Последний вальс

- Твои льды рушатся. Ты чувствуешь это? Они трещат и воют от боли. Их осколки летят, задевая живые тела. Льдинки твоей короны впиваются в кожу, разрезая её, - пробирающий голос на грани шёпота. - Ты слышишь?! Они молят тебя... Ты слаба. Ты не можешь помочь... - лёгкое, мимолетное касание чужих тонких пальцев между лопаток. Равенна всегда была рядом. Равенна всегда была лучшей. Равенна. Фрейя ощущает её присутствие кожей. Она дышит её лёгкими сейчас. Она смотрит и видит себя её глазами. Она видит их конец. В рушащемся ледяном замке они выделяются яркими пятнами. Золото и серебро. Холод и тьма. Между ними раньше была черта, грань между контрастами. Сейчас же она размывается, и Фрейе отчаянно хочется провести её заново. Фрейе недостаёт кислорода в собственных лёгких. Ей страшно. Равенна лениво опускает руку на острое плечо, мягко разворачивает к себе лицом и осторожно прикасается губами к губам. Улыбается в поцелуй, словно издеваясь. Фрейя дрожит в её руках. Фрейя не в силах на сопротивление. Её корона и правда разбита. Осколки упали к ногам её сестры. Слишком правильно. Слишком небрежно. По виску Фрейи течёт кровь, и Равенна языком ловит тёмные капли, пробуя, изучая. Где-то в соседнем зале слышится хруст и звук осыпающегося стекла. Здание гудит и слабеет с каждой секундой, как и его хозяйка. Некогда могущественный замок в скором времени превратится в груду бесполезного, никому ненужного льда. Морозные узоры на стенах играют свою прощальную мелодию, как эдакий пианист, предвидящий свою смерть. - Ну же, не плачь, милая. Равенна смотрит на неё, а Фрейя в этот момент желает скорее умереть, чтобы не видеть этот нежный и любящий взгляд. Чтобы не знать до конца, каково это - быть любимой. Фрейя чувствует, как эти глаза выдавливают её зрачки, как эти глаза проламывают её хребет. Тронный зал почти разрушен. Осталось немного. Совсем чуть-чуть. Равенна вновь обнажает белые зубы в улыбке, такой неправильной сейчас, что по коже Фрейи бегут мурашки. Тёмная королева делает шаг, подходя вплотную, опускает руки на талию. Фрейе невероятно трудно дышать и хочется отступить, но она стоит на месте и упрямо смотрит в глаза. Равенна приближается к ушку сестры и шепчет, губами задевая нежную кожу: - Потанцуем, дорогая? Слова сливаются с жутким треском. Кажется, так трещит сердце самой Фрейи. Она ощущает металлический привкус во рту и едва не срывается на дикий хохот. Равенна всё также улыбается, оставляя целомудренный поцелуй на окровавленных, сухих губах, и начинает медленно двигаться под аккомпанимент её хрипов и стонов ледяного дворца. Фрейя с силой цепляется за плечи Равенны, а та отвечает на это снисходительным взглядом. Их движения тягучи и иногда - рваны. Они обе осознают, что происходит. Они обе сливаются воедино. Больше нет той черты. Контрасты перестают быть таковыми. Золото и серебро отныне - платина. Как жаль, что им дано так мало времени. Фрейе мнится, что Равенна - галлюцинация умирающего мозга, и она сильнее прижимается к теплу её тела. Она безнадёжно хватается за реальность, воплощением которой вмиг стала тёмная королева. Серебряный наряд становится чёрным от крови, а перед глазами периодически появляется мутная пелена. Фрейя не чувствует своих ног, так что сестра почти волочет её на себе в этом странном, мёртвом танце. Руки Равенны дрожат все сильнее. Силы покидают их обеих. Золотое зеркало почти разбито вдребезги огромной и великолепной люстрой тронного зала. Они оседают на холодный, осыпанный осколками пол, продолжая раскачиваться в ритме умирающего замка. Кровь из ран Фрейи течёт медленнее, оставляет застывшую бурую корку на мраморной коже. Страх отступает, им больше нечего бояться. Они улыбаются. - Последний вальс останется за мной, сестрёнка.