Зона комфорта

Минхёк побаивался приходить сегодня в школу, несмотря на то, что его уверили в сохранности собственного секрета. Всё же было страшно, что что-то может пойти не так, поэтому расслабиться он не мог как бы того не хотел. Кихён казался неплохим пареньком, хоть Минхёк и сближался с ним чисто из вежливости, при этом не прилагая особых усилий. Теперь же он был готов сказать, что Кихён просто отличный парень, если тот всё-таки сдержит своё слово. Минхёку хотелось поскорее уже разобраться со всем, чтобы не трепать себе нервы, ведь исход от него практически никак не зависел. Головой он всё прекрасно осознавал, но тем не менее именно эта часть тела назойливо ныла и вскипала перед неизвестностью. Кихён хоть и казался неплохим, но для доверия без оглядки с Минхёком они были знакомы слишком мало. Погода с утра была ясной и безветренной. Если бы мысли Минхёка не были заняты переживаниями, то он бы определённо наслаждался погодными условиями. Дорога утром была лишена пробок, но это лишь благодаря тому, что учебный день начинался примерно на час раньше, чем рабочий день у большинства людей. Минхёк расфокусированно смотрел в окно, подперев голову кулаком. Со стороны можно было подумать, что он глубоко скучает, но тем не менее подобным образом лишь проявлялась его сосредоточенность на тревожных размышлениях. Минхёк спешил преодолеть порог школы, чтобы встретить Кихёна, ведь тот тоже приходил спозаранку. Он не знал, что ему даст разговор с одноклассником — быть может, больше уверенности в том, что секрет останется между ними. *** — Что ты делаешь? — голосу придали напускное недовольство, но чуть промелькнувшая улыбка не ускользнула мимо чужих глаз. Вопрос остался висеть в воздухе, теряясь в мокром поцелуе. Впрочем, ответа на него не требовалось. Вокруг стояла тишина, потому каждый вздох казался слишком громким. Никто не приходил в такую рань, кроме, разве что, старосты, но и то не каждый день он заявлялся ни свет ни заря. Кихён был зажат у стены, около угла на повороте — своего рода слепая зона. Однако рядом находилась лестница спуска, и благо в полной тишине шаги можно было легко различить. Может только показаться, что Чангюн с головой ушёл в процесс, но на деле он внимательно вслушивался в каждый шорох. Поэтому приближающиеся шаги услышали оба, стремительно отстраняясь друг от друга и вжимаясь в разные углы. Они наспех попытались принять естественные позы, пока в их кровь начал выбрасываться адреналин и биение сердец резко участилось. Кихён еле сдерживал улыбку — было в этой ситуации некое очарование, что будоражило в жилах кровь. А вот Чангюна возможное раскрытие не впечатлило от слова совсем. Нервы перетягивались словно струны с каждым новым шагом, эхом отдающимся о стены, равно как гитарный бой поочередно натягивал хрупкие струны, в данном случае нервной системы, лишая их покоя. Из-за угла выглянули пальцы, тут же зацепившиеся за него, и только затем можно было лицезреть виновника тахикардии двух школьников длинною в минуту. Его лицо с заинтересованного быстро сменилось на удивлённое, но не надолго — староста ухмыльнулся с азартом в глазах. Парни забились каждый в свой угол, оба потрёпанные — Чангюн держал книгу задом наперед с заметным тремором в руках, пока Кихён с задумчивым видом сидел на кортах аля главный гопник на районе (хотя Минхёку в голову лезли несколько иные сравнения туалетного характера, но он не стал озвучивать их даже в мыслях). — Да не, ребят, не отвертитесь, — ехидно проговорил Минхёк и его слова эхом раздались по коридору. — Минхёк, так это ты! — Кихён облегчённо вздохнул, вот только Чангюн его спокойствия не разделял. — Всё нормально, он никому не скажет, — поспешил успокоить Чангюна Ки. — С чего бы? — еле выдавил из себя Чангюн. Ему было стыдно и страшно, если издевательства вновь повторятся, то он не сможет выдержать больше. — Если тебе будет легче, я случайно увидел Минхёка и он тоже с парнем целовался, — Кихён приблизился к сползающему на пол Чангюну. — Теперь мы