Хитроумный План Джеймса Поттера

      Проснувшись на следующее утро, Дерек сразу же вспомнил о вечере в библиотеке. За ночь эмоции не успокоились, даже сны были какие–то смутные, беспокойные, Дерек в нём был чёрным волком, преследующим тонконого оленёнка. Новое суматошное эмоциональное состояние Хейла пугало. С тех пор, как свихнувшаяся пожирательница Кейт сожгла почти всю его семью, Дерек, казалось, сам был выжженным изнутри. Когда Лора с заплаканными красными глазами пришла к нему в школу, еле слышным шёпотом рассказав о случившемся, у Дерека произошёл стихийный выброс магии, частично разрушивший школьный двор. Он смог успокоиться лишь тогда, когда Лора прижала его к себе крепко–крепко и окутала защитным коконом своей тёплой и искрящейся магии. И с тех пор Дерек стал таким, каким его знали все – хмурым, более чем незаинтересованным в чём бы то ни было и молчаливым. Вероятно, он становился чуть более похожим на прежнего себя рядом с Джеймсом и Рози, но это было лишь тенью прежнего Дерека. И его это более чем устраивало, так он казался себе хотя бы немного защищённым. Потому что, чёрт побери, он знал, что мир каждую секунду был готов сделать ему больно, и нужно было быть хотя бы как–то к этому готовым. Поэтому эмоции, накрывающие его последние сутки, были действительно пугающими. Дерек понятия не имел, как люди обычно справляются с ними, и понятия не имел, что стало катализатором, прорвавшим эмоциональную плотину, выстраиваемую Дереком долгие годы.       Гриффиндорец понял, что уже не сможет уснуть и, бросив взгляд на дрыхнущего Джеймса, решил отправиться на пробежку. Когда Хейл сталкивался с какими бы то ни было трудностями, Поттер помогал справиться ему с этим своей болтовнёй, искрящимися добрыми глазами, дружескими хлопками по плечу, но Дерек не мог рассчитывать на то, что Джеймс всегда будет рядом с ним, чтобы вытащить своего друга из болота, в котором он тонул. Поэтому Дерек тихо выскользнул из спальни и отправился на улицу один.       Солнце ещё только начинало подниматься, освещая всё вокруг тихим и неуверенным светом. За ночь успел выпасть снег, который, как и всегда, растает через несколько часов, но сейчас территория, прилегающая к Хогвартсу, была светлой и чистой. Морозный воздух приятно холодил лёгкие и бодрил. Почувствовав себя чуть лучше, Хейл направился к квидиччному полю, надеясь, что там никого нет. Однако подойдя ближе, Дерек увидел, что кто–то тоже решился выйти на пробежку ни свет ни заря. Прищурившись, он узнал Бойда, и облегчённо вздохнул. Уверенный и молчаливый Бойд был сейчас не худшей компанией. Догнав его, Хейл приветственно кивнул ему и, дождавшись ответного кивка, побежал рядом.       Вдруг Дерек замедлил бег, повернул голову к Бойду и спросил:       – Что ты знаешь про Стилински? – хрипловатый после сна голос разбил уютную тишину, вернув Дерека к утреннему беспокойству. Как только этот вопрос вырвался у него, Хейл пожалел, что спросил об этом. Однако вопреки его ожиданиям, Бойд не удивился и не рассердился.       – Магглорождённый с пятого курса, живёт с отцом, болен СДВГ, не в состоянии оплатить учёбу самостоятельно, поэтому пытается выйти на стипендию в следующем году и помогает Макгонагалл с первокурами, – Вернон замолчал, задумавшись, – думаю, неплохой парень, но с социальными контактами у него беда, – неожиданно ухмыльнувшись, Бойд закончил, – даже похлеще, чем у нас с тобой, – и легко толкнул Дерека кулаком в плечо. Дерек в ответ по привычке нахмурился, но слова приятеля заставили его задуматься.       – СДВГ? Что это? – спросил он наконец, зацепившись за незнакомое слово.       – Синдром дефицита внимания и гиперактивности, – ответил Бойд, на секунду останавливаясь, чтобы с помощью палочки завязать развязавшийся шнурок, – парнишка не может долго ни на чём сосредоточиться, импульсивный, магия, бывает, вырывается наружу, – Бойд снова замолчал и продолжил бег.       – И откуда ты столько знаешь о нём? – спросил Дерек, не понимая, почему это беспокоит его, – не замечал, чтобы вы общались.       – Эрика, моя девушка, – Дерек удивлённо поднял бровь, услышав эти слова, он и не знал, что Вернон с кем–то встречается, Бойд в ответ только закатил глаза и продолжил, – она из Слизерина, вряд ли ты знаешь её. Так вот, они вместе росли.       Благодарно кивнув Бойду, Дерек продолжил пробежку, теперь уже молча. Тишина, морозный воздух и бег постепенно успокоили Дерека, эмоции улеглись и голова прояснилась. К завтраку Хейл уже был спокойным и мало отличался от себя прежнего. В большой зал он пришёл, не переодевшись в мантию, из-за чего получил неодобрительный взгляд Рози. В ответ гриффиндорец только закатил глаза, Рози же обиженно хмыкнула и вздёрнула нос. Она была участником и лидером кучей их с Джеймсом проделок, но при этом была удивительно придирчива в соблюдении таких правил, как, например, школьная форма и прогулы занятий. Дерек невольно почувствовал тепло оттого, что его близкие были рядом, что они были такими же, как всегда, и что он мог на них положиться. Не зная, как выразить это тепло, Дерек положил руку Рози на плечо и сжал его, виновато улыбнувшись. Уизли всегда понимала его без слов лучше, чем кто-либо, уголки её губ приподнялись в ответной улыбке, и она ласково потрепала Дерека по затылку. Он недовольно нахмурился, но в душе был рад, что Рози больше не дуется на него. Завтрак продолжился, и Дерек увидел, как к столу недовольно тащится заспанный Джеймс, в отличие от своих друзей он не был жаворонком, и с радостью бы просыпался только к обеду.       – Ненавижу утра! – мрачно заключил он, плюхнувшись рядом с Дереком. Хейл в ответ только хмыкнул, эту картину он наблюдал уже на протяжении семи лет.       Убедившись, что Рози занята разговором с сидящим рядом Джорданом (разговаривая с ним, она обычно сразу же теряла связь с остальным окружающим её миром, и, честно признаться, Дерек и Джеймс часто пользовались этим, чтобы посекретничать), Джеймс наклонился и суфлёрским шёпотом спросил:       – Ну, что, как План? – вид у Джеймса был презабавный: волосы всколоченные, на щеке красный отпечаток от подушки, а глаза воодушевлённо горели. Дерек невольно ухмыльнулся.       – Сегодня мы снова договорились встретиться, – ответил Хейл, стараясь не вдаваться в подробности.       – Ты уже что–то спрашивал об Альбусе? – не переставал наседать Поттер.       – Джеймс, ты же в детстве прочитал тонну книжек про агентов под прикрытием, – недовольно протянул Дерек, стараясь не рассмеяться, одержимый Поттер – то ещё зрелище.       – Ладно, ладно, делай, как знаешь, – насупился Джеймс и принялся за завтрак. После завтрака были зелья. Сам по себе предмет Дереку нравился – он требовал спокойствия, сосредоточенности, и, что самое главное – был логичным, в отличие от трансфигурации, с которой так много за последнее время мучился Хейл. Однако преподаватель зелий был настолько невыносим, что даже то, что Дереку нравилось зельеварение – не помогало справиться с приступом ненависти к этим сдвоенным парам с утра пораньше. Многие шептались, что место преподавателя зелий было проклято – и Дерек склонен был с этим согласиться. Профессор Снейп был героем войны и, судя по рассказам Рози, вполне неплохим человеком, но по рассказам Джеймса Дерек знал, что преподавателем тот был довольно-таки агрессивным и жестоким. На что, в общем–то, были определённые причины. А вот у Адриана Харриса очевидных причин быть злобной сволочью не было, но, тем не менее, он ею был.       