THE SPELL THAT BINDS

Утром следующего дня Джонни обнаружил себя среди первых за завтраком, с кубком тыквенного сока в руках и лёгким похмельем в голове. Вчера вечером кто-то из шестикурсников умудрился протащить Огневиски в гостиную, поэтому старшая половина Слизерина до рассвета праздновала начало нового учебного года, играя в игры, включающие в себя большое количество алкоголя. То, что Джонни не сразу заметил человека, стоящего за его спиной, пока девушка с седьмого курса, что сидела напротив, показательно не прочистила горло, он списал на непрекращающуюся боль в висках. Обернувшись, Джонни увидел знакомое лицо одного хаффлпаффца, в данный момент нависающего над ним. Он понял, что что-то не так, как только осознал, что Сычен был один. Никаких наглых гриффиндорских загонщиков поблизости. — Да? — спросил Джонни, внимательно осматривая хаффлпаффца на наличие припрятанного оружия или чесоточного порошка. Если это было частью какого-то розыгрыша, то Джонни уже был готов высказать парню напротив, что, честно говоря, рановато пока было для этого. Сычен замялся под его взглядом, ему явно было некомфортно. Руки принялись теребить узел на чёрно-жёлтом галстуке, но его взгляд был полон решимости. Он слегка опустил голову, что заставило Джонни приподнять брови. — Могу я поговорить с тобой-, — Сычен произнёс какое-то слово на китайском, после чего махнул рукой в сторону дверей, – снаружи? Джонни посмотрел на двери, затем на Сычена, затем на свой завтрак, и вздохнул. Не спеша он вытер рот салфеткой, прежде чем отодвинуть от себя кубок и подняться на ноги. Когда Сычен не сдвинулся с места, Джонни закатил глаза и повёл его за собой из Большого Зала. Благодаря своей лёгкой походке, Сычен обогнал Джонни, как только они дошли до главного холла. Последний, при этом, не вынимал руки из кармана, где лежала его палочка. Хаффлпаффец провёл их через целый лестничный марш и два коридора, прежде чем резко повернуть налево, и Джонни обнаружил, что оказался в тупике. Окинув его взглядом, Джонни убедился, что они одни, исключая одинокие рыцарские доспехи. — Вау, — Джонни провёл рукой по щиту рыцаря, пальцами прослеживая контур ворона, выгравированного на металле. Он бросил взгляд на Сычена. — Сюда ты приводишь всех своих ухажёров? Потому что если да, то спешу тебя расстроить — это предложение мне не интересно. Сычен отшатнулся: — Нет! — Хафф мотнул головой, нахмурив брови, и Джонни вздохнул. Его юмор не понимают, ясно. — Тогда, что тебе нужно? Причина, зачем тебе понадобилось тащить меня сюда? Сычен смотрел на него своими огромными глазами, явно борясь с самим собой, а затем глубоко вдохнул: — Помощь, — он опустил голову. — Пожалуйста. Мне нужна… твоя помощь. — Да? — Джонни старательно сохранял выражение лица нейтральным. — Неужели? Парень напротив кивнул, хотя и выглядел так, как будто ему физически больно это признавать. Джонни всматривался в его лицо, но не находил и намёка на ложь, ни один мускул не дрогнул, выдавая какой-то потаённый умысел. Джонни знал, что парнишку называли ВинВин, потому что в начале четвёртого курса, когда Сычен только перевёлся в Хогвартс, единственным способом общаться с ним было игрой в карты. И Сычен ни разу не проиграл. Сам Джонни никогда против ВинВина не играл, но он в принципе был не очень хорош в картах, и к тому моменту, когда ему всё же захотелось узнать, в