Денни выдохнул облачко пара, проследил за его недолгим полётом и вышел на задний двор, чтобы помочь отцу разгрузить небольшую повозку с продуктами.
Так уж вышло, что он оставил все свои амбициозные планы и остался в их маленьком городке на удивление всем жителям. Однако многие родители тут же начали ставить его в пример своим детям, что, конечно же, не добавило нелюдимому парню друзей и шансов их обрести. С самого детства Денни отличался от своих сверстников, да и от большинства людей маленького, затерянного в горах городка Третиноль, что находится на границе меж двух государств и пользуется популярностью исключительно зимой. Отличался внешне, потому как был похож больше на маму — жгучую брюнетку весьма миниатюрную и черноглазую. Отличался характером — он мало говорил, но много запоминал. А ещё Денни умел слушать горы. И не просто сидеть, и наслаждаться тишиной, а определять будет ли лавина или оползень. Его внутренний радар всегда чутко улавливал особенности этой местности и после двух правильных прогнозов к нему, ещё совсем мелкому и щербатому сопляку начали прислушиваться.
Сам он хотел поехать после школы в большой город, поступить в университет и стать учёным-сейсмологом, но метка проявившаяся раньше обычного, свела на нет его стремление покидать родной городок. Он остался в небольшой гостинице родителей, что принимала гостей из обоих государств и тем самым обеспечивала достойное проживание их семье. Помогал и на кухне, и с уборкой, даже не гнушался драить толчки и засоры в трубах. Он брался за любую работу, тщательно скрывая от всех метку. Мама первое время пыталась узнать, что же предначертала ему Вселенная, но он решил унести эти слова в могилу и никогда не встречаться со своим соулмейтом. Он даже не стал регистрироваться в общем реестре, чтобы не было соблазна узнать, что за человека эта чёртова Вселенная обрекла на смерть вместе с ним. Как он считал — по отдельности им будет лучше.
В этом году гостиница пользовалась особым успехом у молодёжи. Летом они с отцом обновили номера, повесили новые телевизоры и закупили снегоходы, которые сдавали в аренду. Отец старался идти в ногу со временем и считал подобные траты окупаемым вложением. Он учил Денни управлению, бухгалтерии и прочим премудростям бизнеса, втайне радуясь, что сын не стремится в большой город. Сам он по молодости рвался покорить столицу, но без особых талантов достичь успеха не смог. Хорошо, что ему совершенно случайно встретилась Марта и они решили вернуться в его родной город, чтобы наслаждаться горными видами, спусками на лыжах и чистым воздухом. Марта всегда считала их пророчество самым верным, что только могло случиться с ними двумя.
«Зима разгулялась над городом южным,
По улице ветер летит ледяной.
Промозгло и мутно, туманно и вьюжно…
А горы сверкают своей белизной.»*
И мистер Максимус Денвер не спорил.
— Денни, вот эти коробки сразу на кухню, а вот эти с синей отметкой в морозилку.
— Я знаю, пап, — улыбнулся юноша наставлениям отца. — Я сам разгружу, лучше помоги маме.
Мистер Денвер с лёгким сердцем оставил всё на сына и поспешил к жене, которая готовила завтрак на ораву новых постояльцев. Вчера заехала большая и шумная компания, которая заняла практически все номера и это в самом начале сезона. После них два месяца были расписаны под завязку, и он предвкушал хорошую прибыль в этом году. Тем более, что отчего-то заказы пошли и на весну, и на лето, хотя в их горах снег лежал круглый год только в самых труднодоступных местах и там никто не катался. Но сам он любил природу этих гор, где по весне начинали журчать ручьи, расцветали ароматные цветы и прилетали певчие птицы. Лето в горах было роскошным и без лыж.
Денни спокойно разгрузил повозку и перетаскал продукты по назначению. В кухне было жарко и вкусно пахло выпечкой. Мама обычно поднималась раньше всех. Ставила тесто, разводила огонь в большой печи, где утром выпекала булочки, а днём могла печь пиццу или кальцоне. Вечером там же запекались огромные пироги с рыбой, которые Денни просто обожал и мог съесть сразу половину. Рот наполнился слюной, и он стянул одну булочку, пока проходил мимо.
Его жизнь нельзя было назвать несчастной или ущербной. Ну не встретит он своего соулмейта, ну и что? По крайней мере это сохранит им обоим жизнь, ибо как ни бился он над расшифровкой двух строчек, ничего хорошего у него не выходило.
Место над левым соском начало зудеть у него лет в двенадцать, и он ждал, что же там будет, что пошлёт ему Вселенная. Он даже не смел мечтать о том, какие там будут слова, какой окажется его вторая половинка. Он знал, что всё это будет как в сказке, как рассказывали родители. Но к пятнадцати буквы проступили весьма отчётливо, и он несколько раз перечитал их в зеркале, пытаясь понять, что сделал не так.
«Ты в жизни уже никого не полюбишь.
И Вечность двоих вас встретит в обнимку».
Он расплакался, как ребенок, когда до него дошёл весь ужас этой части предсказания. Выходило, что его соулмейт уйдёт с ним в Вечность. И скорее всего сразу после встречи с ним. Тогда он и принял решение остаться в горах. Он изменился, сам того не замечая, стал ещё более замкнутым, скрытным. Он два года не рассказывал родителям, что метка уже проявилась и, когда они начали задавать вопросы, ближе к восемнадцатилетию, он просто покачал головой и сказал, что это не важно. Мама не оставляла попыток и разговаривала с ним, но он попросил не трогать его. И мама, конечно, подумала, что его соулмейт умер. Так бывало и весьма нередко, когда метка появлялась целиком, а затем испарялась с кожи, будто её и не было вовсе. В таких случаях человек понимал, что уже не встретит свою истинную половинку и приспосабливался жить без поиска. В их городке были такие люди и Денни видел, что несмотря на потерю, они всё равно живут и радуются каждому новому дню. Вот и он будет радоваться, а его соулмейт проживёт подольше. Пусть и без него.
— Эй, парень, прикурить есть? — окрикнул его грубый бас, а затем раздался гомон голосов разной тональности.
Он чистил снег перед крыльцом, зная, что после завтрака все помчатся гулять и кататься, а значит нужно позаботиться о комфорте гостей. Окрикнул его какой-то высокий парень в слитном комбинезоне, которые были преимущественно на всех молодых людях, что высыпали на улицу.
— Глухой, может, — пожал плечами вопрошавший и отвернулся к своим товарищам, хлопая себя по груди в поисках огнива. — Есть у кого-нибудь прикурить?
— Ты же бросил, Огдо.
— А потом подобрал, — отбил великан и взял протянутую другим парнем зажигалку. — Ну что, по сёдлам и до обеда?
— Остряк, — загомонили девушки.
