотеки. Вздохнув, Шэнь Юань повернулся к А-Юю, но тут же был выведен из строя двумя одинаковыми парами щенячьих глазок. А-Юй и Бинпап жалостливо на него посмотрели. Ребенок прошептал: – Пожалуйста, папа. Не заставляй нас уходить. Ты только пришел в себя, а мы… – дрожащий голос А-Юя затих. Это разбило ему сердце. Решимость Шэнь Юаня рушилась. Как он мог заставить их уйти, когда уже причинил столько неприятностей? Эти две липучие булочки пережили более чем достаточно, и Шэнь Юань отказывался расстраивать их снова. – Хорошо. Я не заставлю вас уходить. А-Юй и Бинпап выглядели слишком довольными. Возвращение Шан Цинхуа не заняло много времени. Он принес поднос с четырьмя чашками воды. Автор бережно раздал каждому по одной. Шэнь Юань был рад увидеть, что даже Бинпапу принесли чашку. Автор вернулся на свое место на полу рядом с кушеткой. Шэнь Юаню действительно следовало бы указать на стулья, которые этот человек мог бы перетащить, но он чувствовал себя слишком злопамятным. Он сделал глоток воды. Прохладная вода смягчила его пересохшее горло. Он осторожно поправил чашку Бинпапа, чтобы она не пролилась, когда собака будет лакать из нее. Как только они напились, он поставил чашки на пол. У Шан Цинхуа было странное выражение лица. Шэнь Юань ошибочно счел это неважным. – А-Юй и Бинпап останутся. Глаза Шан Цинхуа виновато сузились. – Я догадался, что ты это скажешь. Шэнь Юань выпрямился. Что-то не так. Его опасения тут же подтвердились. А-Юй рядом с ним застыл. Бинпап у него на коленях так же замер. Шэнь Юань в ужасе наблюдал, как их глаза внезапно закатились назад. Они оба обмякли. Бинпап обмяк у него на коленях, но А-Юй перегнулся через край кушетки. Чашка с водой А-Юя выскользнула у него из руки и со звоном упала на пол. Он отчаянно пытался двинуться вперед, чтобы поймать ребенка, прежде чем тот разделит судьбу чашки. Он знал, что опоздает. Его конечности все еще были слишком вялыми и неподатливыми. Шан Цинхуа аккуратно подхватил А-Юя. Автор осторожно посадил ребенка обратно на кушетку. Как только тело бессознательного А-Юя надежно усадили, Шан Цинхуа миролюбиво повернулся к Шэнь Юаню. – Смотри, брате… Взрыв ци отправил его в полет. Автор отлетел к ближайшей книжной полке. Лишь чудом упало всего несколько книг. Шан Цинхуа с грохотом упал вместе с ними на пол. Все еще держа руку в воздухе, Шэнь Юань угрожающе взмахнул ею в сторону поверженного автора. – Что, черт возьми, ты с ними сделал?! Почему ты…? Шан Цинхуа его перебил. Автор быстро встал и попытался объясниться: – Бро, я бы никогда не причинил вреда детям или животным. Они просто спят! Это всего лишь неожиданный сон. Я что, похож на какого-то монстра? Ты оказался таким добряком. Я знал, что ты уступишь их требованиям, поэтому помог тебе! Шэнь Юань и правда уступил, но это не имело отношения к делу. – Никогда больше не делай ничего подобного. Не отравляй другим воду! Что с тобой не так?! – Это не яд! Это лекарство. Я использую его, когда у меня мигрень. Я просто дал им большую дозу. Но мы отклонились от темы. Они не будут спать вечно, и нам нужно поговорить до прихода Бингэ. – Если ты думаешь, что я буду разговаривать с тобой после этого, то ты глупее, чем твоя писанина. – Бро, пожалуйста. Я не уверен, как много тебе известно, но у нас экстренная ситуация! Шэнь Юань был невольно заинтригован. Автор казался серьезным, и было бы лучше сначала получить информацию от Самолета. Он может убить его и потом. – Ладно. Шан Цинхуа вздохнул с облегчением. Он встал и вернулся на свое прежнее место на полу. – Нам лучше начать с самого начала. Это привело к часовому обсуждению того, как они оказались в этом мире. Начиная с их смертей и их «неофициальной пользовательской» версии системы переселения душ, и заканчивая сегодняшним днем. Одна часть информации особенно привлекла внимание этого отброса. – Подожди, подожди, подожди. Давай вернемся немного назад. Ты сказал, что стал официальным пользователем после того кровавого дня рождения. Это прекрасно! Ты действительно можешь все исправить, бро! Шэнь Юаню не понравилось, как это прозвучало. – О чем ты говоришь? Я