Его любимая

      Жизнь скоротечна.       Он живёт на этом свете больше пятидесяти лет и прекрасно знает цену времени, проведённого рядом с любимым человеком.       И кто бы что не говорил, как бы все не отрицал, он еще не утратил способности видеть очевидное.       И он видел в глазах сына то же чувство, что живёт в его сердце до сих пор, после стольких лет.       Его сын влюблен.       Безответно или нет, но он выглядел сейчас таким же разбитым и потерянным, как и он в свои годы. Когда осознал, что окончательно и бесповоротно, всем сердцем полюбил её.       Может, это и было больше тридцати лет назад, но его воспоминания свежи, как будто все произошло только вчера. Для Китая тех дней, это были тяжёлые годы.       Началась война. Многих убивали без суда и следствия. Японцы уничтожали, подавляли китайцев на их же территории. Случаи разбоя все учащались, погибших с каждым днем становилось все больше. Бунтовщики устраивали митинги, и всех участников, боровшихся за право голоса, заставляли вставать к стенке.       Он был совсем молодым.       Гу Янь Дженю едва исполнилось восемнадцать, когда отец решил отправить сына в Военную Академию. Надеялся, что это его убережет и научит дисциплине, но все случилось по-другому. Внезапно начавшаяся война сделала из студентов пешек в политической игре, где победителя нет.       Студенты Военной Академии стали наемными убийцами. Арсенал Военной Академии.       Там он встретил её...       Горькая ухмылка, сдерживающая навернувшиеся на глаза слезы. Его любимая.       Он начал подозревать Се Лянь Ченя с первого дня. Слишком худой, хилый, слабый и низкий для парня, его сосед всегда спал в одежде, его никогда не было видно в общественном душе и сортире вместе с остальными, и он краснел каждый раз, когда видел однокурсников без одежды. Янь Джень не знал наверняка, но вскоре его догадки подтвердились.       На одном из приёмов он увидел девушку и не смог забыть её ошарашенного лица, едва она взглянула в его сторону.       Вот же.       Настырная девчонка отрезала косы, переоделась парнем и поступила в Военную Академию.       Невероятно. Как только в голову такое могло прийти?       Над ней ведь издевались по-началу, но она стерпела, и даже стала одной из лучших. Надоевшего всем Ли Вень Джуна она положила на лопатки спустя две минуты на ринге, чем заслужила негласное уважение со стороны однокурсников. Его любимая.       Пережившая перестрелку. Похищение. Войну.       Она была сильной и храброй, честной, доброй, стремилась к справедливости, защищала слабых и верила в лучший мир.       Он не мог не влюбиться. Его любимая.       Он помнит день их свадьбы.       Было много гостей. Помимо приглашённых отцом и родителями Се Сян, были и его друзья.       Дзы Дзынь приехал вместе с Янь Линем, и почти всю ночь перед свадьбой они вспоминали учёбу и расспрашивали его, мол, как Се Сян так долго могла скрывать то, что она девушка и как он об этом узнал? Похоже, они надеялись вывести его на разговор со скрытым подтекстом, подразумевающим нечто более интимное.       Не рассказывать же про тот момент в душе, или про ту ночь, когда она напилась с инструктором Го.       Она была слишком пьяна и не помнила, как залезла на него и крепко заснула. Утром ему пришлось быстро ретироваться, ибо после пробуждения Се Сян точно огрела бы его чем-нибудь тяжёлым. Но все же, больше он боялся, что если она проснётся раньше, то увидит, от чего по утрам просыпается он.       Какой мужчина сдержался бы, если бы на нем лежала женщина, тесно прижимаясь всем телом, уткнувшись носом в шею, и одной рукой задевая...       Черт. Зря он об этом вспомнил.       В ту ночь, она часто перемещалась на нем, неосознанно ерзала, и случайно задевала рукой его... Скольких трудов ему стоило сдержаться.       А после этого, тогда в душе он тоже с трудом сдержался. Голая, мокрая, любимая девушка — зрелище как на заказ. Она и прикрыться не успела, ему хватило той секунды, что он смотрел на нее, полностью обнаженную. Конечно, ее удар хорошо так отрезвил, но та секунда навечно останется в его памяти. И после свадьбы, он был намерен повторить.       