Денни не очень любил рассматривать постояльцев, зная, что они всё равно здесь ненадолго, да и не стремился знакомиться с новенькими. То, что его соулмейт не живет в их городке, он тоже прекрасно знал, ибо при приближении в радиусе десяти метров, метка начинала сливаться и двое понимали, что нашли друг друга. А он всех горожан знал лично и ничего такого не случалось. Однако, тот, кого назвали Огдо, был слишком приметным и громким. Он наконец-то затянулся, затем выпустил клубы пара и сигаретного дыма, окутавшего его словно бы облака самый острый пик и махнул рукой опаздывающему парню.
— По сёдлам, Рекс.
Толпа разноцветных парней и юношей наконец-то уселись на арендованные снегоходы и с диким шумом отъехали от гостиницы. Денни только порадовался и очистил стоянку, прежде чем идти убираться в номерах. Здесь он встретил маму, и они вдвоём быстро управились с уборкой.
К обеду компания вернулась и Денни снова наткнулся на высокого, как оказалось блондина, вынося из кухни большое блюдо с мясом.
— О, малец, а где тут сортир?
— Прямо и налево, — натужно ответил Денни и постарался не замечать странного взгляда голубых глаз.
Плевать он хотел на то, что мог кому-то приглянуться. Он никогда и ни с кем не встречался, понимая, что это всё равно будет самообманом. Тех, кто потерял соулмейта он не осуждал и даже радовался за чужих людей, которые нашли в себе силы любить кого-то ещё. А вот он не желал ничего такого, включая секс. Прелести пубертатного периода он познал с обеими своими руками, а затем научился медитации, которая помогала слушать горы ещё лучше.
К сожалению, его попытки не сближаться с гостями, были проигнорированными самими постояльцами и некоторые после обеда пытались что-то у него узнать и выспросить. Не готовый к таким поворотам, он сбежал на задний двор — рубить дрова. Потом нашёл себе ещё занятие и до вечера старался не пересекаться с шумной компанией, которая, впрочем, нашла себе развлечение и играла в бильярд в игровой комнате.
Следующий день ничем не отличался от предыдущего, разве что продуктов в повозке было ещё больше. Денни убирал одну из комнат, когда в неё вернулся хозяин и с улыбкой захлопнул дверь.
— Попался, — радостно осклабился блондин по имени Огдо и сделал шаг вперёд.
— И что это значит? — хмуро поинтересовался Денни, лучше сжимая в руках швабру.
— Ты прям как дикий зверёк, малыш. Симпатичный, но юркий. И чего избегаешь меня?
— Тебя? — удивился Денни, но швабру из рук не выпустил. — Я не избегаю
тебя, я занимаюсь делами, которыми мне положено заниматься.
— Ладно, зайду, с другой стороны. Ты мне понравился, и я хочу пригласить тебя на свидание.
— Я не хожу на свидания, — прохладно сообщил он здоровяку.
— Почему? Это прикольно, а ещё вкусно и возбуждающе. Или у тебя уже кто-то есть?
— Кто-то есть, — согласился Денни и прикинул в уме, что спрыгнуть из окна в сугроб будет не очень травмоопасно.
— Эх, вот так всегда, — сел на постель постоялец. — У всех всегда кто-то есть. Брат говорит мне не унывать, но как тут не печалиться? Вот скажи мне?
— Ты о чём? — удивился резкой смене темы разговора Денни.
— У меня нет метки, если ты понимаешь.
— О, сочувствую.
— Спасибо. Она пропала сразу же, как появилась, я только и успел, что сфоткать на телефон. Папа сказал, что такое бывает, когда соулмейт умер ещё младенцем. У некоторых она даже не появляется вообще. Нет, ну не повезло мне, ладно. Но у вас с метками всегда кто-то есть, а мне найти симпатичного, свободного парня практически нереально.
— Найди девушку, — робко предложил Денни.
— Не, девушки меня не особо привлекают.
— Сочувствую.
— Ага, спасибо. Ладно, ты извини, что я вот так нагло. Надоело просто одному быть. Тут все практически парочками. Кто-то уже нашёл соулмейта, кто-то просто сексом занимается, пока ждут.
— В смысле? — удивился Денни ещё сильнее. — Они знают, что их соулмейт жив и занимаются сексом с кем-то другим?
— Ну да. А ты ни с кем… Ну до своего соулмейта ни-ни?
— Нет, — задумчиво ответил Денни. — Он моя судьба, как я могу быть с кем-то до него?
— Значит, это парень? Блин, повезло ему. Ты красивый, люблю чернявых.
— Поздравляю, — получил он в ответ и немного скис.
— Блин, неудобно как-то получилось. Ты правда не обижайся на меня, я давно уже один, а тут такой парень красивый… Ты же меня понимаешь?
— Не очень, — рассеяно сообщил ему Денни, пропуская мимо ушей комплимент. — Слушай, а как они потом своим соулмейтам объясняют, что у них кто-то другой есть? Я не понимаю.
— Да никак. Ну есть и есть. В больших городах на это давно никто не обращает внимание. В конце концов, соулмейта можно всю жизнь прождать и что? Терпеть до старости? А бывают и такие, кто отказывается от пророчества и остаётся с тем, кого сердцем выбрал.
Тут Денни уже не стерпел и тоже присел на кровать, правда не на ту же самую, где уже сидел блондин. Информация не укладывалась в голове, и он даже забыл о том, что не нужно бы ему разговаривать с симпатичным парнем, который пять минут назад звал его на свидание с продолжением.
— Как это?
— А вот так. Шеф мой, например. Он жену свою ещё в школе встретил и влюбился. Они даже поженились в семнадцать, хотя надежды, что метки совпадут не было. И вот спустя несколько лет он встретил своего соулмейта. Всё было как обычно — жар, проявление части пророчества у обоих. Только он выбрал жену, а не незнакомку, которая к слову тоже была не свободна. И тогда их метки пропали. Не так быстро и безболезненно, как моя, конечно. Он говорит, что ту женщину даже в госпиталь забрали, она сознание потеряла. Но ни он, ни она не сожалеют о выборе.
— Я о таком никогда не слышал, — тихо прошептал Денни, прикидывая в уме, сможет ли он таким образом отречься от метки?
«Ты в жизни уже никого не полюбишь.
И Вечность двоих вас встретит в обнимку».
Вряд ли. Не стоит так рисковать.
— А твой парень, — всё не унимался постоялец. — Он тут работает?
— Нет, — потёр Денни внезапно зазудевшие слова на сердце. — Ты извини, мне нужно ещё пару комнат убрать.
— Да, конечно. Мир?
— Мы не ругались, — пожал он плечами и ответил на протянутую руку пожатием.
Рука Огдо оказалась очень крепкой, под стать ему, но кожа нежной. Вот что значит офисный планктон.
— А ты крепкий парень. Ладно, пойду к нашим развлекать их. Кстати, а у тебя с близнецами никогда не было? — зачем-то пошло спросил он и Денни тяжело вздохнул. — Понял, понял. Идиот. Это нервное.
— Могу прописать десять ударов по спине палкой, от нервов лечит прекрасно.
