Услышь меня

09:14 «Лань Чжань, доброе утро!» «Какая у тебя сейчас пара?»       Всё внимание Вэй Ина сконцентрировалось лишь на небольшом экране телефона с открытым диалоговым окном. За тридцать минут от начала лекции он так и не поднял взгляда, не взял карандаш в руку, не открыл учебную тетрадь. Профессор Синьхуа заметил. Цзян Чэн лишь устало выдохнул. 10:48 «Лань Чжань! Я волновался, что пропущу твоё сообщение, раз уж у меня отобрали телефон, а ты просто прочитал и не ответил!» «Лань Чжань?»       Цзян Чэн резко дёрнул Вэй Ина за локоть, потому что тот чуть ли не пропустил поворот, набирая сообщение. — Внимательнее, — проворчал Цзян Чэн. — Ладно-ладно, — на автомате отреагировал парень и прижался плечом к брату, чтобы продолжить писать, ориентируясь на Цзян Чэна.       Тот не отпихнул его лишь из-за братской солидарности, но не закатить глаза не мог. 10:48 «Лань Чжань, я же ничем тебя не расстроил?» «Ты и на вчерашнее последнее сообщение не ответил?» «Прости, что фотографировал тебя иногда без разрешения! Не злись!» «Давай пообедаем вместе на большом перерыве?»       Вэй Усянь со вздохом заблокировал устройство, когда услышал короткий глубокий перезвон в коридорах академии, знаменующий о начале новой пары, а Лань Ванцзи всё ещё не появился в сети. Цзян Чэн усмехнулся: — Сначала всё отказывался писать, а сейчас оторваться не можешь. Неужели у вас там всё так хорошо складывается?       Вэй Ин посмотрел на него с недовольным выражением лица, а после молча зашёл в аудиторию. Он поставил на стол небольшой чёрный футляр и достал из него свою флейту. Начиналось занятие музыки, которому обычно Вэй Усянь отдавался целиком и полностью, потому что это была единственная не скучная ему дисциплина. Парень кинул последний тоскливый взгляд на тёмный экран телефона, а после убрал его в сумку.       Впервые в голове Вэй Ина на музыке было что-то помимо нот.       Тихие мысли и образы наполнили разум. В своём собственном придуманном мире Вэй Усянь всегда был один. Это было неизменимым и неоспоримым фактом, к которому он привык, c которым ему было комфортно. Не было ничего, что могло бы нарушить его покой, когда он неспешно прогуливался вдоль высоких деревьев, заросших старых колонн, одиноких длинных коридоров.       В небольшой беседке посреди заросших мхом валунов стоял белый рояль, на котором дерево потрескалось под влиянием времени. Он являлся олицетворением музыкального инструмента, на котором великие люди сочинили все свои композиции. И тихие плавные ноты, срывающиеся с ряда клавиш, иногда доносились до Вэй Ина с той стороны.       Чаще чем рояль Вэй Ин иногда слышал гитару. Он любил перебирать её струны, когда думал о чём-то. Он вырывал из инструмента тепло, создавал вокруг себя пространство из этого чувства и плавал в нём, будто в каком-то эфире. В эти моменты, оставаясь с самим с собой и своими мыслями, тонущий в полупрозрачной меланхолии, Вэй Ин расслаблялся. Улыбка спадала с его лица, а расфокусированный взгляд устремлялся куда-то вверх. А под пальцами всё появлялись и появлялись тихие ноты.       Больше всего в своём белокаменном пустынном мире, в котором на каждом метре можно было найти какое-нибудь необыкновенное растение или его толстые вековые корни, Вэй Ин любил слышать мелодию флейты. Пронизывающая трель возникала где-то в глубинах густого леса. Мелодия лилась как горная река и обволакивала собой всё в округе, заполняла душу Вэй Ина.       