***
Они все же устроили вечеринку в честь дня рождения, но это больше походило не на отдых, а на работу — в принципе, ничего необычного. Должно быть, каким-то образом место проведения вечеринки слили в твиттер, потому что папарацци и кричащие во все горло фанаты выстроились в огромную очередь на улице, как будто бы собираясь попасть внутрь. Они не обращали внимания на папарацци, но не могли позволить себе сделать то же самое с фанатами. Луи был уже на взводе, и Лиаму пришлось включить все свое обаяние, чтобы убедить его натянуть улыбку, раздать автографы и сфотографироваться с бесконечной толпой девочек-подростков, которым так и хотелось заполучить кусочек именинника. Гарри почти рад, что Элеонор тоже здесь, потому что ей нравятся такого рода события, а еще ей удалось отвлечь немного внимания на себя от Луи, чья улыбка настолько натянута, что морщинок в уголках глаз даже не видно. – Давай сфотографируем тебя и Эль, целующихся под омелой, – предложил Марко, указывая на невинно выглядящую веточку, висящую над входом в клуб. Луи скорчил лицо — что заметил только Гарри — и послушно прижался губами к ее щеке, замирая на несколько секунд, чтобы камеры успели запечатлеть фото. Фанаты начали сходить с ума. «Они прекрасная пара» – так подумал Гарри, и в груди все равно как-то неприятно кольнуло, хоть он и знал, что это все — сплошная показуха. Неудивительно, что люди ведутся на это. Гарри отвернулся, не в силах смотреть на то, как его другом управляют, словно марионеткой. – Боже, я думал, что у нас вообще-то каникулы. Это чистой воды бойня, – пробубнил Зейн. Он надул губы и бросил беспечный, вожделеющий взгляд на толпу. Гарри слышал, что, как минимум, две девушки упали в обморок. – Ну же, давайте, пошлите внутрь. Напьемся как следует. – сказал Найл. Вечно он со своим оптимизмом. Но, к несчастью, алкоголя в клубе найти не удалось. Гарри мог только предположить, что менеджмент не хотел рисковать тем, что фотографии пьяного Луи, прижимающегося к какому-нибудь парню, всплывут в сети. – Просто, блять, невероятно! Это же клуб! – выругался Луи. – Клуб без выпивки как... как Санта без подарков. – Ну может ты был непослушным мальчиком весь год, – пошутил Энди, друг Лиама. Луи мысленно уже его убил. Луи схватился за подол рубашки Лиама, буквально падая на него. – Лии-йам, увези меня в Америку. Нью-Йорк, Сан Франциско, гребаный Вайоминг — без разницы. Я могу напиться, а ты, не знаю, можешь напиться диетической пепси или чем-нибудь еще, и обязан будешь выслушать мое нытье. – Я думал, ты ненавидишь Штаты, – сказал Лиам. – Да как ты мог! – Луи сделал вид, что оскорблен. – Клевета! Это страна свободных людей! Свобода, Лиам, на вес золота. – Тогда, должно быть, не стоит многого, – сухо ответил Лиам, и Луи, развернувшись, ушел, бормоча что-то о том, что у него невыносимые друзья, и люди без чувства юмора. Клуб был переполнен звездами второго сорта — Гарри знал только их имена, и как они выглядят. Мимо прошел Пирс Морган, крикнув «Счастливого Рождества, чувак!», и Гарри засомневался, что Пирс вообще в курсе, почему он здесь. Он заприметил Гримми, увязавшись ненадолго с ним, а затем какая-то девушка увлекла его в танец, поклявшись, что ходила в школу с Луи, и пыталась засунуть свои шаловливые ручки везде, где только могла достать. Он, извинившись, сказал, что ему срочно нужно в туалет, избавляясь от хватки девушки на себе — Николь или Никола или что-то вроде того — находя свое спасение у стола с напитками. – Луи сегодня конченный больше обычного, – пожаловался кто-то рядом с ним. Гарри уже на автомате собрался открыть рот и высказать этому человеку все, чтобы защитить своего друга, а потом понял, что это была Элеонор. Он с удивлением уставился на нее: не из-за того, что она только что сказала, а из-за того, что она добровольно разговаривала с ним. Как правило, они избегали общения друг с другом; оба знают, что принадлежат к разному кругу жизни Луи, которые не пересекаются ни коим образом. – Я тут недавно подошла обнять его, а он знаешь, что сказал мне? «Не могла бы ты убрать свои сиськи подальше от меня в следующий раз?» – попыталась она изобразить голос Луи. – Нахал! – Думаю, у него кризис двадцатилетних, – ответил Гарри, стараясь не засмеяться. – Ха, – фыркнула Элеонор, – был у меня этот кризис на той неделе. И вот я здесь — трачу свои золотые годы жизни на фальшивые отношения. Я к тому, что мне двадцать один, и я никогда больше не буду такой же горячей! – Эм, – произнес Гарри. – Знаешь, сколько времени прошло с тех пор, когда меня последний раз хорошенько трахали? – продолжила она. Гарри был слегка встревожен тем, что она считала, что они неожиданно стали близкими друзьями, чтобы делиться историями о сексе. – Предпочту не знать. Спасибо. Элеонор кинула на него неодобрительный взгляд — она явно рассчитывала на другой ответ. Девушка вздохнула. – Мне нужна гребаная сигарета. – Кажется, Зейн ушел курить в мужской туалет. Можешь стрельнуть у него, – предположил Гарри. – Спасибо. – Элеонор развернулась, покидая Гарри, который вздохнул с облегчением. Гарри почти допил свой стакан с напитком и задумался: а где Луи. Он нашел его поющими (если это можно было так назвать) на сцене с Эдом, передвигающегося так, будто он был пьяный в хлам, хотя максимум, что он сегодня выпил, — это Маунтин Дью, и, к сожалению, фруктовый пунш без алкоголя. Луи махал ему рукой как угорелый, сумев заманить на сцену. Он обнял Гарри за талию и поделился своим