— Вот уж это не ко мне. Всякое такое у нас Мади любит. Могу познакомить.
— Просто проваливай.
Денни не знал плакать ему или смеяться, но Огдо почему-то запал в душу. Сам он не искал с ним никакого контакта, однако везде натыкался на приметную фигуру, которая, впрочем, была весьма сексуальна. Раньше он вполне справлялся сам со своими проблемами сексуального характера, да и не было их. Он не хотел тепла рядом с собой, не гнался за душевными разговорами и действительно собирался прожить жизнь в одиночестве. Однако, некоторые вопросы и фразы, которые Огдо считал уместными, а сам он возмутительными, ломали все его барьеры и установки.
— Народ, я звонил Олану! — возвестил великан на всю столовую, привлекая тем самым внимание своей компании, а также двух новых постояльцев и Денни, что снова помогал с подачей еды. — Он-таки сдал свой проект и послезавтра приедет.
Помещение огласили одобрительные возгласы, а Денни сообразил, что это скорее всего тот самый близнец, о котором по-дурацки упомянул постоялец. Его это мало интересовало, однако в обед Огдо нашёл его на заднем дворе и с улыбкой попросил прикурить.
— Я не курю.
— Я тоже, но тебя увидел и пропал. Слушай, а поехали с нами в горы, а? Обещаю, что не буду приставать и всякое такое. Просто, чего ты тут круглыми сутками вкалываешь? Ты хоть иногда отдыхаешь?
— Ночью, сплю.
— Не, я понимаю, что ты тут на работе, но отдыхать тоже иногда нужно. Поехали, а?
— Огдо, — Денни постарался смягчить отказ, но в этот момент из-за угла вышли несколько человек и помахали им рукой. — Тебя зовут, а я правда не могу.
— Тогда вечером приходи к нам, Рекс взял гитару и будет петь. У него классный голос. А Милли обещала тоже спеть, если мы не сильно напьёмся.
— Я не знаю…
— Приходи, — взял он его резко за руку, но тут же отпустил и отошёл к своим.
Денни судорожно вздохнул, почувствовав чужое тепло на пальцах, а затем холод и острую потерю. Он и не знал, что ему настолько не хватало глупых приставаний от чужака, который скоро уедет. А, может быть, действительно поступить как горожане, которые не стесняются спать с другими людьми, пока не встретят своего избранного? Все те ребята, что уезжали из их городка, делали это не только для того, чтобы упорно искать своего соулмейта. Но до него это дошло только сейчас.
Возможно, если он сделает это с Огдо, то ему станет легче воспринимать своё одиночество длиною в жизнь? Ведь у того никого нет, а сам он не стремится к избранному на встречу, пытаясь таким образом защитить от неизбежной смерти.
Денни проводил взглядом широкую спину и заметил, как ребята хлопают по ней блондина, а некоторые косятся в его сторону. Это немного отрезвило. Вспомнились разговоры в магазинчике миссис Долли, которая всегда осуждала городских за их образ жизни. Он для Огдо всего лишь парень, с которым можно заняться сексом в отпуске, а кем станет горожанин, став первым у Денни?
***
Горы запели ещё ночью и Денни сначала подумал, что это продолжение концерта, который устроили ребята перед отбоем. Он всё-таки заглянул вечером в комнату отдыха и Огдо пытался ухаживать за ним, что выглядело не очень изыскано, о чём ему и сообщили друзья.
— Оставь парня в покое, — шипела рыжеволосая девушка в ухо великану. — Он так от тебя в горы сбежит.
От этого стало неловко и Денни действительно сбежал, хотя и понимал, что для блондина это было ударом. А ночью проснулся с тревожным ощущением внутри. Оделся, вышел на задний двор и прислушался сердцем.
Ему даже не пришлось далеко идти, он понял, что со дня на день будет землетрясение. Не большое, но оно уже рвалось из недр земли. А значит может быть и сход лавины.
Он поспешил к ратуше и оставил там сообщение для горожан, как делал уже много лет, предчувствуя беду. Ему всегда верили, а он никогда не ошибался.
— Ты чего в такой холод ночью бегаешь? — схватил его кто-то в охапку, когда он уже подбегал к двери гостиницы.
В нос тут же попал запах дыма и алкоголя, а рост и бас сообщили ему, что это Огдо. Денни напрягся, но вырываться не стал.
— Бегал к ратуше.
— Мм, ясно. Денни, если бы ты знал, как ты меня с ума сводишь. И что у тебя за парень такой, что ни разу здесь не появился?
— Да нет у меня никого. Сказал, чтобы ты отстал, — обронил Денни и почувствовал, как его резко разворачивают и пьяные губы впиваются ему в рот.
Он не стал отталкивать великана, да и не смог бы, хотя не был хилым. Просто позволил сделать очередную глупость, а когда тот оторвался и попытался заглянуть в глаза, врезал промеж ног.
Огдо взвыл от боли, но руки разжал. А Денни дал дёру, чтобы не пожалеть о последствиях. Только в комнате он смог отдышаться и провести пальцами по губам. Его первый поцелуй.
— Какой сладкий, — грустно усмехнулся он и выглянул во двор из окна.
Огдо уже не было и всё было тихо, спокойно. Через полчаса проснулась мама и он поспешил к ней на помощь, понимая, что больше не сможет уснуть.
— Ты чего так рано, сынок? — поцеловала его в макушку Марта, и он помог ей завязать фартук.
— Горы запели, — ответил он.
— К ратуше бегал?
— Да, написал, что сегодня или завтра будет землетрясение и лавина.
— Ох, надеюсь нас не завалит, как три года назад. Два дня откапывались.
— Ну, в этот раз у нас полно постояльцев, откопаемся, — улыбнулся он. — Но всё будет хорошо, не волнуйся.
— Какое счастье, что у тебя такой дар, сынок, — тоже улыбнулась Марта. — Ты даже не представляешь, какое благо ты делаешь для всех. Жаль, конечно, что ты не поехал учиться, но мы с папой всегда уважали твой выбор.
Денни согласно кивнул и постарался выбросить из головы теплые губы с запахом сигарет. Огдо проспится, вспомнит и пожалеет, что полез к грубому и диковатому парню. Ничего примечательного ведь в нём нет. Невысокий, хрупкий, чернявый. Нос прямой, глаза карие, губы тонкие. Денни не считал себя ни красивым, ни уродцем. Простой парень, коих полно вокруг и уж тем более в городе. Найдёт себе Огдо кого-нибудь без метки или свободных взглядов. Раз уж некоторые умеют менять свою судьбу, то и он сможет.
За завтраком блондин выглядел тихим и замкнутым, все пытались расшевелить его, расспросить, но он упорно молчал и пил чай. Денни было неловко перед ним за свою выходку, но он не собирался извиняться. И только поняв, что все снова собираются в горы, подошёл к блондину.
— Огдо? — в ответ никакой реакции. — Огдо, послушай. Вам нельзя сегодня в горы.
