Без надежды, без свидетелей, без награды

Джен
PG-13
Завершён
10
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
3 страницы, 1 часть
Описание:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
10 Нравится 2 Отзывы 1 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
…За новой реинкарнацией, разумеется, последовала новая встреча с Доктором, новый виток их непрекращающейся вражды. По-другому быть и не могло. Им навязали эту войну, загнали в рамки незыблемых законов, превратили в вечных антиподов, без остановки перетягивающих канат друг у друга. Когда в его – или уже ее? – глазах загорелась знакомая уверенность, губы Мастера по привычке изогнулись в ухмылке. Также, повинуясь лишь инерции, он натянул на себя маску презрения, за которой тщательно скрывал накопленную усталость. Сколько раз его будут воскрешать, давать ему новые лица просто ради того, чтобы опять столкнуть их лбами? Короткий приказ встать на колени – и еще один сладкий миг унижения Доктора добавлен в коллекцию. Там же, в памяти, уже хранились и другие воспоминания о нем, состаренном на сотни лет при помощи звуковой отвертки и запертом в тесной клетке, или прикованном к креслу-каталке на крыше больницы, штампующей кибер-людей, или обманутом на Скаро, когда он едва не убил свою подружку, запертую в корпусе далека. Нет, он не упивался запечатленными мгновениями своего краткосрочного триумфа над Доктором, как какой-то карикатурный злодей. Он делал это скорее из бессилия, ради удовлетворения ленивого любопытства – насколько далеко он сможет продвинуться в этом нелепом противостоянии? Он не испытывал к Доктору ненависти, вернее, это была не только ненависть. Целая буря чувств клокотала в нем, сводясь к неизменному желанию быть рядом. Впрочем, вполне определенную эмоцию, похожую на некое глухое раздражение, у него вызывали спутники Доктора, все эти люди, которых он тащил на борт Тардис и гордо называл друзьями, возводя их в ранг равных себе. Было в человеческой расе что-то такое, что всегда неотвратимо манило его; Мастер же, не желая искать в них эту особенность, предпочитал рассматривать таких компаньонов как временную забаву путешественника, недолговечных питомцев, по воле случая скрасивших одну долю секунды его вечности. За всем хаосом его спонтанных перемещений в пространстве и времени Доктор не видел, как жестоко на самом деле поступал с ними. Понимал ли он, что их совместные странствия для него лишь мимолетное мгновение, а для них – огромный, яркий всполох в их скоротечной жизни, незабываемый и подчас травмирующий опыт, навсегда ломающий их судьбы? Неужели он сам не видел, насколько трагично заканчивалось путешествие каждого его спутника и что виной тому был он сам? Их запирали в других измерениях, обращали в кибер-людей, им стирали память и приговаривали к смерти – финал всегда был плачевно-опустошающим. От истории женщины по имени Ривер Сонг даже Мастер, повидавший многое, едва не пришел в ужас: она представляла собой запутанный комок временных линий, явившийся как квинтэссенция преступлений Доктора против времени. Но тот продолжал слепо идти сквозь череду трагичных расставаний, снова и снова привязывался к новой горстке людей, растрачивая свое могущество на удовлетворение их мелких прихотей, а потом неотвратимо теряя и забывая их. Мастер мог бы предложить ему гораздо большее. Ни дружбу, ни романтическую связь – ему были чужды смыслы, вкладываемые людьми в эти понятия. То, что могло быть между ними, превзошло бы пошлость и низменность человеческих отношений. Это было бы нечто более трепетное, более глубокое, чем недолговечные всполохи людских страстей. Однако заявить, что его терзала ревность, было бы большим преувеличением. Ведь, в конце концов, что такое мелкая возня Доктора с полюбившимися ему человечками по сравнению с грядущими, еще не растраченными веками, а может, даже тысячелетиями таймлорда? Когда-нибудь это детское увлечение пройдет, был уверен Мастер. Поэтому сначала он просто наблюдал – за Доктором, за временем, за Доктором во времени. Он не пользовался хроно-устройствами, а сам заглядывал прямо в глубины временного потока. Доктор по какой-то причине боялся это делать, кажется, считая, что так можно лишиться рассудка. Чушь! Какой же он тогда повелитель времени, если даже не может посмотреть на то, чем повелевает? Мастер видел, как с его каждым новым путешествием линии времени уродливо искажались, искривлялись, сворачивались в какой-то невразумительный кокон, который