ничего для тебя не исправлю. Делай это сам. Шан Цинхуа выглядел так, словно хотел встряхнуть его. Шэнь Юань хотел, чтобы он попробовал. Неуязвим он или нет, Шэнь Юань был уверен, что сможет найти какой-нибудь способ причинить этому человеку боль. – Братец Огурец, я не шутил насчет экстренной ситуации. Скоро в буквальном смысле наступит конец света. – Что?! – Ну, скоро — это относительно. У нас должно быть по крайней мере несколько лет, но я не так уверен. Впрочем, это не имеет значения! Ты можешь это исправить. Ты можешь изменить сюжет и все исправить! У Шэнь Юаня сильно болела голова. Это была именно та чушь про главного героя сянься, который начинает поиски, приводящие к бесконечным неприятностям, в которых Шэнь Юань не хотел участвовать. Тем более что он не был главным героем. Он случайный второстепенный персонаж. Сноска в истории реального главного героя. К сожалению, у него не было другого выбора, кроме как вмешаться, поскольку сейчас он живет в мире, который, по-видимому, скоро исчезнет. – Объяснись. Шан Цинхуа кивнул. – Хорошо. Судя по твоей реакции, ты тоже не помнишь детали финала моей истории, но я кое-что вспомнил. Во-первых, слияние миров, которое совершил Бингэ, сделало всё нестабильным. У нас есть землетрясения, погодные аномалии, гибель посевов и все другие типичные признаки конца света. Из того, что мы с моим королем выяснили, нам нужно быстро найти решение, иначе всё закончится очень плохо. Иначе говоря, все умрут. Шэнь Юаню не нравилось, к чему всё это идет. – Ты что-нибудь нашел? Шан Цинхуа бросил на него понимающий взгляд. – Нет, но я уверен, что ты лучше всех можешь догадаться, каким образом мы можем все исправить. Я ничего не могу сделать, потому что Бингэ выпотрошит меня даже за предложение все исправить, а система сказала, что я не могу повлиять на основной сюжет. С другой стороны, тебе только что была предоставлена прекрасная возможность! Ты сказал, что система разрешила тебе изменить концовку! Это судьба! Шэнь Юань не верил в судьбу. – Нет, спасибо. – Братец Огурец! Ты не можешь просто игнорировать это. Если ты позволишь Бингэ навещать тебя еженедельно, ты сможешь стать его другом! Помоги ему осознать неправильность его пути! После того, как ты достаточно крепко обнимешь его за бедро, просто вскользь упомяни, что он должен использовать Синьмо, чтобы вернуть мир в нормальное русло. Никто из нас не умрет, и мир станет лучше. Все это сработает! Шэнь Юань хотел что-нибудь ударить. – Нет. Нет, это не сработает. Ты забыл, почему главный герой хочет попасть сюда? Он думает, что я альтернативная версия Шэнь Цинцю или что-то в этом роде. ЧЗХ, кстати. Это из-за тебя?! – Ни за что! Весь этот инцидент произошел слииишком внезапно. Никто не ожидал такой катастрофы. Я определенно об этом не писал! – Прекрасно. Мы еще вернемся к этому. Я все равно не смогу стать… Чем именно? Лучшим другом главного героя? Сейчас я, по сути, его враг. Как, по-твоему, я должен что-то сделать? Шан Цинхуа бросил на него беглый взгляд и указал на А-Юя: – Используй ребенка. Он собирается убить Шан Цинхуа. Каждое слово, слетающее с уст автора, предвещало его неизбежную гибель. Почувствовав намерение Шэнь Юаня убивать, Шан Цинхуа поспешил успокоить его, – Не в плохом смысле! Бингэ на самом деле очень любит этого ребенка. Я описал Ло Юя, как единственного ребенка, с которым он чувствует связь, но он боится навредить ребенку, поэтому избегает его всеми возможными способами. К тому же, его близость к Ло Юю действительно не вписывалась бы в основное... – Бесстыдное порно? Трагическую порчу хорошей истории? Шан Цинхуа увял. – Ло Юй ключ. Если ты сможешь уговорить Бингэ наладить хорошие отношения с ребенком, он захочет спасти мир! Я имею в виду, ты проделал отличную работу, избежав первоначального конца мальчика, так почему бы не пойти еще дальше? Шэнь Юань ненавидел незнание. – Каков первоначальный конец? Шан Цинхуа зловеще замер. Карие глаза смотрели на него с чем-то похожим на ужас. – Ты не помнишь? Ты написал довольно неприятный отзыв на всё это. Я думал, ты взял ребенка из-за этого. – Автор теперь избегал