Последние дети солнца

Кэти дубленку скидывает на кровать и не разувается. Смысла в этом нет. Мелкие песчинки, даже сквозь заклеенные скотчем щели в окнах, пробираются в дом, скрипя под ногами, на зубах и коже. Идёт к столу, заваленному бумагами, садится на косоватый и облупленный деревянный стул. Она шёлковый платок что нос и рот закрывает, вниз тянет и оставляет висеть на шее. Бартон к нижнему правому ящику тянется и достает отцовскую пачку сигарет. Открывает. Пересчитывает. Закрывает. Посылает всё к черту и снова открывает, доставая одну. Закуривает и зажимает губами, пальцы почти не дрожат. Дрянь редкостная, но неплохо вставляет мозги на место. Она их во внутреннем кармане куртки нашла. Той, которую он на неё одел, когда поднял посреди ночи, в последний раз поцеловал в макушку и отправил с остальными. Клинт ещё что-то говорил, наверное, повторял, что она должна быть сильной, что он любит её, но Кэти не помнит. Как и не помнит, что в тот их последний вечер ей сказала мама. Прокручивает его в голове, но картинки идут без звука. Хочет верить, что это было «Спокойной ночи, мой птенчик», а не «Я ведь просила тебя помыть посуду». Три запечатанные и одна начатая. Она нашла их, когда узнала, что Мстителей больше нет. Как и девяноста девяти процентов населения Земли. Когда узнала, что у неё больше нет родителей. А все что осталось от отца это дрянные сигареты, которые он блоком привозил из России и куртка, висящая до колен. Куртка, которую она носила, пока в ней дыр не стало больше чем ткани. Она старалась не думать о том, что от матери не осталось вообще ничего. Сигареты Кэти не трогала, пока был кофе и что-то покрепче чая, травы для которого они собирали сами. Пока Морган была рядом. Но у той комплекс героя, что от отца достался, с годами всё сильнее развивался. Морган пыталась найти, связаться с теми, кто тоже сумел выжить, но ответом ей были только помехи и периодически, ломающийся приёмник. Так что однажды Старк заявила, что в лесу, в горах связь не поймать, так что она собирается уйти в город. И она ушла. Бартон в тот год выкурила ту, что была уже начата и распечатала новую. Потому что это было слишком. Потому что она не подписывалась на это. Когда её, ещё тридцать подростков из программы ЩИТа под попечительством Хилл и нескольких агентов отправили в безопасное место, — Взрослые так думали, но щиты Старка, защищавшие дом, слетели после вспышки. Той, что уничтожила человечество. Она не мечтала о том, что в двадцать станет лидером группы, чудом выживших, половина из которых постарше её самой будут. Что придётся каждый день бороться с демонами и монстрами. С теми, что внутри и снаружи. Что придётся делать это все без Морган. Без той, что приходила после паршивого дня, плотно задергивала шторы, чтобы белый свет не бил в глаза. Без той, что ложилась, рядом говоря, что всё будет хорошо, потому что они «Последние дети солнца» и ведь кто-то должен будет сообщить будущему поколению, что на Земле раньше светило солнце. Тёплое и цвета золота, сменявшиеся на ночь, а не это холодное белоснежное полотно, что теперь над их головами застилает собой облака и звезды. Звезды, что светили ночами, но сейчас Ночь наступает раз в несколько лет и тогда разные твари выползают из своих дыр, чтобы поохотиться. Иногда Кэти бывала слишком уставшей, чтобы спорить о том, что вряд ли будет кому рассказывать, что они не будут называть себя «Последними детьми солнца» потому, что они не команда героев которой нужно пафосное название. Что все тут выжить пытаются и явно до команды по спасению мира им далеко, да и спасать уже почти нечего. Но со временем злиться на Морган становилось сложнее. Обида и злость угасали, уступая место тоске. И тогда-то и стало по-настоящему дерьмово. День за днем она делала все, что могла, чтобы не дать всему, что Старк так упорно строила эти десять лет, развалится. Углублялась в изучение