квиты, — перевёл взгляд на старосту Кихён. — Тоже? Так всё-таки вы целовались, — указал на явное палево Минхёк. В любом случае Мину сразу полегчало, словно груз свалился с плеч, ведь он наконец в относительной безопасности. Возможно это может показаться грубым, но доверять ни Кихёну, ни кому-либо ещё, помимо Чжухона он не мог. Чангюн же после всех слов в безопасности себя не чувствовал, со старостой близок он не был, как и ни с кем из учеников, в принципе. Кихён — исключение. Потому всепоглощающий страх, что будто бы сидел в нескольких частях тела одновременно, оккупировал затылок, стягивая кожу головы, засел в груди и прошёл по всему телу лёгким онемением. Было похоже на то, что надвигается паническая атака, которая так давно не появлялась, что Чангюн уже думал о полном выздоровлении. Он прижал голову к коленям и закрылся руками, попутно пытаясь показать жестами, чтобы на него не обращали внимания. Кихён без промедления потянулся за водой в портфеле и присел рядом наготове сделать всё, что могло как-то помочь. — Иди, я один справлюсь, — Кихён кивнул пару раз Минхёку, и тот спорить не стал. Минхёк не до конца понимал причину плохого состояния Чангюна. Но расспрашивать не решился. Не к месту это, как-нибудь потом можно будет поинтересоваться. *** Вы: Всё хорошо? Зануда: Считай, что тебе повезло. Вы: Так значит всё ок? Чего тогда недовольный такой, по буквам же вижу *3* У меня тут к тебе тебе предложение, между прочим ^3^ Зануда: Если я не спрошу какое, ты не скажешь? Вы: Не-а;))) Зануда: И какое же? Вы: Мне кажется я почувствовал, как ты закатил глаза… Кхм, ну так вот… Не хочешь прогулять допы и вместо них пойти ко мне?) Дома никого: 3 Зануда: Не хочу прогуливать… Вы: Но ты ведь не хочешь отказывать мне~ Зануда: Я не приду. Вы: Зайду за тобой после школы;) *** Послышался звонок на урок, однако едва ли парни обратили на него внимание. Кабинет медика как обычно пустовал и Кихён с Чангюном спокойно расположились в нём. Пока Чангюн занимал одну из белоснежных коек, Кихён стоял у открытого окна, благодаря которому с порывами ветра в помещение проникал свежий воздух, развивающий прозрачный тюль. Было прохладно, но Чангюну духота не пошла бы на пользу, так что окно оставалось широко раскрытым, но не надолго. Кихён стоял у окна и задумчиво вглядывался куда-то за его пределы. Чангюн по всей видимости задремал от усталости и беспокоить его Кихёну не хотелось. По хорошему ему бы вернуться на уроки, но уйти и оставить Чангюна он не мог, да и не хотел. Когда Чангюн проснулся, помимо белого потолка одним из первых он увидел Кихёна, внимательно изучающего свои ногти. Тот сидел на приставленном к кровати стуле и отдергивал заусенцы на пальцах, то второй рукой, то зубами, всё никак не удовлетворяясь получаемым результатом. Кихён был настолько увлечён такой мелочью, что не сразу заметил пробуждения Чангюна. — О, проснулся, — Кихён сразу забыл о прошлом занятии, располагая руки поперёк и цепляясь пальцами за деревянную сидушку. — Сколько времени? — Чангюн хоть и отдохнул, но был всё ещё сонным и будь его воля, проспал бы весь оставшийся день. — Только начался обед, так что у нас ещё есть время, — Кихён недавно смотрел на часы, но всё равно машинально снова перевёл на них взгляд. — Кстати, надо бы уже доделать проект, всего ничего осталось, — в прошлый раз они так и не собрались для подготовки. — Может доделаем у меня? — Дома? — кивок. — С чего это вдруг? — Просто так, — пожал плечами Чангюн. — Ну, хорошо. *** Занятия прошли быстро благодаря нескольким пропущенным урокам. Скучные предметы надоедали, но зато позволяли унестись мыслями в другое место. Кихён был взволнован предложением Чангюна, хоть он и не видел в его словах каких-то намёков. Это всё извращённый мозг Кихёна придумывал подтекст, которого на деле нет. Ему стоило прекратить заваливать голову лишним и просто доделать чёртов проект. Чангюн жил в многоэтажке неподалеку от школы, поэтому добирались парни недолго. Вид завораживал Кихёна, хоть он и лицезрел