ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В РЕАЛЬНОСТЬ

— …и не забудьте подготовить небольшое эссе! — прокричал профессор в спины покидающим аудиторию студентам.       «Бегу и спотыкаюсь», — хмыкнув, я направилась к выходу. — Привет, детка, — на плечо легла мужская рука, притягивая меня к себе. А чьи-то губы прижались к виску. Хотя, я прекрасно понимаю чьи. Поскольку знаю, кто мог позволить себе так беспардонно вторгаться в моё личное пространство. Ведь такое я позволяла только одному человеку. — Привет, — устало вздохнув, я обняла его за талию, сильнее прижимаясь к его плечу, — Я ужасно скучала. — Ну, прости, популярность она такая, — он усмехнулся и тут же сморщился, получив тычок под рёбра — Нет, серьёзно, на этих выходных у меня никак не получилось. Приехала родня из Прованса и наш уютный дом превратился в мини-общежитие. А в своё оправдание могу сказать лишь то, что тоже безумно скучал.       Остановившись, он приподнял моё лицо за подбородок. Нежное, почти невесомое касание губ, заставляет меня судорожно выдохнуть. Чёрт возьми, мы не были вместе уже целую неделю. Всего неделю, а для меня словно вечность. — Я могу заглянуть к тебе сегодня после репетиции, — он улыбнулся, поглаживая большим пальцем краешек губ, — Твои, кажется, вчера уехали. Куда на этот раз? — Не то в Канзас, не то в Кавказ (не исправлять). И я была бы весьма признательна, — я игриво пробежалась пальчиками по его плечу, стряхивая несуществующие пылинки, — если бы ты скрасил моё одиночество этим вечером.       Его губы тронула лёгкая улыбка. Боже, как ему идёт новая причёска. Коротко стриженные волосы на затылке, уравновешивали две крашенные (жёлтая и синяя) отросшие пряди спереди. — Может, всё-таки останешься на репетицию? — Извини, я должна навестить тётю. Но вечер полностью твой.       Попрощавшись, мы разошлись. Он отправился в гараж к Люку, а я домой. Нужно было переодеться, заскочить в магазин, а уж после проведать тётушку Жанин. Ей только вчера вырезали аппендицит. Ну, думаю, самое время познакомиться.       Я — Маринетт, самая обычная девочка, живущая самой обычной жизнью… Стоп! Ха-ха! Шутка! На самом деле, меня зовут Мишель. Мишель Манн. У меня нет квами и я не превращаюсь в героиню всея Парижа. Но слова из этой своеобразной мультипликационной франшизы, как нельзя более точно описывают череду серых и пасмурных дней, что я гордо именую жизнью. Нет, не подумайте, что я жалуюсь или что-то в этом роде. Просто с этим мультсериалом, все словно с ума по сходили. Его буквально разобрали на цитаты. Такого не случалось ни с одним произведением классической литературы. Все сплошь и рядом косплеят под героев детского мультика с рейтингом, на минуточку, 6+ (шесть плюс). Ну ладно, когда вам едва стукнуло пятнадцать, но страдать подобной хренью когда тебе под тридцать, по-моему, явный перебор. Кстати, о возрасте, мне двадцать пять. Да-да, и не надо смеяться. Да, в таком возрасте я всё ещё учусь в университете, хоть и на последнем курсе. Первый год после лицея мне было как-то не до учёбы. Наша семья в тот год как раз переезжала из Марселя в Париж и мы как-то упустили то время, когда надо было подавать документы. Было решено, что год безделья не пойдёт мне во вред, а только будет время отдохнуть как следует и ещё раз подумать над выбором профессии, хотя, тут всё было решено уже давно. Я мечтала быть переводчиком. Меня почему-то всегда привлекал китайский. А чтобы не терять времени даром, я устроилась подрабатывать в кафе, что располагалось на нашей улице. И не надо смеяться. Да, жила я на улице Готлиб, но не в том доме, о котором вы сейчас подумали. Кафе было уютным, коллектив приятным, а посетители не отличались буйным нравом. Словом, работа была только в радость. Но, видимо, я слишком расслабилась. Это стало понятно только когда на будущий год я не смогла сдать проходные экзамены. Боже, я позорище! Но меня с радостью встретели в моём кафе «У Альфреда». Нет, ну, а чего вы хотели? Это вам не какая-то там мыльная опера, это реальная жизнь. Хорошо хоть родители не ставили мне это в вину. Они у меня учёные биологи, что находятся в постоянных разъездах. Я их чаще вижу по телеку на канале живой природы нежели дома. За год набирается, если сложить все дни в купе, от силы месяца два, что они проводили в кругу семьи. Всё остальное время мотаются по белу свету со своей съёмочной группой, что в свою очередь заменили мне и сестрам нянек. Моей старшей сестре Мелори сейчас тридцать. И вот как раз в то время, когда она с моей племянницей выписалась после родов домой, её супруг — Жан-Пьер, угодил в ДТП, после которого его парализовало. Дальше было несколько дорогостоящих операций и длительный курс реабилитации. Сейчас он, конечно, снова вернулся к привычной жизни. Но в тот период Мел буквально разрывалась между уходом за мужем (денег на сиделку не было, так как те ушли на операции, поскольку выбить квоты нам так и не удалось) и работой. Поэтому заботы о маленькой племяннице — Адель, легли на мои плечи. И это не говоря о том, что я и без того приглядывала за младшей сестрой — Моник (ей сейчас одиннадцать), не без помощи которой я и погрузилась в мир миракулёров. Даже не знаю как бы я тогда справилась со всем если бы не Клод.       