Кхм... Янь Джень сменил тему, пока разговор не зашёл слишком далеко, толкая Янь Линя в плечо, переводя стрелку на его отношения с одной из танцовщиц в Парамо.       Выяснились и отношения Дзы Дзыня с подругой Се Сян — Тань Сяо Чжунь, которая не смогла приехать из-за своей работы в небольшой деревеньке вблизи Шанхая, где помогала больным вместе с командой врачей, решившей оказать гуманитарную помощь районам с нехваткой госпиталей и приличных докторов.       Оказывается, эти двое сблизились после войны, и Дзынь даже решил жениться на ней после того, как она вернётся.       Они бы и не сказали, если бы пьяный в сапог Янь Линь не проговорился. Негодники. Решили скрывать это от него. Теперь он лично приедет на их свадьбу и устроит такой же допрос с пристрастием, который устроил ему Дзынь этой ночью.       Были шутки, был смех, пока разговор не зашёл про Шень Джунь Шаня. Тот тоже не смог приехать на свадьбу из-за полного отсутствия времени. Дзы Дзынь пытался уболтать его, мол, что у Шеня завал, много дел и занятий на его высокой должности, но Гу Янь Джень догадывался, что это лишь предлог. В последнюю встречу у них был устроен негласный договор для того, чтобы защитить Сян. Чем меньше народу связывало их с прошлым в Военной Академии, тем лучше. Тем более с таким важным лицом, как генерал Шень.       Мань Тин с Шень Тин Байем приехали чуть ли не за неделю до назначенного времени, ибо Тин Бай решил лично проверить несколько предприятий в Пекине, и заодно перед свадьбой дать пару советов Гу, а Мань Тинь увязалась за ним.       Ещё один предлог.       По правде сказать, она больше не покидала мужа, и все командировки сопровождала его, иногда устраивая концерты по случаю. Она почти не изменилась после свадьбы, разве что у неё появилась какая-то маниакальная зависимость от мужа. Но никого это не тревожило, ведь она просто беспокоилась за него, после того случая, как его едва не застрелил один взбунтовавшийся работник. И их невидимая охрана удвоилась.       Странно, что они стали хорошими друзьями с Тин Байем, но все же это произошло. Обсуждая жён, политику, работу, да и просто жизнь, они обнаружили много общего. У них даже был общий бизнес, вместе они создали несколько текстильных предприятий. Мань Тин же стала Се Сян старшей сестрой. Давала наставления, ругалась временами и памятовала о «солдатском прошлом».       Что ж. Беременной женщине никто не возражал. Мань Тин и так была девушкой капризной, а разбушевавшиеся гормоны делали её просто невыносимой. Она просила прощения, если заходила слишком далеко, но чаще всего настаивала на своей правоте. Лишь Тин Бай терпеливо сносил все её выходки. Как, впрочем, всегда это делал. После известия о том, что она ждёт ребёнка, власть Мань Тин стала почти безграничной. Шень стал ещё больше опекать, холить, лелеять, беспрекословно исполнять любые капризы и следить, чтобы ни она, ни их будущий ребёнок, ни в чем не нуждались. Он был рад пополнению в их семье, чуть ли не звезду с неба достал. Бриллиант, красовавшийся на руке певицы во время свадьбы, стал чуть ли не самой обсуждаемой темой для разговора. Огромный камень размером с клубнику, ярко блестел, едва на него падал свет. Кто бы не хотел обсудить его красоту, ценность, и то, насколько богата семья Шень, раз смогла позволить себе такое украшение?       Но все разговоры стихли, когда появилась невеста.       Сердце пропустило удар.       Восхитительно красива. На ней было свадебное платье его матери, потому что ей хотелось отдать дань уважения к покойной госпоже Гу. Чёрные волосы доставали до талии, уложенные в небольшую аккуратную причёску. Она крепко ухватилась за своего отца, стараясь не выдавать своего волнения, но он видел, чувствовал её страх.       Едва они дошли до него, он удостоился отеческого хлопка по плечу. Господин и госпожа Се наверное с самого начала поняли, кто будет мужем их дочери. Когда он переступил порог их дома, с тех самых пор сразу же стал желанным гостем в семье Се.       Она подняла на него взгляд. Робкая улыбка. Он со всей готовностью взял её за руку.       Свадебные клятвы. Аплодисменты. Поцелуй.       Он с трудом сдержался, чтобы не наброситься на неё. Мысль, что Се Сян стала его женой, не укладывалась в голове.       