— Ты мне ещё указывать будешь? — зло посмотрел на него великан. — Думаешь, если я на тебя запал, то ты как девка из меня веревки вить можешь?
— Ничего я из тебя вить не собираюсь! — отбил претензию Денни. — Сегодня в горах будет землетрясение, опасно ехать туда.
— Ну, конечно, — развернулся Огдо и пошёл к остальным на улицу.
Денни выскочил за ним в одной рубашке и фартуке.
— Огдо, послушай. Я совершенно серьёзно, в горах может быть опасно.
Но парень не слушал его, сел на снегоход и махнул рукой остальным, как делал это каждое утро. Денни хотел было бежать к ратуше, но понял, что в деревянных сабо это будет не очень-то быстро. Всё, что оставалось — это кусать губы и молиться, чтобы не сошла лавина на головы постояльцев.
— Я перед завтраком им тоже говорила, — покачала головой Марта, когда он вернулся на кухню. — Вот ведь ветер в голове. Нужно позвонить мэру, может выловят их по дороге.
Денни тревожно вслушивался в разговор и прислушивался к горам. Из недр рвался стон, он уже был очень близко, и тогда юноша не выдержал. Схватив тёплые вещи и быстро переобувшись, выбежал на улицу. На заднем дворе стоял снегоход отца, и он оседлал его, завёл и рванул за угол, чтобы догнать глупого великана. Однако именно в этот момент метку на груди обожгло огнём и от неожиданности он резко нажал на тормоз, практически вылетая из седла.
— Эй, парень, — подбежал к нему кто-то крупный и резко поставил на ноги. — Ты как?
Денни смотрел в голубые глаза Огдо и понимал, что это не он. Похож, очень сильно, но не он. Метку жгло уже просто нестерпимо, и они оба потянулись каждый к своей. А до Денни дошло. Перед ним стоял его соулмейт, а рёв горы сообщал ему о землетрясении, как и дрожь под ногами.
— Стой и не дёргайся, — хрипло сказал ему Олан. — Это было землетрясение, не очень сильное.
— Я знаю, нужно спешить, — он потёр больное место. — Все уехали в горы, а может сойти лавина. И Огдо с ними.
— Болван, — вынес вердикт брату Олан. — Всю жизнь с ним не просто, а тут он даже умудрился смазать мне встречу с судьбой.
Второй великан ловко уселся на снегоход и подал руку Денни, чтобы тот сел спереди.
— Меня зовут Олан и мне жаль, что мы знакомимся именно так.
— Денни. И я удивлён, что мы вообще знакомимся, — сообщил он соулмейту и снова завёл мотор.
Ехать по морозу и разговаривать было неудобно, поэтому они молчали. Денни отчаянно хотел посмотреть, что там с меткой, и подозревал, что лавина обрушится на них и исполнит пророчество, которого они даже не успели полностью прочитать. Но страх за глупого блондина, который почему-то стал важен за эти несколько дней, не давал ему и шанса повернуть назад.
Лавину они застали через три километра от городка, там, где обычно шла трасса. Рядом стояли снегоходы, толкались люди, и они врубились в эту толпу, высматривая Огдо.
— Он замыкал строй, — кричал Рекс и пытался руками разгребать снег.
Денни тут же бросился назад к снегоходу и достал из багажника моток верёвки и лопату. Последнюю у него отобрал Олан и стал копать сам.
— Во всех снегоходах есть лопаты, вам же говорил отец, — тихо заметил Денни и бросился к первому попавшемуся, чтобы достать оную. Остальные парни последовали его примеру.
— Милли тоже нет, — всхлипнула девушка рядом и дружная толпа начала вгрызаться в снег с утроенной силой.
Денни прислушивался к горам, вопрошая у них, жив ли обидчивый дурак, но горы молчали. Выплеснув накопившийся гнев, они снова стали безмолвными созидателями. Ему нестерпимо хотелось узнать, во что слилась их с Оланом метка, но он упорно копал, пока не наткнулся на что-то железное.
— Сюда, я нашёл снегоход.
Рядом нашли второй, а между ними небольшое укрытие, где обнаружились Огдо с Милли. Девушка была без сознания, а парень пытался уберечь их утлое убежище от обрушения. Спасательные работы продвигались очень быстро, Денни даже не понял, что они за полчаса смогли откопать ребят, но был рад видеть, как два брата-близнеца обнимаются и Олан треплет Огдо по светлым вихрам. Тут подоспела карета скорой помощи, и девушку забрали в госпиталь. Остальные стали тихо спускаться вниз, делясь впечатлениями.
Олан был неприлично счастлив, когда тащил брата к своему соулмейту. Тот почему-то сопротивлялся, но они были в одной весовой категории, так что шансов вырваться было не очень много.
— Дурья твоя башка, я же говорил про землетрясение в океане.
— Я забыл, — отвёл глаза от Денни Огдо.
— Я говорил, что будет землетрясение, — тихо сообщил юноша. — Но твой брат слишком упрямый.
— Это точно. Мама говорит, что он даже рождаться не хотел, упёрся внутри, как осёл и ни в какую. Поэтому я старше на целых сорок минут.
Олан с улыбкой рассматривал красивого парня и отчаянно хотел остаться с ним наедине, чтобы нормально познакомиться и прочитать пророчество, что отныне объединит их судьбы.
— Как думаешь, здесь посмотрим или в гостинице?
— Здесь, — кивнул Денни и начал расстёгивать куртку и рубашку под ней.
— Вы чего это делаете? — хрипло спросил Огдо.
— Хотим прочитать, что нам предначертано.
Денни молчал. И молился. Раз они не умерли в миг знакомства, сейчас пророчество могло преподнести им какую-нибудь гадость, и он практически смирился. Но Олана было жалко. Они с Огдо хоть и были похожи, однако он уже сейчас видел отличия и это нравилось ему ещё сильнее. А точнее они оба нравились ему. Он вспыхнул, представив себе неприличное и тут же отогнал картинку. Этого только не хватало.
Олан провёл ледяными пальцами по буквам на груди Денни и это отрезвило его лучше всего. Он тут же протянул руку к метке напротив, и они одновременно произнесли это вслух.
— Как встретишь Любовь — о беде позабудешь,
Ты в жизни уже никого не полюбишь.
Несчастьям и горестям справишь поминки,
И Вечность двоих вас встретит в обнимку.
У Денни немного закружилась голова. Выходит, его соулмейт несколько лет читал строки: «Как встретишь Любовь — о беде позабудешь. Несчастьям и горестям справишь поминки».
И тут он начал смеяться. Впервые за семь лет счастливо и открыто.
— Боже, я такой болван.
— Могу себе представить, — хмуро сказал Олан и резко обнял его. — Тебе достались ужасные строки, малыш. Но теперь всё хорошо. Так ведь?
— Да, наверное, — пробубнил Денни в чужую, весьма шикарную грудь.
— Огдо, — Олан повернулся к брату с улыбкой. — Это мой соулмейт.