микрофоном, теперь уже хором напевая песню Forever Young, за которой последовали Yesterday и Teenage Dream. Гарри начал замечать, что Луи выбирал песни в определенном порядке, на что Луи лишь хихикнул, и в том месте, где он прижимался к Гарри, стало тепло, так что Гарри просто промолчал. В конце концов, Эд принес гитару, так же, как и Найл, под восторженные крики толпы. Гарри и Луи ускользнули на балкон, когда те двое начали свой дуэт. Прохлада ночи хорошо ощущалась на разгоряченных щеках Гарри. Снаружи все еще находилась огромнейшая толпа, состоящая из фанатов, которая тут же начала пронзительно кричать, когда Луи наклонился над перилами. Луи равнодушно помахал им рукой, отходя от перил и прижимаясь к Гарри. – Смотри, дядя Саймон написал мне праздничный твит. Как думаешь, я должен пожаловаться ему на полное отсутствие алкоголя? – спросил Луи, проверяя телефон. – День уже почти подошел к концу, – живительно произнес Гарри. – Я устал. И постарел. Постаревший и усталый, – простонал Луи в его плечо. – Знаешь, никогда бы не подумал, что мой день рождения выпадет на канун Рождества. И, само собой, большинство людей не могли прийти на мои вечеринки в честь дня рождения, а если приходили, то дарили мне один подарок на оба… – Возле твоей кровати уже приготовлен подарок на день рождения, а дома, под елкой, лежит подарок на Рождество. Там даже сверху бантик прикреплен, – прервал его Гарри. – Ну ладно, ты — не большинство людей, – сказал Луи, нежно посмотрев Гарри в глаза. – В любом случае, я никогда не думал, что так получится. Раньше я думал, что это было что-то особенное. Это был мой день, понимаешь? Но сейчас у меня ощущение, будто… я не знаю… будто бы его забрали у меня. Как будто вся жизнь уходит из-под ног. – Понимаю, – ответил Гарри, который давно перестал следить за тем, с какой знаменитость ему нужно переспать на этой неделе. – Рад, что ты у меня есть, чувак, – пробормотал Луи, и Гарри задумался: когда Луи успел напиться? Потому что он никогда не бывает таким сентиментальным, когда трезв. – Ты, Лиам, Зейн, Найл… Не могу представить, что было бы, если бы проходил через это один. – Хочешь обнимашек? – Гарри вытянул руки вперед. Луи кивнул, а Гарри прижал его к себе, устраивая его небольшое тело против своего. – Ты хороший обнимашка, Хазза, – Луи называл его так только тогда, когда чувствовал, что вот-вот начнет плакать. Гарри сильнее обнял его, стараясь выразить все свои чувства этому энергичному и милому мальчику через свои ладони, которые покоились на спине Луи. Их накрыла третья пара рук — Зейн, позади которого на носочках стоял Лиам. – Что вы, идиоты, здесь забыли? – У нас с Гарри был такой трогательный момент, а вы все разрушили, – Луи слишком по-детски высунул язык. – Что ж, тогда можно мы тоже присоединимся? – Луи и Гарри тут же расцепили руки, приглашая парней в круг, затрачивая при этом минимум усилий. Но это какие-то неправильные обнимашки, потому что осталось одно пустое место — место Найла. – Поверить не могу, что вы, ребята, решили устроить обнимашки без меня! – крикнул Найл, прыгнув на них сверху слишком сильно, и они едва не упали, словно домино — только из тел. Луи, который был зажат по середине, досталось сильнее всех, но ему, кажется, плевать. Если честно, он просто впился ногтями в спину Гарри и смеялся до тех пор, пока лицо не начало краснеть, а глаза — сиять от счастья. Он выглядел таким беззаботным и юным — было трудно представить, что он — самый старший из всех здесь присутствующих. – Хочешь, мы отвлечем остальных, чтобы ты смог свалить отсюда? – спросил Гарри вполголоса. – Ты мой спаситель, солнце, – Луи взлохматил его волосы и улыбнулся, – но сначала торт, потому что я здесь только из-за него. Когда принесли торт, Луи чуть ли не начал пищать от радости, увидев мини-Луи, сделанного из глазури и расположенного на самой вершине слоеного торта. Было сделано много фотографий, пока он резал его. После этого Гарри утащил Лиама на сцену, показывая импровизированную сценку и краем глаза замечая, что Луи поднял большие пальцы вверх и ускользнул наружу через черный ход.***
После окончания вечеринки все приехали домой к Гарри и Луи — и это даже не обсуждалось. Они всегда собирались всей группой у них, и так как уже завтра каждый из парней будет справлять Рождество со своей семьей, то они хотели провести побольше времени друг с другом, хотя бы еще несколько часов. Когда они стояли разувались в коридоре, то услышали стоны, и у Гарри появилось плохое предчувствие. – Лу! – крикнул Гарри. – Я с парнями, так что тебе лучше перестать дрочить! – Да, я смотрю порно в свой день рождения, – заявил Луи, когда они зашли в зал. – Не смейтесь. Слава богам, он был одет, и не похоже, что они зашли как раз в тот момент, когда он надевал на себя последнюю часть одежды. – Время первый час ночи, так что технически твой день рождения закончился, – заметил Зейн, скидывая ноги Луи с дивана, чтобы он и парни смогли сесть. – Ну и как? Нормальное? – ткнул Найл пальцем в сторону телевизора. Луи лишь пожал плечом. – Просто наткнулся на него, когда листал каналы для взрослых. – Пойду сделаю попкорн… – Это гребаное порно, – сказал Луи, – а не «Список Шиндлера». – … и захвачу из холодильника пиво, – закончил Найл. – Хорошо, вот и принеси, – согласился Луи. На экране телевизора показали мужчину с нереально большим членом, кончающего на стонущую женщину, на которой не было ничего, кроме красных туфель на шпильках. Гарри нисколько