Кровавая пшеница

      Нервно, дрожащими руками, смотря при этом в зеркало, Пак Чимин завязывал на своей шее кроваво-красный галстук и бубнил себе что-то под нос.       Его день не задался с самого утра: кофе сварить не успел, на автобус опоздал, галстук забыл, из-за чего пришлось одалживать у коллеги, сбил с ног секретаршу. А ведь этого дня он ждал так долго - больше месяца -, нервно отсчитывая каждый час до его наступления. Возможно, именно поэтому всё пошло не по плану.       Пару ловких, хоть и нервных от волнения, движений и красный галстук прекрасно дополнил образ молодого следователя. Он поправил свой пиджак и провёл рукой вдоль светлых волос цвета пшеницы, зачёсывая их назад.       Ему, Пак Чимину, было поручено сегодня, 23 января, допросить недавно пойманного преступника и убийцу. Это был самый волнительный день в жизни молодого мужчины, ведь преступником являлся его знакомый - Ким Тэхён.       Ким Тэхён       На его совести числилось двенадцать убийств, которые он совершил за какие-то три месяца, не оставив ни одной улики для поимки. Но в последний раз что-то пошло не так. То ли случайно, то ли специально, Ким оставил по всей квартире отпечатки, а кровью своей жертвы, большими буквами, написал на белой стене «Пак Чимин». Пришедшие на место преступления полицейские опешили, ведь это имя знал каждый, поскольку Пак очень быстро завоевал звание самого молодого и умного следователя на районе. До Чимина эта новость дошла в тот же день, и Пак никогда его не забудет.       «Я сидел на кухне и смотрел сериал на своём ноутбуке, как вдруг мне позвонил Джин-Хо и сообщил, что «Сеульский потрошитель» был пойман. Я, конечно же, обрадовался, пока не узнал, что этим убийцей оказался... Тэхён. В придачу к этому, Джин-Хо ещё сообщил мне, что на месте преступления Тэхён оставил большую надпись моего имени, написанную кровью...» — рассказывал Пак своему приятелю - Чон Хосоку, который также был знаком с Кимом, и эта новость потрясла его не меньше всех остальных.       — Мистер Пак, вы в порядке?— постучала молодая девушка в дверь уборной, где находился Чимин и тот наконец отошёл от зеркала, сделав пару глубоких вдохов и выдохов.       — Да, я выхожу.— произнёс Пак и тут же покинул уборную.       Конечно же он не был в порядке, ведь через пару минут его запустят в комнату к нему. Пак просто пытался уговорить самого себя, что всё будет в порядке и что ему нужно всего лишь поговорить с преступником и узнать важные детали для расследования.       Один час       Именно столько времени было дано Пак Чимину, чтобы допросить убийцу и гордо покинуть комнату, собрав всю важную информацию. Но Пак боялся. Нет, он не боялся потерять своё звание, не боялся не узнать чего-то. Он боялся самого разговора. Ему предстоит заглянуть в глаза человека, который когда-то заплатил за него в кафе, который вместе с ним выгуливал его собаку, который вместе с ним ходил в тренажёрный зал. Пак до сих пор не мог поверить, что все эти ужасные убийства сотворил он - Ким Тэхён. Тот добрый и отзывчивый парень, который любил яблочный штрудель и пробежки по утрам.       — Вы готовы?— задал вопрос главный полицейский, подойдя к Паку. Тот лишь кивнул, чувствуя, как учащается его сердцебиение.       Полицейский жестом указал идти за ним, и Пак пошёл. Каждый шаг приближал его к той самой комнате, где будут только он и Ким. Пак отказался от присутствия в комнате охранника, хоть это и были меры безопасности. Он просто не смог бы разговаривать с Кимом в присутствии кого-то ещё.       Шаг, другой, третий. Он всё ближе и ближе.       И вот Чимин стоит около железной двери, за которой находится тёмная и холодная комната, освещённая лишь одной тусклой лампой. Посередине комнаты только стол и два стула. И на одном из них Пака ждёт Тэхён. Он сидит молча, лишь качается и смотрит в пол. Его руки в наручниках, которыми он звенит от скуки. За комнатой ведётся наблюдение через камеру, именно так за Паком и Кимом будут следить.       — Удачи.— полицейский хлопает Чимина по плечу и тот нервно сглатывает слюну, положив ладонь на ручку двери.       Медленно, начиная потеть от страха, Пак нажимает на ручку и дверь со скрипом открывается. Ким поднимает голову и смотрит на вошедшего в комнату Чимина. Тот закрывает за собой дверь и смотрит на Кима в ответ. Пак всё ещё не может поверить в то, что он совершил все эти убийства, что перед ним сидит тот самый Ким Тэхён. Перед его глазами пробегают воспоминания связанные с Кимом и это заставляет его почувствовать неприятную боль в груди.       Пак молча садится на свой стул и наблюдает за тем, как Ким медленно отталкивается ногами от пола и поднимает свой стул вместе с собой, после чего также медленно опускается обратно. На его лице нет эмоций, он просто молча смотрит на Пака, прожигая в нём дыру. И это нервирует, безумно нервирует.       «Почему, Тэхён? Почему ты? Зачем? Что с тобой? Что произошло в твоей жизни, что ты совершил подобное?»— эти вопросы мучали Чимина, он хотел узнать на них ответ как можно быстрее, но он не мог просто вот так начать допрос, с самого главного, к этому надо подходить медленно.       — Ким Тэхён, верно?— наконец начал разговор Пак, задавая вопрос, будто бы встречает Кима впервые.       — Верно.— до ужаса спокойным голосом отвечает Ким, продолжая качаться на стуле, тихо звеня своими наручниками. Он подыгрывает, делает вид, что не знает Чимина. Будто бы они никогда не гуляли в парке и никогда не пили молочные коктейли в Макдональдсе.       — Итак, Ким Тэхён... Двадцать три года, родился тридцатого декабря тысячу девятьсот девяносто пятого года в городе Тэгу, верно?— продолжил допрос Пак, взяв в руки листок, мирно лежащий на столе. На этом листке была вся известная информация о преступнике с его фотографией в день поимки.       — Верно.— также спокойно отвечает Ким, опуская взгляд на свои скованные руки.       — Хорошо,— произносит Пак, прочищая горло легким кашлем.— Как вы себя чувствуете, мистер Ким?       — Скучновато.— Тэхён поднимает взгляд обратно на Пака, слегка откидывая голову назад и облизывая нижнюю губу.— Тут довольно холодно, неправда, мистер Пак?       — Да, вы правы, прохладно.— Чимин говорит спокойно, хотя внутри него бушует ураган эмоций. Он не узнаёт Кима, он совсем другой. Будто бы это совсем другой человек, просто с такой же внешностью. Вот бы это было правдой.       — А ещё освещение плохое,— и Ким поднимает голову, направляя взгляд прямо на лампу.— вам так не кажется?— взгляд снова совращается на Чимина.       — Да, вы определенно правы, но эта комната - единственное место, где мы можем спокойно поговорить,— отвечает Пак, в надежде на то, что он наконец сможет плавно перейти к основной сути допроса.— Мистер Ким, вы ведь понимаете, почему вы здесь, верно?       Ким молчит. Он смотрит на Чимина и вновь начинает медленно покачиваться на стуле. В комнате царит тишина, слышно только легкое поскрипывание стула и звон наручников.       — Верно.— всё-таки отвечает Тэхён и тишина наконец прекращается, что заставляет Чимина облегченно выдохнуть.       — Хорошо. Не хотите поговорить об этом?— после этих слов сердце Пака заколотилось, на лбу выступили первые капельки пота. Он понимал, что, возможно, Ким ничего не скажет, но никто не знает, что творится в голове убийцы.       — У вас красивые волосы, мистер Пак,— говорит Тэхён, игнорируя вопрос следователя. Он перестаёт качаться, нагибается торсом вперёд и кладёт руки на стол.— У одной из моих жертв они были такие же.       Табун мурашек пробегает по спине Пака, он невольно отодвигает торс назад и начинает мешкать. Сейчас главное - соблюдать профессиональность и откинуть свои чувства на самый дальный план.       — Не хотите рассказать мне больше об этой жертве, мистер Ким?— Пак морально подготавливает себя к тому, что он может услышать, и он не ошибается.       Ким откидывает торс на спинку стула, но его руки остаются на столе. Он начинает не сразу, но по его взгляду понятно, что он думает о той самой жертве и готовится к рассказу.       — Да, мистер Пак, я хочу рассказать вам о нём. Я правда хочу, чтобы вы услышали эту историю.— с азартом произносит Ким и в его глазах будто бы сверкает огонёк. Он прочищает горло и начинает говорить.— Это был... Четверг. Четвёртое ноября. Он был одним из моих первых жертв. Пак Чхан.— Ким перевёл взгляд на свои руки, вспоминая все подробности того вечера.— В девять двадцать вечера Пак Чхан возвращался домой из университета. Он явно очень хотел домой, потому что, не смотря на позднее время суток, он пошёл коротким путём, который вёл через сквер. Мистер Пак, вы ведь знаете этот сквер, верно? Я видел вас там несколько раз. Когда же это было?... Ах, да, вторник третьего декабря, и ещё пятница тринадцатого декабря.— Тэхён прервал рассказ, подняв взгляд на Пака, который нервно ёрзал на стуле, стараясь сохранять спокойствие.       — Да, мистер Ким, я иногда хожу там,— ответил на вопрос преступника Чимин.— Пожалуйста, продолжайте свой рассказ.       — Да, простите,— кивнул Ким.— Так вот, Пак Чхан шёл через сквер, слушая музыку. Я шёл за ним, тихо, чтобы он не заметил меня. Он дошёл до своего дома и я проследовал за ним. Когда Чхан зашёл в дом, я спрятался в кустах на его веранде и стал ждать. Примерно через час, когда Пак Чхан уже лёг спать, я проник в дом и нашёл его комнату. Я ударил уже спящего Чхана гаечным ключом и услышал, как хрустнул его череп. Его светлые, приятные на ощупь, цвета пшеницы волосы покрылись темно-красной кровью. Я ударил ещё пару раз и тогда кровь запачкала мои руки и всю кровать. Я не хотел портить его красивое личико и поэтому начал бить его по груди.       — Вы раздробили его грудную клетку, мистер Ким, а потом отрезали его конечности, верно?— задал вопрос Пак, вспоминая фотографии жертвы, которые ещё долго не давали ему спать. И прямо сейчас он почувствовал, как к горлу поднялся недавно съеденный сэндвич.       — Верно,— ответил Ким.— Я бил его по груди и слушал, как его рёбра с громким хрустом ломаются. Кровь была повсюду. Она брызгала на меня, на подушку и на одеяло. Я сходил на кухню и нашёл там небольшой топорик для разделки мяса. Этим топориком я ударил Пак Чхана по плечу несколько раз и его рука упала на пол, запачкав его. Я сделал тоже самое и с другой рукой, а потом с ногой, и другой тоже. Потом он мне наскучил... и я ушёл.       Сэндвич Пака так и просился наружу. Следователь прикрыл свой рот рукой и подавил рвотный позыв, выслушивая историю Кима. Больше всего в данной ситуации Чимина пугало то, как спокойно Тэхён всё рассказывает. Он не чувствует вины за произошедшее, ему абсолютно плевать на того человека, на его семью, на его мать, которая застала своего единственного сына в виде кровавого месива. Он просто получает удовольствие от того, что рассказывает о том, как жестоко убил человека.       — Хорошо, мистер Ким, не хотели бы вы рассказать мне о других ваших жертвах?— интересуется Пак, наблюдая за тем, как азарт во взгляде Тэхёна растёт.       — Чон Лин. Он был одним из последних. С ним я здорово повеселился. Вы ведь видели его фотографии, да, мистер Пак?— и Ким смотрит на Чимина, который мечтает о том, чтобы никогда больше не вспоминать увиденного, и молча кивает.— Хорошо, я рад. Тогда вам легче будет представить всю картину.— Ким слегка ёрзает, устраиваясь поудобнее.