С появлением Лань Ванцзи в его жизни, звуки, издаваемые каждым инструментом, усилились, а после слились в одну мелодию, которая уже несколько дней раз за разом повторялась внутри, не умолкая ни на секунду. Мелодия дарила тепло, нежность и спокойствие, собирала в себе все умения Вэй Ина в игре на инструментах и заполняла собой до отказа взволнованное сердце. Но она всё ещё находилась в поисках чего-то недостающего, словно из тысячи пазлов была потеряна одна деталь.       Вэй Усянь вздрогнул от внезапного голоса преподавателя. Прочистив горло, парень посмотрел по сторонам и заметил, что все его одногруппники уже заняли свои места и листали ноты. Через несколько секунд он уже смог сконцентрироваться на голосе профессора, а после открыть нужную, тридцать седьмую, страницу в нотной тетради.       Игра придавала сил. Музыка делала из Вэй Ина того, кем он был. Она стала его яркой и верной дорогой, по которой он уверенно шагал. Не было сомнений, что своё будущее Вэй Усянь тоже связывал с музыкой, с изучением других музыкальных инструментов, с игрой на них. Выступления, концерты, путешествия, сочинение авторских композиций, узнаваемость. У Вэй Ина было столько небольших целей, путь до которых делал его жизнь интересной.       Вэй Ин был вдохновлён своими мечтами. Мысли об этом вливали в его мир новые идеи и мелодии, которые он после переписывал в тетради.       Но никогда прежде его внутренний мир не был наполнен настолько разной и многогранной какофонией, всё ещё ищущей свою истинную форму. И Вэй Усянь медленно и кропотливо сшивал сумбурные звуки, держа в голове образ своего вдохновения. 12:34 «Лань Чжань, я действительно надеюсь, что между нами не возникло недопонимания» «Обед уже почти закончился, я не видел тебя в столовой» «Ты занят?» «Давай встретимся после занятий?»       Цзян Чэн положил руку на макушку Вэй Ин и слегка толкнул в сторону, а после притянул к себе, не в силах выносить стремительно мрачнеющую мину своего брата. Тот посмотрел на него, взгляд заметался по лицу, словно пытаясь найти ответы на свои многочисленные волнующие вопросы. Ваньинь вздохнул, дёрнув плечом, мол, я не в курсе, и растрепал волосы.       Вэй Усянь мрачным взглядом отслеживал сменяющийся городской пейзаж, не особо заботясь о том, что уже проехал мимо обычной остановки. Со вздохом было принято решение добраться до своей квартиры и заночевать сегодня там. Достав из кармана телефон, он открыл диалог с младшим братом и написал ему сообщение, предупредив и сразу же заверив, что с ним всё в порядке. Вернувшись на главную страницу со списком диалогов, Вэй Усянь не мог не проскользнуть взглядом по имени, которое раз за разом всплывало в его памяти на протяжении всего дня.       Это было наваждением.       Само появление Лань Ванцзи в жизни Вэй Усяня было наваждением. Перебирая сейчас в мыслях все их встречи, парень тихо смеётся, понимая, что вёл себя очень странно. Перебирая гитарные струны в своей комнате часом позже, Вэй Ин понимает, что эти странности ему нравятся.       Карандаш сам что-то пишет. Вэй Усянь не успевает за мыслями, которые появляются в его голове. Захватывая во внимание какую-то одну идею, он тут же теряет где-то на периферии другую, не менее значимую, и слегка обижается на себя. Он хочет писать одновременно обо всём сразу: о переполняющем его душу вдохновении, о покалывающем в кончиках пальцев нетерпении, об ожидании и некотором томлении, о нежности и теплоте в своём сердце, о желании делать и создавать, не оглядываясь на время, число на календаре и день недели.       