Не лучше

Леша понимает, что сегодня он выиграл Финал Гран-При, а значит — сегодня случится что-то нехорошее, такое, от чего ему придется пожалеть о своем чемпионстве. Он не хочет смотреть в ту сторону, где сидит его главный соперник. Должно быть, он уже придумал то, как в этот раз унизит его — Лешу. Элвис Стойко отличался исключительным умением разбивать сердца. По крайней мере Леша это испытал на себе и мог признать, что в этом у Элвиса конкурентов нет. Так не должно быть. Он не должен бояться победы. Послевкусие… оно какое-то не очень хорошее. Ты не успеваешь насладиться тем, что преподносит тебе судьба. Паника и страх. И что-то такое еще, от чего хочется убежать. Леша давно дал себе установку — не поддаваться тому, чего он сам себе не можешь объяснить. Возможно, он еще пожалеет об этом. «Алексей Урманов. Победитель Финала серии Гран-При» Леша не чувствует себя чемпионом, когда выходит со льда. Позже, сжимая в руках медаль — возможно, на минуточку он позволит себе ощутить вкус славы. Но это все. Он хотел другого. Того, что может по-настоящему его сломать. — Ты думаешь такой крутой, да… Леша, еще не успевший снять коньки, думает только о том, как побыстрее бы добраться до номера, где сможет отдохнуть. Последние силы ушли на то, чтобы не свалиться с пьедестала. Но когда Элвис его окликает, Леша заставляет себя остановиться, пусть это и дается ему с большим трудом. Это почти героический поступок. Будь Леша трусом, он бы сиганул с всех ног, подальше от Стойко и его язвительных замечаний. Но он остается стоять на месте, даже чуть приваливается к стене, стараясь показать, что ему абсолютно безразлично. Только это не так. — Тебе до черта навалили за артистизм. Ты должен это понимать. Леша не хочет понимать. Абсолютно ничего. Элвис спрыгивает с подоконника. Когда он успел переодеться? Это так и остается загадкой. — Молчишь? А в глазах у Элвиса обида. Пусть он и пытается показать всю ярость, на которую только способен, пусть он пытается быть жестким, в его глазах все равно видно обиду. А чувство вины — оно такое, если прицепилось, то больше никогда не отлипнет. Леша всегда был тем, кто стыдился чего-то неправильного. Если он победил нечестным путем, то его медаль так и будет на сердце тяжелым грузом. Лучше бы не было этих соревнований. И победы. Возможно, ему стоило сорвать пару прыжков, тогда не было бы ничего подобного. Возможно, иногда приходится идти на риски, на компромиссы…чтобы не потерять то, что так ценно. Для Леши ценны последние крошки того, что называется достоинством. — Мне нечего тебе сказать. Еще сложнее общаться с Элвисом на корявом английском, он так любил переврать все, что сказал Леша. И смеяться над ним. — Нечего, как же! Леша вздрагивает и пятится назад. Он чудом не падает, когда спотыкается, напоровшись на свой же конек. Чехлы на коньках как-то угрожающе потрескивают, и в этот момент его запястье обхватывает теплая, такая теплая рука. — Господи, человек, ты даже устоять на ногах не можешь… Леша смотрит на свою руку. Он не дал ему упасть, возможно потому, что кто-нибудь мог решить, что Элвис не сдержался и приложил все-таки Урманова о стену. — Слушай, — говорит Леша, отбирая у Элвиса свою руку, пряча ее за спину, — слушай, мне нечего тебе сказать. Я не могу выйти на лед и вписаться в бортик, чтобы ты выиграл медаль. Это не я виноват, что… Элвис мгновение пребывает в каком-то недоумении, он не сразу находит, что сказать. Открывает рот, а после угрожающе сжимает кулаки. Леша сглатывает, и его собственные руки холодеют. Возможно, он все же получит свое сегодня. — Хочешь сказать… — вкрадчиво произносит Элвис, сдерживая всю свою ярость. Леша знает, что на это уходит вся его сила воли. И ему хочется уйти. — Хочешь сказать, что ты лучше меня? И для того, чтобы я выиграл, тебе нужно завалить прогу? Это не то, что Леша хотел сказать, никогда в жизни он не считал себя лучше кого-то. Он выходил и делал. И делал не всегда так, как хотелось. Он всегда хотел равняться. На тренера, на конкурента, на себя. — Я не лучше тебя, — вздыхает Леша, совсем уж прижавшись к стене, — но и ты не лучше меня. «И никогда не был» Никогда не был. И не будет. Ни одна медаль не сделает его лучше. Но это и есть то, что так сильно привлекало его в этом парне. В парне, который, кажется, готов закопать его прямо сейчас. Леша устал и хочет спать. Он не хочет объяснять человеку то, что и так должно быть понятно. Да и слов английских ему не хватает. И он замечает, что слов не хватает не только ему… — Ты не… я… И все. Элвис опускает взгляд, явно пыталась найти слова, которые казались бы ему правильными. Но он не находит, а Леша решает использовать этот момент, чтобы ретироваться. Стоит ему сделать шаг в сторону, как Элвис хватает его за предплечье. Больно хватает и тянет к себе. Опасно. — Я еще не закончил. В стрессовых ситуациях Леша всегда вел себя так, будто сейчас потеряет сознание, а там трава не расти. Этот момент не был исключением. — Ты настолько долго заканчиваешь, что я мог бы уже переодеться, выспаться и поесть. Это стресс. Зачем он нарочно выводит Стойко из себя, Леша до сих пор не может объяснить, но ему хочется зашить себе рот, вот прямо сейчас. Стойко тянет Урманова к себе, Леша понимает, что ресурсы самоконтроля уже давно закончились. И тогда происходит несколько вещей стразу, которые впоследствии приведут к разрушению. Элвис ослабляет хватку. Леша тянется к нему. — Если хочешь, я врежусь в бортик. Если хочешь, я завалю квад, триксели, все вращения и растянусь на дорожке. Но станет ли тебе от этого легче? Легче не станет. И Леша чувствует легкое поглаживание. Он не хочет думать о том, что это всего лишь случайность…или нет. Ему просто… нравится. Это необъяснимое чувство, преследующее Лешу уже столько времени. В такие моменты он готов забыть все то, что ему когда-либо говорил Элвис. Он готов простить все. Но только все заканчивается, стоит Элвису убрать руку. Обиды снова с ним. — Нет, не станет, — признает Элвис, отступая назад, — все равно рано или поздно ты убьешься, запнувшись о собственную ногу. И он уходит, оставляя Лешу одного. С его страхами, надеждами и любовью.