Ким и Джаред....

Ким очнулась только в тот момент, когда выпавший из рук учебник по социологии приземлился ей на ногу. Определённо, она много чего сказала бы, если бы не предложение Кэмерона. «Хочешь сходить со мной? Если ты, конечно, не занята» — фраза прозвучала так просто и легко, словно, он одалживал у неё конспект. Услышав смущённое до крайности «я не против», парень дал ей двадцать минут и сказал, что сам лично отведёт её туда. Оно и не мудрено — Ким ничего не знала о месте проведения этого мероприятия. — Надо позвонить Грэйс! — воскликнула она и, перешагнув через злополучный учебник, метнулась к телефону. — А что, если она спросит? А она обязательно спросит. Что ей сказать? Нет, нельзя говорить, — телефон упал на подушку, а сама девушка рухнула на кровать, зарываясь руками в волосы и путаясь в одеяло. На секунду в комнате воцарилась тишина, которая тут же была нарушена девичьим визгом. — Ким, с тобой всё хорошо? — обеспокоенная миссис Коннвеллер постучала в дверь. — Да, да, мам, всё хорошо, — поспешно воскликнула девушка и, окончательно запутавшись в одеяле при попытках выбраться, полетела вниз. — Точно? — уточнила женщина, всё же услышав приглушённый визг и грохот. — Да, Хорошо, мам. Эмм… книжка упала, — ей захотелось ударить себя. Книжка? Серьёзно? И дураку было бы понятно, что падал далеко не лёгкие предмет. — Ладно, я пойду. У меня сегодня опять ночное, — устало вздохнула миссис Коннвеллер. — Они никогда меня не оставят в покое. — Хорошо, мам, удачи! Аккуратно, — кряхтя и недовольно постанывая, брюнетка поднялась с пола и со злостью отбросила скомканное одеяло на кровать. Осталось минут пятнадцать, за которые нужно было собраться. Для девушки в домашней пижаме и слегка влажными волосами это было небольшой проблемой. — Так, Ким, ты всё можешь. Ты вчера написала на пять тест по органической химии, так что и с этим пустяком ты справишься в два счёта, — сжала она кулачки и ринулась к шкафу. *** Открыв входную дверь, Ким чуть ли нос к носу не столкнулась с Джаредом. Не ожидавший этого Кэмерон отпрянул в сторону и завёл руки за спину. — Я как раз. хотела тебе уже позвонить, — замялась Коннвеллер и начала запирать дверь. Джаред сошёл со ступеней и терпеливо дождался, когда Ким завершит все свои манипуляции и, положив ключи в карман своих чёрных джинсов, спустится с крыльца. Говорить что-либо вообще не хотелось, поэтому они молча дошли до границы леса. Увидев, куда он идёт, Ким замерла, с недоверием всматриваясь в густую и тёмную чащу. В сознании тут же замелькали картинки из фильмов ужасов, а если учесть тот факт, что, оказывается, многие монстры существуют в настоящем, то желания идти туда вообще не должно было возникать. Кто знает, ЧТО ещё помимо оборотней может существовать. «Идиотка, ты сейчас находишься рядом с оборотнем и ничего, не умерла, » — ехидно подметил внутренний голос, заставляя брюнетку сделать шаг назад. Но это же Джаред! Тот самый Джаред, одолживший ей свой зонт, когда им было по одиннадцать лет. Разве можно так легко отказаться от этого парня? Ким продолжала отрицать истинную сущность Кэмерона. Столько лет она идеализировала его, восхищалась тому, какой он добрый и замечательный, а теперь ей нужно было от этого отказаться? Нет. Кем бы он не был, он продолжал оставаться Джаредом Кэмероном, тем, кто помогал всем и никогда не дрался просто так. По сравнению с нахальным Полом Джаред был эталоном спокойствия и доброты. Кто бы мог подумать, что этих двух совершенно противоположных по характеру людей будет объединять такая страшная тайна! — Ким, не волнуйся. Всё хорошо, — начал уверять её Кэмерон, но видных успехов не добился. На лице девушки была отчётливо видна борьба с самой собой. Любовь к Джареду и интерес заставляли её идти туда, но разум твердил о необходимости побега. — Давай договоримся. Если ты почувствуешь, что тебе нужно уйти, то ты скажешь мне. Я