зрительного контакта. Это не обнадеживало. Он свирепо посмотрел на него. Если он тогда злился из-за этого, то сейчас он наверняка разозлится еще больше. – Ладно. Видимо этого не избежать. – Шан Цинхуа прерывисто выдохнул. – Ты вообще что-нибудь помнишь о Ло Юе? Шэнь Юань даже не подозревал, что А-Юй был персонажем ПГБД. Он предполагал, что ребенок был второстепенным персонажем, о котором никто не упоминал. Он пытался вспомнить хоть что-нибудь, но ничего не получалось. Сбитый с толку, он посмотрел на А-Юя. Ребенок лежал слишком далеко на противоположной стороне кушетки. Шэнь Юань наклонился, чтобы переложить А-Юя так, чтобы его голова мягко лежала у него на коленях. Стараясь не касаться спящего тела Бинпапа, он следил за тем, чтобы ребенку было удобно. Шэнь Юань знал, что ему не понравится исход этого разговора. – Я ничего не помню. Я знаю, что по какой-то причине он не может пробудить свою небесную демоническую кровь. Я также знаю о его жизни в столице. Но это все. – Вероятно, это дело рук системы. На самом деле я не вдавался в подробности, но Ло Юй оказал большое влияние на концовку. Ты должен кое-что понять, прежде чем мы перейдем к этому. Я не описывал подробности жизни этого ребенка, кроме как в черновом варианте. Этот мир, кажется, вобрал в себя каждую мельчайшую деталь, о которой я даже мельком подумал, и воплотил ее в реальность. Так что просто... Пообещай, что не будешь перебивать, пока я не закончу. Ладно, бро? Ему очень не хотелось соглашаться на это, но ради А-Юя.... – Ладно. Тебе лучше ответить на все мои вопросы после. Шан Цинхуа кивнул. Автор выглядел готовым к монологу, но колебался. – Это неприятная история, так что просто имей в виду, что ты уже изменил ее исход. Теперь ничего из этого никогда не случится. Тот факт, что Шан Цинхуа счел необходимым предупредить его, не значил ничего хорошего. – Просто рассказывай. Шан Цинхуа сделал глубокий вдох, чтобы набраться сил, и начал. – Во-первых, у Ло Юя есть кровь небесного демона от его отца и разбавленная разновидность крови демонического ангела от его матери. Шэнь Юань ничего не мог с собой поделать. – Это самый ленивый... Шан Цинхуа наклонился вперед и перебил: – Бро, ты обещал! Прибереги это на конец. Глаз Шэнь Юаня дернулся, но он замолчал. В какой-то момент он начал неосознанно проводить рукой по волосам А-Юя. Успокаивающий жест, но он не был уверен, кто именно в нем нуждался. Почувствовав его уступку, Шан Цинхуа вздохнул с облегчением. – Итак, немного краткой информации о персонаже. У Ло Юя есть две ветви очень древней родословной. Его человеческая кровь удивительным образом удерживает их в равновесии, но по мере того, как он становится старше, обе родословные обретают все большую силу. Ло Юй на самом деле не может использовать способности ни одной из родословных, потому что они постоянно сражаются друг с другом. Это делает ребенка духовно неустойчивым. Бингэ, естественно, ничего этого не знает, поэтому он пытается исправить ситуацию неправильным способом. Автор сделал паузу, чтобы убедиться, что Шэнь Юань не собирается снова перебивать, но сейчас он находился в режиме слушателя. Шан Цинхуа беспомощно взмахнул рукой. – Вот тут-то все и становится трудно объяснить. Это основано на черновом наброске, так что потерпи. Бингэ верит, что все его дети должны пробудить в себе кровь небесного демона. Он думает, что без этого они будут уязвимы и убиты в мгновение ока. – У них есть мамы, которые заботятся о них. Они будут сильными, и ему нужно вмешаться только в том случае, если они действительно будут нуждаться в его защите. Поэтому, когда у него родился ребенок от матери, которая умерла в родах, плюс ребенок без признаков демонической крови, главный герой впал в панику. Он получил информацию от древнего демона, что ребенка можно исправить, если Бингэ будет давать ему свою кровь раз в год в день его рождения. В любой другой день кровь демонического ангела сведет на нет все попытки. – Ло Бинхэ знал, что его собственное воспитание сделало его немного искаженным. Он не хотел, чтобы с ребенком случилось то же самое. Он старался не