Белый лотос

Августовские звёзды беспредельно хороши – яркие, не холодные, крупные, они завораживают и притягивают бесчисленностью и недостижимостью, но над головами влюблённых они мерцают по-особенному, ещё глубже, ещё тоньше, ещё загадочнее. Когда в твоей руке лежит рука самого близкого, любимого человека, они мерцают иначе, они передают окружающую их вечность вниз, даря магию покоя и постоянства. Лебедь пролетает мимо Лиры, желтоватый Юпитер и бледный Уран, неотличимые от звёзд, плывут по своим орбитам неподалёку от Овна. Серебряные Пегас, Андромеда, Кассиопея искрятся альфами и бетами в недостижимых вершинах, следуя своими путями во Вселенной. Ночь безмолвствует, но взоры звёзд красноречивее любого сокровенного шёпота. - Посмотри на него, - поднял палец Тэхён, указывая лежавшей на его плече Элии на созвездие Кассиопеи, - оно имеет форму буквы W. То есть, двойной V. Теперь у Ви есть вторая Ви, - улыбнувшись, он повернул лицо и поцеловал девушку, только что ставшую его женой, в лоб. – И они неразлучны. В горах сладко пахло травами и спеющими в рощах плодами. Яблоневый аромат усиливал медовые запахи цветов гортензии, листья которой собирали для чая, пьющегося в день рождения Будды в четвёртый лунный месяц, и иногда по другим торжественным случаям. Рядом с Тэхёном и Элией потрескивал разожженный ими костёр, подобранные и брошенные в него ветки сосен «стреляли» в воздух, кипя смолой. С этим переплеталось шуршание колосящейся под лёгким тёмным ветром травы. Лёжа на расстеленном покрывале, молодые люди чувствовали тепло ещё не остывшей после дня земли, но позже, ночью, конечно же, станет холоднее. У их изголовья лежали снятые цветочные гирлянды – символы свершившегося по буддийским правилам брака. Тэхён так и замер, рассматривая лицо девушки, поглаживая её щёку и белоснежные волосы то одним пальцем, то другим, то всей ладонью. Её голубые глаза отражали звёзды на небе, превращаясь ещё в две. С нескрываемым волнением, она ждала продолжения поцелуев и объятий. На ней до сих пор было зелёное платье, делающее Элию похожей на лесного эльфа, и Ви не торопился его снимать. Он тоже волновался, хоть и не показывал этого. - Тэхён… - Мм? – любуясь возлюбленной, он подпёр голову второй рукой, улёгшись на бок. - Только, ты же знаешь… относительно детей… - Я знаю, - остановил он её, избавляя от необходимости в который раз напоминать о страхах. Родившаяся с пророческим даром, унаследованным от бабушки, Элия пережила из-за него ужасные моменты в жизни, и теперь больше всего боялась родить ребёнка, которому пришлось бы помучиться так же, как и ей. Неведение кажется людям пугающим, и они торопятся его развеять, стремятся к предсказаниям, но куда хуже знать наперёд всегда и всё. Она пока была не готова к этому, и они с Тэхёном как-то договорились, что лучше усыновят и удочерят кучу ребятишек из детских домов. Тем более, Ви сам вырос в приюте для сирот, и отлично понимал, как нуждаются в заботе и внимании эти брошенные малыши. Элия прижалась к новоиспеченному мужу. - Как ты думаешь, за нами подсматривать не будут? - Старшие не допустят. Они вдвоём покосились на крутую скалу, в тонком проходе которой была калитка, ведущая в монастырь. Отвесный склон служил тренировочной площадкой для стрельбы по утрам, но даже с тех мест, откуда пускали стрелы ученики, этой поляны не должно быть видно. Она издавна предназначалась для отдыха и дружеских посиделок, для распевания песен под гитару, для рассказов историй под поджаривание кусочков хлеба. Но служила ли она хоть раз до этого для первой брачной ночи? Тэхён поцеловал Элию в губы, натягивая на них второе покрывало. Под ним он снял с себя рубашку и, скомкав, подложил вместо подушки, кладя на неё голову девушки, которую осторожно повернул на лопатки. Никогда ещё в его жизни не было таких сладких поцелуев, как эти. Как давно любил он свою Медведьму, и как давно хотел быть с ней, и ни с кем больше! Она мелко задрожала, робко касаясь его обнажившихся плеч. Он отжался на руках, нависнув над ней. - Холодно? – Элия помотала головой. Тэхён игриво ухмыльнулся, возвращаясь к своему образу материализовавшегося из-под земли Духа. – Боишься? - Нет, - улыбнулась девушка. – Просто… стесняюсь, наверное. - Меня? – удивился Ви. - Ну, теперь-то я знаю, что ты не бесполое создание, - засмеялась тихонько она, припоминая ему коварный розыгрыш почти трёхлетней давности. В его глазах вновь заплясали бесенята. На губах красовалась улыбка, полная чертовщины. И при всём этом лицо Тэхёна, как обычно, было ангельским. Элия никак не могла простить себе, что не поняла своей любви к нему сразу же, не угадала в нём человека, с которым хотела быть всегда. Если бы только она тогда узнала правду, что он – парень, а не сверхъестественный дух-хранитель, которого она случайно вызвала. Скольких бед бы избежала! Тэхён угадал, о чём она думает, и, поцеловав её скулы, опять вытянулся на руках над ней. - Всё в порядке, Эя. Мы вместе. Так и должно было быть, - взяв её обожженную ладонь, он коснулся губами гладкой кожи, где отсутствовали какие-либо линии. Потом опять вернулся к губам девушки