***
Этот тихий вечер она снова проводила со своим мужем. В её глазах он более не был таким уж ребёнком, ведь вёл себя как самый настоящий взрослый мужчина. К тому же, не так велика была их разница – лишь четыре года. И ростом Амане превосходила его лишь на пол головы. Обычно, утром Кагая уходил в дальнюю комнату, почти до ночи занимаясь бумагами. Она не знала, чем он занимается, но быстро поняла свою роль в браке с этим существом – беречь его, беречь его хрупкое здоровье. А потому, едва прислуга приготавливала еду, она брала поднос и приносила его в комнату мужа. Он точно не был ребёнком. Ни один тринадцатилетний мальчик не станет проводить всё своё время за работой, не интересуясь ни играми, ни сладостями. И когда она, постучав, входила к нему, Кагая отрывался от работы и тепло улыбался ей: - Я не голоден, Амане. - Тебе нужно что-нибудь поесть – ты не ел с самого утра… Тогда она ставила поднос рядом с ним, а он прополаскивал чернильную кисть и клал её на специальную подставку, потом принимал пищу. И лишь вечером они ужинали вместе, как полагает жене и мужу. В один из таких дней, Амане узнала обо всём, чем занимался Кагая. Он рассказал ей об организации охотников на демонов. Рассказал, что с утра до ночи пишет поручения и принимает отчёты столпов, разрабатывает стратегии и пишет письма. И Амане жалела его – слишком многое лежало на плечах этого мальчика. И не смотря на всё это, он оставался мягким и добрым. Теперь, когда он рассказал ей всё это, она уже не могла относиться к нему как прежде – этот мальчик… Нет, мужчина… Он взял на себя огромную ответственность. Он был главой организации, призванной спасти людей от демонов и развивал и спонсировал её в счёт своих средств, не требуя от людей ничего взамен.***
Вот уже полгода она жила в этом огромном доме. Тут часто бывали столпы, охотники низких рангов, кузнецы… И все они кланялись ей, едва видели. Амане вежливо склоняла перед ними голову, робко проходила далее. Она чувствовала, что эти люди защищают её и её мужа от демонов, ощущала к ним неодолимую благодарность за это. В тот день она любовалась цветами глицинии. Весь сад был украшен этим чудесным деревом, изящным и красивым. Кагая тихо подошёл к ней со спины, мягко сказал: - Мы с тобой похожи на два дерева глицинии… Она не спрашивала, что это значит. Знала только, что демоны боятся глицинию, обходят стороной, а значит, дом в безопасности. И дитя, о котором она сама едва узнала, тоже в безопасности…***
Амане больше никогда не отважилась бы назвать мужа мальчиком – за всё это время, он вырос так, что был выше её на целую голову. И всё же, он не утратил ни капли своей доброты и мягкосердечия, нежно поглаживая одну из старших дочерей по голове. В тот год у них родились две дочери – очаровательные, каждая из которых взяла от отца и матери одинаково. Их белоснежные волосы передала им Амане, а удивительные глаза, цвета глицинии – Кагая. Девочки были тихими детьми, отчего Амане легко управлялась с ними, не без помощи прислуги. Первые часы, после того, как они появились на свет, Амане переживала, что Кагая не будет рад дочерям – ему нужен был сын, которому можно будет передать организацию. Но сейчас муж нежно говорил им что-то, пока молодая мать, ещё не оправившись, лежала в постели. Она лишь слышала, как он дал им имена: - Хинаки… Ничика…***
*** Долгожданный сын. Спустя два года жизни в этом доме, Амане держала на руках мальчика, так похожего на её мужа. Кирия был таким же спокойным, как и две его старшие сестры. Девочкам был год, Кирии же – один день. От него Амане не отходила – боялась, как бы ребёнок не был таким же слабым, как его отец. Но всё пока было хорошо, так что теперь женщина была спокойна. Раздвижная дверь медленно отворилась, Кагая вошёл в комнату и тихо присел рядом с ними: - Амане… Ты сама знаешь, что его ждёт, когда меня не станет. Мы не в силах изменить неизбежное, мы можем лишь направить его – он осторожно взял ребёнка из рук жены – Не бойся того, что грядёт… Не бойся смерти...***
Она принесла ему ещё двоих детей. Две девочки. Кагая был ласков и с ними и, не смотря на всю кротость, привитую им с детства, дети любили отца. Уже девять лет Амане жила в этом доме. Пять детей называли её мамой. Она любила мужа, о котором поклялась заботиться. В доме не было шумных игр, лишь старшие дочери порой играли во дворе ярким, разноцветным темари. И жизнь Амане была бы спокойной и размеренной, если бы не болезнь Кагая… Это началось стремительно, но он, кажется, не был удивлён этой болезнью. Вскоре, он ослеп, а потом и вовсе с трудом поднимался с постели. И Амане теперь отдавала всю себя, лишь бы поддержать его хрупкую жизнь. Однажды, Кагая собрал всю семью в своей спальне. В тот день, болезнь особенно обострилась, так что весь штаб опасался за жизнь главы. Амане сидела у его головы, накладывая холодный компресс, старшие дочери сидели у ног отца, склонив белые головы, Кирия держал отца за руку, а младшие – Куина и Каната – помогали маме с компрессом. Это могла бы быть красивая семейная сцена, если бы не страшная болезнь, из-за которой глаза, цвета глицинии, выцвели, а вены у лба вздулись. Но Амане ещё помнила то его безмятежное, спокойное лицо, и не смотря на всё – она любила мужа. Она была ему покорна. Кагая открыл глаза, хоть всё равно ничего не мог ими увидеть. Он тяжело вздохнул, потом ласково улыбнулся: - Это не болезнь. Это проклятье… Кирия, ты должен знать о том, что тебя ждёт. Мальчик сжал руку отца сильнее, силясь не плакать, так что глава штаба дотянулся другой ладонью до его головы, что стоило ему немалых усилий: - Я ещё буду жить. А потом ты станешь лидером охотников на демонов…***
В этот день, она должна была умереть. Она знала, что Музан заявится в их дом. Кагая сказал ей обо всём и Амане не противилась. Её сердце болело лишь за старших дочерей – они тоже должны были умереть. Десять лет. Десять лет она жила в этом доме женой Кагая. Они нажили пятерых детей и, можно сказать, она была счастлива в браке с этим человеком. Теперь же, всё должно было пойти прахом… Амане готова была принять смерть спокойно. Она так часто следовала за мужем, когда тот проведывал могилы падших охотников, что не боялась умереть. Она знала – Кагая и дочери будут рядом. И погибнут не все её дети. Разве, нужно было что-то ещё? Покорность – вот то, что всегда должно отличать дочь священника. Демон стоял у порога их дома. Хинаки и Ничико, которым едва исполнилось девять лет, играли темари во дворе, Амане и Кагая сидели и проживали последние моменты своих жизней. Наконец, её муж сделал то, что должен был сделать… В саду цвела глициния. Это была десятая годовщина их свадьбы…