Белый лотос

- Нет, никакого равенства не существует, это всё полная ерунда! – Ли Сухёк перестал ходить, рассуждая, и опустился на кресло напротив Тэхёна. – Неужели ты не согласен, что каждому отмеряется в разном количестве? Кому-то больше, кому-то меньше. - Прости, кем отмеряется? – попивая жасминовый чай, уточнил Ви. - Неважно! Я не верю во что-либо конкретное. Бог, судьба, предопределение, высшие силы, а, может, и нет ничего этого, и есть только хаотичное распределение природы, и потому оно такое неравномерное, что бездумное, не спланированное. Какая разница, откуда это идёт, когда мы говорим о результатах? - Ну, не скажи. Когда хотят вылечить, то ищут источник болезни, а не симптоматику меняют. - Ох, как же с тобой сложно, - Сухёк попытался взглядом проникнуть за взгляд давнего друга, разгадать его, не уверенный до сих пор, есть что там разгадывать или нет? – Вот ты говоришь, что не получил образования, а рассуждать умеешь здорово. - Так, как ты заметил, отмеряется всем в разном количестве, - пожал Ви плечами, - видимо, мне отсыпали при рождении философских задатков. Образование – это, конечно, замечательно, но ничто так не научит соображать и выкручиваться, как тяжкая беспризорная жизнь. - Ты далеко увёл разговор от неравноправия. - Я? Нет, это ты, вроде… кажется. Нет? Разве я? - Неважно! – Сухёк отмахнулся. – Я вёл к тому, что получающий больше не обязан делиться, как ты считаешь. С кем? И с чего бы? Это дано ему, а не другим, и неизвестно, добрая или злая воля толкнёт его на альтруистические поступки. - Даже если злая, и он захочет самоутвердиться через щедрость, то результат будет добрым – благодеяние. Так ведь? - Нет, Тэхён! – азартно возразил Сухёк. Ему нравилось проводить эти дебаты ежевечерне, а сегодня, в выходной день, они сидели в гостиной после обеда, и расслабленно спорили, отстаивая собственные точки зрения. – Откуда знать, что тот, кого одаряешь, не воспользуется этим во вред? Что, если люди, которым от рождения ничего не досталось, как раз одарены отвратительными чертами характера, ведущими ко всеобщей погибели, и их внутренняя темнота, склонность к насилию ограничивается малыми возможностями? Что, если способствуя возвышению кого-то, кто ничего не добился сам, мы протягиваем руку злу? - А заработавших самостоятельно или получивших по рождению блага злодеев, по-твоему, не бывает? - Заработавшие сами обладают знаниями и рассудительностью, они лучше разбираются в этом мире, им виднее, что следует делать. Кроме того, удовлетворённый всегда менее обозлён. - А развращённые переизбытком разве добры? По-моему, это довольно-таки раздражённые и гнилые люди. Это сложный вопрос, - сказал Тэхён, отставляя допитый чай. – По твоей логике, может удовлетвориться и раздобреть и тот, кому дали готовое. - Очень сложно разобраться! – подтвердил Сухёк. - Потому я и сказал, что важно понять, откуда идёт предопределение, только тогда станет ясно, надо помогать слабым и неимущим, или не надо. - Источник предопределения – вопрос веры, он неразрешим. Это бездоказательная сфера! - Тебе просто хочется оказаться правым, вот ты и не берёшься разматывать клубок, - улыбнулся Тэхён, поднимаясь. Сухёк ответил ему такой же дружеской улыбкой с лёгким вызовом и увлечённостью: - А тебе не хочется? - Во имя чего-то хорошего можно отказаться и от собственной правоты. - Но одновременно хорошо вообще всем быть не может, в любом случае временами, рано или поздно, приходится выбирать, а выбор – это уже начало неравенства. Одно, либо другое. – Сухёк тоже поднялся и подошёл к Ви. – Ты же пойдёшь навестить Со Джисопа? - Да, я по-прежнему думаю, что дедушка оставил мне какое-то послание, и никто, кроме него, не сможет помочь мне найти искомое. Сухёк положил ладонь на плечо молодого человека: - Помни, что он, скорее всего, опасен. Постарайся понаблюдать за ним, раскусить его! Если бы получилось выйти на людей, которые за ним стоят, может, нашлось бы что-то и о дедушке. А я уверен, что за ним кто-то есть! – Убирая руку и отходя, Сухёк вновь вернулся к прежнему: - А всё-таки, ты меня не разубедишь, что если человек