не задела эта ситуация, потому что он знает, что Луи не будет дрочить на такое порно. Не то чтобы он много времени потратил на то, чтобы выяснить, какое порно нравится его другу. Должно быть это выглядело странно — пятеро парней сидели в зале в час ночи, смотря на плазменном телевизоре Луи, как мужчина делал куни. Но в то же время ничего странного не было в том, что они молчали в перерывах между шутками. Луи, наоборот, сейчас выглядел более расслабленно, чем за весь день, с полузакрытыми веками, склонив голову набок, пока окончательно не положил ее на плечо Гарри. – Не думаете, что у нее уж слишком большая вульва? – заявил Луи без особого энтузиазма. – С каких пор ты стал знатоком женских гениталий? – хихикнул Лиам, в голову которого Луи кинул попкорном. – Он вообще все делает неправильно — ему нужно двигаться к клитору, – раскритиковал Зейн. – Похоже, ее и так все устраивает, – пожал плечами Найл. – Это называется актерская игра, мой друг, – присоединился к разговору Гарри. – Да я и то лучше сыграю, чем она, – равнодушно сказал Луи. Когда Зейн фыркнул, Луи грубо схватил его за волосы и опустил голову в район паха, откидывая свою голову назад, уж слишком наигранно двигаясь и крича фальцетом: «Ох Зейн, детка, отлижи мне, ох, трахни меня, Зейн, трахни меня свои большим, твердым, пульсирующим членом!» Найл согнулся пополам от смеха, а Лиам старался сдержаться, усмехаясь в кулак. Луи пронзительно крикнул, когда Зейн в отместку сжал его яйца, заметно ослабляя хватку на волосах Зейна. Вернувшись в вертикальное положение, Зейн тут же покраснел. – И на заметку, – сказал Зейн, понижая голос, – я бы настолько хорошо отлизал тебе, что, бьюсь об заклад, ты кончил бы только от моего рта. Теперь настала очередь Луи краснеть. Они часто играют в эту игру — все пятеро дразнят друг друга разными жестами, намеками, пока один из них в конце концов не бежит в ближайший туалет дрочить, в последствие терпя безжалостные насмешки со стороны других парней несколько дней. Гарри удивился, когда Луи развернулся обратно в сторону телевизора вместо того, чтобы сказать что-нибудь едкое в ответ. – Знаете, чего я никогда не делал? – произнес Луи вслух. – Мы что, играем в «я никогда не»? – сказал Найл, делая глоток пива. – Я никогда не трахался в свой день рождения. – Как секс в день рождения отличается от остальных дней? – спросил Лиам. – Ну, день рождения ничто иное, как грустное напоминает о том, что ты стал на год старше и на год ближе к неизбежному концу, – начал объяснять Луи. – Как еще почувствовать себя живым, кроме как старого доброго секса? – Это имеет смысл, хоть и извращенный, – признался Лиам. – Это имеет идеальный смысл, – кивнул Луи. – Это должно быть своего рода традицией. Вместо подарка у каждого должен быть хороший минет в свой день рождения. – Ты же не будешь просить нас найти тебе кого-нибудь, с кем ты потрахаешься, правда? – спросил Гарри с подозрением. – Потому что я точно уверен, что это против правил, указанных в нашем договоре. Луи выглядел задумчивым. – Вы же сделаете для меня все, что угодно, я прав? – в конце концов спросил он. Парни переглянулись, размышляя: вдруг Луи приготовил какую-то полуночную авантюру, которая явно связана с чем-то незаконным и определенно не понравится их менеджменту. Но Гарри знал, что, что бы не придумал Луи, остальные с ним согласятся — в прочем, как и всегда. – Переспите со мной сегодня, – заявил Луи, явно показывая, что возражения не принимаются. Повисла тишина. – Чувак, мы не вместимся в твою кровать. Не все пятеро, – сказал Лиам. – Нет, я имею в виду.., – Луи намеренно положил свою руку поверх руки Лиама, – переспите со мной сегодня. – Подчеркнул он, по очереди смотря всем в глаза. В его взгляде виднелась нехарактерная застенчивость, и Гарри чувствовал, как воздух покидал легкие, когда до него дошло, о чем просил их Луи. Лицо Найла тут же поменялось, когда до него тоже дошло что к чему, Лиам слегка нахмурился, не до конца понимая, что Луи сказал это всерьез. Зейн выглядел сбитым с толку, но Гарри знал, что шестеренки в его голове закрутились. Никто из них не выглядел настолько шокированным, насколько того заслуживала ситуация, потому что вся правда в том, что каждый из них думал о Луи в этом ключе так или иначе. Луи всегда нравился физический контакт и для него было вполне обычно плюхнуться к кому-нибудь на коленки, нежели занять свободное место на диване. Первое время парни не знали куда себя деть, тут же краснея, но разу к десятому, а может быть к двадцатому, никто уже не обращал на это внимания. За исключением разве что того, что Гарри замечал, что взгляд Зейна становился стеклянным, и он неосознанно начинал потирать руки о бедра Луи совершенно в неплатоническом жесте, после чего резко отодвигался и впивался ногтями в кожу дивана. Как-то раз утром, во время тура Up All Night, Лиам забежал в номер Найла и Гарри, весь красный и взволнованный, одетый все еще в пижаму с Бэтменом, и выпалил: «Мне приснился влажный сон про Луи» (Лиам был бы не Лиам, если бы не рассказал кому-нибудь об этом, пока его не поглотило чувство вины, и он понял, что они были последними, кто стали бы его осуждать). Найл спокойно посмотрел на него и сказал: «Со мной тоже такое случалось. Причем много раз». Его тон был такой беспечный, как будто это было самой естественной вещью в мире. Что касается Гарри, то он, ну, был влюблен в Луи с тех самых пор, как они встретились в этом чертовом туалете. На самом