Loving The Stars.

Анна растеряно смотрит на тебя. Затем переводит взгляд на рамку, сжатую в руке. Пальцы дрожат, когда она молча рассматривает фотографию за стеклом. Часть тебя желает объяснить, дать понять, а вот вторая так и не находит правильных слов. Будут ли они вообще? Соглашаясь на просьбу повелительницы, задумывалась ли ты тогда о том, насколько тяжело её выполнить? Новая личность. Красивые слова изначально не скрывали того, чем это окажется. Но сейчас, видя последствия ваших действий, ты вдруг осознаёшь в полной мере чудовищный ужас положения. Каково это, когда твой мир рушится до основания? Каково узнать, что ты не та, кем считала себя всю жизнь? Что всё вокруг было лишь иллюзией, никогда не существовало. Или, быть может, существовало, но не так, как ты видела. Наверное, очень больно. Отблеск боли в глазах Анны заметен, едва она вновь поднимает голову. Не представляешь, какие эмоции она должна испытывать. Разочарование? Ненависть? Страх? Но то, что ты действительно способна понять – все они касались тебя самой. Их центр – ты. И, честно сказать, они заслужены, не правда ли? Возможно, где-то в другой временной линии, той самой, к которой не имеешь никакого отношения, на месте Анны должна быть ты. Это тебе изначально предлагалось использовать Арку Хамелеона. Пришлось бы пожертвовать для этого буквально всем: сознанием, памятью, собственной личностью. Но зато не было бы обжигающей вины, раздирающей каждый клочок разума. Если бы тебе представилась возможность выбрать, шагнула бы ты под искрящийся обруч, стирая себя? Доктор не дала тебе выбор тогда. В последний момент она передумала, выхватывая из твоих рук Арку. В её глазах промелькнуло какое-то чувство, но ты не смогла определить его, слишком была занята отвлекающими манёврами ТАРДИС. Вообще-то, даже теперь не можешь понять. Сожаление? Или жалость? Два слова так похожи, синонимы же в конце концов, а значения всё-таки имеют отличия. Сожаление относится к поступкам и действиям, жалость – личностная оценка. Первое раздражает тебя, второе… просто есть. – Можно настроить самостоятельно или же попросить ТАРДИС, – подсказала инопланетянка, пока проверяла соединение проводов с консолью. Ты помнишь, как пожала плечами, это тебе ни о чём не говорило. Вы решили довериться машине, так было правильно. Если бы ты только знала, что именно выберет ТАРДИС… Сколько тебе потребовалось времени, чтобы возненавидеть своё положение? Кажется, минуты не прошло, хотя кто замерял, у тебя точно не было на это желания. И бонусом к этому чувству ошеломления шли другие, в том числе и болезненное осознание. Наблюдая в глазах Анны неуверенность, ты ощущаешь, как не можешь справиться с эмоциями, накатывающими на тебя волнами. – Мне жаль, – повторяешь, но это так и не приносит облегчения. Недостаточно слов, чтобы описать всё. Забавно то, что они есть, ты могла бы сказать много всего, однако они ничего не изменят. Не сделают ситуацию лучше. Порой слова бесполезны. Ты боишься момента, когда Анна задаст вопрос. Всего одного достаточно, чтобы сломать тебя. Вполне простой, но несущий в себе гораздо больше, чем в принципе можно вложить в единственное озвученное в тишине комнаты управления слово. Почему? И у тебя нет ответа на него. Проблема в том, что она не спрашивает. Вместо того, чтобы узнавать что-либо, блондинка лишь садится на пол, подбирая ноги в удобную позу. Ставит фотографию впереди себя, не покидая её взглядом. Ты теряешься, не зная, что тебе делать. Некоторое время мнёшься рядом, чтобы после тоже опуститься вниз. Анна протягивает тебе руку, и ты аккуратно хватаешься за её ладонь. Разум мечется в поисках непонятно чего. – Доктор? – странно слушать её голос, наполненный