не сам чего-то добился, а ему это дали, то достойно он этим распорядиться не сможет! - В таком случае, тебе не стоило давать мне работу и приют у себя. Разве я этого добился? - Ты же не посторонний, которого я не знаю! Знакомство и дружба тоже достижение. Кивнув, Ви обулся и вышел из квартиры, вызвал лифт и спустился вниз. Элитный жилой комплекс прекрасно охранялся, просматривался камерами наблюдения, был оснащён сигнализациями и техникой, которой, возможно, не хватило много лет назад, когда убили родителей Сухёка. Оказавшись на улице, Тэхён достал сигареты и закурил. Свободную руку он сунул в карман брюк и, щурясь на солнце, наслаждался безмятежной минутой, пропуская глазами перед собой идущих слева направо и справа налево сеульцев. Идти и курить некрасиво, дымя на прохожих, поэтому надо закончить это тут, в специально предназначенном для этого месте. Золотой вспомнил о том, как недавно точно так же курил, никого не трогая, и к нему подошёл незнакомец. Первая растерянность сменилась страхом, когда пугающие глаза, затягивающие воронкой, дали понять Тэхёну, что этот тип того же рода занятий, что и Сольджун, и его сейчас загипнотизируют. Или попытаются. В процессе чтения мантры его тело стало цепенеть, оно обезволивалось и теряло силы, каменея, но разум продолжал работать, а разве смысл гипноза – это не подчинение разума? Имея опыт наблюдения за тем, как ведут себя вводимые в транс, ведь с Сольджуном за компанию приходилось, хоть раз, поработать каждому золотому, Ви инстинктивно начал воспроизводить поведение жертв гипнотизёра, делая вид, что разум отключается вместе с телом. С онемевшими конечностями он был беззащитен, а потому только и оставалось, что прикинуться подчинившимся во избежание неприятностей. Незнакомец получил нужный ему результат и начал дотошно допрашивать Тэхёна о его истинных намерениях по отношению к Сухёку, на которого он зачем-то вышел столько лет спустя. Абсолютная растерянность и неожиданность человека, оказавшегося в ситуации физической дезактивации и рассудочной работоспособности заставили нести такую околесицу, что, вспоминая о ней, Тэхён опять чуть не рассмеялся. Угораздило же его выдать такое! Но что уж первым пришло в голову. Слышал бы Шуга! Спасибо ему, лучшему другу, без него и его жизненного опыта никогда бы не пришло на ум выкрутиться подобным способом. Когда гипнотизёр задавал вопросы о том, с какой целью Тэхён вернулся, то тот с честным и искренним лицом начал исповедь о своих тайных гомосексуальных наклонностях, которыми страдал с детства, о своей безответной любви к Ли Сухёку, старшему товарищу, которого всегда обожествлял, о том, как многие годы не мог забыть его, и вот теперь, с неустроенной жизнью, он не смог противиться своим тлеющим чувствам и решил попытать счастье, выдав за повод для возвращения ностальгию по детству и любовь к дедушке. Хотя гипнотизёр никак не выказывал удивление и оставался беспристрастным слушателем, чувствовалось, как его изумляет рассказ, видимо, получить надеялись совсем другую информацию. Тогда вопросы сменились на то, куда и зачем был отправлен Тэхён двенадцать лет назад, чтобы он рассказал правду. Но сочинённая наспех басня получила развитие и, увлекаясь темой, и чтобы не противоречить себе, Ви принялся углубляться в свою псевдогомосексуальную историю, что дедушка узнал о его любви к другу и, от греха подальше, решил сплавить одного из них от другого. Сухёку говорить о порочной природе друга не хотелось, и для этого сочинили сказку о тайной миссии в Южной Кёнсан. Постыдная правда Тэхёна была с ним много лет, но разве против природы пойдёшь? Не сумев исправиться, вопреки чаяниям дедушки, Ви остался тем, кем был, и вернулся. Сменив золотую легенду на голубую, Тэхён выдал гипнотизёру ответы на все вопросы, с каждым своим словом вызывая в том всё больше непонимания и лёгкую брезгливость. Легенда заодно отлично спрятала Элию. Кто будет копать о подробностях личной жизни, зная такую подноготную? И что у него за судьба такая, то духом назваться, то геем! Ничего, зато работает, и вытаскивает задницу из пекла. Вызнав всё, что