тут же уведу тебя, обещаю, — он протянул ей руку. — Хорошо, — согласилась Коннвеллер и вложила свою ладошку в его. Маленькая ладонь тут же потонула в огромной и невероятно горячей. Не делая резких движений, он аккуратно потянул её за собой, в тёмную чащу. Если бы кто-нибудь сказал ей о том, что она вот так, в темноте, будет пробираться на тайные посиделки у костра, она бы не поверила. Её вообще было сложно представить вечером где-то кроме дома. Что с людьми делает любовь? Почему девушка становится такой беспечной и невнимательной? Сухие ветви то и дело хрустели под их ногами, разрезая тишину. Джаред уверенно шёл вперёд, молча ведя за собой Коннвеллер. — Так. как часто проходят эти посиделки? — Джаред посмотрел на Ким и слегка замедлил шаг, увидев, что она слегка не успевает. — Не очень. Долгое время в резервации не было оборотней. точнее взрослые мужчины перестали обращаться, а молодняка не было. — То есть. вы трое являетесь первыми оборотнями за долгое время? Но почему именно сейчас? — удивилась девушка. Оборотень устремил свой взгляд вперёд, рассуждая о том, что можно было бы ей сказать, а что, наоборот, не стоило бы. Определённо, говорить абсолютно всё было нельзя. И дело было вовсе не в боязни раскрытия тайны — Джаред безоговорочно доверял ей. Дело было в. страхе? Девушка могла испугаться этого мира. Признаться, Кэмерон сам до чёртиков боялся этой вязкой темноты и тварей, что царили в ней. Но этот страх ушёл на дальний план, когда сам Билли Блэк объяснил им, ЧТО они и какая у них задача. Без оборотней резервация просто захлебнулась бы в грязи и смерти. Несмотря на то, что их работа была незаметной для других, парни, всё же, продолжали упорно делать своё дело. А Коннвеллер? Она была совершенно другой. Её мир должен был состоять из книжек, сериалов и другой бытовой чепухи, без которой не могут жить девчонки. А что вместо этого? Она стала заложницей совершенно иного мира, который может в любой момент её раздавить. — Не мне тебе говорить, что у всего есть некий спусковой механизм. Так и у инстинктов оборотней есть раздражитель. Только наш «раздражитель» более опасный, — оборотень задумался о том, как лучше сказать. — Но что же может быть противопоставлено оборотням? Этакий раздражитель, — девушка нахмурилась, прикидывая в голове все возможные варианты. — Ты же говорил про хладных, да? Про вампиров. Это они, верно? — Верно, — парень в очередной раз поразился тому, как легко у неё получаются мозговые штурмы. А память? Такая точно не у каждой. — Мы не можем даже стоять рядом с ними. От одного их запаха воротит. Ким скорее почувствовала, чем увидела, как он сжал кулаки. Определённо, потенциальная угроза была не самой лучшей темой для разговора, а значит нужно было переправлять его в иное русло. Как на зло подходящих тем не было. «Какая красивая ночь?» Тьфу! Банально и глупо. «Эй, а ты сделал проект по социологии?» Ещё не хватало убедить его в том, что она заучка. Итак вся школа была в этом уверена. А Джаред. он не должен.хммм. что тогда? Не найдя ничего лучше, чем цепляться за его же слова, Ким громко выдохнула и, нацепив наиболее непринуждённое выражение лица, произнесла: — Неужели ты способен уловить любой запах? Даже самый невесомый? — Так и есть. Хочешь проверить? — игриво поинтересовался парень. Было забавно смотреть на то, как девушка после нескольких секунд смущения слегка закатывает глаза и начинает неосознанно вертеть тонкое колечко на своей руке. Джаред ещё года два назад отметил эту её особенность, хотя никогда и не заострял на этом внимания — она было всего лишь соседкой по парте, и её привычки никак не должны были относиться к нему. — Хочу! — Кэмерон был готов поклясться, что в её глазах вспыхнул интерес. Девушка с физиономией заядлого учёного из подпольной лаборатории (парень даже представил, как она сидит среди кучи книг и листов, разбросанных по комнате, в уже потрёпанном