и, стараясь не потерять голову от счастья, стал стягивать с неё одежду. Платье не расстёгивалось и не развязывалось – без каких-либо помех снималось через голову. Элии пришлось приподняться, чтобы избавиться от него. Покрывало сползло с их тел, и на неё, белокожую, обычно болезненно бледную, упали отсветы костра. Под его всполохами она стала пламенеющей, горящей, будто зажглась изнутри. Ви зачарованно окинул её, прикрывающую голую грудь руками, своим взором. – Золотая… - Мастер Ли же сказал, - смущенно прошептала девушка, - что жена – это отражение мужа. Я – луна, а ты – солнце. - Но это ты наполняешь мою душу светом, - Тэхён аккуратно оторвал ладонь Элии от её груди, и переложил на свою, - ты всегда здесь. - Как и ты, - положила теперь она его ладонь на свою грудь, - здесь. Не опуская взгляда от её глаз, Ви придвинулся к ней и жарко впился в губы. Её лицо оказалось в его руках. Элия обняла его, забывая прошлое, не думая о будущем, утопая в настоящем. Ночная птица в соснах испустила крик. Верхнее покрывало, задвинутое в сторону, было забыто. Тепло от костра бегало по голой коже, языки пламени плясали, искушая и торопя. Тэхён сжал пальцами белые бёдра Элии, они мягко поддавались, она вся отзывалась ему, распаляемая, возбужденная любовью. Купол неба то казался ниже и тяжелее, то вдруг взлетал и отодвигался. Когда девушка выгнула спину, чувствуя губы Ви на своей груди, звёзды показались ей бьющими из глаз фейерверками, они закружились, когда он входил в неё, их хороводы образовывали новые силуэты, но Элия отчётливо увидела неизменную двойную V Кассиопеи. Как две приложенных друг к другу ладони. Кровь забегала быстрее, стоны рвались один за другим. Стороной, лежавшей к костру, девушка была плотски-наполненной, другой – обращённой к мраку ночи, полупрозрачной и эфемерной. На границе этих света и тени располагались её губы, сердце и лоно. Первобытные, первородные, сливающиеся друг с другом, а тем самым – с самой природой, Тэхён и Элия переплелись пальцами, его басистые стоны пробежались по её слуху, будоража ещё сильнее. Она выгнулась резче, привлекая его теснее в себя. Дрожала плоть, земля под ней, огонь над сгорающими, обращающимися пеплом ветками. Яркая, комете подобная звезда сорвалась в миллионах световых лет отсюда и разрезала небо. Её гаснущее сияние отозвалось в Элии, и она, затрясясь, забылась в наслаждении. Тэхён укрыл их снова, и какое-то время они собирались поспать, но сон не шёл. Гладя плечи, ключицы и линию подбородка девушки, он задумчиво лежал, не уставший, но удовлетворённый. Поглядев через Элию и заметив, что костёр затихает, он приподнялся и, бросив хвороста в огонь, остался сидеть у него. Его молодая жена села, тронув его спину: - О чём думаешь? - Ты не против, если я закурю? – обернулся он. Элия покачала головой, давая согласие. Ви залез в карман штанов, валявшихся возле их лежбища и, поднеся сигарету к вытащенной горящей ветке, затянулся. На территории монастыря он никогда не курил, но теоретически земли, расположенные за калитками – священными не являлись. Какое-то время он молчал, ушедший в созерцание пламени. Когда он вновь заговорил, Элия вздрогнула, успев задуматься о чём-то и сама. – Помнишь, я обещал тебе никогда не лгать больше? - Помню, - насторожилась девушка. Ви быстрее, глубокими тяжками докурил и, потушив хорошенько сигарету, сунул окурок в пачку. Потом, посомневавшись и словно терзаясь неведомым, обернулся через плечо. - Я должен рассказать тебе кое-что. Это моя тайна, которую до тебя я рассказывал всего одному человеку. Элия внимательно вгляделась в лицо Тэхёна. Он всегда виделся ей загадочным и до конца не открывающимся, потусторонним. Значит, у него действительно есть тайны? Или всего одна? - Я никому не разболтаю, - улыбнулась девушка. Он тоже ей ласково улыбнулся. - Я знаю. – Он подсел к ней поближе, накинув ниже пояса край покрывала, которым прикрылась выше груди Элия. Она заинтриговано молчала, ожидая продолжения. – Чёрт, даже не знаю, как и начать… - Ви, что бы ты ни сказал сейчас – я постараюсь понять. - А если нет? Она взяла его руку в свою: - Я всё равно всегда буду с тобой. Мы – одно целое. - Да… - Тэхён опустил глаза к их вновь соединённым пальцам. Он кивнул на свою кисть. – Помнишь, я говорил тебе о том, что у меня были нелёгкие периоды в жизни? - Конечно, помню. – Элия подняла его запястье и поцеловала шрамы на венах. Поджимая губы, Ви решался на что-то. Он развернул запястье к свету, к костру. - Эти порезы… они такие неровные… - Потому что ты пытался не один раз, - с болью свела брови к переносице Элия. - Не только, - вдохнув полные лёгкие воздуха, Тэхён начал: - Под ними, если приглядеться… видишь? Ожог, как на твоих ладонях. - Да, вижу, - пригляделась девушка. – Ты… чуть не сгорел? - Нет, но я тоже сделал это сам. - Элия удивлённо распахнула светлые глаза, двумя светлячками блестящие в ночи. - Почему? - Я выжег этот участок кожи перед тем, как прийти на Каясан. – Трепещущий от волнения, Ви с раскаянием и застывшими слезами посмотрел на девушку: - Тут было выбито «ом мани падме хум». Я не сам пришёл в Лог, Эя. Меня прислали.