подобное раньше, но близко к таким зданиям не подходил, и тем более не бывал внутри. Подъезд был чистым и в целом выглядел цивильно. Кихён честно старался не вертеть головой из стороны в сторону, но получалось из рук вон плохо. Уже в лифте он думал о том, какой же красивый вид будет на крыше, отчего глаза невольно устремились с горевшей шестёрки на номер последнего этажа. Когда парни прошли внутрь квартиры, то Кихён отметил отсутствие кого-либо в ней. Неужели специально? Кихёну следовало очистить разум. — А где родители? — Я живу с отцом. Сейчас он на работе. — А-а, понятно, — Кихёну резко стало неловко и он бы даже начал извиняться, если бы не спокойная реакция Чангюна. Заключительные штрихи подготовки проходили за рабочим столом в комнате Чангюна. Комната была небольшой в тёмно-синих тонах без каких-либо излишеств. На двоих места не хватало, поэтому Чангюн прикатил журнальный столик на колёсиках. Оставалось добавить немного информации, перепроверить некоторые моменты и можно переходить к распечатке. Прошло по меньшей мере полчаса за работой, Кихён от нервов периодически жевал нижнюю губу, бросая взгляды в сторону Чангюна. Всё-таки они были наедине и обстановка была вполне располагающая для всяких нежностей, которые они не могли позволить себе на людях. Всё же иногда хочется пообжиматься, не прячась в укромных местах, и чувствовать спокойствие, а не адреналин. Не сказать, что Кихён только об этом и думал, нет. Они разговаривали в процессе, чего не могли позволить себе в полной мере, пока занимались в библиотеке. И даже это приносило Кихёну огромное удовольствие, он чувствовал нежность медленно растекающуюся внутри, которую необходимо было выплеснуть наружу. Чангюн, несмотря на внешнее спокойствие, ощущал небольшую нервозность. И открытые взгляды Кихёна, словно у нетерпеливого ребёнка, не прошли мимо. Почему-то он боялся. Боялся, что не сможет остановиться и захочет продолжения, как раз-таки его ничего не останавливало, ведь отец возвращался поздно. И снова у Чангюна пропала вся концентрация заниматься учёбой, голова заполнилась мыслями и далеко не о проекте. Чангюн наблюдал за Кихёном периферическим зрением, не зная как естественней к нему прикоснуться. Кихён придерживал голову левой ладонью и смотрел на записи через стекло своих очков, что были спущены чуть ли не до кончика носа. Но при этом выглядел он элегантно, и словно аристократ держал осанку прямой. «Ему вообще удобно так сидеть? И очки будто сейчас спадут…» Он решил всё же начать активные действия, обещая себе сдержаться и не заходить дальше. Кихён мог быть к такому не готов, да и сам Чангюн не был уверен в своей готовности, к тому же, они ни разу не обсуждали свои предпочтения в постели. Кихён снял очки и положил их на стол, устало потирая глаза большим и указательным пальцем правой руки. Чангюн подумал, что пора действовать. Сейчас его волновала каждая мелочь, потому отложенные очки в какой-то мере успокоили его — Чангюн всё размышлял о их возможной помехе при поцелуе. Теперь главное не упустить момент. — Устал? — Да не то, чтобы… Просто глаза зачесались, — Кихён потёр глаза тыльной стороной ладоней, затем разлепил их и расслабленно посмотрел на Чангюна. Чангюн развернулся к Кихёну и приблизился к его лицу, опуская взгляд с глаз на губы и возвращаясь обратно. Кихён уже закрыл глаза и расслабил мышцы лица, но вместо губ Чангюн целует веки, нежно обхватив лицо Ки ладонями. Ресницы Кихёна слегка задрожали, хоть прикосновение губ и было едва ощутимым. Чангюн отстранился, чтобы снова посмотреть на Кихёна, и увидев на чужом лице искреннюю улыбку, почувствовал себя живым, как никогда. Почему он не встретил его раньше? Кихён погладил одну из рук на его щеке, утопая в нежности от происходящего. Он впервые ощущал себя настолько в безопасности с другим человеком. Кихён поочерёдно направил обе руки с щёк себе за спину и придвинулся ближе к Чангюну, усаживаясь на его колени и утягивая в поцелуй. Поцелуй был медленным и чувственным, характеризуя