халате и переливает странную жидкость из одной колбы в другую) сделала вокруг него круг подобно кровожадной акуле и, наконец, радостно хлопнула в миниатюрные ладошки. Придумала. — Давай начнём с простого. Например, скажи, какой запах у моего шампуня? — Мне даже подходить и нюхать не надо, чтобы сказать, что твои волосы пахнут цитрусовыми. Наверное, грейпфрут. И пользовалась ты этим шампунем сегодня. — Оу. хорошо, а теперь… — Слушай, не думаю, что есть смысл спрашивать ещё что-либо про мой нюх. Чтобы окончательно закрыть тему скажу, что твой шкафчик, твоя сумка и, что важнее, твои руки до сих пор пахнут запахом моей футболки, — Коннвеллер широко распахнула свои глаза и даже споткнулась, поняв, что её спалили. Причём, сделали это виртуозно и искусно. Стыдно-то как! Девушка уже хотела было начать уверять его, что отдаст завтра же её в целости и невредимости, но квилет не дал и рта открыть: — Можешь её себе оставить, — как бы между прочим проговорил он и отвёл глаза в сторону. — Мне даже приятно, что она у тебя. — Почему? Она тебе не нравится? — Почему же, нравится. Но ещё больше мне нравятся умные и милые девушки, спящие в ней, — кто бы знал, сколько потребовалось ему сил, чтобы сказать эти слова так непринуждённо и обыденно. От шока Ким даже споткнулась о собственную ногу, но тут же выровнялась благодаря чужой руке. Определённо, долгое время она любила человека, не знав его и на половину. Постепенно лес начал редеть. И вскоре ребята смогли выйти на берег океана. Сильные порывы ветра сразу же начали шкодливо играть с волосами девушки, то и дело отбрасывая тёмные пряди в сторону оборотня. Впрочем, он и не был против. Расстояние между ними угнетало его и заставляло сильно сжимать челюсти. Парень не мог определиться с тем, что стоит делать дальше и как себя вести. Их отношения были туманными и донельзя странными из-за полной неопределённости. Кэмерон не был глупцом и уже осознал, что Ким он далеко не безразличен, но не было уверенности в том, что она не убежит, испугавшись его признания. Приняв его чувства, она навсегда обречёт себя метаться между двумя совершенно разными мирами, и Коннвеллер об этом догадывалась. Не о чувствах, а о жертвах-последствиях. С каждой минутой некогда маленький огонёк увеличивался в размерах, и вот, наконец, до костра осталось около ста пятидесяти метров. Девушка внезапно остановилась, неуверенно рассматривая всех собравшихся. — Если ты не хочешь идти, то я. — Джаред обеспокоенно сжал её руку чуть выше кисти и хмуро уставился на лицо девушки. — Дело не в этом. Я просто немного нервничаю. Понимаешь, совсем скоро передо мной будет, по меньшей мере, три оборотня. — Пять, если быть точным. И никто тебе не навредит, обещаю. Они очень хорошие мужчины и не посмеют навредить тебе. Мы не нападаем на людей, а защищаем. В конце концов, у тебя есть я. Разве это плохо? — Нет, это точно не плохо, — нервно усмехнулась Ким и сделала первый шаг вперёд. *** — Наконец, вы пришли! Мне надоело быть единственной жертвой этих кхм… людей. Они совсем не умеют ценить ценные кадры, — доверительно произнёс Пол и, схватив поднос с чем-то съестным, пересел на дальнее бревно. Со стороны это смотрелось довольно-таки забавно, потому что единственным достойным противником можно было считать разве что Сэма. Ни хрупкая Эмили, ни инвалид или мужчина «в летах» точно не выглядели потенциальной угрозой для бугая под два метра ростом. Тем не менее, Пол выглядел подобно обиженному ребёнку. — Не слушайте его. Просто ему запретили уничтожать всю нашу еду — чересчур прожорлив, — миролюбиво объяснила брюнетка, выбираясь из объятий плечистого парня-«скалы», на чьё лицо свет костра бросал зловещие тени, выделяя линию переносицы и скул. Молодой мужчина сразу напрягся и, как показалось Ким, на мгновение на его лице отразилась потерянность и отчаяние. Неужели он её так любит? Разве может быть чувство