Lie

      Тэхен чувствовал, как с каждым днем после вступления на должность учителя, вставать утром становилось все легче. То ли от того, что он нормализовал режим дня, то ли от того, что больше он не чувствовал к себе всепоглощающее отвращение. Да, презирать внутреннюю суть Ким не прекратил, но обучение других чему-то важному принесло небольшое облегчение.       Прошла неделя с его выхода на должность. И за столько времени он так и не смог поговорить с Мин Юнги. Тот скрывался, как настоящий призрак и появлялся лишь на уроках и в столовой, на минут пять. Только Тэхен пытается к нему подойти, как тот уже исчезает в толпе. Это еще больше поджигало интерес. Деятельная и любопытная егоза, сидевшая внутри Тэ рядом с той самой блядью, пищала и хотела достать мужчину, рассмотреть его со всех сторон. А вот блядь интересовал другой человек.       Чон Чонгук представлял для нее настоящую мишень. Порой Ким ощущал себя сталкером, продолжая выискивать глазами черную макушку с взъерошенными волосами, вслушиваться в общий шум, надеясь услышать чистый смех.       В итоге Тэ сделал вывод, что у него явное раздвоение личности, одержимость двумя людьми и полная бесконтрольность ситуации. В попытках обращать на Чона меньше внимания Тэхен делал лишь хуже, врезавшись в ученика еще около трех раз и тактильно оценив его твердый пресс.       Сегодня же что-то изменилось. На этот раз Ким чувствовал взгляды на себе. Много. Стараясь не обращать на это внимания, каштановый продолжал вести уроки, а на переменах выискивать того, кто уделяет ему столько внимания. Какого же было его удивление, когда за учительским столом он заметил, как Юнги, сидящий достаточно далеко, быстро отводит от него взгляд. Именно тогда Тэ и понял, что нужно постараться еще сильнее и все-таки словить коллегу.       Еще большее удивление пришло, когда Мин сам остановил его в одном из пустынных коридоров и позвал к себе в кабинет «по важному деловому вопросу». Ну, вопрос и вправду был, но никакого делового характера явно не имел. -Зачем постоянно следишь за мной? — одна бровь Юнги подозрительно выгнулась, осматривая собеседника с ног до головы. — На наемника не похож. Какого черта? -Эм… — Тэ даже онемел от этих слов. Какой наемник? Как учитель вообще может столь неуважительно обращаться к равному себе по статусу? — Вы… Я просто хотел познакомиться! Простите! — от обычной смелости не осталось и следа под леденящим душу взглядом. Ким уже почти выбежал за дверь, когда его схватили за плечо и развернули обратно. -Куда собрался? Раз уж хотел, то давай. Ненавижу людей, которые оставляют все на полпути! — рыкает Мин, пристально смотря Тэхену в глаза. Будь этот мужчина в его вкусе, то Тэ бы уже не выдержал и стоял на коленях, расстегивая чужой ремень. Характер Юнги тут же показывал, что у человека определенная степень терпения и спокойствия. А если ее преодолеть, то последует взрыв. Такие люди Кима пугали и иметь с ними отношения он не желал. -Я Ким Тэхен, мне 23. Работаю в этой школе неделю, — первично скандирует парень, стараясь не поднимать глаз на мужчину, до сих пор с большой силой сжимающего его плечо. -Я это давно знаю, не дурак. Зачем я тебе нужен? Ты уверен, что не наемник? За вранье я тебе сразу же голову откручу, — к словам добавляется весомый аргумент в виде мощного давления на то самое, уже ноющее, плечо. Тэхен готов пищать от боли. Такая тяжелая рука может быть только у спортсмена. -Перестаньте! Никакой я не наемник, вы просто меня заинтересовали! — выдавливает парень, сверкая молниями из глаз. — Нужны вы кому! — наконец, хватка слабнет и Тэ вырывается, отходя подальше. -Да в том то и дело, что нужен, — интерес заново загорается в глазах напротив, но Юнги обрывает — Не твое дело. Чай будешь? — перемены в эмоциях этого человека пугают. От холодной ярости до параллельного спокойствия. Как бутылек валерьянки глотнул. -Д-да, — они садятся за стол.       