хотел, гипнотизёр велел Тэхёну забыть его появление и произошедшее, и, опять прочитав мантры – опять же, золотой знал, как выходят из транса подвергнутые ему – удалился. Тело не сразу начало обретать чувствительность, не сразу Ви сумел управлять ногами и руками, вертеть шеей. Ощущение было странное, и всё ещё страшное. Несмотря на то, что каким-то чудом он не растерялся и понёс всю ту ахинею, золотой осознавал, что в следующий раз подобное может не повториться, и он выдаст именно правду, утеряв контроль над сознанием. Вернувшись в комнату отдыха персонала, он прошёл в туалет и снял с себя все датчики золотых, уничтожая их. Письмо от дедушки, по счастью, он на хранение оставил в квартире Джисопа. Если бы ещё по-настоящему уметь забывать тайны! Тэхёна мелко потряхивало, потому что он был в шаге от того, чтобы выдать своих друзей, своё братство, всех парней… Если бы он сказал, что на Каясан обрёл воинское мастерство и вступил в некое общество, анкетирование бы продолжилось совсем в другом направлении. Каким же чудом этого не случилось?! Эту задачу решить не удавалось. В чём секрет противостояния гипнозу? На этот вопрос ответа не знал и сам Сольджун, всегда раздражавшийся и бесившийся от устойчивости Сунён, непонятным образом игнорировавшей воздействие на свой мозг. Однако стало ясно, что гипнотизёр работал на Ли Сухёка, и тот не так прост. Подтверждало ли это слова Джисопа о злодействах Сухёка или нет, но одно было ясно – Сухёк переживает за свою сохранность, ждёт подвоха и имеет некие причины опасаться засланных к себе людей. Нет, гипнотизёр ещё не делал автоматически убийцей своего нанимателя, но очерчивал репутацию делового и опытного человека, умеющего за себя постоять и расставить ловушки. И он, стало быть, не доверял Ви? Встретившись спустя час с Сухёком для поездки в банк, Тэхён не без иронии отметил, что тот сделался чуть сдержаннее и дистанцировался на полшага дальше. Что ж, ему, наверное, передали историю без какой-либо цензуры. Но за пару дней Сухёк явно свыкся с мыслью о том, что скрывает его старинный приятель, и сумел взять себя в руки, чтобы не отстраняться при каждом движении. Более того, выдуманная история внушила Сухёку доверие, какого не было прежде. Убеждённый, что Тэхён в него влюблён – в способности своего гипнотизёра он верил целиком и полностью – молодой мужчина сделался открытым и словно щадящим чужие чувства, завёл привычку беседовать с ним по вечерам. Однако Тэхён подозревал всё больше, что беседы рождались не столько из лёгкой жалости и желания компенсировать как-то безответность, сколько из другого. Обретённое доверие давало возможность интимным разговорам, в которых обнажались ценности, намерения, приоритеты. Сухёк словно потихоньку переманивал Ви на свою сторону, пытался навязать ему свои жизненные принципы, присоединить к компании своих единомышленников; хотя навязчивость слово не подходящее, делал он всё аккуратно. Принципы эти были пока ещё не столь однозначны и понятны, но ощущалось, как Сухёк скользит в сторону оправдания власти и повышенной дозволенности, открывающейся при богатстве. Сомнений в том, что именно этот человек возглавляет нынешний Белый лотос, пошедший не по тому пути, почти не осталось. У Ви же была собственная цель, порученная ему дедушкой – вернуть Сухёка к свету и раскрыть в нём человека лотоса. И это тоже следовало делать плавно и незаметно, ещё осторожнее, чтобы не спугнуть и не разоблачить себя, и Сухёк продолжал думать, что гипнотизёр вытащил из Тэхёна всё, что мог. Докурив, золотой дошёл до ближайшей станции метро и отправился в гости к Джисопу. Он представлял, в каком недоумении сейчас его настоящие друзья и братья – золотые – ведь уничтожены все чипы и датчики, но он не смел попытаться выйти с ними на связь. Мало того, что внезапная угроза гипнотизёра никуда не девается, так у Сухёка, если есть такой человек, наверняка имеются и другие козыри на руках. И если он новый глава того самого Белого лотоса, страшной организации, против которой золотые впервые за долгое время ничего не смогли противопоставить, нарвавшись на сильного врага, то