таким сильным? Определённо, что-то странное творилось в этой необычной компании. Худощавая девушка в чёрных мягких штанах и красной толстовке направилась в её сторону, не скрывая приятной улыбки. На секунду ветер всколыхнул жаркие языки пламени, и лицо незнакомки оказалось освещено. Рубцеватые белые полосы, протянувшиеся от виска до губ и края подбородка, заставили Ким поджать губы и крепче сжать ладонь Джареда, которую она, к слову, ни разу не отпустила. Почему-то их сцепленные руки не казались ей чем-то чуждым или посторонним, наоборот, это было чем-то обыденным. Будто они всегда так делали. Но это не так. Коннвеллер не была шокирована этими шрамами. Очень часто она видела у мамы в больнице искалеченных людей. Возможно, в резервации таких было мало, но Форкс буквально кишел ими. Ожоги, порезы, открытые переломы и другие всевозможные повреждения были тёмной стороной на первый взгляд тихого городка. Пугало и вызывало гнев другое — кто-то посмел напасть на эту приветливую девушку и покалечить. У кого только рука могла подняться? Почему-то мысли о том, что это сделал зверь, даже не закралась в её сознание. Может, потому что не было видно достаточно хорошо или не хватило времени, что бы увидеть и понять? Сморгнув наваждение и прогнав посторонние мысли, Ким случайно перевела взгляд на сидящих позади поднявшейся девушки мужчин и невольно напряглась. Все смотрели на неё как-то странно. Очень странно. Гарри Клируотер, с которым она познакомилась при ужасных обстоятельствах (даже сейчас ночами ей продолжал сниться окровавленный Джаред), смотрел на неё с каким-то подозрением и лёгкой неприязнью; мужчина в инвалидной коляске казался заинтересованным, Пол настороженно замер, решая что-то в уме, а парень-«скала» вперился в Коннвеллер тяжёлым нечитаемым взглядом. Ким даже захотелось спрятаться за Джареда подобно маленькой девочке, что скрывается за юбкой у матери. Почувствовав, что атмосфера резко накалилась, Кэмерон прочистил горло и слегка хриплым голосом произнёс: — Познакомься, это Эмили. Она является девушкой Сэма и по совместительству той, кто терпит нас и постоянно кормит, — брюнетка, казалось бы не заметившая заминки, подошла к Ким и слегка приобняла ту за плечи, слегка посмеиваясь. — Неправда, он слегка преувеличивает. Мне нравится проводить с ребятами время, хотя иногда они ведут себя как дети, а потому нельзя сказать, что я их «терплю», — с ответным смехом Коннвеллер напряжение спало. — Приятно познакомиться, меня зовут… — Ким, — перебила её девушка Сэма. Коннвеллер удивлённо распахнула глаза и посмотрела на поджавшего губы Кэмерона. Неужели это он рассказал о ней? Но почему? Потому что она знает их тайну, это же очевидно. Возможно, если бы она была внимательной или посмотрела бы на руки парня, удивилась бы больше. С силой сжатый кулак свободной руки буквально трясся от напряжения. Несильная и непонятная дрожь внезапно пробила парня, на мгновение захватывая рассудок. Злоба за вмешательство в его личные дела и боязнь того, что, узнав правду о запечатлении, девушка оттолкнёт его, охватили всё существо Кэмерона. Всё произошло слишком быстро. Сэм быстро подорвался с бревна и, приблизившись, положил свою массивную ладонь на плечо обычно спокойного квилета, скрывая за своей широкой спиной Эмили. — Джаред, — напряжённо позвал вожак брюнета. Коннвеллер растерянно сосредоточила свой взгляд на чёткой линии скул Кэмерона. Гуляющие желваки заставили её неосознанно отступить на шаг от него и сильнее сжать мужскую ладонь. В свою очередь, такое на первый взгляд, простое действие заставило его медленно прикрыть глаза и зажмуриться. Возможно, будь он в обличье волка и без свидетелей, смог бы выветрить всю агрессию и страх благодаря бегу, но сейчас… Джаред растерянно перевёл взгляд на хрупкую ладошку, что так доверчиво утопала в его собственной. Наличие возлюбленной делает оборотня чем-то иным, зависящим