становился все плотнее. Сначала он думал, что это лишь незначительные флуктуации, следы, оставленные насквозь пропитанным хроно-пылью Доктором в ходе его блужданий. Но потом, когда знаки стали более явными и их уже нельзя было списать на погрешность, он подвел итоги своих наблюдений и сделал единственный логичный вывод. В глубине души Мастер хотел оказаться неправым, наверно, впервые за свою долгую жизнь мечтал ошибиться в вычислениях, но не мог игнорировать то, о чем кричали все собранные свидетельства. Он начал понимать, как воздействуют на Вселенную те, кто позволил себе вмешиваться в ход истории. Это воздействие было поистине разрушительным: своими спонтанными, бесконтрольными скачками Доктор медленно, но методично подтачивал структуру пространства и превращал гладь времени в изрешеченное полотно, ломая заложенный миллиардами лет баланс. Но Вселенная была способна сопротивляться. Она пыталась исцелить себя от Доктора как от отравляющего всю ее сущность вируса и заново установить гомеостаз: она сбрасывала фундаментальные константы, возвращая их к исходным показателям, регулировала количество жизни и смерти, упорядочивала разрозненные цепочки событий так, чтобы каждая заканчивалась единственным, давным-давно просчитанным исходом. Время в стремлении подлатать себя и сгладить возмущение, вызванное беспардонным вмешательством хроно-путешественников, тоже активировало защитные механизмы. Так, оно стирало из памяти Доктора его бесчисленные встречи с самим собой были во избежание временных парадоксов. Оно отражало, компенсировало влияние таймлорда, давая на его действия зеркальный ответ, умноженный сначала на два, потом – на растущую в геометрической прогрессии переменную. Когда он останавливал одну войну, в других мирах вспыхивали новые. Когда он спасал одну планету, где-то в отдаленных уголках галактики сгорали две другие. Предотвращение гибели людей рядом с ним запускало смерти живых существ за миллиарды световых лет от него. Этот бесконечный маховик действия и последующего противодействия, запущенный Доктором, неумолимо набирал скорость, ставки становились все выше, число жертв – все больше. …И как только Мастер постиг это, как только это знание накрыло его со всей сокрушающей ясностью, он понял, что попался. Ведь любому механизму, даже самому безупречному и отлаженному, нужен обслуживающий персонал. И для машины самовосстановления Вселенной тоже требовалась обслуга, выполняющая грязную работенку, подталкивающая ее возвращение к правильному состоянию. Его, так некстати узревшего прагматичную закономерность, избрали в качестве катализатора нужных событий, которые должны были обнулить деяния Доктора, возместить причиненный им ущерб. Мастер стал невольным сборщиком мусора на побегушках у Вселенной, вынужденным бесконечно преследовать его и подчищать за ним хвосты – без надежды, без свидетелей, без награды. Сила самой Вселенной направляла его, бесконечно сводя с Доктором. И та же самая незримая сила намертво запечатывала его губы, едва с них успевали сорваться слова горькой истины. Вместо этого Мастер, обреченно повинуясь уготованной ему роли, изрыгал насмешки и ругательства, подначивал, издевался над мятежным таймлордом, но внутри заходился в немом крике. Он играл по-разному: был то врагом Доктора, то его союзником, однажды даже «исправился» и встал на его сторону – вдруг это помогло бы ему вырваться из нежеланного служения? – но карты снова перетасовывались, и он раз за разом возвращался к исходным условиям. О, если бы только был способ дать ему понять, хоть как-то намекнуть, что каждая отнятая Мастером жизнь взята как плата за жизни, спасенные им вопреки воле высшего замысла? Пусть он прекратит мнить себя чертовым богом, позволит паре миллиардов живых существ умереть, паре десятков миров сгинуть во мраке космоса – и тогда потревоженное им пространство-время начнет затихать, затянутся дыры от хроно-переходов и улягутся всполохи, а Вселенная, наконец, обретет долгожданное спокойствие! Сколько потребуется веков, сколько регенераций он потратит, прежде чем Доктор познает то, что открылось ему? Когда-нибудь это должно случиться: безумная гонка завершится, и у них появится шанс… Шанс на что? У Мастера не было ответа на этот вопрос, но он, продолжая сравнивать счеты для достижения эфемерного равновесия, тайно верил в Доктора, ждал, пока тот не догадается… или пока окончательно не уничтожит Вселенную.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.