Осколки витража

Посмотри – золотистая нива В легкой теплой дымке заката, И берез кудрявые гривы Изумрудным огнем объяты, Блик в озерной воде искрится, И – по грудь – разнотравья море, Пролетают вольные птицы В лиловеющем неба просторе... Аромат неясно-печальный Разливается над равниной – Скоро, скоро с летом прощанье... Будет осень холодной, длинной – И дымки над нашим селеньем, И огни зажигает вечер, Струн звучанье и чье-то пенье – Но слова не расслышать в ветре – И медовые блики солнца На смолою пахнущих досках, Ты стоишь со мной у оконца – В белом платье, простоволосой – И сжимают тонкие пальцы, Чуть белея, перила резные, Шелк волос на ветру разметался, И глаза – нездешне-иные, Пахнешь мятой и пряным хмелем, Мне ладонью плечо сжимаешь. Жаль, слова подбирать не умею... Я люблю тебя, понимаешь? Солнца свет сквозь прикрытые веки – И так дышится сладко и вольно. Но уйду, запомнив навеки Дом у озера перед полем... Я отвечу на Зов, сдержу Клятву. Я не знаю, зачем эти войны, Что для мира стали – проклятьем. Не для битв, а для жатвы – поле... Смерть страшна любому – неважно, Выбрал он путь Тьмы или Света, Но страшнее – гибнуть напрасно. (Чья вина? – не найти ответа...) А напрасная гибель – если Села, пашни охватит пламя, И до смерти своей, навечно Жены, дети – станут рабами. Но, быть может, война промчится Над притихшим пустынным краем, Не снижаясь – зловещей птицей... Я – вернусь ли домой? – не знаю... Но еще далеко до битвы, Что пророчит ворон угрюмый. От судьбы не спасут молитвы... Впрочем, хватит об этом думать! Сколько будет песен, и ягод, И дождей, и прохладных рассветов... Я прошу – ну, не плачь, не надо! Это просто – последнее лето...