— Я следил за Лином около трёх дней, прежде чем воплотил задуманное. Изучал его стиль жизни, характер. Он был довольно обычным человеком, с обычным графиком жизни. Вставал в шесть, ездил на работу, обедал в кафе, приезжал домой в девять и ложился спать. Я напал на него второго декабря, в одиннадцать вечера. На удивление, он не спал, но мне это не помешало. Я пробрался в его квартиру и ударил по голове его же ноутбуком...       Пак Чимин сидел, пытаясь держать себя в руках. Делал всё, чтобы не встать и не начать кричать. Каждое слово Кима отдавалось болью в его голове, груди. Он не мог слышать этот голос, не мог слушать рассказы Тэхёна о расправах с жертвами. Пак просто хотел встать, ударить кулаками по столу и крикнуть «Да как ты вообще на такое решился?!». Ему было сложно, очень сложно, он еле держался, сохраняя на лице полное спокойствие. Именно это качество Чимина позволило ему завоевать статус лучшего молодого следователя. Пак не сводил взгляда с Кима, смотрел в его карие глаза, пытаясь заглянуть глубже, узнать больше, почувствовать то, что чувствует Тэхён, понять, что происходит в его голове.       — Чимин-а-а-а, тебе нравится карамельный маккиато?       — Мне так нравится твой цвет волос, Чимин-а. Не меняй его, хорошо?       — Ты так нравишься Ёнтану, Чимин-а! Ха-ха-ха, вы оба такие милые!       — Мистер Пак, вы меня слушаете?— задал вопрос Ким, заметив то, как Чимин будто бы вышел из реальности, просто смотря на него. И он был прав.       Голову Чимина заполнили мысли о тех приятных моментах, которые ему довелось провести вместе с Тэхёном: как они ходили по утрам гулять с его собакой, как они пили кофе в кафе и обсуждали самые разные вещи. И вопрос Кима всё резко разрушил. В этот момент Пак заметил - голос Тэхёна изменился. Он другой: грубый, страшный, безразличный.       — Да, мистер Ким, я полностью с вами. Расскажите мне, пожалуйста, о вашей жертве по имени Ким Хонджо. Я слышал, что он был первой жертвой, которая подверглась сексуальному насилию.— наконец пришёл в себя Чимин. Он опомнился, вспомнил, где он и как себя нужно вести.       Вдох, выдох, вдох, выдох. Осталось ещё пол часа.       — Да, мистер Пак, Ким Хонджо был первой и последней жертвой, которую я насиловал. Вы хотите узнать как?— задал вопрос Ким, зная, что даже если Паку не хочется об этом знать, он обязан ответить «да».       — Да, мистер Ким, расскажите мне, пожалуйста, каким образом вы надругались над Кимом Хонджо.— Чимин совсем не хотел об этом знать, но работа не позволяла ему отказывать.       И он слушал. Слушал, как Тэхён подробно описывает всё то, что пришлось пережить Хонджо до и после его смерти.       «Я слушал, как он кричал, молил о том, чтобы я остановился. Но я не прекращал. Я поместил руки на его шее и начал душить. Он хрипел, его лицо становилось всё бледнее с каждой секундой, он пытался убрать мои руки, царапал их, а потом сдался. Больше я ничего от него не слышал. Он молча лежал подо мной, пока я его насиловал. Я сделал это несколько раз, и каждый раз менял позу. Я перевернул его на живот, заламывая руки назад и скучивал их, пока не услышал хруст костей...»       От каждого рассказа Пака чуть ли не рвало. Когда он узнал достаточно о жертвах и том, каким образом они были убиты, пришло время перейти к самому главному, к тому, ради чего Чимин вообще пришёл сюда.       — Благодарю вас, мистер Ким, за то, что вы так подробно всё мне рассказали. Теперь я бы очень хотел поинтересоваться, почему же вы это сделали? Был ли у вас мотив, или же вам просто захотелось убить этих людей?— ладони Пака начали потеть, виски запульсировали. Он нервно сидел в ожидании ответа на те вопросы, которые мучали его на протяжении целого месяца.       Ким замолчал. Азарт в его глазах погас. Он лишь откинулся назад, опуская свои руки к себе на колени. И в комнате вновь повисла тишина. Ужасная, тревожная тишина, которая заставила Пака нервно прокашляться. Он не понимал, почему Тэхён молчит, почему так странно на него смотрит, почему выражение его лица так резко изменилось.       — Мистер Ким?— окликнул его Чимин, пытаясь хоть как-то прервать мёртвую тишину. Он уже больше не мог смотреть Тэхёну в глаза. Он хотел как можно быстрее получить информацию и уйти. Домой, в тёплую кровать, укутаться в одеяло и заплакать. Хотя, после разговора с Кимом он уже не сможет чувствовать себя безопасно даже в своей собственной квартире.       — Вы хотите узнать мой мотив?— задал вопрос Ким, на который не требовалось ответа. Он вновь положил руки на стол, пододвинулся ближе вместе со стулом, скрипя его ножками по полу. Он заглянул в глаза Пака так, как не смотрел никогда раньше. Глубоко, грубо, просто впился в него взглядом, выжигая его глазницы.       Медленно, но уверенно, Ким поднялся со стула, что заставило тело Чимина содрогнуть от неожиданности и нарастающего страха. Он вцепился руками в ручки стула, смотря снизу вверх на Тэхёна, который сделал шаг в сторону, не отводя взгляда от следователя. Они продолжали смотреть друг другу в глаза. В воздухе повис горький запах страха и злости, которые сталкивались, смешиваясь в одно целое и создавали ту самую напряженную атмосферу.       — Мистер Ким?— уже с легкой дрожью в голосе произнёс Пак, чувствуя, как напрягается обстановка.       — Пак Чхан. Чон Лин. Ким Хонджо. Чон Джи. Ким Юнь. Ли Чон Джун...— начал перечислять имена своих жертв Тэхён. Его голос содрогался, будто бы он сейчас перейдёт на крик. Ким издал истеричный смешок, после чего упёрся ладонями в стол. От громкого звона наручников Пак вновь содрогнулся.       — Мистер Ким, успокойтесь пожалуйста.— попытался улучшить ситуацию Пак, но его слова никак не помогли. Ким смотрел на него безумными глазами, как дикий зверь, готовый наброситься на свою жертву.       — Мистер Пак...— надорванным голосом проскулил Ким.— Вы не понимаете. Эти люди. Они должны были умереть... Все, все до единого.— его голос стал тише к концу предложения.       — Мистер Ким, успокойтесь. Расскажите мне, почему эти люди должны были умереть?— с испугом говорил Чимин, в надежде на то, что он достанет из Кима информацию и выйдет живым из этой комнаты.       — Их волосы...— пробубнил Ким. Тихо, еле слышно, но эти слова дошли до Пака и он сидел в полном недоумении.       — Их... Волосы?— он был слишком удивлён, чтобы задавать профессиональные вопросы.       — Да. Их волосы,— Ким сжал одну ладонь в кулак, поднёс её ко рту и раскрыл, прикрывая нижнюю часть лица, после чего провёл рукой вдоль подбородка.— Их светлые, приятные, мягкие, красивые... Пшеничного цвета волосы.       Эти слова отдались болью в голове Пака. Пшеничные? Он вспоминал фотографии жертв, лишь у одного из них, у Пак Чхана были такого цвета волосы.       — У всех, у всех были пшеничные волосы. Но они их перекрасили! Испортили!— истерично голосил Ким, что можно было почувствовать его эмоции, хоть они и были странные, непонятные.       Это что, какой-то странный фетиш? На цвет волос?       Пак не понимал эмоций Кима, не понимал, почему он убил этих людей, почему их волосы играют такую большую роль.       — Пак Чхан был единственным, кто не красил свои волосы. Такие красивые... Восхитительные, потрясающие, прекрасные... Мягкие, приятные, нежные... Я не мог перестать их трогать... Такие светлые, пшеничные волосы, дополненные красивым оттенком красного...       До Чимина дошло, он понял - у Кима есть фетиш. Очень странный, жуткий, пугающий фетиш на светлые волосы.       Нет, не светлые, пшеничные.       — Хорошо, мистер Ким. Получается, вы убили этих людей, потому что они перекрасили свои волосы? Или потому, что у них до этого был пшеничный цвет волос?