The Time Loop Adventure of Skull and Reborn!

Петля 3 — И вообще, зачем ты меня преследуешь? — спросил Череп, и что-то похожее на усмешку украсило его губы. Реборн не совсем уверен, что чувствует по этому поводу. Обо всем этом на самом деле. У него была целая жизнь, чтобы подумать. Подумать только, как именно выглядят его отношения с Черепом, если Облако так далеко зашел, чтобы избежать его. Чтобы никогда больше не увидится ни с ним, ни с остальными. Мерзоское чувство поднялось к его горлу, поскольку то, что он видит как тренировку, на самом деле может рассматриваться как насилие. — Не собираешься ничего говорить? — снова спросил Череп после долгого молчания. Выражение его лица почти не изменилось, но брови нахмурились еще сильнее. Что-то похожее на гнев появилось в его глазах, когда он продолжал смотреть на молчаливого киллера. — Если тебе нечего сказать, зачем тратить целую жизнь на мои поиски? Я знаю, ты знаешь, что Аркобалены больше не нужны. Просто… — Череп машет рукой вокруг них, и Реборн пытается заглушить укол в груди от столь знакомого жеста. —Почему? Ты не получишь ответ! Если только ты на самом деле не наслаждаетесь злоупотреблением— — Я не наслаждался, — говорит Реборн, прежде чем Череп успевает закончить. — Что? Череп больше не прожигает Реборна сердитым взглядом. В его глазах было сомнение. Подозрение. Но Реборн смотрит мимо этого, сейчас, когда он пытается высказать несколько слов, и выглядеть при этом искренним. (Он должен это сделать. Однажды он пообещал себе, что не поддастся низости, которую его жертвы приняли с ликованием. Что он не опустится до такой низости, за которую, как он знал, его мать проклянет его, где бы она ни была. Но он сделал это. Он сделал.) — У меня нет никаких намерений продолжать наши прежние отношения. И… — Реборн сглатывает, потому что сейчас нет места для гордости. Не после того, что он сделал. Череп заслуживает этого, по крайней мере. — Мне очень жаль. — Это ты… извинился, — Череп смотрит на него с недоверием. Оно исчезло, как только фиалковые глаза стали жестче. — Извинения ничего не сотрут. Ты ведь это знаешь, не так ли? — говорит Череп. — Я знаю, — отвечает Реборн, и он не шутит. — Так что давай помиримся. Реборн планировал это. Эта идея варилось среди его мыслей, пока он даже не получил четкого представления о ней. Это все, что он мог сделать, ради искупления своих поступков, которые он неосознанно совершил, перед тем, кто на самом деле этого не заслуживает. Он жесток, да, он мафиози настолько, на сколько должен быть, но есть предел этому. Так и должно быть, если он хочет хоть каплю здравомыслия. (Потому что он бывший гражданский, что это за оправдание? Жалкое зрелище.) Тсуна мог бы помочь сгладить некоторые углы. Он дал ему посмотреть на то, как это влияет на человека, если он подвергается насилию (потому что это то, что все его сверстники в Намимори делают с ним, не так ли? И то, что Нана сделала с ним тонким образом в тех ракурсах, где это действительно имеет значение, даже если она этого не осознает. И Тсуна тоже.). Тсуна дал ему возможность лучше понять собственную мораль, чего он никогда не мог себе представить. Что и привело его в настоящее время. — Останься со мной, — Реборн вспоминает свою квартиру. Это единственное место, куда он мог бы привезти Черепа, если он не сразу даст отказ. — Я искуплю все, что сделал в этой жизни, чтобы ты простил меня. — А если я не смогу простить тебя за это? Если я все еще не хочу иметь ничего общего с тобой или другими после всего этого? — спросил Череп с таким видом, словно обдумывал это предложение. — Тогда я больше не буду тебя беспокоить, — сказал Реборн, отталкивая ту часть себя, которая кричала ему, чтобы он этого не делал. — Я клянусь, что перестану преследовать тебя от следующего повтора и всего, что последует за ним. Это было тяжело для Реборна — клясться в чем-то. Это похоже на то, как он работает на миссиях. Клянусь выполнять миссии в совершенстве. Продолжать выполнять свои обязанности Аркобалено, даже если они были навязаны тебе насильственно. Поднять Дино и Тсуну, чтобы те стали великими боссами мафии. И теперь он клянётся, чтобы компенсировать все, что он когда-либо сделал Черепу. Оставь Облако в покое, если он не может найти в себе силы простить. Человек, который заслуживает собачьей смерти, не должен навязывать такие вещи, как те, которые заслуживают ненависти. Реборн близок с ненавистью, он наслаждался ею на протяжении многих лет проклятия. Знает, как она прожигает его вены, просто думая о предмете таких эмоций. (Как Череп все еще может смотреть на них — смотреть на него — после всего, что они сделали? Улыбаться так, будто ничего плохого нет, даже если и есть. Чудеса.) Он не знает, заслуживает ли прощения, но он слишком эгоистичен, чтобы не попросить его. (Он не должен просить об этом. Он не должен был.) — Отлично, — отвечает Череп, нахмурившись, но в его глазах что-то блестит. — Если ты сдержишь свое слово, я соглашусь. — Обязательно, — не удержался Реборн. Он полностью осознает сомнение в глазах Черепа. Облако вздыхает. — Тогда пошли, — подбирая сумку у ног, Череп качает головой. — Не заставляй меня сожалеть об этом, Реборн. — Я не заставлю. Что-то появляется в груди Реборна, и на этот раз, он решил не давить это. Неужели даже чудовищам позволено надеяться?

***

В течение одной жизни Реборн работает над проблемами, которые, как он раньше думал, не были таковыми. Скорректировал свое инстинктивное поведение по отношению к Черепу и воздержался даже от поднятия пальца в попытке причинить боль, когда это было явно ненужным действием. Он старается быть как можно более вежливым, когда они разговаривают. Конечно, проблем намного больше, но Реборн работает и над этим, потому что это важно. Однако он мало что узнал о Черепе, так как Облако не желало много говорить с ним. Есть, конечно, и обычные любезности, но они отличаются от настоящего долгого разговора. Однако это было облегчение, когда Череп показывает свое веселое я, когда приближается конец жизни. В его глазах вспыхнул огонек, который, как обнаружила Реборн, был надеждой. Улыбки, направленные на него, становились все более частыми. На последнем вздохе Череп все еще был жив. — Я буду ждать ответа, — сказал Реборн, прежде чем его зрение потемнело. Последнее, что он увидел, был Череп, который смотрел на него с улыбкой. (На следующей петле, петле 4, Череп стучит в дверь Реборна. — Я прощаю тебя, — говорит он, улыбаясь. И Реборн не мог ничего сделать, кроме как смотреть, как что-то взрывается в его груди, а затем тепло разливается по кончикам пальцев.)