не только от самого себя. Твои эмоции и всё твоё нутро привязаны к кому-то другому, и это состояние вызвало бы у человека противоречивые чувства. С одной стороны, ты чувствуешь самую сильную привязанность к кому-то и можешь быть самым счастливым, но с другой… ты становишься этакой марионеткой или же, что ещё хуже, в случае отсутствия отдачи становишься полуживым существом без смысла жизни. В тот момент Кэмерон думал о том, что понятия не имел, каким будет он. Любовь, нет, симпатия Коннвеллер к нему была чем-то лёгким и эфемерным. Она могла раствориться однажды, и Джареда это пугало. Одна мысль о том, что однажды эта маленькая ладошка или, может, её запах исчезнут из его жизни, стала настоящим ночным кошмаром оборотня. Затолкав всё плохое внутрь себя, Кэмерон выдавил виноватую улыбку: — Простите. Понятия не имею, что творится со мной в последнее время, — складки на лбу Сэма расправились. — Ничего, дружище, но будь аккуратнее, — и, повернувшись к Ким, добавил: — Мы же не хотим напугать девушку? — Коннвеллер слабо улыбнулась и последовала за двинувшейся в сторону костра парой. — Предлагаю сесть, наконец, и послушать Билли и Гарри. — Так уж и не имеет, — сердито пробормотал Лэйхот и тут же получил гневный взгляд от Эмили. Однако было уже поздно, потому что Ким услышала. Услышала, но промолчала, оставив все свои вопросы до лучших времён. *** На следующий день, нервно вращая в пальцах обычную шариковую ручку и изредка постукивая ею о деревянную поверхность парты, Кэмерон с замиранием сердца понимает, что девушки в школе не будет. Надежда теплится в нём ровно до звонка с третьего урока, а после рассыпается кучкой бесполезного пепла в его голове, оставляя после себя панику. Отсутствие Коннвеллер — дело серьёзное, потому что обычно она приходит в школу даже с ангиной. И Кэмерон прекрасно об этом знает, потому что ещё в прошлом году сам лично отправлял девушку домой из-за высокой температуры и жуткого кашля. Джаред ёрзает на стуле и сосредотачивает всё своё внимание на шелесте деревьев и каплях дождя за окном. Хороший самоконтроль и спокойный человеческий нрав помогают ему не сорваться и не побежать к любимой девушке, наплевав на логику и возможные последствия. — Что это с Джаредом? Странный он какой-то, — спрашивает Колтон Эрс, с интересом наблюдая за тучной фигурой оборотня. — Понятия не имею. Может, не выспался, — без особого энтузиазма отвечает его сосед по парте и выводит очередную клетку на полях своей тетради. — Слышал, вчера старый Билли Блэк и Гарри Клируотер впервые за долгое время развели костёр на дальнем мысе. Моя тётка видела их, когда гуляла с Эрни. Она также сказала, что там были ещё люди. Лиц она, конечно, не видела — подходить не стала, но заметила среди них и женские фигуры, — парень усмехается и бросает очередной беглый взгляд на Джареда. — Похоже, наш милый Кэмерон присоединился к странному клубу Ла-Пуш. — Ерунды не говори. Твоя тётка вечно что-то выдумывает, — раздражённо отвечают ему. — А даже если и так… не лезь в это дело. Билли Блэк и Гарри Клируотер являются старейшинами нашей резервации. — И что с того? — А то, что они знают гораздо больше нас и обладают властью. Меньше будешь лезть — спокойней будешь спать. Меня бабка всегда просила держаться от них подальше. — Вот и верь дальше своей бабке, а мне интересно… — с досадой зашипел Колтон и слегка пристукнул кулаками по парте. — Молодые люди, если не хотите слушать, идите вон, — разозлился биолог, отрываясь от доски. Парни угрюмо потупили взгляд. К сожалению, школа была маленькой, и учительский коллектив состоял преимущественно из взрослых, повидавших виды, квилетов, которые, к тому же, постепенно становились нервными. Спорить с представителем исчезающего каста резервации было явным самоубийством и глупостью, а потому все немногочисленные ученики старались терпеть и по возможности держать язык за зубами. К