— наконец вернулся к профессиональности Пак, хотя его начало трясти, и он думал о том, что после того, как выйдет из этой комнаты, тут же пойдёт в магазин за краской для волос. Он больше не сможет смотреть на свои светлые волосы а отражении зеркала.       — Цвет пшеницы так прекрасен,— продолжил свои безумные тирады Ким.— Мистер Пак, вы не представляете, как мне сносит крышу, когда я вижу этот цвет. Люди с такими волосами... Они всегда такие красивые. Их черты лица так прекрасны, они так изящно ходят, их голоса подобны щебету птиц... И я так хочу их убить. Я хочу их испортить. Я хочу вытрясти из них всё прекрасное, выпотрошить наружу, сломать их чистые души...       — Но, Мистер Ким...— начал Чимин после недолгого ступора.— Почему вы убили тех, кто перекрасил свои волосы в другой цвет?       — Ублюдки. Они ублюдки. Они испортили, они убили всё прекрасное в себе. Сами. А это хотел сделать я. Я, я, я! Я хотел убить их! Я должен был быть тем, кто сделает это! Они лишили меня этого! Я ненавижу их!— Ким срывался на истеричный крик. Сейчас он больше всего походил на убийцу. Психопата, умалишённого, безумного убийцу.       Пак не выдерживал. Полиция не выдерживала. Железная дверь с грохотом открылась, когда Ким был готов наброситься на Чимина. И сделать то, что он сделал с другими. Только жёстче, сильнее, безумнее. Пак прочитал желание и страсть в глазах Тэхёна. Но его спасли. Оттолкнули убийцу в сторону, и вывели следователя наружу. И там он сломался. Морально, слушая, как всё внутри с грохотом рушится, чувствуя, как по щекам текут слёзы, как что-то будто бы сжимает его горло и не даёт дышать.       Пака выводят на воздух, дают воды и отправляют домой. И он идёт. Быстро, не оглядываясь, желая как можно быстрее оказаться дома и спрятаться в одеяле, запереть дверь, закрыть, заклеить, все окна и сидеть. Сидеть и плакать.       Чёртов безумный фетишист.       Этот вечер был самым тревожным в жизни Чимина. Он сидел на кухне с чашкой крепкого чая и смотрел в окно, разговаривая по телефону со своим коллегой - Кимом Джин-Хо. Именно тем, кто впервые сообщил Паку об индентификации и поимке преступника. Джин-Хо поддерживал своего приятеля, сообщая о том, что Кима приговорили к смертной казни. Но Чимина это не успокаивало. Он никогда не сможет забыть тот разговор, те истории, которые ему рассказал убийца. Именно убийца, Чимин больше не мог называть его по имени.       — Спасибо тебе за разговор, Джин-Хо. Но я, пожалуй, пойду спать, а то ты понимаешь, у меня был очень трудный день.— сообщил приятелю Пак, и тот лишь пожелал ему спокойной ночи.       Да, спокойная ночь Чимину не помешала бы.       Пак допил чай, принял душ и пошёл в спальню, вытирая полотенцем ещё мокрые волосы, которые он планировал завтра же перекрасить. Он шёл и думал, какой цвет ему выбрать. Чимин ещё с подросткового возраста мечтал о каком-нибудь ярком цвете по типу синего или розового, но работа такого ему не позволит. И Пак решил остановиться на каштановом. Красивый, приятный цвет, который точно ему пойдёт.       Чимин кинул мокрое полотенце на стул и подошёл к окну. Он осмотрел окружность. Было уже поздно, темно, Пак мог разглядеть только припаркованные около дома машины. Он вздохнул, опустил жалюзи и подошёл к своей кровати. Упав на неё, Чимин вспомнил, как проплакал на ней около двух часов, после того как вернулся с допроса.       Но сейчас пришло время успокоиться и поспать. Чимин устроился в удобной для него позе, обнял кусочек одеяла и закрыл глаза, пытаясь прогнать плохие мысли. Тёплый душ, успокаивающий чай и мягкая кровать помогли ему расслабиться. Он лежал, думал о чём-то хорошем, и был готов провалиться в сон. Но его планы были нарушены тихим скрипом двери его спальни. Тело Чимина дрогнуло, он тут же почувствовал, как нарастает паника. Это ведь ветер, да? Или просто дверь старая. Я один. Один. Дома никого нет. Убийца за решеткой. Он будет убит. Всё хорошо, успокаивал себя Пак, но его сердце предательски колотилось.       