деле, Гарри Стайлс уже не помнит того дня, когда он не был влюблен в Луи Томлинсона; когда Луи не был тем человеком, которого он искал взглядом в первую очередь, входя в комнату; когда смех Луи не вызвал улыбку на его лице; когда Луи попросту не было рядом, перед глазами — светящегося счастьем, командующего и делящегося весельем. Потому что Луи — солнце, вокруг которого все неосознанно крутятся, притягиваемые гравитацией. Иногда кажется, что они не столько One Direction, сколько Louis Direction. Люди спрашивали: как им всем было комфортно рядом друг с другом. Если честно, именно физическая близость группы — главная причина, по которой девочки-подростки тянулись к ним. Но они не всегда были такими раскрепощенными, не всегда позволяли себе вольности с чужими телами, как будто это были их собственные тела. Именно Луи был тем, кто преодолел и стер эти границы; именно Луи, со своими проворными руками и чрезмерно ласковыми манерами, научил их, что прикасаться к другим — это нормально. И сейчас казалось, что Луи хотел еще больше расширить эти границы. – Ты уверен? – спросил Лиам тихим голосом. Гарри удивлен, что его первая реакция не прямое «нет»; Найл, казалось, думал о том же. Это было понятно по тому, как он, открыв рот, смотрел то на Луи, то на Лиама. – Погоди, – встрял Зейн, – ты просишь именно то, о чем я думаю? Луи перелез через колени Гарри и сладко поцеловал Зейна. Вот и весь ответ. Все притихли, потому что это была явно не шутка, и с каждой последующей секундой, пока Луи целовал Зейна, напряжение в комнате только усиливалось. – Оу, – произнес Зейн, когда Луи отстранился. Зейн выглядел ошеломленным, а Луи самодовольно улыбался, как будто он уже заранее знал, что Зейн согласен. – Найл? Блондин вздрогнул, до сих пор не веря, что он был вовлечен во всю эту… херню, чем бы это ни было. Он повернулся, смотря сначала на Гарри, а затем на всех остальных. Гарри кивнул, и, кажется, это стало решающим для Найла. Он наклонился над Лиамом, протягивая руку вперед и хлопая Луи по плечу. – Если это сделает тебя счастливым. – Подождите, разве мы не должны обсудить это? – запротестовал Лиам. – Но мы уже обсуждаем это, – медленно произнес Луи. – Я в том смысле, что.., – Лиам провел рукой по лицу, пылающее от стыда, – это правда неожиданно, и я не думаю, что вы хорошо подумали над этим, и, блин, мне нужно время, чтобы подумать об этом. – Но, Лиам, – захныкал Луи и взобрался к нему на коленки, превращаясь из нахального парнишки в непристойно сексуального в мгновение ока. – Ты, конечно, можешь не участвовать в этом, если хочешь, никакого принуждения, но это значило бы для меня так много. Я хочу вас всех, – он замолчал, кусая мочку уха Лиама. – Хочу сделать этот вечер очень особенным. – томным голосом закончил говорить Луи, едва заметно елозя на коленях Лиама. Лиам впился ногтями в кожу дивана и выглядел беспомощно возбужденным. Гарри искренне сочувствовал ему, потому что сопротивляться бесполезно — если Луи начал елозить у тебя на коленях и подлизываться, то ему просто необходим твой член у него в заднице. – В конце концов, сегодня мой день рождения, – смотрел Луи из-под опущенных ресниц, и Лиам бесшумно выдохнул. – Боже, мне нужно больше алкоголя, если я хочу это сделать, – еле слышно произнес Лиам, стараясь не сказать ничего лишнего, словно боясь, что Луи разразится смехом в любую секунду и скажет, что это все была тщательно продуманная шутка. – Лиам, я думал, ты натурал, – сказал Зейн, выгнув бровь. – Эм, все зависит от ситуации, – ответил Лиам. «Хорошее описание ситуации» — подумал Гарри. Все в порядке, это просто ситуация. Луи-ситуация. – Как ты хочешь сделать это? – спросил Зейн. В воздухе можно было почувствовать неуверенность, и все смотрели на старшего, ожидая дальнейших действий. – Спальня, – решил Луи. Он схватил Зейна и Гарри — они ближе всех были к нему — за руки и повел в свою комнату, призывая взглядом Лиама и Найла сделать то же самое. Сердце Гарри так сильно билось о ребра, что он задумался: чувствуют ли другие то же самое. Обычно в комнате всегда шумно, если они находились там все вместе, но сейчас было чересчур тихо, в воздухе витало напряжение, что, казалось, будто бы стены вибрировали от этого самого напряжения. – Иди сюда, – сказал Луи Лиаму, который хотел самым первым сбежать из комнаты. Луи накрыл губы Лиама своими, тут же проталкивая язык внутрь. Пальцы Лиама рефлекторно дернулись, кладя их на плечо Луи. Томлинсон протянул руку вперед, хватая Гарри за рукав и притягивая ближе к себе. Гарри медленно спускался пальцами по талии Луи вниз, слегка отодвигая джинсовую ткань в сторону и лаская пальцами мягкую кожу там. – Ты можешь дотронуться, – сказал Луи с придыханием. – Если честно, хочу, чтобы ты сделал это. Пожалуйста. Гарри опустил руку ниже, чувствуя, как член Луи начал твердеть. Старший еле слышно простонал, толкаясь ему в руку. Боже, Гарри нужно видеть его голым. Не то чтобы он не видел его голым раньше; этого не избежать, когда они живут вместе и делят один автобус на всех шесть месяцев в году. Но Гарри хотел видеть его полностью голым — видеть набухшие яйца и член, который затвердеет только от одной мысли, что его сейчас оттрахают. Гарри схватил полы футболки Луи, и Луи оторвался от Лиама, позволяя Гарри снять с него ненужную ткань. Они всей кучей приземлились на кровать. Найл помогал Гарри раздеть Луи, расстегивая ширинку и снимая сразу джинсы с боксерами. Луи раскинулся на кровати, абсолютно