состояние на душе обоих — безмятежность, покой и уют. Кихён крепко обвил шею Чангюна, зарываясь пальцами в его волосы, и чуть надавил на затылок для удобства. Его язык прошёлся по нижней губе Чангюна, проникая в чужой рот и окончательно захватывая власть над происходящим. Они целовались множество раз, потому уже хорошо чувствовали друг друга, знали как им будет обоим приятно и удобно. Так что некогда былой скованности не было и они полностью отдавались процессу, получая головокружительное наслаждение от проникновенного тандема. Случайные вздохи, лёгкие стоны и чмокающие звуки, то и дело ласкали слух обоих, распаляя парней ещё сильней. Чангюн сходил с ума от всего, что делал Кихён, в особенности от пьянящего аромата его тела. Он был убеждён в выигрыше тем генетической лотереи, ведь как можно было иметь настолько мелодичный голос, завораживающие глаза с лисьим разрезом и приятный запах тела, в котором хочется утонуть. Чангюн отрывается от желанных губ, принимаясь целовать не менее желанную шею. Всё в Кихёне было желанным, как и он сам. — Только не наследи, — всё же прятать шею ото всех у Кихёна особого желания не было. — Мм? — Чангюн нехотя оторвался от излюбленного участка кожи, переводя затуманенный взгляд на Кихёна. — Следов, говорю, не оставляй, — кротко поцеловал кончик носа и нежно улыбнулся Кихён. — Похоже сегодня я не смогу остановиться, — заявляет Чангюн, обращаясь не только к Ки. — А ты думал иначе? — усмехнулся Кихён. Он тоже этого хотел. Ки подтвердил это своими словами, теперь больше нет сомнений и последние тормоза были спущены. Чангюн не отрывая глаз от Кихёна, встал вместе с ним и стремительно направился к кровати, повалив на неё парня. Кихён достал из заднего кармана пару презервативов и бросил на кровать рядом с собой, ловя приятно удивлённый взгляд Чангюна. — Смазка? — кратко спросил Ки. — Увлажняющий крем? — Чангюн потянулся за небольшим тюбиком на тумбочке и указал на него парню. Они бы использовали больше слов, но сейчас говорить много не хотелось, да и не было нужды — юноши прекрасно друг друга понимали. Чангюн вновь припал губами к шее, покрывая её новыми поцелуями и проводя языком по чувствительной коже. Кихён в это время запустил руки под чужую толстовку, исследуя косточки позвоночника и медленно поднимаясь по ним вверх. Руки Кихёна потянули плотную ткань, зацепив и футболку, намереваясь снять лишний элемент одежды. Чангюн этому никак не сопротивлялся, а наоборот лишь поспособствовал, уже достаточное время чувствуя жар. Кихён приподнялся, и не успев принять помощь, стянул с себя школьную жилетку, не глядя бросая предмет на пол. Хотелось бы разорвать на рубашке все пуговицы, как в отборном порно, чтобы не тратить на это время, но вот только они не в порно, а рубашка денег стоит, между прочим. Кихён притянул Гюна к себе, обхватывая его лицо ладонями, пока тот дрожащими руками пытался расстегнуть непослушные пуговицы. Возможно не так быстро, но с горем пополам, с пуговицами было покончено и рубашка уже валялась неподалёку от жилетки. Чангюн взглянул на полуголое тело и сглотнул, ему чертовски нравилось, но чем дальше они заходили, тем сильнее его окутывал страх из-за неопытности. Кихён почувствовал эту заминку и перенял инициативу на себя — потянул Чангюна за руку и ловко подмял под себя. На лице Гюна читалось удивление, но вместе с тем он был благодарен Кихёну, с интересом ожидая дальнейших действий с его стороны. Ки долго вокруг да около не ходил— наклонился к груди и рядом поцелуев спустился от торса к выступающей кромке нижнего белья. По нему нельзя было сказать, что он волнуется — иначе как объяснить отсутствие даже малейшей дрожи в руках при расстёгивании джинсов, да и в теле в общем. Кихён поднял голову и увидел лицо полное нетерпения, что было неудивительно, ведь стояк того упирался ему в шею. И решив не тянуть больше, он снял чужие штаны вместе с бельем, не забывая стянуть пару носков. Несмотря на внешнее спокойствие Ки волновался не меньше, однако показывать это ни