Открыл глаза Чимин только тогда, когда почувствовал на своей голове чью-то руку. Страшно, страшно, страшно. Пак повернул голову и был готов закричать, но он не мог. Крик застрял где-то в горле, Чимин не издал ни звука. Он просто лежал с открытым ртом и смотрел на Ким Тэхёна, который стоял около его кровати и гладил рукой волосы Чимина. Такие мягкие, приятные, прекрасные волосы цвета пшеницы. Рука Кима передвигалась плавными и нежными движениями, а после он резко схватил Пака за волосы, сжал их со всей силы, и таким образом поднял Чимина с кровати. Кинул на пол, жестко, резко. Пак почувствовал сильную боль в спине от удара о твёрдый пол. Он дрожал, он хотел кричать, отбиваться, бежать. Да всё, только чтобы спастись. Но не мог.       Ким вновь поднял Чимина за волосы, вновь со всей силы их сжимая. Резко кинул в сторону кровати и когда Пак упал рядом с ней, вновь поднял за волосы и кинул уже на кровать. Пак был положен на живот, его руки оказались за спиной. И как когда-то Тэхён поступил с Кимом Хонджо, также он сейчас поступал и с Чимином, только что Пак был живым, а Хонджо в тот момент уже был мёртв.       Послышался хруст и пронзительный крик Чимина. Он чувствовал, как кости его рук ломаются одна за другой. Ким крутил его руки так, будто завязывал шнурки - в самые разные стороны, с разной силой и скоростью. И Пак чувствовал это, каждое движение его рук, которыми он уже не мог управлять. Они были поломаны, полностью.       И Ким продолжил свои издевательства, спускаясь к ногам. В этот раз Пак уже лежал на спине. Его глаза давно уже были мокрыми от слез, а изо рта текла струйка крови. Чимин лежал еле дыша. В глазах плыло. Он не надеялся на хороший конец, он знал, что его ждёт. Пак закрыл глаза и начал молиться. Молиться, чтобы он поскорее умер. Он больше не мог этого терпеть. Он не мог чувствовать того, как Ким над ним издевается, как он ломает его кости и как насилует его тело. Резко, жёстко, без капли жалости.       «Мама, я так люблю тебя. Боже, мамочка, как же я люблю тебя. Прости меня. Прости, что я стал следователем. Прости, что я не пошёл на ветеринара, как ты этого хотела. Прости, что я умру вот так. Прости, что увидишь своего сына в таком состоянии. Мама, мамочка...»       Чимин открыл глаза. Он посмотрел на него. Заглянул в его безумные глаза. Посмотрел в его чёрную, как смола, душу. Почувствовал его страсть, и то, как он то и дело сжимает светлые волосы своей жертвы. Жертвы, которая уже ничего не чувствует. Ничего, кроме вины. И сожаления о том, что согласился на встречу с Кимом. Он не должен был идти. Лучше бы он поехал к маме. Встретился с друзьями. И предоставил это дело кому-то другому. Возможно, в таком случае, он бы сейчас не лежал под Тэхёном, который надругается над его полумёртвым телом.       Чимин в последний раз заплакал, в последний раз подумал о маме, в последний раз вздрогнул, в последний раз испытал боль и сделал свой последний вдох. Его мёртвые глаза всё также смотрела на Кима, но больше в них ничего не отражалось. Там не было страха, ужаса, боли, просто ничего.       Ким Тэхён       На его совести числилось тринадцать убийств. Последнее убийство он совершил 23 января. Ким был пойман полицией в квартире своей жертвы. Молодой следователь по имени Пак Чимин лежал на своей кровати мёртвый. Его руки и ноги были сломаны, грудная клетка разодрана ногтями убийцы. Единственное, что не было тронуто - это волосы Пака. Они были взъерошены, но в другом не тронуты. Ким не сопротивлялся, он был повязан и отправлен на электрический стул на следующий же день.       Ким Тэхён умер 24 января на глазах у всех следователей и полицейских. В тот же день они отпраздновали это событие, выделив пять минут на молчание в честь погибшего следователя - Пак Чимина.