Она теперь его жена. Он её Муж. Теперь он её муж. А она — жена.       Повторив всё это несколько раз, стараясь не слишком забываться на людях, но потом наплевав на приличия, он снова притянул для поцелуя. Слышен был громкий смех Дзы Дзыня, Мань Тин фыркнула, а отец, стоящий в трех шагах, усмехнулся и назвал его бесстыдником. Гости же продолжили аплодировать.       Всё равно.       Он так долго за неё боролся, что когда она ответила взаимностью, не мог поверить в это до конца.       И она была здесь, с ним, давала клятву вечной любви и верности, ему, Гу Янь Дженю.       Он все же оторвался от неё и она сказала, тяжело дыша: — Дурной. — Я знаю. — Ты это нарочно. — Раскусила.       Она улыбнулась. И в ту же секунду сама вовлекла в поцелуй.       Его уроки не прошли даром. Его любимая.       День, когда она сообщила, что ждёт ребёнка, занял почётное место в лучших моментах его жизни.       Лето было в самом разгаре. Они тогда жили в загородном доме у моря, уединенно любовались природой и друг другом. Стоит ли говорить, что медовый месяц растянулся на четыре.       В то утро она рано ушла из дому, решив съездить за сладостями в город. Он проснулся, пока она собиралась и хотел пойти с ней, но она уговорила, вновь уложив в постель. Знала его слабости, чертовка, как свои пять пальцев.       Он начал волноваться едва она ушла из дому. Что-то странное, новое, незнакомое, неощутимое изменение в поведении жены настораживало, но он не мог понять, что. Прошел час, другой, он терпеливо ждал, успокаивая себя, что Се Сян просто потеряла счет времени. Но день близился к вечеру, а она так и не появилась.       Тучи заволокли небо, нет-нет, начинался дождь, а её все не было. В последний раз, когда она опоздала, её похитили японцы и эта мысль не давала покоя, заставляя думать об ужасных вещах. Он уже засобирался выезжать и искать её, когда пропажа вернулась.       Бледная. Тихая. Напуганная.       Её руки тряслись, она смотрела себе под ноги и не смела поднять взгляд, держа в руках сумку и маленькую, наполовину пустую коробку с печеньем.       Она ничего не сказала, когда он спросил что с ней и где она так долго, черт возьми, пропадала. Молчала, когда предложил съездить в госпиталь.       Не выдержав этого молчания, он резко подхватил её на руки и бросился из дома. Она кричала, била его по спине, говоря, чтобы он отпустил ее. Ухватившись за шею, когда он хотел усадить её в машину, вымолвила: — Я беременна, Янь Джень.       Всего четыре слова ударили не хуже пощёчины. В сердце ударила молния. Парализовало.       Шок. Ничего больше. Он имеет право.       Она беременна. Она ждёт ребёнка. Он... Гу Янь Джень станет отцом.       Он услышал всхлип и повернул голову. Взглянув на неё, увидел в уголках глаз собирающиеся слезы. Улыбка появилась на его лице, и он крепче прижал её к себе, успокаивая, целуя щеки, лоб, глаза. — Дурочка.       Она в неверии посмотрела в его глаза, но он не дал, ближе прижимая к себе.       И чего она так боялась? И как она могла подумать, что он не будет рад?       Всё ещё на его руках, она снова потребовала отпустить, но вместо этого он закружился вместе с ней на месте. И закричал во весь голос столь радостную новость.       Он станет отцом.       После нескольких поворотов, Се Сян все же заставила поставить её на землю, но тут же оказалась в его объятиях. Он затащил её в машину. — Теперь ты никуда не денешься от меня.       Поцелуй. Ещё один. Ещё.       Окна в их машине быстро запотели. Его любимая.       Роды длились уже несколько часов. Он ходил из стороны в сторону, не зная, что делать, чем помочь. Его жена за этой дверью претерпевала ужасающие муки, дабы произвести на свет их ребёнка. Малыш. Последние восемь месяцев они провели в радостном возбуждении, только и мечтая поскорее увидеть своего ребенка.       И вот сегодня этот день настал.       Её голос затих, а вместо него заслышался другой. Жалобный. Рвущий душу голос был детский плачем.       Господи.       Медсестра вышла из комнаты. — Господин Гу, можете войти.       Медленно, еле волоча ноги, он прошёл в комнату. Лёжа в постели, красная, уставшая, вся мокрая, но счастливая жена держала в руках свёрток.       Это не сон?       