за что не хотел. Кихён взял в руку член и плюнул на него, стараясь не думать насколько порнушно это выглядело, и начал размазывать слюну по органу. Чангюн же не знал куда себя деть от таких крышесносных ощущений, ему казалось, что он может кончить только от одного вида Кихёна, ведь смотреть на него, делающего минет — это слишком во всех смыслах. Не хватало ещё перевозбудиться и кончить через минуту, поэтому дабы подобного казуса не случилось, Чангюн зажмурился и запрокинул голову назад. Кихён взял в рот сначала головку, будто на пробу, затем позволил Гюну проникнуть глубже. Он знал не очень много, но то, что зубы стоит спрятать ему было хорошо известно и это оказалось не так легко, как предполагалось, поэтому при каждом неаккуратном движении слышалось недовольное шипение со стороны. И особых техник Ки не знал тоже, так что просто продолжал водить головой, иногда освобождая рот для разбавления однообразных движений, следом проводя языком по всей длине. — Стой, достаточно, — Чангюн чувствовал, что если Ки не остановятся сейчас, то конец придёт быстрее, чем нужно. Кихён оторвался от оральных ласк, тыльной стороной руки вытирая слюни с подбородка. Чангюн вспомнил, что Кихён всё ещё в штанах и его стояку тоже не помешало бы внимание, заметив этот самый выпирающий бугор. Он стянул с парня штаны с боксерами, точно так же заботливо снимая не менее лишний предмет одежды — носки. — Сразу скажу: сегодня ты можешь быть активом, по желанию, — подал голос Ки. — Но это не значит, что я не захочу занять эту роль в следующий раз. — А вдруг я хочу быть пассом? — Я не против такого расклада, — Кихён растянулся в ехидной улыбке. — Шучу. Чангюн тоже не блистал опытом в сексе, но очень хотел сделать настолько приятно, насколько это было возможно. Когда он резко вобрал член Кихёна чуть ли не во всю длину, тот аж поперхнулся не то воздухом, не то слюной. Удивительно как у Чангюна не сработал рвотный рефлекс. — Не так быстро! Поубавь темп, — Кихён чуть ли не согнулся пополам от острых ощущений. Движения Чангюна поначалу были слишком быстрыми и в некоторой степени грубыми, так что похоже, что он перестарался. Кихён положил на голову Чангюна руку, задавая нужный ритм. Чангюн следовал данному ритму, пока не поймал его и уже без помощи делал всё как надо. В этот момент он почувствовал себя наиболее уверенно в том, что делает, отчего действия становились естественней, а Кихён кажется уже забыл как дышать. Наконец Чангюн остановился, приподнимаясь над парнем, и сразу же послышался недовольный вздох. Кихён взглянул на Чангюна и затаил дыхание: его затуманенный взгляд придавал большее желание, а губы украшала не только улыбка, но и блеск слюны вперемешку со смазкой на них. Гюн потянулся за кремом и выдавил часть содержимого на руку, обильно смазывая средний и указательный пальцы. Это было чем-то новым для обоих сколько бы материала они не прочесали — на практике всё иначе. — Я начну, — предупредил Чангюн, а Кихёну хотелось его ударить. Некоторые вещи лучше не озвучивать, а делать молча. Кихён чувствовал как ему хочется закрыться, в особенности закрыть интимные зоны, потому как в таком виде он был словно на ладони, что до ужаса смущало. Пока они просто целовались и прижимались друг к другу всё было прекрасно, но позволить кому-то прикоснуться к нему там было очень сложно, хоть он и сам вызвался на пассивную роль. Именно поэтому он держался и просто ждал, когда всё начнётся, стараясь расслабиться. Чангюн осторожно приставил два пальца и медленно ввёл, отчего Ки весь сжался, зажмурился, но не издал ни звука. — Расслабься, — Чангюн аккуратно массировал сжатые мышцы. — У тебя руки холодные! — жаловался Кихён, на что Гюн извинился и попросил немного потерпеть. В процессе Чангюн всё поглядывал на Кихёна, следя за его выражением лица. Когда Кихён привык и был достаточно растянут, Чангюн потянулся за серебряной упаковкой. Он раскатал презерватив и размазал содержимое тюбика по всей длине. Кихён отрывисто втянул воздух и с дрожью его