Вэй Ин окрылён. С лёгкой подачи жесты учились сами собой, подпитываясь лишь нескончаемым желанием понимать Лань Ванцзи. В глазах разве что галактики не разрываются и звёзды не сгорают в ярчайшем последнем огне, когда взгляд пробегается по написанным в нотной тетради строчкам.       Пальцы снова касаются струн, тишина в квартире обрывается. На губах Вэй Ина заиграла мягкая полуулыбка. Он закрыл глаза, вновь погружаясь в свой неидеальный, дикий и безумный внутренний мир. У новой мелодии, которая пока что всё ещё не имеет финального очертания, есть только одна цель — стать проводником между Вэй Ином и Лань Ванцзи, попытаться донести хотя бы частичку нескладывающихся в слова чувств, быть благодарностью за то, что в жизнь впорхнуло вдохновение.       Улыбка всё ещё теплилась на губах, а мелодия продолжалась в тихом мычании, когда Вэй Ин вновь потянулся за карандашом, чтобы черкануть в тетради ещё несколько символов, но звук уведомления на телефоне прервал его.       Парень отложил гитару, закусив губу, и внутренне взмолился, чтобы это не оказался какой-нибудь спам или сообщение с нотациями от Цзян Чэна. Пальцы снова покалывало, но Вэй Ин к этому привык. Ему теперь даже нравилось это чувство, когда всё тело пронизывалось предвкушением, когда сердце в груди тяжело билось о рёбра.       Взгляд пробегает по строчке, пальцы быстро набирают пароль, а потом снова, снова и снова он перечитывает одно сообщение, и улыбка на лице Вэй Ина становится шире. 16:46 «Я редко пользуюсь телефоном, когда нахожусь в академии. Пожалуйста, не волнуйся» 16:48 «Лань Чжань» «Ахах» «Это так неловко. Я засыпал тебя горой сообщений, прости»       Вэй Ин плюхнулся на свою кровать, подогнув ноги под себя и не глядя отодвигая гитару ещё подальше. Парень держал телефон обеими руками, будто бы он мог раствориться и исчезнуть. 16:49 «Вэй Ин, ты всё ещё хочешь встретиться?»       Лань Ванцзи оторвал взгляд от экрана, отправив это сообщение. Желание заблокировать телефон и убрать его на несколько минут подальше боролось с волнующим ожиданием ответа и желанием не прекращать диалог даже в случае отказа. Дрожь прокатилась по всему телу. 16:50 «Да?» «Сейчас?» «Лань Чжань, мы правда можем встретиться сегодня? У тебя нет занятий?» 16:50 «Я свободен» 16:50 «Тогда встретимся?» «Куда мы можем пойти? Ты голоден?» «Я могу показать свою любимую пекарню, о которой мало кто знает ;)» «Там продают очень вкусные круассаны~» 16:51 «Хорошо» 16:51 «Мы можем встретиться в том же парке?» 16:51 «Да» 16:51 «А время?» 16:52 «Через час» 16:52 «Окей~»       Они синхронно блокируют телефон, хотя находятся на расстоянии нескольких километров друг от друга. Они так же синхронно выдыхают, расслабляются и падают: Вэй Ин — на кровать, раскинув руки в разные стороны и забегав взглядом по потолку, Лань Чжань — на сложенные на столе руки, прикрывая глаза. Уголок его губ коротко приподнимается всего лишь на несколько секунд, а улыбка Вэй Усяня становится настолько широкой, что грозится порвать лицо.       Сборы Вэй Ина немного хаотичны. Он быстро вышагивал по небольшой квартире, хватаясь то за одно, то за другое. Парень расчесал хвост, потом решил переодеться, в кожаную сумку закинул наушники и телефон, а после суматошно искал в полках портативную зарядку, потому что гаджет обещал сдохнуть через несколько минут. В последний момент взгляд наткнулся на нотную тетрадь, и Вэй Ин, честно, не запомнил своих мыслей, когда руки сами быстро спрятали её вглубь сумки.       