чём, собственно, дело, гриффиндорцы уже «присвоили» хаффлпаффца себе. Джонни всегда воспринимал Сычена, как часть компании Доёна, всегда с ними, но никогда в центре внимания. Только сейчас он понял, что это, возможно, первый раз, когда они говорят друг с другом напрямую. Джонни склонил голову набок: — Что ж, рассказывай? — Это… касается моего брата. Его зовут Ренчжун. Джонни кивнул. Это он уже знал. — Вчера его распределили на Слизерин, но он–он не такой, как вы, — беспокойство на лице Сычена было настолько очевидно, что на секунду Джонни задумался, какого это иметь родного брата. Но потом он вспомнил, что у него их целых двое. Два брата, которые уже обнаружили его отсутствие за завтраком. — Как мы? — Ему не место среди вас, — Сычен опустил взгляд, явно пытаясь выстроить правильные слова, прежде чем вновь посмотреть на Джонни. — Ренчжунни, ему не место в–в яме со змеями. Джонни был уверен, что это слова Юты, поэтому закрыл на них глаза. Почти. — Если ты волнуешься за брата, тогда тебе следовало обратиться к Хансолю. Это он у нас староста, не я. Чем занимаются первогодки, это не моё дело. Джонни обогнул Сычена, чтобы уйти от поднадоевшего разговора, но был остановлен рукой на собственном предплечье. Он неверяще уставился на неё, прежде чем поднять взгляд на Сычена. — Нет. Пожалуйста-, — Сычен отпустил его руку так же быстро, как и схватил, приковывая Джонни к месту силой безысходности в голосе. — Пожалуйста. Помоги. Ты помоги. Джонни отошёл на шаг назад, склонив голову набок: — И что ты хочешь, чтобы я сделал? Сычен тряхнул головой: — У тебя есть вес. Влияние. Ты можешь влиять на–на остальных. Ты Джонни Со. Слизеринцы, они слушают тебя. — Правда? — удивился Джонни. — Кто тебе такое сказал? — Тэ-, — начал Сычен, но резко захлопнул рот, прикрыв его рукой. Джонни сощурился: — Слушай, что бы Тэиль не наговорил обо мне, это, скорее всего, полная чушь. — Но это правда? — Сычен смотрел на него умоляюще. — Ты сможешь защитить его? Защитить моего брата? Сможешь? Ты Джонни Со. Несколько секунд Джонни просто делал глубокие вдохи-выдохи. Затем сделал шаг вперёд. — Скажи, Сычен, ты любишь своего брата? Ты волнуешься за него? Судя по всему, вопрос привёл Сычена в замешательство, но его ответ был всё таким же уверенным. Он расправил свои узкие плечи: — Больше всего на свете. Джонни кивнул: — Хорошо. — Хорошо? — переспросил Сычен, глаза которого наполнились надеждой. «Зефирка», — фыркнул голос Джехёна у него в голове. Джонни развернулся, возвращаясь тем же путём, которым они пришли. Спешные шаги Сычена следовали за ним. Как только они оказались у главного холла, Джонни выставил руку, останавливая его. Не смотря на Сычена, он сказал: — Я уверен, что ты увёл меня на другой конец второго этажа не для того, чтобы твои друзья видели, как мы заходим в Большой Зал вместе. Можешь перестать идти за мной хвостиком, Щеночек. Не волнуйся, я позабочусь о твоём брате. Не дав Сычену шанса ответить, Джонни широким шагом зашёл в Большой Зал и направился прямиком к слизеринскому столу. Проигнорировав зовущий жест Тэна с их обычного места в середине, он дошёл до самого начала стола со стороны преподавателей, где сидели первокурсники. Беглый взгляд, и Джонни обнаружил свою жертву. Без лишних предисловий он схватил парнишку с золотисто-каштановыми волосами за основание шеи, отлепляя его от столешницы, на