На Огдо было страшно смотреть и Денни видел, как тот борется со своими чувствами, как хочет улыбнуться брату, но вместо этого смахивает что-то с глаз и разворачивается, чтобы уйти.
— Не понял, — Олан посмотрел в спину брату и до него медленно стало доходить. — Вы были любовниками?
В его голосе словно не было жизни и Денни просто был уверен, что никому на самом деле не нравится, что его не дождались.
— Нет, но я ему определенно нравился.
— А он тебе.
— И он мне, но я не хотел бы, чтобы это встало между вами.
— Между нами? — удивился Олан.
— Вы братья и, судя по всему, очень близки. А я всего лишь…
— Моя вторая половинка, — закончил Олан. — Только вот у Огдо нет половинки.
— Я знаю.
Возвращаться втроём было тяжело. Огдо не проронил ни слова и молча ушёл к себе. Олан же подобрал вещи, которые бросил в сугроб, когда его обожгла метка, а потом из седла снегохода вылетел парень.
— Нам нужно поговорить с братом, но потом я бы очень хотел провести время с тобой, — печально улыбнулся ему второй великан. — Я так часто думал какой ты, мечтал, как мы встретимся, каким окажется наше пророчество. Искал тебя в реестре, подбирал обрывки чужих меток и надеялся, что напишу, назначу встречу в каком-нибудь шикарном месте. И наше знакомство будет потрясающе красивым и запоминающимся на всю жизнь. А теперь чувствую себя романтичным болваном.
— Ну в паре кто-то должен им быть, — усмехнулся Денни. — Прости. Иди, конечно. Я тут живу и работаю, так что никуда не пропаду.
— Отлично, малыш, — и Олан порывисто поцеловал его в приоткрытый рот. — Я всё равно уверен, что ты самый лучший.
Денни не был согласен с избранным Вселенной, ибо ощущал что-то странно внутри себя. Огдо был вопиюще раздражающим малым, но он успел влюбиться в него. Вот так, сам того не ожидая от себя. Но и Олан нравился ему всё сильнее. Более того, к нему тянуло. Всю дорогу к гостинице он ощущал желание прижаться, потрогать, понюхать. Мама с папой рассказывали, что как только увидели друг друга и пережили слияние меток, так не могли нацеловаться и оторваться друг от друга. Несколько дней они разговаривали, смеялись, ходили везде вместе и не могли разлучиться. Денни ощущал огромную потребность в том, чтобы делать всё тоже самое с Оланом. И с Огдо.
Неприличная картинка вновь всплыла в сознании, и он зажмурился. Два великана обнимают его и раздевают. Оба целуют и трогают. Оба хотят его, а он отвечает им взаимностью.
Метку снова начало жечь, и он потёр её. Это может продолжаться ещё пару дней, так говорила мама. Но эта боль была совершенно не страшной, не такой, что могла бы огорчить его.
Мама хлопотала с теми, кто вернулся с гор. Она сварила вкусный глинтвейн, напекла ароматных пирожков и уговаривала девушек не переживать за подругу.
— У нас потрясающий госпиталь, там работает мистер Кленс, он врач от Вселенной. Вот увидите, завтра Милли уже будет здесь. Денни, малыш, на тебе лица нет. Что-то ещё случилось?
Денни кивнул и поманил маму из гостиной. Та оставила поднос с пирожками и пошла следом. На кухне было тепло, светло и уютно. Никаких последствий землетрясения, а вот суп пах очень вкусно. Денни расстегнул в очередной раз рубашку и показал маме метку. Женщина даже прикрыла рот ладошкой от удивления, а затем несколько раз перечитала пророчество.
— Боже, мальчик мой. Тебе досталась вторая и четвертая строки?
— Да.
— Тогда понятно почему ты прятал их от нас, не очень жизнеутверждающе, — она обняла его и погладила по волосам. — Ты нас познакомишь?
— Конечно, но он должен поговорить с братом.
— С Огдо?
— Да, Олан — его брат-близнец, мой соулмейт, мам.
— Хорошо, — женщина рассеяно смотрела в окно. — Неожиданно, конечно, что тебе нравится мальчик, но раньше тебе вообще никто не нравился. И мы с папой думали, что у тебя нет метки, а сам ты просто не хочешь влюбляться. Так бывает с теми, кто остался без родственной души, но чаще всего они пытаются жить дальше. Знаешь, раньше, много веков назад, соулмейтов было намного меньше, чем сейчас. Была высокая детская смертность, войны, эпидемии. Люди не обращали внимание на строки у сердца, просто потому, что их чаще всего не было. Благодаря тому, что с прогрессом мы научились лечить разные болезни, а войны прекратились, соулмейтов стало намного больше. Почти каждый имеет предначертанного Вселенной, но есть и те люди, кто всё равно живёт своим умом, своим сердцем.
— Я знаю, мам. Зачем ты мне это говоришь?
— Затем, что если твоё сердце выбрало другого, ты не должен винить себя в этом.
— Я не знаю кого выбрало моё сердце. Мне нужно время, чтобы разобраться. Семь лет я боялся встретить своего избранного и умереть с ним в обнимку. А выходит, что нам предначертано счастливое будущее.
— Иди к себе, дорогой, подумай, отдохни. Выбор делать порой очень непросто.
***
В комнату очень тихо и робко постучались спустя три часа. Денни успел принять ванну, посидеть на окне, прислушиваясь к горам и своему сердцу, и понять, что он не может выбрать. Не сейчас.
За дверью ожидаемо оказался Олан, и он впустил его.
— Ну как?
— Не знаю. Он ведь правды не скажет, как не уговаривай. Но хотя бы решил не уезжать сегодня, а остаться на пару дней.
— Хорошо.
— Не думал, что всё может сложиться именно так. И сердиться на него не могу, он ведь, как и ты — частичка меня. Знаешь, про близнецов много чего рассказывают. Больше половины вымысел, конечно, но есть и правда. Мы чувствуем друг друга на расстоянии. Я знаю, когда ему плохо, знаю, когда он счастлив. Мы часто угадываем с выбором мелочей и хотя сейчас живём отдельно, у нас квартиры обставлены практически идентично.
— Это здорово иметь брата, — улыбнулся Денни, и они оба присели на подоконник. — Я просил у родителей братика, но не получилось. Может, если бы он у меня был, я бы не стал таким депрессивным и замкнутым.
— А ты такой?
Денни пожал плечами.
— Чтобы ты подумал прочитав в пятнадцать лет мою часть метки?
— Не знаю, расстроился бы, а потом пошёл к Огдо.
— И я расстроился, даже плакал в ванной. А потом решил, что не хочу обрекать тебя на смерть и остался с родителями.
— А собирался уезжать?
— Да. Я слышу горы, умею предсказывать землетрясения, как и в этот раз. Хотел пойти на сейсмолога учиться.
— А я как раз сейсмолог, — счастливо улыбнулся Олан и робко взял его руки в свои. — Мы бы обязательно встретились. Правда, я бы уже заканчивал университет, а ты бы был первокурсником, но мы бы встретились, Денни.