Лань Ванцзи поднял голову лишь через десять минут, когда сердце и мысли наконец-то успокоились. Он встал из-за стола, захватив свой телефон и белую барсетку на пояс, в которой уже лежали все необходимые ему вещи. Потушив настольную лампу, Лань Ванцзи двинулся к выходу, но в дверях замер, настойчиво прокручивая одну и ту же мысль в своей голове. Взгляд скользнул по верхней полке над рабочим столом. Ванцзи чуть нахмурился, хватка пальцев на дверной ручке на секунду усилилась, но спустя мгновение наваждение отпустило его, и он вышел из комнаты.       Уже в автобусе Вэй Ин вёл долгую борьбу с запутанными проводами. Руки немного дрожали от волнения, но даже в этот момент с лица не сходила улыбка, а на языке вертелись какие-то незамысловатые мотивы, напевание которых было приглушено оживлёнными звуками улиц. Вэй Ин вздохнул, откинулся головой на сидение, выпрямляя руки на коленях. В этот момент, в эту секунду, назовите Вэй Ина сумасшедшим, и он весело рассмеётся, пропустив все слова мимо ушей.       В его душе в вальсе кружатся бабочки. Он чувствовал себя ребëнком, в жизни которого пока ещё не существовало проблем глобального масштаба. Быстро бьющееся сердце не давало покоя, было сложно усидеть на одном месте. Желание быстрей… вперёд… к нему… сейчас…       Назовите это как угодно: сумасшествием, волнением, предвкушением или любовью. Вэй Ин перестал пытаться вписаться хотя бы в одно определение.       Вэй Ин прочитал сообщение, закусив нижнюю губу, и все мысли разбежались из его головы. 17:42 «На том же месте»       Вэй Усянь просто хотел продолжать чувствовать себя таким же окрылённым, хотел дарить это чувство Лань Ванцзи. Он хотел показать ему… всё. Всё то, чего мог коснуться взгляд, что могла затронуть тема разговора. Вэй Ин начнёт с круассанов и музыки, а закончит…       Вэй Ин вновь закусил губу, выпрыгивая из автобуса так быстро, будто бы в нём была обнаружена взрывчатка. Он снова прервал свои мысли, потому что даже представить не мог, что вещи, явления, пейзажи, фильмы и сериалы, рассветы и закаты, места в разных уголочках планеты, которые он хочет показать Лань Ванцзи, могут закончиться.       Это уже не первая и не вторая их встреча, но они снова немного теряются. Из взгляда Лань Ванцзи, кажется, пропала настороженность, и это заставляет Вэй Усяня внутренне трепетать. Если… если в его ладони попадёт сердце Лань Ванцзи, то, Вэй Ин клянётся, что это будет самым дорогим сокровищем в его жизни…       …сразу после короткой полуулыбки, которую он сейчас увидел. — Привет, — тихо проговорил Лань Ванцзи, смотря прямо в глаза напротив.       Все привыкли к шумному Вэй Усяню, даже он сам к этому привык! Чувство, когда слова останавливались где-то в горле, было странным. Поджав губы, чтобы улыбка спала хоть немного, парень ответил одним жестом: — Привет.       Взять себя в руки у него получилось только через несколько долгих секунд, в которые он продолжал просто рассматривать Лань Ванцзи, который сегодня выглядел непривычно домашним и уютным. В большой белой футболке с оранжевой морковкой прямо в центре грудной клетки, в светло-голубых брюках с мешковатыми карманами около колен, с распущенными длинными волосами. Вэй Ин переборол в себе внезапную нужду в объятиях и проговорил: — Ну, ты готов к дегустации самых вкусных круассанов?       Лань Ванцзи на секунду отвлёкся, считывая с чужих губ слова, а потом всё так же тихо ответил: — Да. Показывай дорогу, Вэй Ин.       Парень в шуточной форме поклонился и вытянул руки, предлагая Лань Ванцзи пойти в указанную сторону. Парень шёл к нему вполоборота, и Ванцзи видел, как тот смеялся. Внутри неприятно потянуло, пальцы рефлекторно дрогнули, желая убрать привычным жестом пряди волос за ухо, прокрутить колёсико, чтобы…       Услышать.       