голый и смущенный и в то же время нуждающийся в их прикосновениях. Он был тверд в одних местах, но абсолютно нежен в других — прекрасный парадокс. – Вау, ты уже готов, – тихо сказал Зейн, протянув руку вперед, пальцем собирая смазку с головки члена Луи. – Теперь ваша очередь. Хочу вас видеть, – произнес Луи. Несмотря на то, что Луи не стеснялся показывать свое тело, он покраснел из-за того, что в этой комнате он один голый и из-за того, что все взгляды были прикованы к нему. Гарри, который дома большую часть времени ходил голышом, разделся первым. Найл, Лиам и Зейн медленно последовали его примеру, украдкой поглядывая друг на друга. Они знали тела друг друга почти что наизусть, но это так сильно отличалось от всего того, что они делали до этого, что у Гарри начала кружиться голова. Казалось, что потому, что они избавились от одежды, воображаемую плотину просто-напросто прорвало, и это стало точкой невозврата. Луи поднялся на колени, пододвигаясь поближе к сидящему Гарри. Просунув колено между бедер Гарри, тем самым раздвигая их, он неторопливо поцеловал кудрявого, кладя руку на его грудь, туда, где расположено сердце, готовое вот-вот вырваться из груди. Зейн подвинулся ближе к Луи, начиная поглаживать его поясницу и исследуя его тело почти что по-дружески. Луи повернул голову, теперь уже целуя Зейна, но все еще слегка прижимаясь к бедру Гарри. Томлинсон перелез через коленки Гарри, страстно поцеловав Найла и Лиама по очереди, пробуя их губы на вкус, словно дегустируя хорошее вино. Когда Зейн рискнул опустить руку ниже поясницы, касаясь его яичек и промежности, Луи дернулся и произнес: – В ванной есть смазка. – Я схожу возьму, – хрипло сказал Лиам. Возможно, это был предлог, чтобы сделать небольшую передышку, потому что все происходило слишком быстро, а Лиам слишком любит границы и правила и знает свое положение. Вот почему Луи нравилось выводить Лиама из себя, вытворяя всякую фигню во время интервью и публичных выступлений. Ему потребовалось чуть больше времени, чтобы найти смазку, но он в конце концов вернулся обратно в спальню с наполовину вставшим членом и смазкой в руках над головой. – Молодец, Ли, – широко улыбнулся Луи. Лиам неловко улыбнулся в ответ, и Гарри должен был быть потрясен тем, что все четверо находились под каблуком у старшего. – Гарри, ты ведь хорошо ладишь со своими руками, не так ли? – Луи повернулся к Гарри и посмотрел на младшего выжидательно. Гарри облизнул губы, неожиданно ставшие сухими, и выхватил бутылочку из рук Лиама. Он черпнул немного из нее и приставил палец к дырочке Луи, чувствуя, как сжалось колечко мышц. – Не дразни, – проскулил Луи. Гарри скользнул одним пальцем внутрь, и его член болезненно дернулся от того, насколько Луи узкий и горячий, чувствуя, как пульсируют стенки ануса. Луи широко распахнул глаза, в его взгляде читалась похоть, когда он встретился со взглядом Гарри, глаза почти сразу же потемнели. Он начал насаживаться на палец Гарри, и младшему оставалось только добавить второй, наблюдая, на сколько он сможет растянуть тугую дырочку. – О Господи, я обожаю твои пальцы, – по голосу было слышно, что Луи немного пьян. Он запрокинул голову назад, касаясь ею бедра Лиама. Лиам откинул челку в сторону, чтобы она не мешалась на глазах. – Давай позаботимся о тебе, да? – сказал он, целуя Луи в затылок. Луи кивнул, поворачивая голову, чтобы была возможность поцеловать Лиама, начиная стонать в его рот, когда Гарри развел пальцы словно ножницы. Смазка с его члена капала на живот, и Найл решил осторожно прикоснуться к нему, поглаживая большим пальцем уздечку. Луи прикрыл глаза; это сводило с ума — видеть его таким, готового подчиняться им. Пальцы Гарри прошлись по комочку нервов, заставляя Луи застонать во все горло, прикусив Лиаму губу. Видя, как Луи отзывался на его движения, Гарри сделал так еще раз, наклоняя пальцы под тем же углом. Он подумал: стоит ли добавлять третий палец, когда Луи сам ответил на его мысленный вопрос. – Я хочу, чтобы меня оттрахали, – пропыхтел он и сверкнул глазами. Томлинсон встал на четвереньки, покрутив своей задницей перед ними. – Кто хочет быть первым? Зейн и Найл одновременно начали двигаться в сторону Луи. Найл нервно улыбнулся и спросил: – Камень, ножницы, бумага? – Я не собираюсь вас ждать, придурки, пока вы там решите, кто из вас выиграл, – нетерпеливо огрызнулся Луи. – Зейн, если твой член не окажется в моей заднице через три секунды, то, клянусь, я заставлю тебя лизать, пока не кончу тебе на лицо! Зейн сразу же покраснел, рассматривая задницу Луи, как будто он совсем был не против этого. Тем не менее, он быстро нанес смазку на член, расположился позади Луи, ладонями раздвигая половинки и сразу же вставляя член. Луи громко прошипел, расставляя ноги шире. – Все нормально? – спросил Зейн, наблюдая, как его член сантиметр за сантиметром исчезал в заднице Луи. Ответом послужил стон старшего. Все притихли, пораженные глубиной момента. Найл вяло поглаживал свой член, широко раскрыв рот, фокусируясь на толчках Зейна. Луи заметил это и притянул Найла настолько близко к себе, пока не смог взять его член в рот. – О Господи, – изумленно сказал Найл, впутывая свои пальцы в волосы Луи. Он выглядел слишком хорошо, стоя на четвереньках, особенно хорошо, когда его трахали с обеих сторон. Он удерживал вес своего тела одной рукой, а другой — медленно скользил вверх по бедру Лиама, беря в руку его член. Гарри держал пальцы у основания члена, мечтая, чтобы