которой он распластался, сгрудившись в кучку со своими друзьями. — Ау! Какого хре–оу, Джонни! — Как дела, Хёк? — мило улыбнулся Джонни кузену. — Завтракаешь с друзьями? Краем глаза он заметил, как Джисон и Чэнлэ резко побледнели: — У вас лица заядлых интриганов. Уже что-то замышляете? — Не-а, — плохо соврал Донхёк, стремительно краснея. Хотя в этом, возможно, была виновата хватка Джонни на его шее. Убрав руку, парень мягко усмехнулся: — Ну да. Ты ведь в курсе, что мне уже рассказали о ваших похождениях? Как быстро на этот раз ты заработал себе звание «нарушителя спокойствия года»? В поезде? — Да там же ничего такого не было? Всего лишь немного чесоточного порошка–ай! Джонни закатил глаза и убрал руку, которой только что дал кузену подзатыльник: — Ладно, не важно. Я здесь не за этим. Джонни оглянулся в поисках копны красных, как пожарная машина, волос. Нашёл её через два места от себя: — Видишь того мальчика с красными волосами? — Которого? Из Китая? Он с нами на курсе, да. Хотя, он какой-то странный, — фыркнул Донхёк. — Он не разговаривает, вчера ночью плакал, до тех пор, пока не уснул, и даже не захотел посмотреть коллекцию карточек от шоколадных лягушек Джисона, когда мы пытались с ним поговорить! — Не говори о нём плохо, — строго предупредил Джонни. — Это твой новый лучший друг. Глаза Донхёка комично округлились: — Что? — Я хочу, чтобы вы хорошо к нему относились. Сделайте его частью своей группки, и делайте всё, чтобы никто его не задирал. Берите с собой во время ваших похождений, если придётся, но так, чтобы он не попался. Ясно? Донхёк уже понятливо кивал, но тут он прищурился: — Подожди, а зачем? — Потому что я так сказал, — Джонни щёлкнул мальчика по уху. — Это ведь достаточно веская причина, правда? — Да, конечно, кузен, — Донхёк опустил голову, потирая шею. — Всё, что скажешь. — Отлично, — Джонни взъерошил волосы Донхёка, прежде чем обернуться к его друзьям. — А вы двое, всё поняли? Чэнлэ и Джисон одновременно кивнули, сидя с глазами размером с галлеоны. Джонни улыбнулся, специально обнажив все свои зубы: — Замечательно! Я уверен, ваши матери будут в восторге от новости, что социальное поведение вашей троицы уже становится лучше. После этого, Джонни развернулся, чтобы уйти, улыбаясь про себя на тихие шепотки за спиной: — Он ведь этого не сделает, да? — Я не знаю, Лэ, но я бы не рисковал. Твой кузен страшный до ужаса, Дак. (прим. пер. — «Дак», в ориг. «Duck», сокращение от «Donghuyck») — Ладно, пошли пересядем к странному пареньку. Может, сможем узнать, кто его любимый игрок в Квиддич, или типа того. Только после того, как Джонни разместился рядом с друзьями, пододвигая предложенную Джехёном тарелку с тостами и отвечая на «ну и как поживают порождения сатаны?» Тэна, Со позволил себе взглянуть на стол Гриффиндора. Как и всегда, Сычен нашёлся рядом с Ютой, как и всегда, рука последнего была перекинута через плечи Сычена, но взгляд хаффлпаффца был прикован к Джонни. Они обменялись небольшими кивками, и Джонни вернулся к разговору с друзьями. Однако, его внимание привлекла другая пара глаз. Джонни повернул голову в сторону стола Рейвенкло и увидел, что Тэён сверлит его взглядом, полным подозрения. Что-то подсказывало Джонни, что рейвенкловец видел всё, что происходило между ним и малышнёй. Джонни кивнул в приветствии и обернулся обратно к Тэну, улыбаясь.