Клод Фуко был тремя годами младше и жил по-соседству. А ещё, он учился в том же университете, только на курс меньше. Он часто забегал после занятий и помогал мне с девочками. Но мне всё же пришлось брать академ, благодаря чему мы с Клодом оказались на одном курсе. А потом всё закрутилось так быстро, что я даже сообразить не успела, как мы с ним начали встречаться. Нельзя сказать наверняка, было ли это то большое всеобъемлющее чувство, что поэты всех времён так восхваляли в своих произведениях, но нам было хорошо вместе. Мы успели привязаться друг к другу и, пока не собирались ничего менять. Огорчало, правда, что совместных занятий у нас было не так уж и много, поскольку он выбрал для изучения русский. И чем только его привлёк этот язык? В свободное от занятий время он был занят на репетициях. Клод играл на гитаре. Иногда по вечерам они со своей группой выступали в том или ином кафе или клубе. А выходные мы, как правило, проводили вместе. Днём мы возились с Моник, а если она изъявляла желание навестить Мел, то у нас было время побродить по городу, сходить в кино или кафе, а ночь принадлежала только нам. Но на этих выходных встретиться нам так и не удалось. И поскольку Клод обещал заглянуть вечерком, а мне ещё надо было навестить тётушку Жанин, то мелкую пришлось отправить к сестре. Сделав с ней предварительно домашку.       Итак, как уже и говорилось ранее, я жила самой обычной жизнью, в отличии от героев всеми полюбившегося сериала про двух не особо сообразительных подростках в латексе… или спандексе? Агрх, один чёрт! Но так было ровно до тех пор пока эти самые герои не ворвались в мою жизнь. Причём, в буквальном смысле.       На небе уже начали загораться звёзды, когда я возвращалась из больницы. Проходя мимо любимого кафе, я заглянула через витрину, внутри была заметна какая-то возня. Сейчас персонал сменился и те немногие, с которыми довелось работать были явно не в этой смене. Иногда, я заходила сюда, но уже в качестве клиента. Грустно улыбнувшись, я прошла дальше. Раздумывая над тем, что можно было бы приготовить на быструю руку для Клода, до прихода которого оставалось не так много времени, что не разглядела лиц двух подозрительных типов, что промчались мимо, задевая меня плечами. В это самое время за моей спиной раздался оглушительный взрыв. Земля под ногами покачнулась, стёкла соседних витрин с громким звоном посыпались на землю, а пространство перед глазами пошло странной рябью. Возможно, мне это только показалось. Упав на колени, я подняла голову в попытке разглядеть происходящее вокруг. Шум улицы, крики людей, вой сигнализации и пожарных сирен слились в сплошную какофонию звуков. Пошатываясь и опираясь на стену, я медленно поднялась и на дрожащих ногах поплелась обратно в сторону кафе. Зачем? Может, чтобы помочь кому-то, а может, из праздного любопытства. Внутри полыхал огонь, а странноватый сиреневый дым медленно расползался от кафе вдоль всей улицы. Кто-то из персонала и посетителей был ранен, другие пытались оказать им первую помощь и оттащить подальше на свежий воздух, а иные пробовали затушить пожар своими силами. Я поморщилась от зудящей боли. Руки и колени были содраны в кровь. «Чудно! И зачем я только притащилась обратно? Какая из меня помощница? Я ведь и так вид крови переношу плохо», — оглядев ещё раз творившуюся неразбериху, я решила всё же отправиться домой и не мешаться под ногами у тех, кто действительно мог чем-то помочь.       Всё также опираясь на стену и, слегка прихрамывая, я дошла до своего дома. Открывая дверь подъезда, я услышала приближающиеся шаги и чьё-то тяжёлое дыхание. В следующий миг на меня навалилось чьё-то тело. Тихо взвизгнув, я быстро обернулась. Тело скользнуло вниз, распластавшись на асфальте. Несколько секунд я вглядывалась в упавшего навзнич парня. Синие джинсы, черная футболка, светлая рубашка. Одет, вроде, прилично и на маньяка не похож. Из-под светлой копны разметавшихся волос я заметила тоненькую струйку крови, что стекала по виску к подбородку. Вероятно, это был один из пострадавших во время взрыва. — Эй, ээй, — наклонившись к парню и, откинув с лица волосы, я попыталась привести его в чувства, похлопывая по щеке, — Вы меня слышите? — его глаза, что светились нереальной колдовской зеленью приоткрылись всего на мгновение. Что-то бессвязно пробормотав, блондин снова отключился.       Не имея ни малейшего понятия о том, что же мне с этим свалившимся на меня чудом делать, я продолжала молча разглядывать красивое и чертовски знакомое лицо.