Услышать Вэй Ина. Все его интонации голоса, его смех, звук его шагов. Узнать, насколько он громкий по сравнению с окружающим миром. Хотя, кажется, Лань Ванцзи уже знает, что тот невероятно громкий, с заразительным смехом, с вагоном и тележкой причудливых и забавных интонаций. В своём внутреннем мире Лань Ванцзи рисовал его именно таким: до безобразия живым и шумным, неугомонным и ярким, задыхающимся собственным смехом, вечно бегущим, очаровательным, вдохновляющим и завораживающим.       Полной противоположностью, поэтому таким волнующим, ненавязчиво затрагивающим что-то личное и спрятанное внутри.       Лань Ванцзи подтянул его к себе за локоть, когда Вэй Ин, заговорившись о том, как много раз выпечка из той пекарни «спасала» его, не заметил, что почти врезался плечом в столб. Короткое «спасибо» и кивок головы в ответ были небольшой передышкой, а после разговор возобновился.       Если бы Лань Ванцзи попросили дать Вэй Ину какой-нибудь цвет, то он бы без раздумий отдал всю палитру. Каждой эмоции — цвет. Каждому взгляду — цвет. Каждому слову — цвет. Каждой стороне Вэй Ина — цвет.       Уголок его губ снова приподнимается в мягкой улыбке, когда Вэй Ин руками пытается показать размеры колеса обозрения. Лань Ванцзи задумался бы об этой мелочи, если бы был с кем-то другим, где-то не здесь. Но сейчас все посторонние мысли отошли на задний план. С Вэй Усянем можно было быть самим собой, без оглядки на контроль выражения лица.       Они медленно гуляют около двадцати минут. Вэй Усяню нравилось много говорить и заполнять собой всё пространство вокруг, но сегодня ему больше нравилось вслушиваться и всматриваться.       Вслушиваться в короткие небогатые на размашистые эмоции истории Лань Ванцзи о всё том же колесе обозрения, о любви к светлым и пастельным цветам, о желании нарисовать картину для международного конкурса.       Вслушиваться в короткое фырканье, в бархатный мелодичный голос, в тихий и хриплый смех…       Всматриваться в движение его рук, потому что Лань Ванцзи иногда рефлекторно показывал жесты. Всматриваться в плавное движение ярко выраженных суставов на его длинных пальцах, в маленькую ямочку у левого уголка губ, в небольшие лучики около глаз, потому что Лань Ванцзи улыбался именно глазами.       Всматриваться в его взгляд и ловить там своё отражение.       Когда они доходят до пекарни, безоблачное небо пестрит оттенками жёлтого и золотого. Над их головами звенят колокольчики, заставляя двух девушек за прилавком отвлечься от своих дел и перевести внимание на посетителей. Вэй Ин окинул небольшой зал взглядом и не нашёл других клиентов. Он с улыбкой повернулся к Лань Ванцзи: — Я же говорил, что об этом месте мало кто знает, — и подмигнул ему. — Может быть, эта пекарня принадлежит только тебе? — во взгляде Лань Ванцзи на секунду промелькнули смешинки, заставляя Вэй Ина удивлённо раскрыть рот. — Ты сейчас пошутил? — Ванцзи оставил его без ответа, продолжая смотреть. — О боже, Лань Чжань умеет шутить, — выдохнул Вэй Ин, широко улыбаясь. А потом на его лице появилось довольное хитрое выражение. — Ты всё сказал верно! В награду за хорошую шутку я оплачу твой заказ! Пожалуйста, выбери что-нибудь! — и снова подмигнул, веселясь с происходящего все больше и больше.       