у него в руках сейчас оказалась камера, чтобы он мог все это снять, а потом включать это видео раз за разом, удовлетворяя себя. – Мне бы хотелось, чтобы я мог принять вас всех сразу, – Луи оторвался с громким чпоком от члена Найла, произнося это. Старший посмотрел на член Гарри голодным взглядом, даже несмотря на то, что один член сейчас в его заднице, второй — во рту, а третий — в руке. Ему было мало. Потому, что Луи хотел угодить всем, Гарри придвинулся ближе, утыкаясь головкой члена в нос Луи, затем размазывая небольшое количество смазки по щеке. Луи тихо застонал, пытаясь открыть рот так, чтобы была возможность взять в рот сразу два члена. Слишком мило выглядело разочарование на его лице, когда у него ничего не получилось, но старший смог выкрутиться из этой ситуации: Томлинсон начал чередовать их, сначала вбирая в рот член Гарри, затем — Найла и снова Гарри. – Он так прекрасен, не правда ли? – вздохнул Найл, поворачивая голову и целуя Гарри. Луи поднял глаза вверх, наблюдая за ними и начиная сосать член Гарри сильнее, сильно втягивая щеки, отчего его скулы стало отчетливо видно. Зейн увеличил амплитуду, вдалбливаясь в тело Луи с каждым толчком. – Ты чертовски узкий, Лу, чувствуется намного лучше, чем вагина, черт возьми, – чертыхнулся Зейн. Он ладошками раздвинул половинки, и его взгляд застыл там, где его член растягивал дырочку Луи, слегка покрасневшую и влажную из-за смазки. Луи бросил на него взгляд через плечо, якобы обидевшись на то, что его сравнили с девушкой, но Зейн опустил руку между бедер, начиная массажировать яички, тем самым затыкая Луи. Луи прекратил дрочить Лиаму, пытаясь убрать руку Зейна с его яиц. – Остановись, – выпалил он. – Я так быстро кончу. Я как бы все еще хочу, чтобы каждый из вас меня трахнул. Лиам нервно посмеялся, словно до него только что дошло, что Луи и правда хотел, чтобы они по очереди трахали его. Зейн не прекратил массажировать яички, плавно переходя от них к члену Луи, надрачивая ему в такт своим толчкам, и Луи стало не хватать воздуха, поэтому он мог только влажно целовать члены Гарри и Найла, так как сделать хороший минет не получалось. – Все в порядке, – произнес Зейн, вдалбливаясь сильнее в податливое тело. – Хочу узнать, сколько раз мы сможем заставить тебя кончить этой ночью. – О Боже, – сказал Найл, и Луи простонал, сходя с ума от этого заявления. Громкий звук шлепков бедер Зейна об ягодицы Луи заставил Гарри хотеть, чтобы у него был лучший угол, чтобы он мог рассмотреть эту идеальную задницу, сжимающуюся вокруг толстого члена. Луи перестал делать все то, что делал до этого, просто опустив голову вниз, стоя на дрожащих руках с закрытыми глазами, как будто он сконцентрировался только на движении члена внутри себя. – Б-блять! – замер он, кончая в руку Зейна. Зейн продолжал его трахать в сбитом и беспорядочном ритме, пока Луи отходил от оргазма, осознавая, что Зейна тоже скоро настигнет его собственный. – Я уже почти, – выпалил он. – Ты хочешь, чтобы я вышел из тебя или..? Луи покачал головой, и это все, что нужно было Зейну, прежде чем он сделал последний толчок и замер, протяжно и низко простонав имя Луи. Томлинсон вздрогнул, как будто оргазм Зейна являлся продолжением его собственного, и ему пришлось укусить Гарри за бедро, чтобы заглушить крик. – Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил Лиам, проводя большим пальцем по его щеке. – Так, словно я готов принять тебя следующим, – дерзко ответил Луи. Лиам покраснел и начал говорить что-то быстро и сбивчиво, поэтому Луи решил взять все в свои руки. Он пополз вперед на четвереньках, позволяя Зейну выйти из него с влажным чпоком. Глаза Лиама широко распахнулись, как только Луи повалил его на спину. Старший еще не отошел от оргазма, седлая бедра Лиама и направляя его член в свою задницу, как будто он не может жить без члена внутри себя. Гарри мельком увидел блестящую, розовую дырочку Луи, прежде чем Томлинсон полностью принял в себя орган. В такой позе они видели все детали — как великолепная задница Луи плотно сжималась вокруг члена Лиама, и как мышцы на ягодицах дергались каждый раз, когда он пытался отторгнуть член. – Большой мальчик, не так ли? – выдохнул Луи, и Лиам сильно покраснел. Луи опустился вниз до основания, делая бедрами круговые движения, пока не нашел именно тот угол, который ему нужен был, поднимаясь на несколько сантиметров и резко опускаясь. Откинув голову назад, он сжал бедра Лиама, используя их в качестве равновесия. Лиам держал Луи за задницу, направляя, но не насаживая, не торопя Луи. – Боже, тебе и в правду нравится быть оттраханным, – прокомментировал Найл. Луи выпустил смешок, притягивая блондина для поцелуя, при этом все еще насаживаясь на член Лиама. Он слишком красив, будучи зажатым между Найлом и Лиамом, загорелая кожа против бледной. Найл прижался грудью к спине Луи, беря в руку его член, который снова затвердел, истекая смазкой на живот. Томлинсон шумно выдохнул, опуская голову на плечо Найла. Луи перешел на плавный ритм, опускаясь на член Лиама и поднимаясь вместе с движением руки Найла на его члене; лицо расслаблено от удовольствия. Гарри ничего не мог поделать с собой, начиная медленно себе надрачивать, наблюдая за происходящим, сцена еще более горячая и грубая, чем в самых смелых фантазиях. Он не знал, на чем сфокусироваться: Луи, который проталкивает свой язык в рот Найла, руке Найла, отодвигающей крайнюю плоть влажной от смазки головки члена