проявлять никакого фаворитизма и старался не вмешиваться в жизнь Ло Юя. Однако есть некоторые исключения. В конце концов, никому из других его детей не разрешается постоянно жить во дворце. Шан Цинхуа сделал глубокий вдох. – Он также справедливо боялся, что привлечет негативное внимание к ребенку. Итак, он появлялся только на необходимых встречах по случаю дня рождения и поручил слугам присматривать за ребенком до конца года. В моем черновике он отвлекся на восстание демонов на юге в день одиннадцатилетия ребенка и не заметил, когда Ло Юй сбежал. В этот момент Шан Цинхуа бросил извиняющийся взгляд на спящего Ло Юя. – Уверен, ты уже понял, но предполагалось, что Ло Юй похож на Ло Бинхэ, когда тот еще был белым лотосом. Он верил, что все получится, если он просто научится самосовершенствованию. Он хотел помогать людям и заводить друзей. Ребенок был одинок. К сожалению, покинуть дворец — это слишком для богатого ребенка, который всю свою жизнь был защищен и изолирован. – Вот тут-то все и идет наперекосяк. Я уверен, ты знаешь о том, как он добрался до горного хребта Хуанхуа, поэтому я не буду вдаваться в подробности. Его путешествия по горам все еще кажутся мне странно туманными, но я знаю, что написал, что он преодолевал их в худшем состоянии. Он потерял свои припасы, и у него закончилась еда. Естественно, ребенок пытался найти город, чтобы обратиться за помощью. Шан Цинхуа внезапно стал выглядеть старше. Уставший настолько, что это резко напомнило Шэнь Юаню о том, как долго автор находится в этом мире. При этом напоминании страх сжал его сердце. – Я буду краток, Ло Юй нашел город, и это было... Не лучшим опытом. Мир нестабилен, бро. Люди начали осознавать это, и им это не нравится. Когда появился ребенок, выглядящий как мини-версия императора, на которого они все втайне злятся, жители использовали это как возможность выплеснуть свое разочарование. Они избили ребенка и отправили его восвояси. Хватка Шэнь Юаня на волосах А-Юя усилилась. Он неуверенно разжал руку. – Это отчасти разрушило наивность ребенка, но Ло Юй старался сохранять позитивный настрой. Его наследие позволило ему оставаться в живых достаточно долго, чтобы питаться сомнительными растениями, которые он находил, и в конце концов он набрел на другую деревню. Эта… Была гораздо хуже. У Ло Бинхэ много врагов, и этот городок печально известен своей работорговлей. Они заметили ребенка и схватили его. Шан Цинхуа сделал паузу, но неохотно продолжил. – Послушай, я никогда бы не написал ничего из этого, если бы знал, что этот мир будет реальным. Ло Юй прошел через опыт, похожий на... Неважно. Я не вдавался в подробности, но в черновике были некоторые эвфемизмы. Ло Юя продали семье заклинателей. Их секта была уничтожена во время захвата власти Ло Бинхэ, и они были полны злобы. Они ужасно обращались с ребенком. После нескольких месяцев такого поведения они в конце концов решили предупредить Ло Бинхэ и потребовать выкуп. Ло Бинхэ, как истинный герой, штурмует убежище и убивает заклинателей, но... – В ночь его двенадцатого дня рождения. Ло Юй испытывает отклонение ци, вызванное его положением и нестабильностью родословных. Ло Бинхэ прибывает туда слишком поздно. Шэнь Юань чувствовал себя так, словно его снова ударили мечом. Он смотрел на А-Юя сверху вниз рассеянным взглядом. Его зрение стало странно затуманенным. Шан Цинхуа все еще что-то говорил, но Шэнь Юаню нужно, чтобы он замолчал. – …Предполагалось, что это будет началом. В официальной истории я сказал лишь о ребенке, умершем после похищения, но смерть этого ребенка заставляет Ло Бинхэ осознать ошибки, которые он совершил. Осознать каким существом он стал. К сожалению, он ничего не мог уже исправить, и это привело его в отчаяние. Он отдалился от гарема. Он понял, насколько бессмысленной стала его жизнь. Я не помню, что было потом, но Синьмо… – Заткнись! Слова, вырывавшиеся из горла Шэнь Юаня, едва ли звучали по-человечески. Он поднял дрожащую руку, чтобы прикрыть лицо. Он прошептал: – Просто заткнись. Ужасающая тишина заполнила библиотеку. Шэнь Юань это не выносил. Ничего из этого. А-Юю