— Прости.
— Нет, всё нормально. Я понимаю. Не извиняйся. У тебя такие пальцы тонкие, — опустил он глаза и перебрал пальцы на обеих руках. — И сам ты очень красивый, утончённый.
— Чернявый, — подхватил он и смутился.
— Я и мечтать не смел, что ты будешь таким, Денни. Желал тайком, но так, чтобы не сглазить. И теперь мне странно. Я ведь чувствую, как меня тянет к тебе. Чувствую, что нити связи переплетаются и готовят нас к чему-то удивительному.
— Но…
— Но есть Огдо и мне больно смотреть, как он почернел, как ему плохо сейчас.
— Может нам стоит поговорить с ним вместе?
— Он спит, я дал ему снотворное в чае.
— Ого, а ты коварен.
— Просто хотел, чтобы он перестал думать и накручивать себя. Кстати, ты теперь можешь поехать со мной и поступить учиться. Твой дар будет очень востребован.
— Я подумаю, хорошо?
— Конечно.
Они проговорили до глубокой ночи и остались в комнате Денни, уснув на одной постели в одежде. Перед тем как уйти в мир грёз, Денни почувствовал теплые губы, и они пахли земляникой и чаем, а в памяти остался запах табака и алкоголя.
***
Огдо выглядел как обычно, разве что перестал смотреть в его сторону. После схода лавины компания решила сделать перерыв и развлекала себя в гостинице и окрестностях. Милли действительно выписали на следующий день, снабдив рекомендацией вести здоровый образ жизни. Поэтому молодые люди купались в бассейне, из которого валил пар, ибо он был на открытой веранде. Играли в дартс, карты, монополию и кучу других малоподвижных игр. Денни был представлен всем, как соулмейт Олана и всё свободное время проводил с ним. Он не перестал помогать маме на кухне, но вот от уборки в номерах она его освободила, наняв соседку Нелс. Денни был и рад, и не рад. Ему нравилось быть рядом с Оланом, но всё чаще ловил себя на мысли, что ему не хватает хамоватых ухаживаний Огдо. Олан был идеальным. В каждой мелочи он предугадывал желания Денни и ход его мыслей. Он уже откуда-то знал его вкусы и не предлагал крепкий алкоголь, как до этого нелепо предлагал Огдо.
Они целовались, но не переходили границ. Денни не был готов вот так сразу лечь с ним в постель, хотя картинки в голове намекали, что с двумя близнецами он бы уже кувыркался и не строил из себя последнего девственника. Но как сказать о таком постыдном желании? Как признаться суженному, что он не против быть ещё и суженным его брату? Это у него от нехватки секса и всего прочего мозги сдвинулись, или он всегда был немного тронутым и распущенным?
Денни не знал, но через пару дней постарался застать Огдо одного и ему это удалось. Тот ошалело озирался по сторонам, видя, что они остались в бильярдной одни, а Денни снова с палкой и выглядит очень грозно.
— Ты чего?
— Да вот врезать тебе хочу.
— Я же не лезу к тебе.
— Вот именно! То есть, ты меня избегаешь, совсем. И это не очень-то приятно.
— А мне приятно смотреть, как ты милуешься с моим братом? — тут же вспыхнул злобой Огдо. — И знать, чем вы там в твоей комнате занимаетесь. Мне приятно?
— Огдо…
— Не нужно меня жалеть. Это глупое чувство, оно пройдёт. Я смогу забыть его. И тебя забуду.
Денни подошёл ближе, отложив кий на стол. Внутри творилось непонятно что, но видя такого Огдо, ему хотелось дотронуться до него.
— Я не жалею тебя. Но ты должен знать, что нравился мне, — уверенно сказал Денни и снова наблюдал мучение на лице великана. — Прости, но я не знаю, как мне быть. Я не хочу причинять тебе боль. И не хочу причинять её Олану. И мне хочется стереть эту метку, хочется, чтобы никто не делал за меня мой выбор.
— И что же ты хочешь выбрать? — раздался над ухом голос Олана и Денни крупно вздрогнул. — Прости, не хотел напугать.
Сильные руки обвили его за талию и это снова причинило боль Огдо. Денни судорожно вздохнул и решил, что либо сейчас он скажет им правду, чем собственно и уничтожит пророчество, либо сбежит от обоих.
— Вас. Двоих.
Огдо смотрел на него, как на сумасшедшего, а он смотрел в ответ и чувствовал, как горит метка. На глаза навернулись слёзы, ведь он сам разрушил то счастье, что было уготовано им. Но поступить иначе не мог.
— Огдо? — Олан резко дернулся сзади к кричащему от боли брату.
Денни чуть не упал, потеряв точку опоры, но зато сразу же перестал разводить сырость и тоже бросился к великану. Метку выжигало огнём, и он смотрел, как это же место трут оба брата, но только Огдо по-настоящему испытывает боль.
На шум прибежал Рекс и с его помощью они смогли отвести Огдо в его комнату, где тот повалился на постель и отрубился.
— Может врача?
— Пока не стоит, мы сами, спасибо.
Олан выставил ничего не понимающего друга за дверь и перевернул брата на спину, чтобы расстегнуть рубашку у него на груди. Над левым соском явственно проступала метка. Денни подошёл ближе и замер столбом, перечитывая слова.
«Как встретишь Любовь — о беде позабудешь,
Ты в жизни уже никого не полюбишь.
Несчастьям и горестям справишь поминки,
И Вечность троих вас встретит в обнимку».
Олан расстегнул рубашку и на себе.
— Читай, — дернул он Денни за руку.
Тот медленно зашелестел губами, а потом поднял глаза на блондина.
— То же самое, — и начал расстёгиваться сам.
— И у тебя.
— Как это? Почему?
— Ты сделал выбор, душа моя, — улыбнулся Олан и привлёк его к себе, усаживая на колени. — Ты правда любишь нас двоих?
— Выходит, что так. Я не мог выбрать. Честно пытался, но не мог.
— Ты сделал странный выбор, но если бы ты знал, как я благодарен тебе за это, — Олан уткнулся ему в плечо, сжав в объятьях. — Дороже вас двоих у меня никого нет. А видеть, как он с каждым годом всё отчаяннее храбрится и делает вид, что ему всё равно, было страшно.
— И ты не против, что ну… Вы оба… И я…
— Нет, — тут горячая рука скользнула вниз и сжала его за ягодицу. — С ним я готов разделить всё, но только с одним условием.
— С каким? — пискнул Денни.
— Я буду первым.
— Дурак, — толкнул его юноша и улыбнулся. — Может правда врача позовём?
— Не нужно, этот идиот уже давно в себя пришёл и просто слушает.
— От идиота слышу, — донеслось от великана.
— Вечность, я выбрал себе двух идиотов.
— Бинго, — хором ответили близнецы.