***

Объективно, Джонни был в курсе, что История Магии первой парой по понедельникам, это ужасная идея. Проверенный факт, что все крупицы бодрствования до единой испарятся под действием тихого голоса профессора Боа, однако, сейчас он даже радовался перспективе двухчасового сна. Кроме того, думал Джонни, падая на скамью рядом с Джехёном, ни за что на свете он не сможет заставить себя каждый понедельник идти ухаживать за орущими мандрагорами. Гербологию сдать проще на СОВ, что было причиной выбора Тэном этой специальности, но пока что Джонни был вполне удовлетворён своим положением на задней парте и уже укладывал голову на сложенные руки. Почти удовлетворён. — Ох, чёрт, ребята, кланяйтесь при входе! Среди нас знать. — Он хоть когда-нибудь затыкается? — пробормотал Джехён рядом с Джонни. Его поза зеркально отражала позу друга, при том, что он приоткрыл один глаз и следил им за гриффиндорским капитаном, вошедшим в кабинет. — Не думаю, что его бабуля этому научила, — ответил Джонни достаточно громко для того, чтобы Доён его услышал. Реакция была неизбежной. Он услышал, как Доён резко втянул воздух в легкие, и рука Джонни тут же сомкнулась вокруг его палочки в кармане мантии. Но тут послышалось шуршание, за которым последовал шипящий голос Тэиля: — Не надо! Когда Джонни поднял голову, он успел заметить руку последнего, которую тот убирал ото рта друга, и лицо Джонни потемнело. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что хотел высказать ему Доён. Хватка Джонни вокруг палочки усилилась. Между гриффиндорцами и слизеринцами была определённая негласная договорённость, которую никто не смел нарушать. Договорённость о вещах, которые никогда не втягивались в их перепалки, потому что обратное значило пересечь черту на территорию слишком личную. Слишком личным считалась очевидная одержимость Юты неким хаффлпаффцем, развод родителей Тэиля или бледный, но заметный шрам на лице Доёна в форме идеального круга, который шёл по его щеке, левой стенке носа, брови и замыкался с наружной стороны левого глаза. Шрам по размеру и форме напоминающий донышко стеклянной бутылки. Джонни и его друзья никогда не затрагивали ни одну из этих тем, потому что в обратном случае могло произойти непоправимое, и Доён тоже это знал. Секрет Джонни был общеизвестным, но это не значит, что он позволил бы гриффиндорцу напомнить о нём. Его взгляд, направленный на Доёна, был полон ярости. Гриффиндорец уставился в ответ, расправив плечи, но в его глазах всё же читалась доля угрызений совести. Джонни не прерывал зрительный контакт до того момента, пока профессор Боа не появилась в кабинете, учебник истории в руках и приятная улыбка на губах. Доён втиснулся на своё место за партой, позволяя Тэилю похлопать себя по плечу. — Ты в порядке? — спросил Джехён, когда Джонни рухнул головой обратно на сложенные руки. Выражение его лица — пятьдесят беспокойства на пятьдесят злости — подсказало Джонни, что он тоже понял суть произошедшего. — Конечно, — и Джонни, действительно, был в порядке. — Он никто. Его слова ничего не значат. Джехён промычал в согласии, но его глаза были наполнены тем видом решимости, который Джонни за последние пять лет выучил наизусть. — Мы что-нибудь придумаем, — хитрая улыбка расплылась по лицу Джехёна. — Сегодня вечером. Я уверен, что Тэн ещё летом составил список. Джонни почувствовал, как уголки губ растянулись в улыбку. И он не соврал, когда ответил: — Хорошо. Остаток пары он, как и планировалось, проспал. И, когда Джехён потряс его за плечо, чтобы разбудить, с облегчением отметил, что его головная боль прошла. Они разошлись в коридоре. Джехён направился на Арифматику, Джонни в подземелья. Тэн ждал его у дверей в кабинет Зельеварения, жуя «Волшебный котелок» и улыбаясь. — Выглядишь отстойно, парень. История с Боа, да? Как быстро ты