Молчание прервал доктор: — Поздравляю, у вас родился сын.       Он ободряюще похлопал его по плечу и вышел.       Гу Янь Джень в неверии уставился на уходящего доктора, потом перевёл взгляд на жену. Видя, что муж не собирается подходить, она подозвала его.       Он подошёл к кровати и сел с краю. Се Сян протянула на руках младенца и осторожно уложила в его руки.       Малыш глядел на него своими большими карими глазками, и причмокивал губами. Гу вытянул один палец и малыш тотчас крепко схватился за неё.       Его сын.       Губы растянулись в улыбке. Се Сян тоже улыбалась, переводя взгляд с него на их сына. Теперь они оба склонились над ребёнком, соприкасаясь лбами.       Малыш вскоре заснул, а они всё сидели, обнявшись, изредка целуясь, не смея расстаться с их маленьким сокровищем.       За окном вставало Солнце. Его любимая.       У них было трое детей. Два сына и дочь.       Старший сын стал военным, и выучился в Военной Академии, как и его отец. Он смог добиться успеха, занимал высокую должность, был женат на дочери главнокомандующего и воспитывал восьмилетнего сына и пятилетнюю дочь.       Они с Се Сян не говорили детям, что их мать училась в Академии как мужчина. Боялись, что поставят их под удар. Им чудом удалось избежать смерти после раскрытия тайны, хорошо что Шень Тин Бай помог с общественностью и дело замяли. И больше эту тему супруги не поднимали.       Дочь вышла замуж за Шень Чень Линя и счастливо жила в браке уже целых пять лет.       Да. Этот мелкий за... сын Шень Тин Байа и Цюй Мань Тин наглым образом украл его дочь. Не то, чтобы украл, но все-таки он хотел, чтобы дочь осталась с ним подольше. Его маленькая принцесса была вылитая мать, отличаясь лишь глазами и характером.       И она сбежала из дома в восемнадцать, влюбившись в этого… Чень Ланя. Хорошо, что он вовремя спохватился и позвонил Тин Баю, не то она так и вышла бы замуж считая, что ее отец против. Да, он был против, но неужели она могла подумать, что папа будет препятствовать её браку? Несносная девчонка. Кое-как убедив дочь в своих намерениях, он вернул её домой, где она провела два года до своего замужества, то время, пока её суженый не вернулся из-за границы. И все эти два года она изводила своего отца попытками сбежать при любой возможности.       Он улыбнулся. Только она унаследовала его взрывной, ребяческий характер. С рождением дочери, она стала спокойнее, но Чень Лань иногда звонил ему, рассказывая о проделках Цзы Мей. Мальчишка весь пошёл в отца, хотя и  красота Мань Тин приложила свои руки. Многие заглядывались на сына господина Шень, а он все ждал, пока Гу Цзы Мей достигнет брачного возраста, чтобы попросить её руки. Он был старше её на добрых девять лет и все это время терпеливо сносил издевки несмышленой Цзы Мей, которая дразнила его за нерасторопность в делах любовных. А сейчас Чень Лань дразнил жену, вспоминая её советы.       Младшему сыну сейчас двадцать. Он тоже решил пойти по стопам отца и брата и стать солдатом.       Сегодня он приехал домой, и уже несколько часов сидел, уставившись в маленькую заколку в форме соловья.       И сейчас, отец увидел в сыне себя.       Глупец. Он даже не представлял, во что влез.       Если старший сын был больше похож характером на мать, а дочь переняла отцовский, то младший взял по немного у обоих.       Такой взбалмошный, горячий, постоянно устраивал драки, но не как его отец в юности, а из-за несправедливого отношения к другим. Вечно попадал в неприятности, и чаще всего затаскивал в них и Ли Ён.       Ага. Вот кто-кто, а Ли Ён сама виновата. Как Цюй Мань Тин вечно таскалась за Гу Янь Дженем, так и Шень Ли Ён таскается за Гу Янь Линем. Влюблённая бестолочь.       «Сиди дома, мне и так попадает от твоей матери с поводом и без повода.»       На эти слова она чаще всего отвечала сарказмом, и тем, что она никогда не бросит своего лучшего друга в беде. Верилось в «лучшего друга» с трудом. Будто он не видел, как она поцеловала его в беседке у дома, но не сказал ей об этом. Не хотел пристыдить ее. Все-таки, чувства не должны быть осмеянными, и не должны быть подвержены осуждению.       