отсутствием привязанности к собственному имени. – Да, – шепчешь ты. – Мне хочется разбить стекло. Что-то зовёт меня сделать это. Благоразумно молчишь, позволяя ей говорить. Тихое звучание с привычными интонациями завораживает. – Что, если я откажусь? – вздрагиваешь, когда она озвучивает твои мысли. Пальцы стискиваются, Анна тянет тебя за руку, заставляя перегнуться через пространство разделяющее вас. Приходится упереться свободной ладонью в тёплый пол. – Что потом? – Я не знаю, – ты и правда не имеешь ни малейшего понятия. Есть ли у Арки Хамелеона срок действия? Насколько долго может быть активной созданная личность? Всегда? Это было бы в духе повелителей, они не разменивались на мелочи. – Доктор, – снова повторяет Анна, и ты непонимающе смотришь на неё, ловя то, как криво изгибаются её губы. – Это ведь она? Ты так забавно реагируешь на её имя, что сомнений даже нет. Я… – она замолкает на мгновение, будто пытаясь найти слова, – я всегда хотела, чтобы ты чувствовала ко мне что-нибудь. Смешно получилось, верно? Тебе не хочется смеяться. Ни тогда не хотелось, ни сейчас. – Знаешь, что мне интересно? – качаешь головой, Анна вздыхает. Её рука порывисто тянется к фотографии, возможно, она не способна удержаться, чтобы не касаться её. Даже если не желает этого, пальцы уже гладят стекло, чуть царапая ногтями. Когда она так и не отвечает на собственный вопрос, пытаешься спросить, но тебя прерывает поднятая ладонь. – Я не знаю её, но не думаю, что ей понравится, если спрошу. Лично мне бы не понравилось, буду исходить из этого. О чём она пыталась узнать, пока не отвергла своё любопытство? Ты строишь догадки лишь мысленно, не стараясь озвучить. ТАРДИС сама выбрала черты для новой личности Доктора, за три месяца ты узнала их слишком хорошо. Она не расскажет. Что могло интересовать её? Трудно представить, Анна очень хорошо путала тебя, когда у неё была такая возможность. Она не выбирала простых решений, удивляла поступками и смотрела на мир с другой стороны, отличной от многих знакомых тебе людей. Даже сейчас, когда её жизнь находилась под угрозой разрушения, она не позволила себе спросить что-то, что хотела узнать. Формулировка звучала до странности дико. «Ей не понравится». Когда понимание накрывает тебя, Анна улыбается. – Перестань выглядеть так, будто это конец света. – Но… – собрать одну мысль не так-то просто, оказывается, ты изо всех сил стараешься, а она ускользает снова и снова. Чувствуешь себя глупо, бормоча какие-то отрывистые звуки. Анна вновь стискивает пальцы, на этот раз менее сильно, показывает, что всё ещё рядом. В тёплых, лишённых звёзд радужках нет злости. – Почему? Да, ты спрашиваешь это, не она. – Понятия не имею, какой ответ тебе нужен, но знаю, какой могу дать. Когда чужая ладонь покидает твою собственную, первое желание – потянуться следом. Ты не успеваешь сделать это. Анна использует освободившуюся руку, перекидывая вес тела на неё, чтобы поймать край ворота твоей футболки другой. Все действия отмечаются механически, мозг будто составляет чек-лист, проверяя каждый пункт по списку. Упор – есть, мягкий рывок за ворот – есть, скользящее движение пальцев в волосах – есть. Осторожное прикосновение губ ко лбу он тоже фиксирует, но именно на нём воображаемый карандаш ломается, застревая в попытке нарисовать галочку. Только тогда слух ловит звук, который мог бы остановить твоё сердце, если бы прозвучал чуть громче. Звон разлетающихся стеклянных осколков. Слишком неожиданно. Без подготовки, без прощальных слов или просьб объяснить. Быстро, внезапно и… больно. Зажмуриваешься, опуская голову вниз. К счастью, Доктор… нет. Анна отпускает тебя. Даже с закрытыми веками можно оценить, как