механики, медицины и сельского хозяйства, — пришлось пересилить себя и зайти в комнату Морган за нужными книгами. — но иногда этого всё равно было недостаточно. Возвращаясь к себе, когда на часах давно за полночь, несмотря на то, что на улице светло как и когда на часах полдень, оставаясь наедине с собой, она словно переставала дышать, давая волю эмоциям. Перед глазами яркими вспышками мелькали картинки из прошлой жизни. Родители за обеденным столом, школа и друзья. Вспышка, уничтожившая тот мир, который они знали. Первая Ночь, когда они потеряли пятерых. И в каждом воспоминании, оглядываясь, рядом можно было увидеть Морган Старк. Она всегда была желанной гостью в их доме. Крепко обнимала, не давая смотреть на трупы на то, что осталось от тех кто погиб в первую Ночь. Именно она рассказала Кэти о том, что никто за ними не приедет, обнимала, поглаживая по спине давая выплакаться, хотя и сама точно так же потеряла всё что имела. Морган оставляла бутылку воды под её кроватью даже если делила свою с кем-то ещё. А ещё Старк просила Кэти уйти с ней. — Нет, — выпаливает Бартон, сложив руки на груди.  — Что? — Морган чувствует себя дезориентированной, слово её выкинули в открытый шлюз прямо в космос. — Я не пойду. Это глупо. И ты тоже не должна уходить. — Старается говорить уверенно, но по телу бегут мурашки, а в голове мантрой крутиться «Не бросай меня».  — Кэти, это… это наш шанс узнать, что произошло на самом деле. Найти выживших, тех кому нужна помощь и… — И что? Водить с ними хороводы? Хочешь знать, что произошло? Я расскажу тебе. — Она быстро заводиться и теряет контроль, повышая голос, но Морган не перебивает. Слушает. — Мстители не были героями в тот день, в тот день они были идиотами. — В голосе неподдельная злость и едва уловимая обида. — Побежали спасать планету, не просчитав риски. Возомнили себя неуязвимыми, всемогущими, а что в итоге? Планету не спасли. Погибли. — Голос ломается на последнем слове. Бартон шумно выдыхает и отворачивается, упираясь руками в стол, продолжает почти шёпотом. — Хочешь геройствовать? Валяй. — Отталкивается от стола, потому что ноги словно свинцовые становятся и не слушаются. У самой двери, за ручку цепляясь, останавливается. — Только меня в это дерьмо тянуть не надо. Морган Старк чёртова героиня и всегда ею была, думает Кэти. Только вот Кэти ещё в детстве уяснила, что счастливый финал героев ждёт только на страницах комиксов. Герои жертвуют всем, и теряю всё, что им дорого ради идеи спасения мира. Они бьются до последнего вздоха, даже если могут отступить, даже если знают, что не уйдут живыми. Ведь герои по сути своей самые большие оптимисты, а как иначе можно, не колеблясь, без каких-либо гарантий лишь с надеждой, что это поможет остальным выстоять, отдавать свои жизни? Поэтому оптимисткой у них была Морган, а за рациональность отвечала Кэти. И уходить ради теоретических выживших и призрачной возможности узнать правду, которая ничего и не изменит, было иррационально. Хотя, порой Кэти всё равно ловит себя на том, что думает уйти. Найти Морган, обнять и попросить прощения. Но прошло два года, за это время была одна из самых долгих Ночей, если Старк и выжила, то ушла уже слишком далеко. И Кэти успела убедиться, что была права. Если бы она ушла с Морган тут и вправду бы всё развалилось. В первые пару месяцев казалось всё развалиться и с неё. Подростки впервые за десять лет почувствовавшие полную свободу чуть не поубивали друг друга и устроили разгром в доме. Авторитет пришлось зарабатывать с нуля, но когда с ней начали считаться, а не относиться как к младшей сестре той, что была лидером, но решила уйти, всё начало приходить в норму. В ту новую норму, которая появилась после апокалипсиса. Сигарета жжет пальцы. Бартон оставляет самокопание и воспоминания до лучших времён, тушит сигарету, закидывает пачку обратно в ящик, и идет в ванну, чтобы смыть кровь с рук.