медленными, дразнящими движениями или мышцах бедер Луи, когда он поднимался и опускался на члене Лиама. – Ну же, Ли, двигайся вместе со мной, – умолял Луи, его бедра слегка начали дрожать от возбуждения и напряжения. Лиам согнул ноги в коленях, принимаясь входить под разными углами. Луи громко простонал, поэтому Лиам вцепился в бедра старшего, быстро двигаясь внутри него. Легко забыть то, насколько силен Лиам, когда он всегда нежен, добродушен и покорен в ответ на их подколы. Но сейчас в действиях Лиама не было никакой нежности, в том, как он насаживал Луи на свой член, напрягая бицепсы до предела, то, как он толкался вверх, уверенно и целеустремленно. – Каково это, Лу? – спросил Найл, все еще надрачивая Луи в быстром, уверенном темпе, заставляя его член твердеть еще сильнее. – Так чертовски хорошо, – искренне простонал Луи. Он положил свои ладони на пах. – Я чувствую его, прямо здесь. Чувствую себя таким чертовски заполненным. Найл медленно водил членом по пояснице Луи, с любопытством опуская его к промежности Луи. – Мне интересно, сможешь ли ты принять меня и Лиама — обоих одновременно. Это действительно бы заполнило тебя. Разрушило бы тебя. Член Луи резко дернулся в руке Найла, и по его лицу было видно, что Томлинсон испытывал внутренние противоречия, как будто он всерьез рассматривал эту возможность. Прежде, чем он смог что-либо сказать, Лиам громко простонал, кончая, толкнувшись в Луи так сильно, что тот почти что потерял равновесие, едва успевая опереться на грудь Лиама. Луи вздрогнул, когда Лиам вышел из него с влажным звуком. Луи плавно двигался, сидя на бедрах, прижавшись головкой члена к прессу Лиама в поисках трения, выгнув спину и расставив ноги по бокам еще шире, ожидая следующего, кто будет его трахать. Найл скользнул членом по промежности Луи. – Лу, могу я? – Да, да, пожалуйста, ох... – всхлипнул Луи, положив голову на плечо Лиама, когда Найл проникнул в него, не смазывая член, потому что внутри Луи и так уже влажно и растянуто. Толчки Найла были быстрыми, энергичными. Луи полностью лег на грудь Лиама, позволяя парню гладить его волосы и целовать щеки, пока Найл вдалбливался в него. Луи вслепую протянул руку вперед, цепляясь за руку Гарри и рефлекторно сжимая пальцы вокруг его запястья каждый раз, когда Найл попадал по комочку нервов. – Ты прекрасно принимаешь наши члены, Лу, такой хороший мальчик, – пробормотал Гарри, и Луи поднял голову, влажными и такими голубыми глазами смотря на него и благодаря за похвалу. Губы были искусаны в кровь, волосы торчали в разные стороны, и он уже выглядел таким оттраханным, что Гарри удивлялся: откуда в нем столько сил трахаться со всеми ними. Никто из них не ожидал, что Найлу нравится жесткость в сексе, и они были крайне удивлены, когда он положил руки на талию Луи, принял удобную позу и будто бы начал наказывать Луи, шлепая его по заднице так сильно, что на ней тут же проявлялись красные следы. Луи начал бессвязно что-то бормотать под нос, не переставая двигаться назад бедрами навстречу каждому толчку Найла. – Господи, Найл, – Гарри шумно втянул воздух, начиная беспокоиться из-за того, как Луи дергался и хныкал, несмотря на то, что это самая горячая вещь в его жизни, которую он когда-либо видел. – Черт, ты его разрушишь просто. – Н-нет… Господи, да, да, вот так! Ох, Найл, черт, – рыкнул Луи, оставляя красные полосы ногтями на бицепсе Лиама. – Я, ох, я снова сейчас кончу, – мышцы на спине и заднице напряглись, так как Найл буквально вытрахивал оргазм из него. Полоска спермы попала прямо на живот Лиама, и Луи обессиленно упал на него. Найл сделал паузу. Он тяжело дышал, а щеки покрылись красными пятнами. Кажется, ему было больно от того, что он не двигался, пока Луи содрогался и сжимался вокруг члена. – Н-не ос-станавливайся… пожалуйста, двигайся, – сказал Луи, выглядя разбитым. Зрачки были расширены, глаза покраснели, между лопаток выступил пот. Зейн тихо выругался, когда Найл возобновил свой жесткий темп, ожидая своего оргазма. Луи громко простонал, и его хватка на руке Гарри стала чересчур сильной. Лиам водил руками вверх и вниз по его бокам, издавая успокаивающие бессмысленные звуки, как будто он делал это с ребенком или котенком, и Гарри почти представил себе, что Луи как раз тот самый ребенок, такой беззащитный и обессиленный, позволяющий Лиаму держать его, пока Найл слабо толкался в него. Томлинсон тихо простонал, когда Найл толкнулся в него последний раз, кончая с матом на губах. Он был настолько заполнен спермой, что она начала вытекать из него, когда Найл вытащил свой член. Гарри должен был помочь Луи встать с Лиама, потому что его руки тряслись, и он падал обратно каждый раз, когда пытался удержать свой собственный вес на трясущихся руках. Луи кое-как перекатился на спину со стоном, позволяя ногам расслабиться. – Вау, посмотри на себя, Лу, ты такой мокрый, – сказал Зейн, поглядывая на него застенчиво. – Твоя очередь, Хазза, – пробормотал Луи. – Прости, я тут немного не в надлежащем виде. – Нет, ты прекрасен. Всегда прекрасен, – сказал Гарри с благоговением. Он нежно коснулся дырочки Луи, восхищаясь тем, насколько она опухла и была растянута, как легко его пальцы проникали внутрь, в дырочку, заполненную смазкой и спермой. Луи протяжно застонал, нуждаясь в нем, и вытащил его пальцы, рукой подставляя член ко входу. Гарри вошел в него с легкостью до основания, сильно закусив губу, потому что Луи так хорошо чувствуется вокруг него — такой гладкий, горячий, он