ярко вспыхивают отблески света в кабине. Будто переливающиеся огни на рождественской ёлке. Они слепят, возможно, даже оглушают. В любом случае, слух регистрирует лишь полное молчание ТАРДИС. Никаких звуков, кроме твоего прерывистого дыхания, пока ты стараешься запихнуть бесполезные слёзы куда-то вглубь собственной физиологии. А нужны ли они в принципе? Такой был договор. Между тобой, Доктором и ТАРДИС. Обещание машине времени защищать новую личность повелительницы. Естественно, ты бы пожертвовала всем ради этого. Но до того момента, когда действия на самом деле обрели последствия, это казалось лишь очередным приключением. Вам встречались уникальные механизмы, создающие невероятные вещи. Арка Хамелеона должна была стать одной из них. Всего лишь забавной игрушкой, не способной навредить кому-либо. Приключения в синей будке всегда являлись таинственными и увлекательными, однако больше всего в них находилось опасности. Ты понимала это, когда соглашалась путешествовать. В своём первом опыте тебе удалось дважды не погибнуть, а в остальных уже и не сосчитать, сколько раз ты находилась на самом краю. Именно с этой грани между жизнью и смертью Доктор снимала тебя каждый раз. Вас всех. И чем чаще она делала это, тем сильнее становилось обжигающее чувство внутри тебя. Конечно, влюбилась ты не по этой причине. Тебя спасали и другие. Грэм находил время побеспокоиться о твоём комфорте, Райан смешил историями из своей жизни, Ясмин протягивала руку в моменты, когда ты нуждалась в чьей-либо помощи. И те с кем вы знакомились, они тоже были хорошими и добрыми людьми или пришельцами. До ужаса огромная вселенная сближала вас в один момент времени. Ты солжёшь, если скажешь, будто все эти встречи никак не отразились на тебе. И всё же… Никто из них не оказался способен заменить Доктора. Не то чтобы все они не могли в какой-то мере. Скорее, это ты не замечала кого-то ещё, пока она была рядом. Было ли страшно? О, да. Сердце сбивалось с ритма, мысли путались в голове, движения превращались в неуклюжий хаос. Весь полноценный набор того, кто пытается отрицать очевидное. В итоге пришлось смириться с собственными чувствами, не желавшими отступать. А затем, когда ты приняла себя, понять, что, в общем-то, ничего романтического в них так и не нашлось. Не было этой тяги к свиданиям, какого-то особого влечения или желания держаться за руки. Собственно, где-то здесь твои познания в романтике заканчивались просмотренными фильмами и несколькими неудачными отношениями с людьми. Сложно описать эмоции даже самой себе. С Доктором было комфортно. Так, как ни с кем другим. Хорошие события становились лучше. Плохие не воспринимались совсем уж мрачными и ужасными. Трагедии всё ещё оставались трагедиями, а катастрофы не выглядели приятнее. Но это ощущение уюта, некой атмосферы принятия и заботы, не покидало тебя. Видимо, так чувствуется искренняя дружба, думала ты. Самоопределение часто занимало у тебя много времени и размышлений. Ты не относилась к Доктору как к неземному существу. В смысле, естественно, она являлась инопланетной. И при этом близкой. Открытой в рассуждениях, готовой поделиться тысячами идей, с ней можно было говорить о чём угодно и не бояться осуждения за вопросы или темы. Она знала много, а ещё больше показывала. И, несмотря на сохраняющийся уровень различий между вами, она никогда не давала тебе понять, что ты можешь оказаться неважной или неинтересной. Переломным моментом стала короткая поездка на Галлифрей. Доктор позволила тебе увидеть её планету. А ты вдруг осознала, насколько сильно она скрывалась от вас с ребятами. Она действительно разрешала вам самые различные поступки и разговоры, но продолжала находиться в