выдохнул, почувствовав как в него вошёл Чангюн. Им обоим стоило расслабиться, поэтому Кихён притянул Гюна к себе, соединяясь в жарком поцелуе. Чангюн постепенно начал движение, после чего был укушен за губу. Каждый новый толчок вызывал ответное мычание у Кихёна, что волновало Гюна из-за возможной боли у Ки и одновременно раззадоривало его. Затем Чангюн нашёл нужный угол, от которого Кихён начал приятно постанывать и двигаться на встречу. Когда конец был уже очень близок, Чангюн некотролируемо ускорился, вызывая у Кихёна недовольные вздохи. Чангюн почувствовал насколько устал, только после того как кончил, но всё же не забыл про не до конца удовлетворённого парня перед ним. Будучи уже в более трезвом состоянии, ему было лишь в радость наблюдать за таким Кихёном, который содрогался в приближающемся пике удовольствия. В один момент напряжение сменилось на полную расслабленность и безмятежность, оставляя после себя отдышку и испарину на коже. Чангюн не мог сдержать широкой улыбки, глядя на самого любимого человека, который смотрел на него таким же нежным взглядом и улыбался в ответ. *** В принципе, преподаватели на дополнительных не рассказывают чего-то нового, лишь повторяют уже пройденный материал. Минхёк мог бы и сам пройтись по нужным темам у Хёнвона дома, к примеру. Многие ведь ходят к друг другу заниматься. Или же он мог бы недоспать пару часов ночью и потратить это время на обучение. И ещё… Ещё куча никому ненужных оправданий. Лишь сам Минхёк в них и нуждался. Кого он только обманывает? Никакими уроками никто не будет заниматься и подавно. Если они и будут заниматься, то разве что сексом. Да сто процентов так и случится. Но Минхёк не терял надежды сохранить свою совесть, опираясь на веру в свою выдержку. Из размышлений Минхёка вывело прикосновение руки — сначала аккуратное и незначительное, а затем его пальцы уже были переплетены с чужими. — А если кто-то увидит? — насторожился Минхёк. — Никто не заметит, никому нет до нас дела, — попытался успокоить Хёнвон. — Наоборот, всех слишком заботят чужие жизни, что они суют свой нос в их дела, — Минхёк расцепил пальцы и положил руки в карманы. Хёнвон не мог не расстроиться, хоть и понимал всё, но сейчас почему-то ему так не хотелось этого принимать. Он закинул руку на плечо Минхёка и посмеялся с его реакции. — И чего ты хмуришься, так ведь делают друзья, — хоть Хёнвон и улыбался, но в его тоне проглядывалась обида, особенно при акценте на последнем слове. Минхёк решил спустить это ему, потому что вдруг почувствовал себя немного виноватым. Так они и дошли до дома в обнимку, что оказалось не таким уж и неудобным. Завидя двор дома, Минхёк вспомнил о событиях их первой встречи, и внутри дома всё заставляло будто вернуться в тот день. Тогда Хёнвон вызывал лишь раздражение, несмотря на произведённое впечатление писаного красавца. Всё слишком быстро поменялось, хоть и раздражение никуда не исчезло, но к нему вдобавок присоединилось ещё зарождающееся чувство глубоко внутри. Пока Хёнвон стоял к парню спиной и возился с дверью, Минхёк неожиданно обнял его и сцепил в замок их руки, как бы по-своему извиняясь. Хёнвон застыл, ощущая два быстрых сердцебиения, одно из которых отставало на несколько миллисекунд, что он не сразу смог понять, которое из них принадлежит ему. Ему хотелось обнять в ответ, потому он развернулся, и не удержавшись коротко чмокнул Минхёка, затем сжал в объятиях, носом утыкаясь в шею. Минхёк такой поток нежности удивил, и он его охотно принял, так же крепко скрещивая руки за чужой спиной. Они стояли так ещё некоторое время — отпускать друг друга не хотелось, будто рассоеденивишись, воссоединениться вновь будет невозможным. Уединение прерывает стандартная мелодия входящего вызова и Хёнвон нехотя отлипает от Минхёка. Только он хотел принять вызов, как звонок тут же замолкает. Оказалось ему ещё и сообщения отправили: Отец: Буду дома через десять минут. Я надеюсь к моему приходу незванных гостей не будет. Хёнвон в мгновение осознаёт — ему конец.