Вэй Ин подошёл к витрине, где были выложены красивые пышные булочки. Глаза разбегались от обилия вкусностей, хотелось выкрикнуть «заверните всё и сразу», но парень лишь продолжал тихо сглатывать, пробегаясь взглядом по тексту то на одной, то на другой табличке о выпечке. Лань Ванцзи стоял рядом, отыскивая что-то более для себя привлекательное, но через минуту отстранился и поднял взгляд на чёрную доску, где мелом были выведены названия напитков.       Прикосновение к предплечью заставило его мелко вздрогнуть. Вэй Ин безмолвно хихикал, забавно морща нос, и кажется был доволен небольшой шалостью. — Выбрал?       Лань Ванцзи кивнул. Уголок его губ вновь невольно пополз наверх: — Круассан.       Вэй Ин выгнул бровь, а потом развёл руками: — Какой из? — Выбери сам, — отрезал Лань Ванцзи и вернул взгляд к напиткам, давая понять, что больше он ничего не скажет.       Вэй Ин рассмеялся и снова коснулся предплечья. Лань Ванцзи перевёл взгляд на него. — Ты будешь чай? — парень коротко кивнул. — Какой? — Чёрный чай со льдом и без сахара, — показал жестами Лань Ванцзи и внимательно посмотрел на Вэй Ина. Тот выглядел озадаченным, что почти вновь заставило улыбнуться. — Я… не знаю этих жестов. Я понял только «чай», Лань Чжань! — «Сахар», — повторил Лань Ванцзи тихо и продублировал жестом. Вэй Ин мгновенно отразил, шевельнув губами, будто бы прекатив это слово у себя на языке. — «Чёрный чай»… «лёд»… Правильно.       Вэй Ин радостно кивнул и отошёл к кассе, чтобы сделать заказ. Лань Ванцзи достал свой телефон и, смахнув блокировку, быстрой мыслью подумал, что веселье Вэй Ина заразительно и он уже ему поддался.       В галерее появилось несколько фотографий: небольшой уголок интерьера, украшенный живыми растениями в горшках, меню с напитками, которое обрамляла длинная нить с жёлтыми огоньками, и, наконец, сам Вэй Ин.       Девушки за прилавком дружелюбно улыбались. Одна из них ушла делать напитки, а вторая в два больших бумажных пакета упаковывала всю ту выпечку, которую называл Вэй Ин. Брови Лань Ванцзи немного приподнялись, потому что заказ был явно больше, чем он ожидал.       Вэй Усянь развернулся, держа эти пакеты в двух руках около своего лица и немного раскачивая их, и засмеялся, щурясь глазами. — Присядем? Напитки принесут через пару минут.       Вэй Ин отошёл к круглому столику и сел на диванчик, Лань Ванцзи сел напротив и привлёк чужое внимание: — Вэй Ин, — тот поднял на него взгляд. – Это… — Ахах, не волнуйся Лань Чжань. Один пакет мы съедим сейчас, а второй оставим на потом.       Лань Ванцзи качнул головой, фыркнув, вызывая тихий смех у парня напротив.       Через некоторое время им принесли напитки в высоких стаканчиках с трубочками. Вэй Усянь достал из одного пакета содержимое и вручил Ванцзи со словами «это круассан с шоколадной крошкой, я за него готов продать свою душу».       Они ели молча. Для Ванцзи такая тишина была непривычной, вновь хотелось слышать больше. Возможно, музыку, которая тихо играла в этой пекарне. Вэй Ин же, наоборот, хотел, чтобы в этот момент исчезли все посторонние звуки, чтобы их миры хоть на мгновение стали одинаковыми. Они вели себя неловко, потому что столик был маленьким и, сидя напротив, они смотрели друг на друга, а после всё равно отводили взгляды; потому что выпечка крошилась, немного пачкая одежду; потому пробовать напитки друг друга было смущающим, но не менее приятным. В какой-то момент Вэй Ин пытался отвоевать у своей сумки портативку, потому что телефон снова разряжался, но провода как назло опять спутались. Наплевав на попытки, он просто вытащил все вещи на стол, а после не захотел убирать, потому что взгляд Ванцзи с любопытством очерчивал его нотную тетрадь.       