стороне, наблюдая, а не участвуя. После ты оценила ещё одну вещь, на которую, стоит признать, у тебя не было реальных прав. Вместе с Галлифреем Доктор подарила тебе доверие. Подпустила слишком близко. Быть может, ей было одиноко. Возможно, по какой-то другой причине. Ты не спрашивала и не отказывалась. Хотелось знать. Нет, не считать себя особенной или причастной к чему-то. Просто знать. Понимать. У тебя не выявилось тяги к романтике, но ты абсолютно тонула в притяжении к Доктору. И когда скрывать уже не получалось, повелительница приняла твои чувства. Никакого отрицания, никакой попытки заставить тебя ощутить неудобство. Она осталась тем же Доктором, в которого ты случайно влюбилась. Такой же доверяющей и открытой, по крайней мере для тебя. А ты, если честно, так и не приблизилась к пониманию. Натолкнувшись на вопрос Яс, ты выбрала метафору, лучше всего описывающую твои чувства. И хотя пакистанка вряд ли когда-то узнает это, говоря о звёздах, ты не имела в виду космические звёзды. Конечно, они красивые и великолепные, их свет согревает, даёт уверенность в будущем, а кому-то становится вдохновением. Однако твои настоящие слова несли другой смысл. Звёзды для тебя являлись больше, чем горящими небесными телами. Больше, чем ориентиром в пространстве. Но и такими они тоже были. Они были вообще всем. Миром, вселенной, возможностью, надеждой. Тем, за что ты не раздумывая отдала бы себя. И тем, что заставляло тебя жить дальше. Тем словом, которое являлось равным имени Доктора. Впрочем, стоит заметить, Кан всё ещё могла прийти к правильному выводу, предупредила тебя об опасности подобного отношения. Потеря звёзд в таком значении становилась концом. И если сама Доктор знала об этом, она всё равно позволяла. Потому что яркая, горящая жизнь вас обеих привлекала сильнее, чем беспросветное существование. Если ты сама была готова пойти на это, прекрасно понимая риск, почему инопланетянка стала бы запрещать? Скрывала ли она недовольство слишком успешно – ты не имела понятия. В отличие от Рут, она не требовала переставать или снижать градус причастности. Даже фыркнула на определение, которым та наградила тебя, пока вы искали Небесный Магазин Игрушек. – Зависимость определяется не так, – сообщила Доктор. Оставалось лишь кивнуть, признавая её вывод. Ты не была зависима, пусть порой и думала об этом. И точно могла бы прожить несколько месяцев одна или с бандой без какого-либо ущерба, зная, что повелительница свободно бороздит просторы космоса. Но ты не хотела, не было причин так поступать. Не в тот момент, когда Доктор протягивала тебе руку, приглашая в фантастические миры, восхищающие сознание. И не в миг свободы, когда можно было ощутить себя той, кем ты на самом деле являлась. Девушкой, мечтающей о приключениях. Вот только ты совершенно не мечтала о боли. Шаги пугают тебя, и ты вскидываешь голову вверх, наблюдая, как блондинка направляется к выходу. Не обращая внимание на нежелание следовать, заставляешь себя сделать это. Шаг за шагом приближаешься к белеющей двери. Появляющееся привычное гудение ТАРДИС вплетается в разум тихими звуками где-то на периферии разума. Эти движения, походку, взгляд невозможно спутать с чьими-то ещё. Атмосфера комнаты управления приобретает спокойствие, словно пространство машины времени напитывается им. Твоё сердце ускоряется и, вместе с тем, на короткое мгновение болезненно сжимается. Радость в голове соседствует с раздражением к себе, сплетаясь в непонятный клубок мыслей. – Мы поговорим позже, если захочешь, – тон голоса, твёрдая хватка на двери, ты выхватываешь мельчайшие детали, дающие уверенность в том, кто говорит с тобой. Больше не Анна, верно. Это Доктор, и она вернулась.