отрубился? Джонни отломил кусочек котелка, отправляя его в рот, после чего ответил: — Быстро, Джехён заколдовал своё перо, чтобы оно само записывало лекцию, и после этого смысла что-то слушать уже не было. — А я говорил, что тебе нужно было идти со мной на Гербологию. Профессор Бён крутой! — Тэн запихнул остатки котелка в рот. — По крайней мере, когда не уговаривает нас стать веганами. Пожав плечами, Джонни зашёл за Тэном в кабинет: — Мне не нравится пачкать руки. Профессор До был мужчиной невысокого роста, но крепкого сложения, с тёмными глазами и губами формы сердца, которые большую часть времени были сжаты в линию неодобрения. Джонни знал, что где-то там, за этим выражением, пряталась вполне обаятельная личность. В конце концов, профессор До был замужем за частично-Вейлой, мужчиной, которого Джонни видел как-то краем глаза в кабинете профессора До. После чего тринадцатилетний Джонни не мог его забыть в течение нескольких месяцев. Поэтому он был уверен, что у профессора До должно было быть множество очаровательных, приятных качеств, спрятанных за сведёнными к переносице бровями. Ни одно из этих качеств, конечно же, им увидеть даже не светит, понял Джонни, как только преподаватель материализовался перед их партой. — Ну уж нет, — заявил профессор До с тоном благородного раздражения такого уровня, на достижение которого у Тэна ушли годы практики. — Я слишком долго мирился с вами, занимающимися непонятно чем на задней парте. Мистер Со, собирайте вещи. На вас ещё есть некое подобие надежды, поэтому в этом году вы будете сидеть впереди вместе с мистером Ли. Возможно, хотя бы он заставит вас применить те теоретические знания, которые, я уверен, у вас присутствуют. Что же до вас, мистер Личайяпорнкул-, — Джонни не мог не восхититься тому, с какой лёгкостью профессор смог произнести фамилию Тэна. Большинство преподавателей перестали даже пытаться где-то на втором курсе, — вы можете остаться на своём месте, но к вам пересядет мисс Сыльги. И я даю ей разрешение на снятие с вас баллов, если вы каким-либо образом скомпрометируете её работу. Тэн застонал, только взглянув на девушку с нашивкой Рейвенкло: — Серьёзно, профессор? Вы декан нашего факультета, вы должны быть на нашей стороне! — Быть деканом факультета Слизерин не значит поощрять фаворитизм, — резко ответил преподаватель. — За мной, мистер Со. Джонни и Тэн переглянулись, и Тэн снова простонал, пряча лицо в изгиб локтя, второй рукой отмахиваясь от Джонни. Последний скидал вещи в свой котёл и поспешил за профессором До к первым партам. — Я ожидаю отличных результатов, — предупредил профессор, пока Джонни устанавливал котёл на определённой ему парте. Ещё одно предупреждающее движение бровью, и преподаватель отошёл. У Джонни заняло некоторое время попытка вытащить из своего котла копию «Расширенного курса Зельеварения», после чего он, наконец, обернулся к новому соседу. На него Тэён не смотрел, сосредоточив всё своё внимание на промывании склянок. Хотя его рука с палочкой на миг замерла, когда Джонни сел рядом, и в данный момент парень сверлил гранитную поверхность стола таким взглядом, будто она лично оскорбила его мать. Джонни закатил глаза: — Ох, не надо быть таким мрачным, Тэён. Не то чтобы я пересел по собственной воле. — Поверь мне, — проговорил Тэён сквозь зубы, — это настолько же наказание для меня, насколько и для тебя. — Пресвятая Мерлинова борода, — пробормотал Джонни. Он схватил старый школьный котёл, который теперь чистил Тэён, поставив вместо него свой новый медный. — Сегодня первый день, Тэён. Расслабься. Резкий вдох заставил Джонни поднять голову как раз вовремя, чтобы увидеть яростный блеск глаз Тэёна: — Я скажу это прямо сейчас, Джонни, я буду сдавать СОВ по этому предмету, поэтому, если ты не будешь относиться серьёзно- — Эй! — Джонни нахмурился. — С чего