перед ним никак нельзя разоблачиться, ведь именно в тайном проникновении была последняя надежда противостояния. Узнай Белый лотос, что Ви подослан золотыми, он запустит рычаги подавления активности банды, и все старания покатятся коту под хвост. Но если Сухёк такой всесильный и могущественный, то зачем ему оговаривать и бояться Со Джисопа, обычного университетского преподавателя? В этом Ви смысла не видел, и это тоже представляло собой головоломку, которую хотелось разгадать. Станции пронеслись быстро, золотой вышел из метро широкими шагами, не торопливыми, но достаточно быстро несущими к конечной точке маршрута. Заскочив в подъезд с кем-то из жильцов, Тэхён поднялся пешком по лестнице и позвонил в дверь квартиры. Время для посещений было подходящее, да и в выходной Джисоп не должен был быть в университете . Надежды парня оправдались, и слышно было, как сначала изнутри подошли к двери, посмотрели в глазок, а уже потом открыли замки. Представший через порог Джисоп уставился Тэхёну в глаза. Так пристально и внимательно на него ещё мужчина никогда не смотрел. Ви поклонился головой: - Добрый день… Рука Джисопа совершила как-то молниеносный манёвр-выпад, пытаясь прорваться куда-то к уху золотого, но тот дёрнулся и успел отклониться, не понимая, в чём дело. Уже готовый перейти на драку, он приподнял руки в некую стартовую позу ушу, начиная оборону, но господин Со выдохнул, отступая через головы своих кошек, набежавших к его ногам, и устало улыбаясь: - Добрый день, Тэхён, я рад твоему визиту. - Что это было? Возле меня не летало мухи, чтобы её отгонять… - Я знаю, - впустив в квартиру Ви, Джисоп закрыл дверь и отошёл, чтобы опять смотреть в лицо собеседнику. – Просто проверил твою реакцию. Люди с промытыми мозгами обычно теряют сноровку. - Откуда вы?!.. – не успел до конца изумиться Тэхён, как мужчина уже пожал плечами, сам немного удивляясь: - Так я угадал? На тебя пытались воздействовать гипнозом? - Да, и… - Тэхён прищурился. – И с чего бы мне теперь не подумать, что это не вы его ко мне подослали? Того незнакомца с этими опасными способностями. - Ну, начнём с того, что на тебя это не подействовало, я прав? - Хочется надеяться, по крайней мере, я всё видел и помню. Если это не подействует как-то иначе, вроде реакции на кодовое слово, после звучания которого я начну убивать. - Нет, этого не будет, - чуть веселее улыбнулся Джисоп. – На тебя не подействовало, потому что я успел напоить тебя в тот день чаем перед выходом. Тем самым, по рецепту Учителя Шихёка. - Тот горьковатый зелёный чай? – Тэхён припомнил, что прежде чем отпустить в офис к Сухёку, господин Со привёл его на кухню и они выпили по чашечке. - Да, не самый вкусный, но очень полезный. Врать не буду, он немного наркотический, но у него не дурманящая особенность. Он воздействует на нервную систему и нейронные связи. Снижается чувствительность и проясняется в голове. Целый ряд наркотических веществ способен предотвращать податливость гипнозу, он же не магия, всё-таки, а обычная физиологическая реакция, которая может быть вызвана как физически, так и химически. - Минуточку, так… выходит, что я становился нечувствительным к боли в детстве не из-за медитаций, а из-за чая? – вдруг осознал Тэхён. - В совокупности это работает лучше, но без чая, конечно же, такого результата бы не было. Золотой ошеломленно плюхнулся на ближайший стул, продолжая смотреть на Джисопа во все глаза. Белая Лобха переметнулась к его ногам, обмахивая их пушистым хвостом, чёрная Доса оставалась при хозяине, а рыжая Моха удалилась на кухню. - Но почему вы не предупредили меня о возможности быть загипнотизированным? Если подозревали… - А ты бы поверил? Когда говоришь людям правду, они имеют свойство подвергать её сомнению, это самая невероятная ложь почему-то ложится на душу без каких-либо предрассудков, а с правдой возиться сложнее. Кроме того, если бы я прямо сказал, что тебе лучше выпить кое-что содержащего чая, ты бы задумался, не пытаюсь ли я тебя отравить или обмануть, выплюнул бы его тихонько в раковину и был бы загипнотизирован пару часов спустя. - Но у него