Мань Тин же совершенно спокойно рассуждала и говорила дочери, как была влюблена в Гу Янь Дженя, и как быстро прошло это чувство первой влюблённости. Говорила, что первая любовь всегда заканчивается плохо, и чтобы она не делала глупостей, гоняясь за тем, чего никогда не случится. Возможно, она была права, но...       Только похоже, в судьбе их детей все будет по другому. Эта заколка была подарком Се Сян на третий день рождения Ли Ён. Изумительная работа была выполнена одним из лучших ювелиров Китая, и была любимым украшением дочери Шень Тин Байа. Ли Ён была копией матери, и ее отец, как мог, старался исполнять все её желания, и только он один умел найти на неё управу, держа в узде её горячее сердце. Чаще всего, отцовский взгляд и наставление срабатывали, но иногда она показывала повадки своей матери, попадаясь в какой-то компроментирующей фотографии вместе с Гу Янь Линем. Целующей его в щеку, или танцующей танго вместе с ним на мосту, или когда она ударила сумкой девушку, осмелившуюся пригласить его сына на танец.       Гу Янь Джень долго смеялся над фотографиями в газете, а после получил звонок от Мань Тин, где она ругалась, что его сын развращает её дочь.       «Кому ты это говоришь, женщина? Себя не помнишь в её возрасте?»       И это лишь подтверждала что Ли Ён оказалась такой же, как её мать в юности. Без сомнений, вторая Мань Тин с глазами Шень Тин Байа.       И сейчас заколку Ли Ён держал в руках его сын, смотрел на неё не отрываясь, хотя взгляд был прозрачным. Рядом стояла наполовину опустошенная бутылка виски.       Её помолвка должна была состояться через неделю. Мань Тин сегодня проговорилась ему, что нашла достойную партию для дочери, пока они обедали в ресторане, а он, в свою очередь, сообщил об этом сыну, так, между делом, непринужденно подразнив. «Ли Ён не говорила тебе, что её выдают замуж за Ю Ни Джэ?».       И вот теперь, он сидит в таком положении добрых эээ... три часа и пялиться на эту безделушку.       Что ж. Похоже пора подтолкнуть его к действиям. — Знаешь, как я влюбился в твою мать? Его любимая.       Прошло больше пятнадцати лет с её смерти. Но не было ни секунды, чтобы он не вспоминал её. Свою маленькую жену. Как же ему не хватает её, он бы отдал все, лишь бы ещё хоть раз взглянуть в её глаза, поцеловать её губы.       В тот день она захотела навестить родителей. Господин Се болел, и Се Сян решила сходить за лекарством.       И…       ... больше не вернулась.       Случился взрыв. Недо-инженер решил попробовать создать бомбу в подвале и подорвал половину улицы. Погибло больше пяти сотен человек, включая его жену. Когда ему позвонили, он тотчас бросился на место. Его жену отбросило в сторону взрывной волной, она сильно ударилась головой о стену здания и мгновенно умерла.       Когда он приехал, её уже уложили на носилки, и несколько раз провели массаж сердца, но было уже поздно.       Она лежала на носилках. Никаких порезов или царапин, никакие следы произошедшего не отпечатались на её теле. Словно она крепко спала. А он все целовал её, кричал, прижимал к себе, просил очнуться, но она уже не слышала, и все также лежала неподвижно.       Он чуть не убил себя.       Взял револьвер в руки, и почти спустил курок, но услышал голоса Цзы Мей и маленького Янь Линя. Они звали маму, держась за руки, обходя кругами дом вот уже около часа. Никто им ещё не сказал.       А как он мог?       Как он мог сказать, что мама больше не придёт? Что она больше не будет укладывать их спать, целовать на ночь? Что они больше никогда её не увидят? Что она… Что её…       Он оставил детей с отцом, что сразу приехал, узнав о случившемся, и уехал. В тот летний домик, где произошли самые счастливые события их совместной жизни. Он долго рыдал, не в силах принять её смерть.       Тогда с трудом подавил желание взять в руки револьвер. С большим трудом.       У него трое детей. Он не мог их бросить. Его любимая.       Три раза в год он ходил на её могилу.       В её день рождения, в день их свадьбы и в день её смерти. Он проводил там всю ночь, рассказывая новости о их детях, о том, что происходит с ним и их друзьями. Плакал, вспоминая их совместную жизнь. И все также любил. Его любимая.       Сегодня их годовщина.       И сегодня они наконец встретятся.