ты взял, что я отношусь несерьёзно? — Да неужели? — брови Тэёна поднялись так высоко, что исчезли за пушистой чёлкой. — Вы с Тэном взорвали семь котлов в прошлом году! Семь! Джонни ничего не мог поделать с улыбкой, которая так и просилась к нему на лицо: — И? — И? — похоже, что Тэён был готов взорваться, но в последний момент передумал. Резко захлопнув рот, он отвернулся от Джонни. Почти прорычал: — Не важно, делай, что хочешь. Вы и так только этим и занимаетесь. Главное, не мешай мне. «Мило», — подумал Джонни и открыл учебник на странице, которую профессор До написал на доске. Взмахом руки преподаватель попросил тишины. Его голос был тихим, но таким устрашающим, что никто не смел даже кашлянуть. — Многие из вас будут рады услышать, что в этом году начинать мы будем постепенно, от простого к сложному. Мадам Эмбер попросила меня приготовить партию Бодроперцового зелья, чтобы пополнить запасы Больничного крыла. Этим мы сегодня и займёмся. Бодроперцовое зелье изучают на третьем курсе, поэтому я уверен, что ни у кого из вас не возникнет проблем сварить сносный вариант до конца занятия. Особенно это касается тех, кто планирует сдавать СОВ по этому предмету. Если вам что-либо не понятно, поднимите руку, — взгляд профессор пробежался по каждому из учеников. — Можете приступать. Прежде чем Джонни смог хотя бы пошевелиться, перед ним опустился кусок пергамента. — Ингредиенты, — пояснил Тэён. Его глаза уже приклеились к инструкциям в учебнике, а палочка подготавливала котёл. — Принеси нужные. Джонни заставил собственные брови вернуться на место с середины лба и с подрагивающими губами встал, захватив с собой пергамент. Рядом с банкой с корнями мандрагоры была толкучка, поэтому сначала Джонни направился за ветвистыми рогами. Порывшись в коробке, он достал самый большой, какой только смог найти. Но не успел он убрать руку, как почувствовал спиной знакомое беспокойное тельце. Секундой спустя Тэн протиснулся между полкой и Джонни и выхватил рог из его рук. — Этот был мой, — Джонни вздохнул, снова запуская руку в коробку. — Какой старательный, — прокомментировал Тэн. — Наш великолепный мастер зелий с Рейвенкло уже тебя приручил, я смотрю. Джонни что-то проворчал, копошась в коробке, и издал тихий победный возглас, когда нащупал рог достаточно большого размера: — Никто меня не приручил. — А меня вот да, — засиял улыбкой Тэн, кивая в сторону своей парты. — Сыльги жутко страшная. И как по заказу послышался пронзительный голос девушки с Рейвенкло: — Поторапливайся, Тэн! Вода уже закипела! — Жутко страшная, — одними губами произнёс Тэн, помахивая рогом на прощание и гарцуя обратно к парте. Джонни вздохнул, прежде чем вернуться к сбору ингредиентов по списку Тэёна. Однако долго мучиться ему не пришлось, когда всё нужное было вложено ему, в прямом смысле, прямо в руки. — Держи, Джонни. Я взяла всего по два, чтобы тебе не пришлось искать. Джонни посмотрел на слизеринку, которая материализовалась перед ним. Он принял от неё ингредиенты с благодарной улыбкой: — Спасибо, Йери. — Без проблем. Удачи с зельем! — Йери обошла его и направилась к своему столу. Джонни внимательно осмотрел ингредиенты в руках, сверяясь со списком, после чего вернулся к Тэёну. Он был удивлён, когда увидел, что последний уже смотрит на него с нечитаемым выражением на лице. Единственной эмоцией, которую можно было прочитать со стопроцентной уверенностью, было раздражение. — Что? — спросил Джонни, складывая свою добычу на стол. — Я принёс всё из списка. Ты ведь не будешь придираться к недостаточно толстому корню мандрагоры, правда? Тэён продолжал сидеть, уставившись на него ещё несколько секунд, прежде чем моргнуть. Складка между его бровями разгладилась, и он отвёл взгляд обратно к котлу между ними. Кажется, его лицо нагрелось от пара, потому что уши Тэёна стремительно