почти получилось! Я ужасно себя чувствовал… - Потому что я не мог дать тебе сразу большую дозу, был бы плохой эффект. Этот чай нужно пить небольшими дозами регулярно, и тогда тело делается нечувствительным к боли, а разум остаётся трезвым. Важны пропорции и постепенность. - И откуда вы его берёте? – прищурился Тэхён. Если в чае – наркотики, не значит ли это, что его источник один с теми поставками, которые получает Белый лотос? - Откуда брал и Шихёк, мне присылают его из Китая, из монастырских школ, где он когда-то проходил обучение. Не делай такое лицо, я знаю, что в Китае расстрел за наркотики, но, как я уже сказал, чай можно назвать таковым лишь относительно, это составная травяная основа, которая не дурманит, а потому не вызывает привыкания и зависимости. Не проси объяснить, я не химик, я религиовед. - Мне бы объяснения ничего и не дали, я тоже дальше «аш два о» не ушёл, - признался Ви. Подумав немного, он свёл брови к переносице: - И вы говорили, что не знаете никаких тайн дедушки, которые хотел бы от вас получить Сухёк? А чем это не тайна? - Тонизирующий чаёк? Вот уж новость, стоящая, чтобы за мной гоняться! – Взяв с тумбочки в прихожей какой-то лист, похожий на официальный документ с подписями и печатями, Джисоп сунул его в руки Тэхёну: - Знание о том, где прикупить пакет листового чая заслуживают этого? Ви развернул перед собой бумагу и скоро разобрался, что это повестка из полиции. В ней можно было прочесть, что заведено какое-то дело. Золотой наткнулся глазами на имя Сэрим и поднял ошалелый взор к мужчине. - Что это такое? - Конец моей карьере, - достаточно спокойно для подобной катастрофы сообщил Джисоп, – в тот день, когда ты ушёл к Сухёку, я отправился сдавать анализы, чтобы доказать невиновность семье Сэрим. Но их результаты фальсифицировали, и оказалось так, что я – её насильник. Меня ждёт уголовное разбирательство. - Но как же… - Тэхён замолчал. У него в голове опять завертелись тысячи мыслей и сомнений. А точно ли это была фальсификация? А не прикидывается ли хорошим Джисоп? А не оговаривает ли он Сухёка? Что, кроме порядочности и любви к мирным решениям может останавливать такого влиятельного человека, как Ли Сухёк перед тем, чтобы расправиться с университетским преподавателем, если он ему не нравится? Однако Сухёк, прощаясь меньше часа назад с Ви, всё равно как-то украдкой говорил о Джисопе, выглядел суеверно, будто тот мог их подслушать, и просил вызнать у того какие-то сведения, постараться вывести на чистую воду. Есть ли, что выводить? А что, если тот гипнотизёр – это человек Джисопа, и тот подговорил его сделать вид попытки введения в транс, чтобы Ви запомнилось, будто Ли Сухёк подсылал к нему гипнотизёра? А изменения в поведении ему только казались, потому что он сам себе внушил, что незнакомец передал всё именно другу, а не Джисопу. Но зачем бы тогда Джисопу было показывать повестку из полиции и быть настолько откровенным? Чёрт побери, как разобраться во всех хитросплетениях?! Поверить ли насчёт чая? Преподаватель университета Ихва понял, какие противоречия поселяются в душе парня, какие смутные подозрения нашёптывают внутренним голосом о том, что никому нельзя верить. - Тэхён, если у тебя есть близкие друзья, или кто-то, чьи слова для тебя – истина, я бы на твоём месте провёл сейчас с таким человеком некоторое время, - дал он ему дельный совет, прозвучавший весьма заботливо, но прикидываться сочувствующим и понимающим всегда было прерогативой негодяев, втирающихся в доверие. «Сказать, что не могу – это выдать, что такие люди есть» - подумал Ви и произнёс: - У меня нет никого такого. Я могу только поехать к могиле дедушки. Или к могиле родителей. Вы же видели, что все мои близкие люди лежат под гранитными плитами. Они встретились взглядами, и Джисоп опять угадал ход мыслей: - Ты веришь, что я мог причинить зло Сэрим? - Вы сами сказали мне, что нечему удивляться, даже когда брат убивает брата, чем же хуже эта ситуация? И разве анализы так легко подделать? - В том-то и дело, что нелегко. Но люди с деньгами и связями это сделать могут. - Давайте тогда называть