Один славный вечер

      Лучшая идея для завершения трудного дня это быть раскрасневшейся, мокрой и задыхающейся от экстаза. По крайней мере, так думал Роберт. Не совсем верная формулировка, но именно так хотелось отозваться об их игре в снежки. Смысла в этой морозной битве было для Розалинд столько же, сколько в позировании перед художником, когда она была ребёнком — не имеющее большое значение времяпрепровождение, но ощущение радости всё же отдавалось приятным покалыванием в ступнях. Тем более, ей всегда нравилось чувствовать своё растянутое горячее тело после активных состязаний. В разумных пределах, конечно же.       — Будешь дальше столь медлительной, вся окажешься в снегу.       Роберт был в этот вечер яркой смесью юношеской наглости и холодной стратегической расчётливости. Побеждал по всем фронтам и уже давно осыпал Розалинд снегом с головы до ног. Проигрывать она не любила даже в глупых забавах, но громкий смех родного сердцу человека сглаживал всю горделивую обиду.       — Будешь дальше так часто открывать рот, в него залетит мой снежок.       Недовольно фыркнув, Роберт, казалось, собирался как-то остроумно ответить, но вместо этого остановился и, собрав внушительного размера снежок, пристально смотрел на Розалинд в течение долгого времени. Голубые глаза загорелись очередным озорством, а губы не сдержали самодовольной улыбки.       — Могу поспорить, что промажешь.       Его мягкие подстрекательские слова лукаво разнеслись у неё в голове. Она примет вызов, какой бы он не был. Розалинд не может его не принять, это против её природы.       — Разумным решением будет не согласиться с тобой.       Ответом ей послужил огромный снежный шар, летящий прямо в голову. По испуганному лицу Роберта можно было понять, что целился он явно не туда. Значит, азарт затуманил его разум, на этом можно было сыграть в свою пользу. На всеобщую радость, как бы Роберт не желал победить, он никогда бы не позволил себе применить грубую силу против Розы, поэтому удар не принёс особого дискомфорта, но беспокойный (и очень влюблённый) игрок этого не заметил.       — Ты... — она громко вскрикнула и схватилась за голову, будто бы та болезненно закружилась.       Роберт был уже возле неё, готовый нести Розалинд на руках до кровати и оказывать первую помощь, когда она, схватив значительную горсть снега с ближайшего дерева, метнула её прямо в растерянное лицо.       — …такой доверчивый!       Ох, ради такого можно было и побыть играющей немного против правил хитрюгой. Розалинд звонко рассмеялась, но звук застрял в горле, когда она, дезориентированная, поскользнулась и упала на Роберта. Её лицо оказалось в привычной близости от его, а руки были раскинуты по обе стороны от его головы, для удержания веса. Сердце Розалинд пропустило удар в груди, когда Роберт мягко, но настойчиво, заставил её опуститься на себя. Озорство в глазах сменилось откровенным удовольствием от интимного положения.       — Будет ли уместно сейчас сказать, что ты поступила подло?       Она облизнула губы и, цокнув языком, сказала, что это будет уместно всегда.       — Можешь указывать на мои ошибки, когда захочешь. В большинстве случаев ты не прав, и это забавляет.       Какая-то горечь мелькнула на его лице, но тут же исчезла.       — Ты очень самоуверенная, сестрица.       — Как и ты, братец. Есть вероятность, что это нас и погубит.       Последовало недолгое молчание, а после лицо Розалинд стало беспокойным и угрюмым. Пугающие воспоминания, спрятанные далеко в разуме, вырвались наружу неохотными словами:       — Вчера я видела Колумбию, одетую во всё красное.       — Это ничего не значит, — добавил он спешно.       Серьёзные голубые глаза смотрели на неё с неожиданной нежностью. Его пальцы скользнули в сторону по её лицу, убрав несколько рыжих прядей. Розалинд, закрыв глаза, растаяла от его горячего прикосновения.       Не придав особого значения его словам, она надломленным голосом продолжила:       — Возможно, всё это неизбежно, — после, прижав губы к уху Роберта, прошептала: — а возможно, твой удар был слишком сильным, и теперь я говорю глупости.       Несколько мгновений Роберт молчал, потом посмотрел на неё с неуверенной улыбкой.       — Возможно.       Отчаянное согласие сразу на два предположения.       Новое невинное прикосновение Роберта к её лицу зажгло глубокие чувства в груди. Она открыла глаза и с любопытством наблюдала за его движением белых от снега ресниц, пока он с заинтересованной страстью изучал её раскрасневшуюся кожу. Проведя пальцами по столь любимым скулам и губам, Роберт заставил сердце Розы биться быстрее. Такая желанная реакция на его обыденные действия. Роберт никогда не насытится ей в полной мере, даже если у него будет вечность в запасе.       Они, удовлетворенно усталые, лежали в снегу до той поры, пока не стали замерзать.       После того как Роберт запечатлел дразнящий поцелуй на её губах, и они направились в дом согреваться и готовиться ко сну, Розалинд вздохнула и признала своё поражение. Но это не было поражением в глобальном смысле: всё, чего она так давно желала — один славный беззаботный вечер — Роберт ей предоставил.       Лицо Розалинд расслабилось с едва заметным смешком. Сегодня среди них проигравших не было, и это вполне её устраивало.