никогда не следовало позволять оказаться в подобной ситуации. Раненный и жестоко обделенный миром из-за дерьмового сюжета, который не имеет значения. В этом мире ему случайно удалось изменить судьбу А-Юя, но Шэнь Юань знал, что существуют и другие миры. Что, если... Воспоминание об отклонении ци А-Юя вспыхнуло в его сознании. Абсолютная пустота, которая была в глазах ребенка, преследовала его сейчас больше, чем когда-либо. Шэнь Юань с радостью допустит, чтобы наступил конец света, прежде чем что-либо подобное повторится. Он сделал глубокий судорожный вдох и снова провел рукой по волосам А-Юя. – Этого здесь не произойдет. Шан Цинхуа быстро подтвердил: – Конечно нет. Клянусь, я тоже не допущу, чтобы что-то подобное случилось. К счастью, сейчас почти всё по-другому. Ребенок жив, и думаю, вы решили проблему с его родословной с помощью маленького трюка с усыновлением по крови. Кроме того, сюжет уже изменился и без нашего вмешательства. Шэнь Юань отчаянно нуждался в смене темы. Он убрал руку, закрывающую его лицо, и спросил: – В чем отличие? – Ну, прозвучит глупо, но Бингэ начал осознавать. – Осознавать что? Шан Цинхуа размахивал руками. – Осознавать это. – Я не… – Это! – Шан Цинхуа встал и начал расхаживать взад-вперед. – В оригинале Ло Бинхэ осознает после… Ты знаешь чего. Это событие заставляет его осознать, что его жизнь — отстой, и он принял несколько неверных решений. Здесь могло бы произойти похожее, но одно крупное событие случилось раньше и всё изменилось. Шэнь Юаня осознал. – Происшествие в альтернативном мире. Шан Цинхуа показал ему поднятый большой палец. – Точно! Этого никогда не должно было случиться. Я до сих пор не знаю всей истории, но Бингэ вернулся и начал осознавать, что его жизнь ужасна, намного раньше, чем предполагалось. И не только это, он начал быть... – Осознанным. – Паззл в голове Шэнь Юаня сложился. – Он становится осознанным. – Да! Это выходит за рамки всего — главный герой понял, что его жизнь бессмысленна. Он начал осознавать, что все функционирует не так, как должно было бы. Что он слишком легко добился всего. Что люди глупее, чем должны быть. Он начал подсознательно осознавать, что есть нечто большее, но он не может совершить последний логический скачок. Он умен, но у него нет контекста, с которым можно было бы работать. Поэтому, естественно, он сосредоточился на единственной вещи, которая может быть источником всего этого. Ты должен лучше, чем кто-либо другой знать, что или, скорее, кто источник всего это, бро. – Альтернативный Шэнь Цинцю. – Это вызывало головную боль, но в этом есть смысл. Это совершенно новая степень зацикленной на экзистенциальном кризисе чепухи, которая заставила бы любого философа радостно хлопать в ладоши. – Ага. Альтернативный Шэнь Цинцю. Из того, что я собрал выходит, что он — источник каких-то серьезных различий между этим миром и другим. Что бы там ни произошло, это открыло Ло Бинхэ глаза на происходящее. Он осознал это, и это сводит его с ума. Он не может вернуться в тот, другой мир, чтобы получить ответы, но он слишком упрям, чтобы сдаться. К несчастью для вас, сюжет адаптируется сам по себе. Ло Бинхэ отправился на поиски ребенка, что привело его к тебе и твоему, о, такому знакомому лицу. Шэнь Юань свирепо посмотрел на него. – Вот чего я не понимаю! Мое лицо точно такое же, как и раньше. Это тело предположительно связано с Шэнь Цинцю, но на самом деле мы не должны быть похожи. Это не имеет смысла! Шан Цинхуа ускорил шаг. – Я не знаю, что тебе сказать, бро. Назови это совпадением или судьбой, но ты, очевидно, похож на него. Тебе просто придется с этим смириться. Мой сын держит тебя на прицеле, и никто из нас ничего не может с этим поделать. – Шан Цинхуа перестал расхаживать и драматично указал на Шэнь Юаня. – Но мы можем использовать это в своих интересах. – И как именно, – Шэнь Юань не хотел это спрашивать, – это нам поможет? – Я так рад, что ты спросил! Тебе нужно использовать свое лицо, чтобы сторговаться с Бингэ. Ребенок заключил сделку, чтобы доставить меня сюда, но мы оба знаем, что главный герой просто воспользуется этим, чтобы