вещи своими именами. Вы обвиняете Сухёка в том, что он хочет вас закопать? - Для открытого противостояния у меня не хватит связей, возможностей, смелости, я могу говорить такое только шепотом и не при всех, - скромно улыбнулся Джисоп. - Но если ему надо от вас избавиться, то что бы помешало повторить номер с дядей и тётей? Нанять людей, которые бы вас убрали. Или что-то вас защищает? Волшебный чаёк спасает от пуль и кинжалов? - Может, даже от удушья – я не проверял. - Чувство юмора у вас такое же неиссякаемое, как загадки, которые вы прячете и не хотите мне раскрывать. – Тэхён посмотрел внимательно на Джисопа и, решив дойти до конца, подумал, что нет ничего плохого в том, чтобы перенять испытанную на нём самом пять минут назад методику. Если Джисоп связан с какими-то китайскими группировками и истинным Лотосом, то владеет боевыми искусствами. Резко подскочив со стула, золотой размахнулся и точно так же сделал выпад рукой, как Джисоп, когда открыл дверь. Только он проверял не реакцию, а умения, поэтому завершил косой удар между шеей и плечом, и мужчина, ничего не предприняв, осел на пол, как подкошенный. Тэхён встал над ним, видя, что тот не закрылся, не выставил блок. Было немного стыдно бить того, кто драться не умеет, если это так. Неужели всё-таки ничего не утаивает? - Что ты делаешь? – потирая место ушиба, поднял на него глаза преподаватель. Ви подумал: «Если идти до конца – то до самого. Невозможно жить в этой неразберихе и полумраке! К тому же очевидно, что Джисоп не так-то прост, одним умом осведомлённость во всём не объяснить!». - Вы кое с чем не рассчитали. Вы подумали, что я буду за вас, что вам удастся уговорить меня действовать против Сухёка, что я предам его – давнего друга. Но я не перехожу на чужую сторону так быстро. И если Сухёк надумал от вас избавиться, то он это сделает… - Тэхён, что ты говоришь? – стал подниматься Джисоп. – Тебя всё-таки загипнотизировали? - Сухёк просил передать вам «привет», - опасно оскалившись, Тэхён метнулся в кухню и схватил нож. Собственное оружие ему пришлось оставить, чтобы не компрометировать себя при возможном неожиданном обыске. С большим резаком, он вынесся обратно в прихожую и, надвигаясь на шокированного Джисопа, занёс руку. – Не ожидали, что опасность придёт с этой стороны, верно? - Тэхён, ты что творишь? Тэхён! Ви взял размах и стал опускать нож, наметив траекторию оружия, но на этот раз точно зная, в какой момент остановиться. Но его рука не смогла проделать и половину пути, когда ударилась о боевую палку, выставленную поперёк атаки. Тэхён не успел и моргнуть, уследить, когда из спальни Джисопа вынеслась неизвестная девушка с несколько иным разрезом глаз, напоминающим о кочевнических поселенцах пустынь Средней Азии. Она готова была броситься на золотого при одном его лишнем движении. Разжав пальцы, он выпустил нож. - Ну, наконец-то, господин Со, я хоть что-то начинаю о вас узнавать! - Луна! – чертыхнулся тот через плечо, обернувшись на девушку. – Он блефовал, зря ты появилась! - Ваш испуганный голос звучал не так уверенно, как сейчас, Со Джисоп, - отодвигая палку, заметила иностранка. Они говорили по-китайски, но Тэхён на нём тоже разговаривал, поэтому всё понимал и имел возможность вмешаться: - Я так понимаю, что вы из Байляньцзяо*? - Ты правильно понимаешь, - признала названная Луной. Её безмятежное, несмотря на внезапное появление, поведение, странно сочеталось с боевой палкой в руках и двумя подозрительными молодыми людьми за спиной. – А ты – бывший воспитанник Небесного Мастера? - Да. И вы, всё-таки, сектант? – с упрёком посмотрел на вставшего преподавателя Ви. - Мы не секта, а хуэйдан, - поправила Луна и ответила за того: - Он не состоит в нашем хуэйдане, Со-сяньшэн наш друг и друг покойного Мастера. - Он хороший парень… - попытался заступиться за Тэхёна Джисоп, видя как Луна недовольно восприняла употребление слов, связанных с сектой, но она подняла ладонь, прося остановиться: - Я бы поверила в это, зная разборчивость покойного Мастера в людях. Но Ли Сухёк доказал, что ошибок не избежал никто. - Сухёк тоже когда-то был очень