Вэй Ин сглотнул, отложив телефон и все лишние вещи в сторону. Он поймал вопросительный взгляд Лань Ванцзи, но ответить ему было нечего. В этой тетради, в нотах, в маленьких рисунках на полях, в коротких напоминаниях и всевозможно вдохновляющих словах была обнажена его душа. Даже на обложке, на которую Вэй Ин прицепил несколько наклеек, где написал «собственность Вэй Усяня», он оставил свои следы. — Это моя личная нотная тетрадь, — проговорил Вэй Усянь, пытаясь унять волнение и пододвигая тетрадь на середину стола. Сейчас казалось, что Лань Ванцзи считывал не только слова с чужих губ, но и общее настроение, чувства. — Ты хочешь, чтобы я посмотрел? — в его голосе была неуверенность.       Вэй Ин был неуверенным тоже. — Я не против этого, — выдохнул Вэй Ин, чувствуя, как предательски начали гореть щёки.       Пальцы Лань Ванцзи коснулись тетради, а внутри Вэй Усяня замерло сердце.       Казалось, что это совершенно не было тетрадью, а старинным папирусом, который мог рассыпаться в руках, если относится к нему без осторожности. Но Вэй Ин не смог вынести эту пытку, которая, казалось, уже длилась целую вечность, поэтому он неожиданно резко подпихнул тетрадь ещё ближе к противоположному краю, а после открыл её на последней исписанной странице, зажимая разворот пальцами. Лань Ванцзи выгнул бровь и поднял взгляд, ожидая объяснений. Заставляя себя переступать через неловкость, Вэй Ин проговорил медленно и глядя в глаза, когда хотелось, наоборот, быстро протараторить причину куда-то в сторону. — Это последнее, что я писал для гитары. Ты сможешь прочитать ноты? — Лань Ванцзи задумался, ещё раз бегло посмотрел в тетрадь, а после всё равно кивнул. — Хорошо… — Вэй Ин улыбнулся и убрал свои руки от тетради. — Тогда я хочу услышать, что ты думаешь об этом.       Все внимание Лань Ванцзи сосредоточилось на одной небольшой тетради, лежащей перед ним на столе. Волна нот была нарисована, кажется, в спешке. Ванцзи вспомнил свои старые тетради для гуциня. Их почерки были совершенно разными и это почему-то заставило улыбнуться уголками губ.       Совершенно разные.       И потому настолько притягательно.       Лань Ванцзи кончиками пальцев провёл по словам, которые были написаны на самом верху страницы. Услышь меня. Сердце с гулом ударилось об рёбра. Глаза побежали по нотам, а в голове звуки пытались собраться в единое целое, но это было сложно. С гитарой Лань Ванцзи был плохо знаком, но даже в обрывочных звуках гуциня эту мелодию уже можно было назвать красивой. И Лань Ванцзи не заметил, как тихо выдохнул это слово, всё ещё бережно касаясь пальцами страниц и не отрывая взгляда от нот. Они тянулись и тянулись, разжигая желание узнать, какой у мелодии будет конец, на каком чувстве она прервётся.       Подняв взгляд, Лань Ванцзи хотел найти ответы у Вэй Ина, но тот смотрел в сторону улицы, стараясь усмирить своё смущение. В мыслях красным вспыхнуло «никогда».       Эта мелодия никогда… — Вэй Ин, — Ванцзи сглотнул и сжал ладонь, — эта мелодия закончена?       Вэй Ин с мягкой полуулыбкой покачал головой: — Нет, это только черновик. Я хочу дописать её в ближайшее время.       В душе Лань Ванцзи разлилось тепло. Он прикрыл глаза, выдохнув с полупрозрачной улыбкой, и сказал: — Действительно, это только начало, — они встретились взглядами. — Покажи мне её потом, я хочу услышать.       В глазах Вэй Ина заблестело счастье, а улыбка на лице стала самой яркой за этот вечер. — Конечно! — он перехватил тетрадь, взглянул на ноты, а после снова на Лань Ванцзи. — Я буду рад, Лань Чжань!       