***

Сидишь на лавочке около маяка. Она немного пыльная, выстрел из орудий сбил крышу со строения, заставляя всё вокруг оказаться в пыли и песке. Тебе следовало бы вытереть сидение, прежде чем опускаться на тёплое дерево, но ты не стала. Если ТАРДИС не захочет чистить вещи после возвращения их в гардероб, это её заботы. Ощущая прохладу игривого ветра, никак не можешь отвести взгляд от разбитых обломков чужого корабля. Обтекаемая форма, удобная для скольжения по воздуху. И большой плавник. И правда напоминает акулу. Огромную механическую акулу на автопилоте давно забытой расы. Какая ирония, вы спасались от призраков прошлого. От тех, кто уже никогда не придёт за вами лично. Глупая система безопасности, способная преодолевать время и пространство, потревоженная вами в путешествии. Невозможность сбить её со следа раздражает даже сейчас. Тебе помогла случайность и распустившийся шнурок. Ты нагнулась, пытаясь завязать его, когда Яс и Доктор, одновременно шагнувшие вперёд, попали в телепатическую зону, пробудив чудовищ. Скопировав их мысли, система приняла решение о защите. Кан она посчитала меньшей угрозой, чем повелительницу, и явно не обрадовала этим пакистанку. Доктору достался полный набор. Вы честно пытались уйти из опасного места с помощью ТАРДИС, пока не выяснили самую неприятную особенность «акул». Они умели проходить сквозь поток времени, следя за вашими сознаниями ловцами психического следа. Вот почему Арка Хамелеона должна была участвовать в набросанном на скорую руку плане. Главная проблема заключалась лишь в обязательном присутствии всех кораблей-дронов на планете во время отключения системы. Вы с Доктором сбивали ориентиры системы, петляя по вселенной, пока Ясмин не нашла способ остановить протокол безопасности. Затем Арка полностью перекрыла личность Доктора, а последующий приказ отозвал все посланные боевые единицы назад. Не желая рисковать Яс, Доктор обратилась к тому, кто мог защитить её во время напряжённой миссии. Джек, естественно, не проигнорировал возможность блеснуть бессмертием. Вообще, план звучал хорошо лишь на словах. Акулы оказались быстрее, чем вы рассчитывали. Нужная планета не нашлась на своём месте, зато удачно попалась другая. А вот этот взорванный дрон, на котором так зациклилось твоё внимание, либо оказался сломанным изначально, либо всё же попал во временной промежуток планеты следом за ТАРДИС и застрял в щите, который она выставила сразу же после материализации. Но ты так и не смогла понять, почему Доктор предложила Арку сначала тебе. Хотя… Нет, ты знаешь, зачем. Не хочешь признавать, но знаешь. Попытка защитить. Она всегда так делает, если верит в необходимость таких поступков. Учитывая, как долго работала Арка, у вас не только не было на это времени, но и пилотировать ТАРДИС к ближайшей планете после исчезновения нужной пришлось тебе. Вы даже не успели отправить Ясмин и Джеку координаты остановки, и если бы ты тоже попала под влияние Арки, итог вышел бы ужасным. Последние три месяца, проведённые за бесконечным поиском и отправкой сигнала, убедили тебя в этом. Кто-то из вас должен был оставаться при своей личности. Откидываясь на спинку лавки, запрокидываешь голову, разглядывая пурпурное небо. Снятый щит вернул ему истинный вид. Пусть никто из жителей планеты и не заметил изменения в цвете, а ты не успела увидеть, сейчас оно казалось невероятно прекрасным. – Яс и Джек в порядке, я тоже, – Доктор останавливается рядом. Взлохмаченные волосы мешают ей видеть, но она не стремится убрать их. Плащ, покрытый песком и гарью, выглядит темнее обычного. – Как насчёт тебя? В ответ пожимаешь плечами. Пока что трудно сообразить, как выразить собственные чувства. – Немного устала, – вздыхаешь ты. – Знаю, – не раздумывая, Доктор садится рядом. Тебе хочется предупредить её о пыли, однако вряд ли плащ может оказаться ещё грязнее. Надеешься, что ТАРДИС пойдёт навстречу и не станет таинственно избавляться от него, как бывает с другой одеждой. Вы молчите, ты по-прежнему смотришь в небо, отмечая отсутствие облаков. И решаешься спросить. Несмотря на звучащий вопрос, он не такой, каким бы ты хотела его сделать. – Это ведь щит создавал все странные погодные условия? – Да, – кивает она. – Полное ограничение атмосферы. Но купола над городами с ним не связаны, да