хорошим парнем, - заметил Ви. - И что же его испортило? – посмотрела уйгурка Турсунай в лицо золотому. - Разочарования? - В этом мире невозможно прожить без разочарований. Они придают особый привкус горечи нашей жизни, как осенний дым, с которым сгорает прошлогодняя листва. Тем он и так сладок, что освобождает место для весенней травы. Разочарования не портят, они закаляют. - Тогда он просто не встречал достаточно хороших людей… - Воспитываясь Небесным Мастером? Дружа с тобой? Что нужно было, чтобы душа его не стала порочной? Окружить его ангелами? – Луна говорила мягко, но повелительно и уверенно, и Тэхён с ней в целом был согласен, только никак не мог понять, почему пытается заступаться за Сухёка и выгораживает его. – Белый лотос – чистая душа, не портится даже в грязи, если же душа грязна, то она такой была, есть и будет. Если его удерживала от преступлений только близость хороших людей, то сам по себе он не имеет ценности. - Но дедушка просил вернуть его к свету! – не выдержал Тэхён. – Он верил в него! Разве вы не должны прислушиваться к заветам Небесного Мастера? Турсунай переглянулась с Джисопом. У них было что-то похожее во взглядах, что-то от немного уставших людей, обладающих знаниями и не придающих значения суете и мелочам. - Он умер четыре года назад. Обстоятельства меняются, меняются люди, и нам, живым, виднее, что не меняется к лучшему Сухёк. - И что же вы хотите сделать? – забеспокоился Тэхён. Подозревающий то, к чему это всё ведёт, о чём пойдёт речь, он как-то слишком остро стал вспоминать свою юность под опекой дедушки, своего старшего друга, те замечательные товарищеские отношения, которые у них были. – Вы хотите от него избавиться? - Он заслужил смерть, - спокойно, не холодно как палач или судья, а тепло, как сама смерть, принимающая в свои объятия, сказала Луна. - Нет… вы должны дать ему шанс, - прошептал Тэхён. «Но если он изнасиловал Сэрим? Если он виноват во всём этом, в наркотиках, неприятностях золотых? – думал он, но не находил объяснения тому болезненному отрицанию, с которым не принимал грехи Сухёка. – Моя Эя тоже едва не погубила нас на маяке, она совершила много глупостей, но свет внутри загорелся вновь! Почему же с Сухёком не может произойти так же?». - Разве у него не было шансов? Мы придём за ним, что бы ты сейчас ни сказал. Можешь не тратить время на разговоры об этом. - Но… - в поиске поддержки, Тэхён посмотрел на Джисопа. Уж он-то должен знать, насколько дедушка был прав и насколько важно исполнить его посмертное желание! Хотя бы попробовать. Мужчина с сожалением развёл руками. – А если я попытаюсь спасти его от вас? - Ты проиграешь, - уверенно сказала Турсунай. - Я бы не хотел, чтобы ты пострадал, - заметил господин Со. Ви поглядел на одну, на другого. На самом деле, они выглядели вполне адекватно, и не попахивали религиозным фанатизмом. Да, девушка в какой-то степени странная, потому что явно верит в некую справедливость, источник которой был известен лишь Бан Шихёку, но и у самих золотых есть такой же авторитет, конечная инстанция в виде Ян Хёнсока. Настоятеля Тигриного лога, устанавливающего правила соотношения добра и зла. Можно ли назвать тот или иной подход объективным? - Знаете что? Я бы хотел выпить чаю, - выдохнул Тэхён, понимая, что ему нужно время всё осмыслить. Он посмотрел на Джисопа: - Того самого. - Конечно! Ставь чайник… Золотой ушёл на кухню, и Луна проводила его взглядом: - Не так-то он прост, как кажется, - прошептала она. - Он хороший, - повторил Джисоп. - Я не утверждала обратного. Но он не прост. - Вы действительно хотите избавиться от Сухёка? - Он и вас пытается уничтожить, - повернулась к мужчине уйгурка, указывая пальцем на повестку, снова положенную на тумбочку, - уж вы-то за него заступаться не станете? - Я в принципе против насилия, но… как вы к нему подберётесь? У него охрана и его дом – неприступная крепость. - Моя квартира в Синине охранялась не хуже, - не повела и бровью Луна, вспоминая прошлогодний опыт. От воспоминаний она медленно, делаясь женственнее, улыбнулась: - Но добрые люди показали мне, что и это можно обойти.