Мин задает пару вопросов, все еще отдающих паранойей. Тэхен честно на все отвечает, как заинтересовался, поглядывал, пытался выловить. Юнги усмехается и туманно говорит, что зря он это. Потом они переходят на более спокойные темы, выясняют, что у них даже есть общее хобби. Ну, не то чтобы очень, но пристрастие к музыке — это уже большой фактор.       Тэхен любит музыку, особенно если она не раздается из басистых колонок в смешку с постанываниями и пыхтениями окружающих людей. В клубе многие не стеснялись удовлетворять себя при всех, издавая отвратительные звуки, к которым Ким постепенно привык и больше не обращал внимания. Он вникал в мелодию, играющую на фоне, сливался с ней, двигался в ритм.       Так было проще дождаться, когда наконец тебя выберут и позовут в комнату. Там уже не будет множества похотливых глаз, будет обычное удовлетворение и, ничего не значащий для Тэхена, человек, который зарабатывает миллионы, а на тумбочке с утра оставляет ничтожную, по сравнению с его капиталом, стопку денег. Нет, давали много, он ведь элита, по крайней мере за такую зарплату можно жить, почти не в чем себе не отказывая. Обычно, весь заработок парень тратил на модные вещи, украшения, косметику. Спускал их на ветер, ведь они, на самом деле, ничего не значили.       Все это Ким, естественно, не рассказал. Придумал историю о том, что его мама любила музыку, пока еще была жива. Юнги же, как он сам сказал, больше любит рэп. Больше слов, скорости, смысла. Последнее, как раз, то, что привлекало мужчину больше всего. В читке должен быть толк. Рэп — это не набор бездумных слов, произнесенных в бешеном темпе с нереальной дикцией. Это повествование, которое не каждый может понять. Множество эмоций, энергии, связанных в неразрывном тексте.       Юнги описывал все настолько красочно, что Тэхен даже удивился, что такой человек забыл в школе. Об этом он и спросил у Мина. -Я раньше и был рэпером. Только вот произошло кое-что, пришлось уносить ноги, — мужчина пожал плечами и поднялся — Пора расходиться. Ты ничего такой. Захочешь о чем-нибудь рассказать — приходи. Я не болтливый.       Ким вернулся домой настолько довольный, что от его широченной квадратной улыбки можно было и ослепнуть. Вечер был приятный, за окном слабо сверкали фонари и звезды. Каштановолосый наслаждался тишиной, вдыхал запах сырости из приоткрытого окна и чувствовал, как на сердце стало еще легче. Неожиданно позвонил брат, поинтересовался, все ли хорошо. Тэ уверил, что лучше, чем когда-либо за последние два года. Кажется, Намджун обрадовался, а потом оповестил, что теперь в рабочий график Тэхена входит подготовка выпускников. Индивидуальная.       Ким старший объяснил, что в их школе достаточно учителей корейского, чтобы брать по четыре ученика и уделять каждому нужное время. Такие занятия проводились по очереди два раза в неделю, а потом еще один раз вместе. Это, якобы, создавало стремление обогнать других, но Тэхен сомневался, что метод, действительно, работал. Брату он был благодарен безмерно, так что спорить не стал и спросил, кого же ему дадут. Намджун ответил, что обычно распределяет всех по списку, но младшему сделает исключение, как новенькому и позволит выбрать самому. Тэ без раздумий выбирает самых запомнившихся подростков, а директор на другом конце трубки соглашается, говорит, что четвертого отберет сам и прощается, пожелав напоследок спокойной ночи.       Шум машин за окном не раздражает, а наоборот вводит в транс. Тэхен мельком слышит звуки чьего-то крышесносного рэпа из телевизора, подмечает имя и хмыкает. Может, Юнги прав и во всех этих строках по настоящему много смысла. Надпись, «Аgust D», светится на экране, посреди комнаты, поглощенной во тьму. . . . . . Второй шаг.