тому же среди подрастающего поколения имело место быть уважение к старшим, вкладываемое родителями в своих чад с самого их рождения. Джаред стал ещё угрюмее — сплетни уже разлетались по всей резервации подобно противным и проворным мухам. Брюнет медленно заскользил цепким взглядом по одноклассникам и хмыкнул, в одночасье теряя интерес. — И с чего ты взял, что это был Кэмерон? — забубнил уже сосед по парте вопреки словам учителя. *** Дом встретил оборотня тишиной, разрываемой лишь шумом дождя, проникающим из открытого окна, и стрелками часов, мерно отсчитывающими бегущее время. Кинув свой рюкзак на софу, парень быстро прошёл в кухню, сразу же погружаясь в нутро деревянных тумб. — Если она болеет, то должна есть больше мёда, — вынырнув из тумбы, протянул он и положил небольшой сосуд сразу в прозрачный пакет. — А если она не болеет? Уехала куда-то? Она бы сказала… Продолжая бубнить себе под нос, парень полез уже в холодильник и вынул несколько яблок. — Джаред? — внезапно раздался вопросительный голос мистера Кэмерона. Оборотень интуитивно выровнялся по стойке смирно и обратил свой взор на отца. — Куда-то идёшь? — Эмм… к однокласснице, — едва выговорил парень и взял в руки мёд и яблоки. Мистер Кэмерон приподнял уголки своих губ и налёг плечом на дверную арку, долгое время с прищуром рассматривая сына. Джаред никогда не умел и не мог врать своим родителям. Может, других ему и удавалось провести, но в семье Кэмеронов стоял чёткий и нерушимый запрет на ложь. И запрет этот они всегда соблюдали. Будучи относительно спокойным человеком, младший Кэмерон стойко перенёс период переходного возраста, нередко сопровождаемый раздражительностью и жаждой абсолютной самостоятельности. В школе он учился хорошо и даже имел достижения в химии и биологии, а также не часто влезал в драки, что делало его в глазах родителей человеком, заслуживающим доверия. В тайне ото всех мистер Кэмерон лелеял внутри себя надежду на то, что сын когда-нибудь унаследует дедушкин ген оборотня — определённо, стае нужен был такой спокойный и рассудительный волк. Сам же старший Кэмерон был лишён этой ноши, о чём ничуть не жалел — у каждого свои герои. — Я задам ещё только один вопрос. Ответишь и сможешь уйти без каких-либо претензий или докучаний, — и дождавшись кивка от сына, спросил: — это она? После секундной заминки, Джаред серьёзно ответил: — Да, отец. Я встретил её. — Хорошо, теперь можешь идти, — дождавшись, когда за сыном хлопнет входная дверь, старший Кэмерон прошёл к комоду в гостиной и взял в руки одну из бесчисленных фоторамок. Смуглая кожа, сморщенное от старости лицо, обветренные губы, седые волосы, смеющиеся глаза и изрядно поношенная светлая рубаха — таким был дедушка Джареда в последние годы своей жизни. Кайова был очень весёлым и эмоциональным человеком, любящим вяленую рыбу, бейсбол и свою семью. Особенно ещё маленького в то время внука, которого часто сажал себе на удивительно крепкие коленки и учил плести ловцы снов или рассказывал разные легенды. «Джаред станет сильным человеком даже в том случае, если не унаследует гена оборотня, » — как-то вечером пробормотал он и погладил спящего внука по голове морщинистой, но крепкой рукой. Поправив висящий в изголовье кровати ловец снов, он обратил взор на своего сына, стоящего чуть поодаль. — «А даже если и станет оборотнем, то сможет сделать больше, чем когда-то сделал я. Хотя я и не был запечатлён на Шэрен, мы смогли построить крепкую семью и прожить вместе не один десяток счастливых лет. Мне не о чем жалеть или молиться. Я лишь надеюсь, что мой внук сможет быть счастливым, а девушка, которую он выберет, подарит ему покой и счастье. Не важно, будет ли это импримитинг или обычная человеческая любовь — в этом мире много исключений и случайностей.» — Как видишь, отец, Джаред сам идёт к своему будущему. Он так похож на маму. *** Закрыв дверь, ведущую в ванную комнату, Ким