краснели. — Нет, — он прочистил горло. — Спасибо. Джонни усмехнулся: — Пожалуйста. — Можешь порезать корень мандрагоры? Не слишком толсто. — Конечно. Джонни взял свой нож и приступил к работе. Обычно он не позволял кому-то указывать ему, что делать, но Тэён всегда был хорош в том, за что ни брался. Была причина тому, что он был первым на каждом предмете, и хоть Джонни и не признавал авторитетов, он был готов признать компетентность. Кроме того. У него появилась возможность понаблюдать за тем, как работает его сосед. Джонни смотрел, как Тэён готовит зелье своими тонкими пальцами, бормоча под нос, помахивая палочкой, делая ею круговые движения над котлом, проговаривая нужные заклинания, чтобы цвет из светло-серого превратился в ярко-оранжевый. Джонни передал ему нарезанный корень мандрагоры, за что Тэён его поблагодарил, не переставая помешивать зелье и ещё раз пробежавшись глазами по инструкциям. Джонни слышал, как Тэён тихонько считает, вычёркивая из списка пункты, которые они уже выполнили. Даже в те тридцать минут, когда зелье должно было просто кипеть, Тэён не переставал работать. Он наложил чистящее заклинание на баночки, ступку и даже нож Джонни, одновременно записывая процесс приготовления на лист пергамента. Джонни развлекал себя рассматриванием чётких, острых линий его лица. — Думаю, оно готово, — объявил он, когда часы над столом профессора До преодолели отметку в тридцать минут. Тэён замер. — Верно, — согласился тот, убирая чёлку из глаз. Когда-то во время приготовления он успел закатать рукава, обнажая тонкие, но удивительно крепкие руки. Капельки пота застыли на его висках, когда Тэён склонился над котлом, добавляя ветвистый рог, который растолок для него Джонни. Зелье изменило свой цвет на лиловый, и потрясающая улыбка расцвела на лице Тэёна. — Сработало, — его улыбка не исчезла, когда он обернулся к Джонни, и последний на секунду задумался, а нет ли крови Вейл и в Тэёне. — Оно готово. — Это мы сейчас проверим, мистер Ли. Нижняя губа Тэёна исчезла меж его зубов, когда профессор До появился перед их партой. Джонни заметил, как плечи парня напряглись в — необоснованной — тревоге, когда профессор склонился над их котлом. Его лицо не выражало каких-либо эмоций, пока он рассматривал содержимое. В конце концов, профессор поднял свою палочку и взмахнул ею, гася огонь под котлом. Он поднял взгляд на учеников. Его лицо оставалось всё таким же ничего не выражающим, но складка между бровями исчезла. — Отличная работа, — сказал профессор До, постукивая по кромке котла. Всё содержимое поднялось в воздух и передислоцировалось в фиалы, которые заранее подготовил Тэён. Джонни почувствовал, как рейвенкловец вздохнул с облегчением. — Вы закончили первыми, поэтому можете отправляться на обед, как только уберёте за собой. Джонни подождал, пока профессор До отойдёт к другому столу, а затем повернулся к Тэёну, который уже занял себя приборкой школьных ступки и котла, которые в начале занятия отставил Со. — Эй, староста! Тэён обернулся на него. Его лицо уже приняло свой обычный бледный оттенок, но в глазах не читалось враждебности. Джонни откинулся на спинку своего сидения: — Хорошо поработали. Тэён всматривался в его глаза, как будто пытался понять, смеётся над ним Джонни или нет. Когда он не увидел ничего, кроме серьёзности, небольшая улыбка появилась на его лице. Ли вдохнул, но всё, что он хотел сказать, потонуло в звуке оглушительного взрыва. Секунду спустя, воздух наполнился едким, ядовито-зелёным дымом. Джонни вздрогнул, когда ворот его форменного свитера резко вздёрнули вверх, закрывая дыхательные пути. Он поднял взгляд и увидел Тэёна, смотревшего на него с долей смирения и раздражения одновременно, и закрывавшего своё лицо мантией на подобии Джонни. Где-то среди дыма послышался радостный голос Тэна: — Восьмой!