Целоваться с двумя было волнительно и очень странно. Сначала к нему потянулся Огдо и Денни окатило приятным запахом глинтвейна, затем в рот залез наглый язык, а руки — целых четыре, трогали его весьма неприлично. Он возбудился, ему не хватало воздуха, но стоило одному брату отпустить его губы из плена, как они тут же попали в плен ко второму. Олан пах земляникой. И Денни уже целовали с нежностью, давая надышаться. А вот руки творили форменное безобразие. Его раздевали, трогали, гладили. Губы прошлись по шее, по груди и соскам. По метке.
— Такой красивый, — выдохнул Огдо, стягивая штаны вместе с бельём. — Наш.
— Наш малыш, — прошептал в ухо Олан и оба брата дотронулись до его естества.
Денни закусил нижнюю губу, чтобы не вскрикнуть. Он смотрел, как его ласкают оба и готов был отдаться им так, как они того захотят. Он понятия не имел, как всё происходит между мужчинами, но доверял своим избранным. Все мысли о том, что неприлично, наверное, желать двух парней сразу, он затолкал поглубже. Его выбор изменил их Судьбы, значит всё правильно. Значит можно подставить губы под поцелуи, и получать их в двойном объёме.
Огдо первым наклонился над его пахом и вобрал в рот крепкий не очень крупный член. Олан же целовал в губы, гладил по животу и ждал своей очереди. Денни, никогда прежде не испытывавший близости с кем-либо, плыл на волнах сексуального марева и неосознанно толкался в рот Огдо.
В довершение ко всему он стонал и шептал их имена, словно бы в горячке. Он даже не заметил, как Олан приступил к вылизыванию его естества, а затем тоже взял его в рот, жадно трогая поджавшиеся яички.
— Тебе больше никто не будет нужен, любовь моя, — шептал в ухо Огдо, оглаживая его метку. — Мы сделаем тебя самым счастливым мальчиком на свете. Залюбим, заласкаем.
— Огдо, — пролепетал Денни, выплёскивая семя в рот Олану.
Больше он уже ничего не помнил, провалившись в безмятежный сон.
Братья накрыли его пледом со второй постели, задёрнули шторы и пошли в уборную, чтобы привести себя в порядок.
— Ты веришь?
— С трудом, — отозвался Олан залезая в душевую кабинку.
— Не сердишься на меня?
— Нет, никогда бы не стал, ты же знаешь. Мы — две части одного целого и Денни понял это. За это я готов носить его на руках всю жизнь.
— Вместе будем носить, — пододвинул брата плечом Огдо и влез туда же. — Нужно его как-то подготовить, он совсем неопытный.
— Пусть поспит, потом расскажем ему о прелестях мужской любви.
Олан намылил мочалку и Огдо от души надраил ему спину, а затем он ему. Они извели много горячей воды, пока приводили себя в порядок, не забыв полностью удалить растительность в паху. В комнату оба вернулись абсолютно нагие и залезли к Денни под плед, едва ли не скатываясь с одноместной постели.
— Нужно сдвинуть кровати, у меня задница свисает.
— Сдвинем, дай малышу поспать.
— Я уже не сплю, — улыбнулся Денни, открывая глаза.
— Вот и славно, — Огдо тут же вылез из-под пледа.
В два счёта он убрал тумбочку между кроватями и придвинул вторую койку. Денни всё это время с восторгом рассматривал могучее шикарное тело и полувозбужденный член возлюбленного. В это же время полностью возбужденный член второго возлюбленного притирался ему о бедро.
— Нам нужно кое-что рассказать тебе, любовь моя, — прошептал Олан ему на ухо. — Мы так любим тебя, что очень хотим ласки.
— Да, конечно, я тоже этого хочу, — прошептал в ответ Денни и робко коснулся чужого горячего естества.
Размеры были вполне приличные, уж явно больше его скромного шестнадцатисантиметрового пениса. Головка такая нежная, шёлковая, разбухшая. Денни даже облизался, вспоминая, как братья по очереди сосали ему. Сердце билось очень сильно, и он хотел всего этого с избранными, наплевав на то, что у них кто-то уже явно был до него. Пусть так, Огдо вообще имел полное право быть с кем-то в отношениях, а Олан тоже так долго ждал его. Зато у них есть опыт, это чувствуется.
Рядом лёг Огдо, стянул с них покрывало и насладился видом ладошки, что ласкала член его брату.
— Всё будет идеально, нужно только подготовиться, — и он зашептал Денни, что тому предстояло сделать в уборной.
По мере повествования глаза у юноши округлялись, а анус испуганно поджимался. Но братья трогали его и ласкали так сладко, что он уже и сам хотел испробовать с ними весьма развратные вещи.
Они отпустили его, не забыв потрогать везде и зацеловать нежную кожу, и пока ждали из ванной комнаты, перестелили постель и достали смазку.
Денни вернулся крайне смущенным, но готовым к новому опыту. Его переполняли совершенно новые для него эмоции, и он ощущал обоих своих избранников, как когда-то тонко ощущал горы. Братья горели. Сладким и жарким огнём любви и восхищения им. Он и думать не смел, что кто-то когда-то полюбит его так безоговорочно и сильно. Однако две пары восхищенных глаз, две пары рук и горячие тела тут же стали доказывать ему всю серьёзность положения. Его уложили на постель спиной вниз и синхронно, каждый со своей стороны, начали целовать сначала запястья, потом вверх по руке, до шеи и ниже по груди. Братья действовали так слаженно, словно бы уже делали это когда-то, но Денни отогнал ревность. Ему неважно, кто был до него, теперь есть только они. Трое.
Когда Огдо раздвинул ему ноги и начал снова сосать член, Олан просто наблюдал, а затем взял руку Денни и попустил её на свой каменный стояк.
— Попробуешь его на вкус? — тихо спросил он и получил утвердительный кивок.
Денни слегка повернул голову, уверенно сомкнул пальцы на крупном члене, оттянул крайнюю плоть и лизнул горячую головку. Раз, затем ещё, и ещё. Олан гладил его по волосам не смея торопить, но выдержка его не была вечной, поэтому, когда малиновые губы сомкнулись на пульсирующем от желания конце, он счастливо застонал. Денни делал всё весьма неумело и не знал куда девать зубы, чтобы не ранить нежную кожу, однако его партнёру нравилось, и он продолжал посасывать конец, а затем облизывал его как сосульку в детстве.
Огдо меж тем вылизывал ему яйца, а потом подобрался к заветной дырочке и надавил рядом с ней на нежную промежность. Это вызвало сноп искр и Денни застонал, выпуская изо рта член Олана.
— Давай поменяемся, — предложил старший брат.