каждой клеточкой чувствовал пульсацию вокруг своего члена. Луи пальцами вцепился в бицепсы Гарри, содрогаясь от сверхстимуляции, и упал на спину, принимая его полностью. Гарри медленно выходил из него, и, когда он входил обратно, внутри было настолько влажно, что немного спермы вытекло, когда Гарри снова выходил из него, и каким-то образом такой вид заставлял член Гарри становиться еще тверже, если такое вообще возможно. – Ты в порядке, малыш? – спросил он Луи, чьи глаза были плотно закрыты, и он скулил каждый раз, когда Гарри касался его простаты. Луи медленно распахнул свои голубые глаза, фокусируясь на Гарри. – Немного больно, но чувствуется х-хорошо. Зейн встал на колени позади головы Луи, взял его руки и жестко прижал к изголовью кровати. Луи немного дернулся, потому что он ненавидел, когда его кто-то держал, и начал сопротивляться, несмотря на то, что у него едва есть силы на это (и в добавок он не такой сильный, как Зейн, даже если бы он не кончил уже дважды за ночь). Поэтому Луи оставалось только смотреть на Гарри остекленевшим взглядом, выглядя таким уязвимым, беспомощным и разбитым, что весь его вид заставил Гарри трахать его сильнее, заставляя кружиться голову от осознания того, что он тоже внес вклад, чтобы настолько разрушить Луи. – Сможешь снова возбудиться? – спросил Гарри. – Ох, я н-не знаю, наверное, черт, – произнес Луи. – Я хочу, чтобы твой член снова стал твердым. Можешь это сделать? Для меня? – Гарри наклонился, кусая сосок Луи и чувствуя, как парень под ним начал извиваться. – Не знаю… Я попробую, ох, пожалуйста, Гарри, пожалуйста... – Гарри был не уверен, что именно просил у него Луи, но он никогда не видел его таким — покорным, податливым, готовым угождать. По спине побежали мурашки от удовольствия, и он замедлился, удостоверяясь, что с каждым толчком он попадал точно по простате Луи. Томлинсон жалобно хныкал на всю комнату, атмосфера в которой стала необычайно напряженной и заряженной на финишную прямую. Гарри заметил, что Зейн снова возбудился, но он не трогал себя, будучи завороженный тем, как член Гарри входил и выходил из Луи. Гарри продолжал все также в медленном темпе, отказываясь признаваться в том, насколько хорошо чувствовался Луи вокруг него, сосредотачиваясь на том, чтобы сделать Луи хорошо. Он ликовал, когда почувствовал, как член Луи вновь дернулся, и наклонился, целуя Луи в приоткрытые розовые губы в качестве награды. Гарри почувствовал, как Луи что-то бормотал прямо в его рот — ГаррииЗейниЛиамиНайлагосподипожалуйстада — и это произвело мощнейший эффект на его самоконтроль. Он шлепнул Луи по ягодице чуть сильнее, чем хотел, и Луи произнес испуганное «ах!». — Давай, не сдерживайся, Хазза, — попросил он. – Трахай меня жестче, дай мне все, что у тебя есть, пожалуйста. И Гарри сдался, отбрасывая в сторону телячьи нежности. Он закинул ноги Луи себе на плечи, почти что складывая его пополам, и начал жестко вдалбливаться в него. Луи неоднократно вскрикивал; на шее и руках выступили вены, когда он пытался высвободиться из мертвой хватки Зейна. – Гребаное дерьмо, – прошептал Лиам, и Гарри на секунду подумал, что он ни разу не слышал, чтобы Лиам ругался, прежде чем Луи так сильно сжался вокруг него, что сдерживать оргазм больше не было сил. Он сделал последний глубокий толчок и замер, кончая внутрь. – Луи, Луи, Луи, – шептал он, чувствуя прикосновения и запах парня повсюду. Когда он вышел из него, на лице Луи появилась улыбка. – Вот теперь каждый из вас оттрахал меня, – блаженно произнес Луи, выглядя таким чертовски счастливым, размазывая вытекающую сперму по загорелой коже бедер и раздвигая ноги так, чтобы они смогли увидеть все в мельчайших деталях. – Это прекрасно. – Чертовски великолепно, Лу. Они все еще лежали на кровати рядом с ним, лаская его тело руками, целуя загорелую кожу и одаривая его комплиментами, и Луи выгнулся в спине, словно кошка, впитывая их внимание. Луи еще не кончил, приоткрыв рот в немом стоне, когда Лиам взял его член в руку, пытаясь выбить из него последний оргазм. Зейн наклонился, все еще сидя над его головой, целуя в приоткрытые губы и проглатывая нежное, почти что болезненное мурлыкание, слетающее с его губ. – Ну же, Лу, кончи для нас, – уговаривал он. Когда Луи кончил в третий раз, оргазм был намного слабее, а стон прервался, становясь больше похожим на хрип. После всего этого все пятеро поплелись в душ, по очереди вставая под струи воды. Они встали вокруг Луи в круг, подставляя свои руки, чтобы он держался за них, плечи, чтобы он мог облокачиваться, держа равновесие, и рты, которые он целовал каждый раз, когда поворачивался внутри круга. Помыв друг друга, они вернулись в кровать, падая на нее и путаясь в руках и ногах, что свисали с края кровати. Лиам был прав — все пятеро не помещались на кровати Луи, но каким-то образом им все же удалось это сделать, лишая друг друга пространства даже больше, чем обычно. Луи лежал в центре и выглядел таким крохотным, пока их руки лежали на нем, защищая от остального мира. – Я люблю вас, – счастливо заявил он. – Люблю вас очень сильно. Все дружно вздохнули, сильнее прижимаясь друг к другу под одеялом. Гарри украдкой бросил взгляд на лицо Луи, прежде чем тот закрыл глаза, и заметил, как его губы изогнулись в улыбке. Какие бы неловкость и напряжение не возникли на утро между ними, они справятся с этим, а сейчас... сейчас они довольствуются тем, что дышат одним воздухом и существуют в своем собственном мире.