Новый порыв вдохновения. Внезапный и сокрушающий. Настолько сильный, что усидеть на месте уже сложно. Вэй Ин встал, заталкивая тетрадь обратно в сумку, подхватывает второй пакет с булочками, свой стаканчик с карамельным кофе и выжидающе посмотрел на Ванцзи. Широкая улыбка превращала его глаза в милые тёмные дуги, от которых расходились несколько лучиков. Чёлка немного взлохматилась, обрамляя его лицо, а румянец на светлой коже был прекрасным последним штрихом. — Прогуляемся?       Лань Ванцзи кивнул пошёл следом. Он пошёл бы за этим ярким светом куда угодно.       Тёмные оттенки красного топили закат. Фонари зажигались на улицах, реклама рябила своими цветами. Вэй Ин попросил показать ему новые жесты и Лань Чжань показывал. Слова касались самого дорогого, что было в жизнях их обоих, — музыки и живописи. — «Гитара»… — Гитара. — «Нота» — Нота. — «Штрих»… — Штрих. — Мм, правильно, — похвалил Лань Ванцзи и остановился. Они уже подошли к станции метро, у которой расстались вчера. — Да? Я знал, что я способный, и меня часто хвалили, но я хочу стараться ещё больше, чтобы слышать, как хвалишь меня именно ты, — Вэй Ин улыбнулся, переминаясь с ноги на ногу. — Надеюсь, что не забуду то, что узнал сегодня. — Я проверю тебя в следующую нашу встречу. — Ох, учитель Лань! Я надеюсь, вы будете не слишком строги ко мне, — шуточно взмолился Вэй Ин, рассмеявшись. — Буду, — строго ответил Ванцзи, вновь убеждаясь, что настроение парня заразительно. — Ахахах! Лань Чжань, Лань Чжань… — ещё сильнее рассмеялся Вэй Ин, вызывая улыбку. — Это моё эгоистичное желание, но я бы хотел видеться с тобой каждый вечер. — В этом мы похожи, — медленно показал Лань Ванцзи. Вэй Ин просиял, когда понял чужие жесты. — Но на следующей неделе я должен написать две картины для итогового задания. — А мы запрёмся в репетиционной, потому что нам надо оттачивать выступление. Тоже для итогового задания.       Взгляд Вэй Ина зацепился за большие электронные часы, которые висели на стене здания метро. Они пробыли вместе несколько часов, но по ощущениям не более нескольких минут. Вэй Усянь грустно улыбнулся, а потом впихнул пакет с выпечкой в руки Ванцзи. — Съешь их завтра утром… ну или сегодня вечером. Они немного другие, но тоже вкусные. Обещаю! Даю слово владельца пекарней, — Вэй Ин рассмеялся.       Лань Ванцзи немного растерялся, но всё равно принял подарок, ответив тихим «хорошо, спасибо». Их прощание затянулось. Они смотрели друг другу в глаза, а потом совершенно неожиданно одновременно произнесли: — Пока?       И эта случайность помогла отогнать тоску и неловкость.       Лань Ванцзи развернулся, а в голове Вэй Усяня роем завертелись новые мысли. Они будут заняты всю неделю, вдруг другого шанса не будет, вдруг позже появятся планы и…       Вэй Ин ухватился за локоть Лань Ванцзи быстрее, чем смог сформировать связную мысль у себя в голове, поэтому, когда был уверен, что на него смотрят, быстро выпалил: — Ты сможешь прийти на выступление музыкального факультета? Это будет наше итоговое задание, но там будут зрители. Если у тебя будет возможность, то… — Да, — Лань Ванцзи развернулся к нему лицом. — Я хочу прийти.       В сердце Вэй Ина разгорелся пожар из чувств, а в голове пустота. В одну секунду у него появилось желание отрепетировать всё идеально, чтобы показать Лань Ванцзи кусочек своего мира.       Он до сих пор не придумал как, но у него всё ещё была неделя.       Неделя до момента, когда их внутренние миры пересекутся.