найти способ уничтожить твой кровный барьер. Шэнь Юань намеренно не думал о сделке, которую А-Юй заключил со своим отцом. – Вот почему я его не впущу. К черту сделку. Если миру действительно пришел конец, то я определенно не хочу приглашать его к нам. Автор подошел ближе, но остановился под предостерегающим взглядом Шэнь Юаня. Умиротворяюще подняв руки, Шан Цинхуа взмолился: – Бро, ты игнорируешь общую картину. Если ты сможешь заставить Бингэ согласиться на какую-то реальную сделку, то в конечном итоге сможешь убедить его все исправить. Стань его другом! Помоги ему и ребенку создать милую семейную связь! Это подарит всем счастливый конец! Шэнь Юань знал, что бестолковый автор все слишком упрощает. – Это эмоциональная манипуляция. Шан Цинхуа недоверчиво посмотрел на него. – Я знаю тебя недолго, но мне кажется, что манипуляции не сильно тебя беспокоят. Я помню, как написал пытки Шэнь Цинцю от рук Бингэ. Ты в комментариях кричал о кастрации. Он хотел обидеться, но, к сожалению, автор в кои-то веки был прав. Он собирался выразить символический протест, но Шан Цинхуа сказал: – Кроме того, это эмоциональная манипуляция ради благого дела. Ничего плохого не случится. Шэнь Юань хотел встряхнуть этого человека. Первое правило любого сянься: никогда не говори, что ничего плохого не случится. Что-то неизбежно произойдет, и высшие существа посмеются над твоим несчастьем. Ему пришла в голову одна мысль. – Ты твердишь, что это всё исправит. Что у каждого будет счастливый конец. Я думаю, ты забываешь всю ту чушь о предательстве гарема, которую ты написал. Честно. Ты заставил меня прочитать сотни глав о главном герое, кропотливо собирающем женщин, а потом заставил их передумать и... Покончить с ним? Мои воспоминания туманны, но я знаю, что там было полно подобного д… – Что сделает гарем?! Я этого не... Или, может быть, да? В депрессии мне было довольно тяжело. Это не невозможно? Черт. Я действительно не могу вспомнить. Нам придется разобраться с этим позже. Я должен спросить своего короля, может ли он что-нибудь знать об этом. Я действительно начал писать в мрачном направлении... Шан Цинхуа прервал свой собственный бред хлопком в ладоши. – Хорошо. План первый. Братец огурец, ты должен что-то сделать с Бингэ. Ты единственный, кто может! Шэнь Юань чувствовал себя крайне подавленным. Он не хотел иметь ничего общего со всем этим. Если бы дело касалось только него, он бы уже сбросил этого человека с горы и начал бы новую жизнь, игнорирующую все эти проблемы. Однако А-Юй и Бинпап принадлежат этому миру, и Шэнь Юань давным-давно решил, что они для него на первом месте. Шэнь Юань неохотно сказал: – Хорошо. Я постараюсь что-нибудь придумать. Но не обольщайся слишком сильно. Шан Цинхуа проигнорировал его. – Отлично! Это точно сработает, бро. Просто подожди. Ты не успеешь оглянуться, как поблагодаришь меня! Однако желаю удачи. Тебе она понадобится. О нет. Звучит так, будто автор думает, что он сможет полностью переложить бремя на Шэнь Юаня. – Ты будешь помогать. – Конечно! Я найду информацию, чтобы... – Нет. Ты действительно будешь помогать. Если мне придется разбираться с этим больным бредом, который ты создал, я не буду делать это один. Я придумаю способ, как тебе сюда попадать, и мы будем разбираться во всем по ходу дела. – Н-но! Я не могу просто… Шэнь Юань холодно оборвал его. – Можешь. Ты всего лишь домохозяин. Ты сам это сказал. Ты поможешь, или я проболтаюсь сам знаешь кому, что ты знаешь об альтернативных мирах больше, чем показываешь. Шан Цинхуа посмотрел на него в ужасе, – Бро… Ты не станешь. Он убьёт меня. – Давай проверим? Шан Цинхуа был в нескольких шагах от того, чтобы разрыдаться. Это вызвало у части Шэнь Юаня мрачное удовлетворение. – Но я ничего не могу сделать! Система сказала, что я не могу повлиять на основной сюжет! Словно ожидая сигнала, с потолка упало письмо и ударило Шан Цинхуа по голове. Оба трансмигратора замерли при виде этого зрелища. Шэнь Юань почувствовал, как ухмылка медленно расползается по его губам. Он услужливо указал на письмо. – Думаю, это тебе. Шан Цинхуа неохотно вскрыл письмо. Шэнь