и не успели бы они построить их за такой короткий срок. Хотя инертность жителей этой планеты к происходящему поражает. Они как будто готовы принять абсолютно всё, не интересуясь причинами. Довольно необычная раса, я таких ещё не видела. – Ты помнишь купола? – Я помню всё. Слова инопланетянки заставляют вздрогнуть. Ты сразу же переводишь взгляд на неё. – Вообще всё? – голос предательски дрожит. Согласное мычание обжигает. Стискивая в пальцах край лавки, ты, кажется, засаживаешь себе под кожу не одну занозу, не пытаясь отдёрнуть руку или изменить её положение. Дыхание перехватывает, глаза снова начинают мокнуть от подступающих слёз. – Выясни желаемое, – предлагает Доктор. – Всё равно придётся. Не мешало бы продлить миг спокойствия чуть дольше, но он не может тянуться вечно. Когда-то следует узнать. – Она… – ты сбиваешься, не зная какие слова подобрать, как выяснить то, что так напрягает тебя каждой мыслью. – Анна была настоящей? – до того, как повелительница начнёт отвечать, успеваешь пояснить. – Как личность. Или это… Только честно. – Я всегда честная, – на мгновение она дуется, и против воли ты улыбаешься, точнее стараешься улыбнуться, получается отчасти кривовато. – Имя, мнение, стремления и мечты. Прошлое и надежда на будущее. Не это ли делает кого-то настоящим? Да, Анна была настоящей. Арка Хамелеона не просто накладывает отпечаток другой личности, она создаёт его подлинным. Ужасное и полезное изобретение. Думаешь о верном решении? – когда ты молчишь, Доктор продолжает. – Правильного ответа нет. И не будет. Выбор, в котором все варианты равнозначны. Поэтому она избавила тебя от него. Это оно. То, что не давало тебе покоя в течение трёх месяцев. Когда ты возвращалась в место, которое называла временным домом, Анна встречала тебя с горящими глазами, успевая за ужин пересказать весь день и поделиться планами на следующий. Она была такой… живой. Настоящей, будто реальный человек. И, наконец, ты узнаёшь, так оно и было. Инопланетянка называет выбор равнозначным. Ты согласна, даже если немного сомневаешься. В конце концов, частичное понимание её мыслей отлично работает. Возможно, для целой вселенной именно Доктор является предпочтительнее. Но для этого места, тепло принявшего вас, для многочисленных знакомств, для самой Анны – мнение вселенной не имело значения. Как ты вообще собиралась поступить? Разве не это называется предательством? Пойти за одним желанием, отбросив другое в глубину разума. Тебе не вспоминаются те самые глупые вопросы, которые любили задавать друг другу дети? Кого ты выберешь: того, кого любишь или того, кто любит тебя? Вот ты и стала героем этой дилеммы. Ну так что, какой вариант? – Я не знаю, – шепчешь ты, привлекая внимание блондинки. Анна сделала выбор за тебя, потому нет смысла пытаться его оспорить даже в мыслях. Быть может, такой и была бы личность Доктора, если бы не этот багаж веков и путешествий через время и пространство. Быть может, ТАРДИС не издевалась на самом деле. Лишь дала шанс ощутить, как по-другому пошла бы твоя жизнь, если бы Доктора не существовало. – Могу использовать… – Нет, – встряхиваешь головой, будто сбрасывая морок размышлений. – Хочу помнить. Да, хочешь. Личность теряется с последним, кто забывает о ней. Если твои воспоминания изменятся, то Анны тоже не будет существовать Не так уж важно, как ты будешь чувствовать себя вечерами в комнате ТАРДИС, вспоминая прошлое. У тебя просто нет прав забывать. Вероятно, Анна могла пожертвовать собой из-за настроек Арки, отказываешься принимать такой исход и не спрашиваешь у Доктора. Тебе не нужно знать точно, чтобы догадаться. ТАРДИС никогда не ограничивает волю кого-то. Даже если ей захочется. И даже, если это будет Доктор. Пурпурный цвет неба сменяется красным к закату. Одна из нескольких лун с кольцами уже появляется на горизонте, подползая ближе и ближе. Вы продолжаете наслаждаться тишиной. Повелительница не торопит тебя, с машиной времени вы никуда не опоздаете. А ты всё ещё думаешь о произошедшем. Это приключение оказалось совсем не весёлым, правда? Однако не жалеешь о нём так сильно, как могла бы. Иногда путешествия болезненные и гибельные. В этом и смысл. Получить не только хорошее и приятное, но и нечто неотвратимо трагичное. У вселенной много сторон. И ты желаешь увидеть все.