Занятие началось с переклички, услышав имя «Эрика Рейс», Дерек оглянулся, руку подняла светловолосая слизеринка с ядовито–красными губами и агрессивно подведёнными чёрными глазами, Хейл удивлённо поднял бровь – было сложно поверить, что крайне положительный Бойд выбрал такую девушку, но о вкусах не спорят. Будто бы почувствовав взгляд, Эрика обернулась, оценивающе посмотрела на Дерека, затем фыркнула и отвернулась как ни в чём не бывало, Хейл нахмурился и сосредоточился на зельях – отвлекаться на парах Харриса было чревато.       День тянулся медленно и Дерек чувствовал себя более чем некомфортно, даже болтовня Джеймса не отвлекала так, как обычно. Он уже тысячу раз успел проклясть поттеровский план, потому что чувствовал боязнь из-за того, что его вынуждают начать общаться с новым человеком. К тому же со Стилински. Неожиданно Дерек понял, что совершенно не помнит, как зовут этого мальчишку. Ситуация становилась всё более неудобной для него. Он даже повернулся к Джеймсу, чтобы сказать, что его план – полное дерьмо, и вряд ли он чем-то сможет помочь, но у его друга впервые за долгое время радостно сияли глаза, и Дерек понял, что не хочет снова его подводить. К тому же Стилински обещал помочь с трансфигурацией, а это и правда было важно.       К вечеру коридоры Хогвартса стали совсем пустыми. Темнело рано, и вдоль коридоров уже горели факелы, отблески которых падали на многочисленные картины и старые рыцарские доспехи. Дерек шёл в библиотеку, понимая, что больше нельзя это откладывать. Он злился сам на себя за то, что его так пугала перспектива начать с кем-то общение, но эта ситуация была вне зоны его комфорта, и он не мог успокоить себя. Почти бесшумно открыв дверь в библиотеку, он увидел Стилински, сидящего на том же самом месте, что и вчера, однако сегодня он не читал, а спал, уютно устроившись на толстом томике, как на подушке. Под глазами его залегли тёмные синяки. Хейл прикрыл дверь библиотеки и направился к Стилински, миссис Пинс злобно зыркнула на него, но ничего не сказала – как будто побоявшись разбудить мальчишку. Не зная, что делать, Дерек присел на своё прежнее место и начал разглядывать Стилински – он был тощим, очень усталым, волосы были небрежно всколочены, длинные ресницы подрагивали и бросали на щёки тревожные тени. Неожиданно Дерек подумал, что мальчишка чем-то напоминает ему Кору – такой же упрямый, целеустремлённый, весь состоящий из одних углов и абсолютно несоциальный, Хейлу невольно захотелось сделать ему нагоняй за то, что он очевидно не бережёт себя, и отправить спать, как Дерек не раз поступал с младшей сестрой, но он вовремя одёрнул себя.       Будто почувствовав, что кто-то рядом, рэйвенкловец вздрогнул и проснулся. Подняв глаза, он увидел Дерека и тут же насупился – он явно был недоволен тем, что кто-то его застал за сном в библиотеке. На его щеке остался красный отпечаток от книги, и Дерек с трудом сдержал смешок.       – Выспался? – небрежно бросил он, пытаясь скрыть смущение.       – Более чем, – пробурчал Стилински, – но тут же, сам себе противореча, зевнул во весь рот.       – Знаешь, нормальные люди всё же спят по ночам, а не отключаются в библиотеке в обнимку с книгами, – всё же не выдержал и назидательно проговорил Дерек.       – Значит, я ненормальный человек, – сразу вспыхнул Стилински и вздёрнул нос. В ответ Хейл только закатил глаза – всё это ему уже было знакомо по тесному общению с сестрой.       – Может, перенесём нашу встречу на другой день? – бодро проговорил Дерек, даже обрадованный, что сегодня ему не придётся пытаться придумать, о чём поговорить и как подвести разговор к выполнению поттеровского плана.       – Да нет, всё в порядке, – упрямо продолжил мальчишка, правда, не переставая при этом зевать, – мне просто нужно выпить кофе.       – Кофе? – переспросил Дерек, – какой–то горячий магловский напиток, верно?       – Ты сейчас серьёзно? – Стайлз изумлённо вытаращился на Хейла и даже перестал выглядеть сонным, – Ты серьёзно никогда не пробовал кофе? Чувак, это же амброзия, напиток богов, единственная причина жить по утрам!       – Серьёзно, Стилински, – недовольно пробурчал Дерек и нахмурился. Его определённо смущали и раздражали эмоциональность рейвенкловца и его… маггловость.       – Да, Хейл, ты не знаешь, что такое жизнь, – глубокомысленно произнёс мальчишка и резко вскочил, чуть не уронив со стола лампу, – Значит, узнаешь сейчас, пойдём со мной, – и, совершенно не оставив Дереку выбора, он повернулся к нему спиной и направился в сторону выхода. По дороге он успел собрать локтями пару углов и бросить извиняющуюся улыбку миссис Пинс. Дерек тут же решил, что Стилински больше не напоминает ему Кору, потому что даже Кора не была настолько бестолковой.       В уютной тишине, прерываемой зеванием Стилински, они дошли до кухни, мальчишка пощекотал грушу и картина отъехала в сторону, пропуская их с Дереком вовнутрь. В кухне царила суета, эльфы сновали туда–сюда, почти невидимые, и большие печи пыхали жаром. Стилински устало плюхнулся за стол, что-то прошептал на ухо подскочившему к нему эльфу и, наклонив голову набок, уставился на Дерека.       – Значит, трансфигурация? Почему выбрал углублённый курс? – с любопытством спросил он. Дерек несколько скованно подошёл ближе и сел за стол напротив.       – Собираюсь поступать в академию авроров на аналитика. Трансфигурация – один из основных предметов, – наконец ответил он, чувствуя неуверенность из-за того, что приходится делиться чем-то личным.       – Ва–а–ау, так круто, чувак! – с сияющими глазами сказал Стилински, – Так здорово, когда ты знаешь, чем хочешь заниматься!       – А ты знаешь, чем хочешь заниматься? – спросил Дерек, больше пытаясь поддержать разговор, чем действительно желая узнать ответ.       – У меня есть несколько вариантов, но посмотрим, как сложится. Впереди целых два года, всё ещё может круто измениться, – сказал рейвенкловец, в общем-то, не ответив на вопрос.       Наконец эльфы поставили две чашки перед мальчиками – напротив Стилински оказалась маленькая кружка, наполненная тёмно–коричневым напитком, а перед Дереком – огромный стакан, сверху обильно политый взбитыми сливками и обсыпанный зефирками и вафлями.       – Что это, Стилински? – обалдело спросил Дерек. Напиток казался вкусным на вид, но Хейл был удивлён, как мальчишка догадался, что он любит сладкое.       – Думаю, это подходит больше для того, чтобы впервые попробовать кофе, – несколько смущённо ответил он, – И необязательно звать меня по фамилии. Меня зовут Стайлз, – неожиданно продолжил он.       – Разве Стайлз – это имя? – закатив глаза, спросил Дерек.       – Моё настоящее имя ты всё равно никогда не выговоришь, – усмехнувшись, ответил рейвенкловец и залпом выпил свой кофе, слегка поморщившись.       Оставив его реплику без комментариев, Дерек наконец попробовал напиток, и на секунду даже зажмурился от удовольствия, таким вкусным он оказался. Услышав смех Стайлза, он недоумённо посмотрел на мальчишку и нахмурил брови, от чего смех только усилился.       – Хейл, у тебя нос в сливках, – наконец пояснил он и, совершенно бесцеремонно нарушив личное пространство Дерека, перегнулся через стол и потёр большим пальцем нос Хейла. Невольно Дерек отпрянул назад и чуть не свалился со стула – до него редко дотрагивались, и обычно это были или сёстры, или Рози (которая, в общем-то, была как будто ещё одной его сестрой).       – Давай вернёмся к занятиям трансфигурацией? – быстро сказал Дерек, пытаясь скрыть, что ему некомфортно. Кружку с кофе он отставил в сторону, пить дальше уже не было настроения.       – Да, конечно, – сразу притихнув, ответил Стайлз.       Дерек провёл весь вечер занимаясь трансфигурацией со Стилински, со Стайлзом, как он просил его называть, и это всё ещё казалось ему ужасно глупым. Медленно, но верно, Хейл продвигался в трансфигурации, мальчишка оказался хорошим учителем – на удивление терпеливым и спокойным. Чего нельзя было сказать о Дереке, он чувствовал себя очень неловко, огрызался и переживал, что у него не получается всё с первого раза. Когда спустя пару часов они распрощались, Дерек чувствовал себя вымотанным и расстроенным. Ему казалось, что он выглядел глупо в глазах Стилински, и он так ничего и не узнал про Альбуса – Стайлз не упоминал в разговоре своего друга, а Дерек не знал, как спросить.       Когда он вернулся в гостиную Гриффиндора, почти все уже разошлись, только младшие Уизли, сын и дочь Фреда и Анджелины, шептались в углу, вероятно, замышляя очередную пакость, и Лиам, устроившись в кресле, строчил очередное письмо своё девушке-маггле, с которой встречался уже целую вечность. Иногда Дерек завидовал людям, которые были в отношениях. Не то что бы сильно, так, чуть-чуть. Было бы здорово, если бы был кто-то, кто всегда ждал его, принимал и мог смириться с его асоциальностью, боязнью прикосновений и проблемами с выражением чувств. Это было бы чудесно, на самом деле, но Хейл очень сомневался, что такой человек существует. Он хорошо помнил, какие тёплые отношения были у мамы с отцом. Они идеально дополняли друг друга, даже когда ворчали или ругались друг на друга, казалось, что они – одно целое. И Дерек не согласился бы на меньшее. На секунду он почувствовал себя потерянным и одиноким. Дерек выпросил у недовольного Лиама бумагу и перо и сел за стол, решив написать Коре.       Сестрица училась в Шармбатоне, сосланная туда Питером за своенравие и пацанские замашки. Дерек очень сомневался, что французская академия её когда-нибудь сможет исправить. Коре было уже пятнадцать, но она по-прежнему носила косуху поверх девчачей шармбатонской формы, сводила с ума как преподавателей, так и сверстников, и заставляла Питера злобно скрипеть зубами и регулярно отстёгивать фонду академии круглую сумму, чтобы племянницу не исключили. Дерек очень любил Лору, но Кора навсегда была его маленькой девочкой, вредной младшей сестрой, которую хотелось оберегать и защищать от всего мира. Он прекрасно понимал, что Кора сама может себя защитить – дать по носу, а потом ещё и приложить каким-нибудь хитроумным и выдуманным второпях сглазом, но он был её старшим братом, и ничего не мог с собой поделать.       Аккуратным убористым почерком он набросал несколько строк – пожаловался на Джеймса, рассказал о том, что Рози и Джордан так и ходят вокруг друг друга, поделился своими страхами насчет предстоящих экзаменов, спросил, как она поживает. Свернув письмо в трубочку, Дерек поспешил в совятню, чтобы успеть перед отбоем и чтобы не успеть передумать – сёстрам он писал преступно редко.