Юань наблюдал, как искажается лицо автора во время чтения. Через несколько минут библиотека наполнилась громкой руганью. Невольно развеселившись, Шэнь Юань небрежно спросил: – Что там написано? Стон, подозрительно похожий на рыдание, был его единственным ответом. Он терпеливо ждал, пока его товарищ по трансмиграции проходит через пять стадий горя. В конце концов, он получил устный ответ: – Теперь я официальный пользователь. Ух. Если бы я знал тебя хуже, я бы решил, что ты это спланировал, но сомневаюсь, что ты ожидал этого. И на этом его веселье закончилось. Встревоженный Шэнь Юань спросил: – Что именно? Шан Цинхуа уклончиво отвел взгляд. – Поверь мне, Братец Огурец. Ты не хочешь знать. Черт, лучше бы я этого не знал. Похоже, у меня есть побочный квест, который должен... Помочь нам в нашей ситуации. – Скажи мне, что там написано. – Он бы встал и просто схватил письмо, чтобы прочитать, но Бинпап и А-Юй все еще лежали у него на коленях. – Мн. Да, нет. Мои взгляды на мир только что были разрушены. Я не хочу иметь дело с твоим психозом. С моей удачей ты... Неважно. Просто отдохни, бро! Похоже, я буду играть более активную роль, так что возрадуйся! Шэнь Юань проигнорировал чушь, слетевшую с уст идиота, и поднял руку. – Отдай письмо. Шан Цинхуа, должно быть, вспомнил свой предыдущий опыт с этим жестом и поспешно бросил письмо Шэнь Юаню. Письмо летело, легко взмыв в воздух. С удивительной точностью оно летело прямо в голову Шэнь Юаня. Он поднял руку, чтобы поймать его. В тот момент, когда оно коснулось его руки, оно взорвалось, превратившись в облако розового дыма. Шэнь Юань случайно вдохнул его, и у него начался приступ кашля. Как только дым рассеялся, он увидел, что Шан Цинхуа напустил на себя притворно печальное выражение лица. – Как жаль, бро. Похоже, система тоже не хочет, чтобы ты это читал. Шэнь Юань послал в мужчину еще один взрыв ци.

*******

Ло Юй медленно просыпался. Он чувствовал себя странно слабым. Его конечности отяжелели, а разум стал вялым. Он смутно припомнил, как выпил чашку воды, которую дал ему мастер Шан. Дальше этого он ничего не помнил. Когда он успел заснуть? Звуки письма донеслись до его ушей. С трудом он открыл глаза. Он лежал на библиотечной кушетке, положив голову на колени своему папе. Он нигде не видел Шан Цинхуа. Подняв взгляд, он заметил, что его наставник был сосредоточен на листе бумаги, на котором он что-то писал. Он не мог увидеть содержание. Шэнь Юань использовал подлокотник кушетки в качестве поверхности для письма. Крошечный язычок внезапно облизал его щеку. Он невольно издал удивленный звук, когда Бинпап появился из ниоткуда и запрыгнул ему на грудь. Это привлекло внимание Шэнь Юаня. Слегка покрасневшие глаза смотрели на них сверху вниз. Папа почему-то выглядел более усталым, но он тепло улыбнулся Ло Юю. – О, хорошо. Ты наконец-то проснулся. Ло Юй мягко оттолкнул от себя Бинпапа и сел. – Что случилось? Когда я успел заснуть? Мастер Шан ушел? Что ты пишешь? Могу я посмотреть… Рука ущипнула его за щеку, и он затих. Папа смотрел на него со знакомым раздражением. – По одному вопросу за раз. Все в порядке. Ты заснул, потому что этот идиот накачал тебя лекарствами. Ло Юй как обухом по голове ударили новостью о внезапном предательстве. Вода! Мастер Шан, должно быть, подсыпал ему лекарство. И, судя по всему, Бинпапу тоже. Пёс выглядел крайне недовольно. На его лице, наверно, было написано насколько его расстроила эта новость. Шэнь Юань вздохнул и отпустил щеку, чтобы переложить руку ему на голову. – Не волнуйся. Я позаботился о том, чтобы он был надлежащим образом наказан. Ло Юй печально посмотрел на своего наставника. – Я думал, мы можем ему доверять. Рука, гладившая его по голове, остановилась лишь на мгновение, прежде чем продолжить. – Мне больно это говорить, но мы можем. Шан Цинхуа идиот, но, насколько я могу судить, у него добрые намерения. Ло Юй отодвинулся, чтобы прижаться к боку папы. Он позволил Бинпапу залезть к нему на колени, прежде чем сказать: – Он отравил нас. Шэнь Юань, фыркнув, перестал гладить его. – Ты не обязан прощать его за это. Вы с