Огдо согласно кивнул, и они переместились, чтобы теперь Олан мог вылизать любимого. Чтобы это было делать удобнее, он перевернул Денни на живот, подложил обе подушки и раздвинул небольшие ягодицы в стороны. Звёздочка ануса манила его, и он опустил голову, чтобы пройтись по ней языком. Денни выгнулся от странной и острой смеси наслаждения и стыда. Ему хотелось спрятать такое уязвимое место, но в то же время хотелось большего. И тогда он встал на колени, раскрывая себя всего, от чего Олан просто сошёл с ума. Огдо оглаживал его по спине, мял ягодицы и целовал их, пока брат лизал и сочно вкручивался языком в анус. Член маячивший перед лицом манил и Денни решил попробовать Огдо на вкус. Тот от неожиданности резко замер и не верил своему счастью. Желанные губы сомкнулись на головке и начали скользить по концу.
— Сладкий малыш, — зашептал Огдо и погладил любимого по лицу. — Люблю тебя больше жизни.
Видеть эти наивные карие глаза, а затем рот с собственным членом было настолько пикантно, что Огдо не выдержал и полез целоваться. Денни же разрывался от ощущений. Ему хотелось запомнить каждое мгновение, но он не мог. Олан ласкал его проход изнутри, трогал и мял яички, дрочил член, и сжимал ягодицы. А Огдо целовал до кислородного голодания и шептал нежные пошлости.
Пальцы, смазанные в геле начали разрабатывать проход, когда Денни снова сосал Огдо. Он немного зажался от вторжения, но тут же расслабился, слушаясь обоих любовников. Олан действовал нежно. Нашёл бугорок простаты и слегка надавил, чем вызвал громкий стон и продолжил растягивать узкую дырочку под свой член.
Он не торопился, занимался этим с удовольствием и неким опытом, что приобрёл ещё в старших классах. И только, когда дырочка перестала закрываться, стоило убрать пальцы, только тогда он развернул Денни к себе лицом и впился в натруженные губы. Усадив юношу на колени, он огладил его тело руками и притёрся изнывающим членом к хорошо смазанной дырке.
— Ты готов, любимый?
— Да, Олан. Хочу тебя.
Огдо сел сзади и с его поддержкой Олан вставил член в тугой анус. Денни сжал зубы, ожидая сильную боль, но всё что испытал, это странный дискомфорт, который можно было и потерпеть. Он обнимал Олана за шею, пока тот погружался в него, а Огдо придерживал за ягодицы и даже слегка раздвигал их. Было хорошо. Всем троим. Они совершенно забыли о времени и пространстве, и просто растворились в этом моменте единения.
— Как ты?
— Хорошо, мне хорошо, любимый, — прошептал Денни.
И тогда Олан начал двигаться. Сначала неспешно, не входя на всю глубину, что выбивало искры внутри Денни. Потом движения стали сильнее, резче. И юноше пришлось немного откинуться на грудь Огдо, пока Олан натягивал его на себя и выглядел при этом ещё более прекрасным.
— Поцелуй меня, — прошептал Денни, обвивая Огдо за шею и поворачивая голову.
Просить дважды не пришлось, и они целовались, пока второй близнец трахал его всё сильнее и сильнее. Внезапно он остановился, вынул член и задвигал по нему рукой, кончая Денни на живот. Тогда Огдо, не долго думая, перевернул его и вошёл в распахнутое отверстие. Денни только и успел, что ахнуть и принять желаемое. Огдо был немного грубее. Он сжимал так сильно, что хрустели косточки, но там внизу он был предупредительно нежен. Денни пришлось самому насадиться поглубже, чтобы сорвать предосторожности и быть затраханным до полуобморока. Огдо тоже вынул член и кончил ему на живот, а затем оба брата довели его до оргазма своими руками или даже губами. Денни уже не знал.
Он даже не сразу понял, что его несут в душ, чтобы смыть семя. А затем кутают в полотенце и несут назад, чтобы уложить в постель и уснуть всем вместе. Обнимаясь и прижимаясь друг к другу.
***
Утро наступило, как и обычно. Денни тихо выскользнул из постели и почувствовал, что тело ломит от всего пережитого за ночь. Братья спали, утомленные сексом, да и не привыкли вставать до зари, чтобы успеть по хозяйству. Однако, как бы ему не хотелось ещё поваляться, он оделся и спустился на кухню, чтобы как обычно помочь маме.
О том, что у него теперь два соулмейта, он предпочёл не говорить. Мало ли как родители воспримут такие новости. Сначала просто парень оказался его судьбой, а теперь и его брат тоже. Не стоит травмировать стариков.
Огдо поймал его на улице, отбирая лопату и начиная счищать снег.
— Ты чего?
— Ничего, помогаю, — пожал плечами великан. — Ты зачем сбежал?
— Я не сбегал, я работать пошел. Я всегда помогаю маме с завтраком, если отец не может.
— Олан подумал, что мы перестарались, — признался Огдо.
— Всё хорошо, — искренне улыбнулся Денни и подошёл ближе.
— Тебе понравилось?
— Очень.
— Значит поедешь с нами в город?
— Конечно, поеду. Нам теперь будет очень сложно в дали друг от друга, да и мне хочется воплотить в жизнь свои мечты.
— А, да, два сейсмолога в семье, — засмеялся великан и притянул его к себе для поцелуя. — Мы ведь семья, малыш?
— А ты сомневаешься?
— Пока да. Щипаю себя за ляжку всё время, думая, что это сон.
— Могу по спине палкой огреть, чтобы наверняка, — улыбнулся Денни и получил поцелуй в лоб. — Эй, ты чего?
— Люблю тебя, малыш.
***
Полгода спустя.
— Денни, детка, не волнуйся ты так. Приёмная комиссия любит тебя уже заранее. У тебя ведь дар.
— Я всё равно переживаю. Я раньше только горы слушал, а тут и океан, и острова какие-то.
— Ты всего лишь поступаешь, а не сдаёшь выпускной экзамен. Всё будет хорошо.
Денни побледнел и Огдо отпихнул брата.
— Молодец, умник. Теперь на экзамены будешь его успокоительными отпаивать. Денни, малыш. Всё будет пучком, клянусь. Ну поверь же, если уж я понимаю, что ты поступишь, то ты-то должен понимать это лучше.
— Да, конечно, — рассеяно улыбнулся парень и получил за это поцелуй, а потом второй.
Они очень долго спорили и выбирали, где будут жить. В итоге решили продать обе квартиры и купить один загородный дом, чтобы Денни чувствовал связь с землёй, которая терялась на высоких этажах небоскрёбов.
Они всё-таки сообщили чете Денвер о том, что у них тройственный союз и даже зарегистрировали его в общем реестре, чем вызвали ажиотаж у сотрудников департамента. Оказалось, что такие союзы встречались раз в сто лет и им полагалась какая-то дотация от государства. Это пришлось кстати, так как родители близнецов, узнав о таком счастье в лице Денни, настаивали на скорейшей свадьбе. Судьба младшего сына волновала их много лет и такой исход был подарком Вселенной, от которого старикам стало легче на душе.
Свадьбу праздновали в горах, пусть и были те, кто осуждал и откровенно не понимал такой любви. Им было наплевать, лишь бы вместе, лишь бы втроём.