Бинпапом имеете право злиться. Он сделал это, чтобы мы могли поговорить наедине, но я определенно этого не одобряю, и вы тоже не должны. Ему придется загладить свою вину, пока он будет учить тебя алхимии. Ло Юй вскинул голову, чтобы посмотреть на Шэнь Юаня. – Он будет учить меня алхимии? – Да. Я никогда не смог бы научить тебя должным образом. Вот почему я рисую это. Шэнь Юань взял лист бумаги, на котором он писал, и показал его Ло Юю. На бумаге было изображен какой-то магический круг. Сбитый с толку, Ло Юй спросил: – Что это? – Это круг для перемещения. Мы собираемся сделать еще один, побольше, как только я закончу рисовать этот набросок. Это будет копия этого идиота, чтобы он смог нарисовать ее у себя дома на севере. Он будет приходить обучать тебя раз в месяц, и, возможно, когда у него будет немного свободного времени. От этой информации у него голова пошла кругом. Он был рад, что у него есть кто-то, кто научит его алхимии, но этот кто-то накачал его лекарствами. Один вопрос казался сейчас наиболее важным. – Ты действительно так сильно ему доверяешь, папа? Шэнь Юань ответил не сразу. В конце концов, он неохотно сказал: – Мы можем ему доверять. По крайней мере, на данный момент. – Его муж — генерал моего отца. – Я знаю. Он на нашей стороне. Наши цели схожи, и он собирается помочь нам разобраться с твоим отцом. Нам нужна его помощь, так как нам придется выполнить ту сделку, которую вы с ним заключили. Ло Юй разинул рот. – Но я думал, ты сказал, что мы его не впустим! Его папа снова вздохнул. – Я знаю. К сожалению, до моего сведения дошла новая информация, которая изменила ситуацию. – Какая... Шан Цинхуа ворвался в библиотеку. – Я нашел его! Черт, бро. Тебе действительно нужно разобраться в кладовке. Мне потребовалась целая вечность, чтобы найти мел. Алхимик подошел к кушетке поближе и, наконец, заметил, что Ло Юй и Бинпап проснулись. – Ой! Вы, ребята, проснулись! Извините за весь этот... Неожиданный сон. Я больше не буду делать ничего подобного. Ло Юй свирепо посмотрел на него. – Что вы сказали моему папе такого, что мы не должны были услышать? Шан Цинхуа выглядел виноватым. – Очень секретная информация. Клянусь, я бы рассказал тебе, если бы мог, но о некоторых вещах лучше никогда не слышать. Ло Юй попытался возразить, но Шэнь Юань неожиданно перебил его. – На этот раз он прав, А-Юй. Когда ты подрастешь, я расскажу тебе больше. Он не хотел ждать, пока подрастет. – Но, папа… Знакомое чувство заставило его замереть. В груди внезапно что-то сжалось, и его потянуло к северной стороне барьера. Ло Юй поднял голову и встретился взглядом со своим опекуном. Они обменялись понимающими взглядами. Похоже, отец Ло Юя наконец-то вернулся. Его папа отвел взгляд и быстро подошел, чтобы сделать несколько заметок на бумаге с заклинанием перемещения. – Хорошо. Теперь должно сработать. Бро, подойди и возьми это. Я нарисую его здесь позже. Кажется, за тобой уже пришли. Шан Цинхуа спешно схватил листок. – Он уже здесь? Быстро. Надеюсь, ты готов к этому, братец Огурец. Пришло время проверить свои навыки ведения переговоров. И не забудь потом сообщить, как прошло с тем кристаллом, который я тебе дал. Алхимик повернулся к Ло Юю. – Мне действительно жаль. Я обещаю, что заглажу свою вину, когда начну учить тебя алхимии. – Бинпап зарычал, а Шан Цинхуа нервно рассмеялся, – Я извиняюсь и перед тобой! Я принесу тебе… Вкусняшки? На Бинпапа это, похоже, не произвело впечатления. Ло Юй хотел бы что-нибудь сказать, но стеснение в груди становилось все настойчивее. Шэнь Юань собирался встать, но Ло Юй попытался остановить его. – Папа, подожди! Ты только пришел в себя. Тебе пока не следует двигаться! – Со мной все будет в порядке, А-Юй. Этот идиот дал мне кое-что, что помогло восстановить мою энергию. Кроме того, я буду только разговаривать. – Но… – Веришь мне? Вопрос был мягким и нетребовательным, но он заставил Ло Юя замолчать. Ло Юй беспомощно смотрел на человека, которому он доверял больше, чем кому бы то ни было. – Конечно верю. Шэнь Юань улыбнулся. – Тогда не волнуйся. Всё будет хорошо. Ло Юй надеялся, что он был прав.