обняла себя за живот и устало поплелась обратно в спальню. Глухая боль в низу живота сводила с ума и не позволяла нормально двигаться, вынуждая девушку весь день лежать в кровати, закутавшись в тёплое одеяло. Но, пожалуй, не это было единственной причиной отсутствия девушки в школе. Главной же причиной являлся сосед по парте, а по совместительству оборотень, с прекрасным чутьём. Раньше так называемые «эти дни» никогда не способствовали пропуску занятий и девушка стойко переносила неудобства и боль, но сейчас. Одна мысль о том, что Джаред мог почувствовать их, приводила Коннвеллер в ужас. С одной стороны она понимала, что это естественное для женского пола явление, но с другой… было немного стыдно. Отпросившись утром у мамы, девушка обречённо бухнулась на кровать и принялась прокручивать в голове воспоминания о волшебном вечере у костра. Билли и Гарри рассказывали много удивительных и невероятных историй, изредка прерываясь, чтобы послушать мнения ребят или ответить на задаваемые вопросы. Больше всего спрашивал Сэм (как позже выяснилось, альфа стаи). Он внимательно вслушивался в каждое слово, стараясь впитать в себя абсолютно всё, а старейшины, удовлетворённые вниманием молодых, всё чаще высказывали собственное мнение, подкреплённое личным опытом. Даже Лэйхот, отставив свои шутки в сторону, сконцентрировал всё своё внимание на рассказах старших и даже задал вопрос о том, как сдерживать себя в случае экстренной ситуации. Как поняла Ким, с самоконтролем у него дела обстояли гораздо хуже, чем у других. Однако никто из компании даже не заикнулся об этом и не отпустил ни одной шутки в его сторону, чему Ким была приятно удивлена — обычно люди шутят, не задумываясь о том, что могут навредить объекту своих острот. Ещё одной приятной неожиданностью оказался тот факт, что весь вечер Джаред Кэмерон, объект её пылких чувств на протяжении долгих лет, умудрялся не только слушать истории, но и заботиться о Ким. Девушка просто млела от того, как добр и внимателен он был к ней. Как оказалось, он даже плед принёс, чтобы одноклассница не замёрзла! В какой-то момент Коннвеллер даже распереживалась, что постоянные оказываемые ей Кэмероном знаки внимания могли принести неудобства другим, но, подняв глаза, обнаружила, что внимания на это никто обращать даже не собирался — все были заняты своими делами, и только Лэйхот как-то странно на них косился, то и дело кусая нижнюю губу и чему-то хмыкая. Все добрые жесты со стороны Джареда Коннвеллер объясняла себе банальным желанием парня добиться лояльности со стороны девушки, а следовательно сохранения тайны. Иных причин просто быть не могло. Разве что… может, он чувствовал себя виноватым за тот случай с ранениями? Ведь именно Ким его тогда нашла и испугалась за одноклассника до чёртиков. В любом случае он делал слишком много лишних вещей, и Ким просто не знала, как донести до него, что ему совсем не обязательно было это делать и он мог спокойно выдохнуть и вернуться к прежней жизни, не тратя на неё своего времени. Хотелось избавить парня от, наверняка, уже опостылевших ему обязательств перед ней, но собственный эгоизм не позволял этого сделать, а потому Коннвеллер молча смотрела на мощную спину проводившего её одноклассника, жадно приникнув к окну в прихожей. Утром же девушку ожидало разочарование и глухая боль в низу живота. В комнату она зашла как раз в тот самый момент, когда зазвонил мобильник, покоившийся на прикроватной тумбе. Будучи уверенной, что звонила мама, которая отправилась в гости к своей старой знакомой около часа назад, девушка без раздумий провела по экрану, даже не глядя на него и краем глаза. — Да, мам, что-то случилось? — Привет, Ким, это Джаред, — тонкие пальцы замерли, продолжая сжимать край пледа, в который она хотела укутаться. Девушка буквально физически ощущала, как сердце начало быстро колотиться в груди. Зачем он звонит? Что-то случилось? Неужели он решил поинтересоваться об её отсутствии в школе?  — Мм, да, Джаред? — пальцы, недавно захватившие в плен мягкую материю, неосознанно разжались. Ким с трепетом перехватила телефон уже обеими руками, вслушиваясь в слегка сбитое дыхание одноклассника. Почему-то хотелось тешить себя мыслью о том, что он переживает о ней. Даже если он произнесёт что-то из разряда: « Как поживаешь, Ким?» — Коннвеллер уверена — она станет самой счастливой во всём мире. — Ты не могла бы открыть мне дверь и запустить? — Что? — девушка захлопала глазами, думая о том, что даже самые смелые и потайные её мечты начали с завидной регулярностью сбываться. Это же то, о чём она думает? Или, может, он просто решил пошутить. Но зачем? Джаред же не такой, он гораздо лучше и честнее многих жителей резервации, и в это хотелось отчаянно верить. — Ты прости, но я без предупреждения. Боялся, что ты заболела из-за поздних посиделок на берегу океана, вот и пришёл, — поспешно объяснил квилет. — А с чего ты решил, что я в данный момент нахожусь дома? — спросила она, оторвавшись от окна, и направилась к входной двери. — Я же тебя слышу, — с какой-то заминкой пробормотал он. Конечно, кричать о том, кем он является, было бы глупо и неосмотрительно. — Точно, — согласилась Ким, быстро спускаясь по лестнице. Однако тут же замерла прямо посреди коридора. Есть же причина, по которой она отсутствовала на занятиях! Как же она впустит его? Он же такой… чувствительный… — Джаред. — Да? — Я не могу впустить тебя в дом, — замялась Коннвеллер, до последнего не понимая как всё это объяснить. — И близко к двери подойти не могу. — Что? Почему? — растерянно пробормотал оборотень. — Я не знаю, как тебе это правильно объяснить. Даже слов подобрать не могу. — Просто скажи правду, — Кэмерон нахмурился ещё сильнее, искренне не понимая причины такого поведения. Парень подошёл ближе к двери и попытался внимательнее прислушаться к девушке: сердцебиение слегка ускоренное, но абсолютно нормальное, дыхание ровное и никаких плохих эмоций не прослеживается, тогда… Внезапно нюх уловил нечто постороннее, и сконфуженный Джаред неуверенно замер, не понимая, что делать в данной ситуации. Она же поэтому не пришла, да? — Ты понял? — обречённо констатировала Коннвеллер, ещё больше заливаясь краской. — Я сказал это вслух? — Кэмерон подошёл к двери и прислонился к холодной поверхности лбом. — Верно. — Я понял о чём ты. В этом же нет ничего плохого. Это же так… естественно, — забормотал он, не зная, как донести до девушки свои мысли. — Это противно, Джаред. Может, для меня это и естественно, но ты всегда был и остаёшься парнем. Мне слишком неловко перед тобой. — Ой, да брось! Что, ты теперь всю жизнь от меня из-за этого шарахаться будешь? Это же глупо, Ким. Прекрати накручивать себя и просто впусти меня. Я, между прочим, сейчас частенько мотаюсь по лесу ночью, сама знаешь почему. Ничего, живой же. Кончено, она знала причину. Она является одной из немногих посвящённых. — И всё же… — Коннвеллер, прекрати смущать и себя и меня. Мне самому неловко. Давай сделаем вид, что этого разговора не было: ты прекратишь себя накручивать, а я в свою очередь сделаю вид, что ничего не замечаю. Но мы пообещаем друг другу, что закроем эту тему и просто не будем впредь её поднимать. Спустя минуту молчания Кэмерон, наконец, услышал тихие шаги, и вскоре дверь отворилась, являя перед ним смущённую Коннвеллер. Джаред непроизвольно сглотнул, когда увидел, как девушка нервно закусывает нижнюю губу. Боже, у неё такой красивый изгиб губ! Взяв себя в руки, парень уверенно прошёл внутрь и стянул свои кроссовки, отставив те к другой ровно стоящей обуви. Взгляд зацепился за непривычных размеров мужские ботинки примерно сорокового размера. Отец? — Это обувь моего брата, — пояснила Коннвеллер, проследив взгляд. — Не знал, что у тебя есть брат, прости, — замялся он. Они же живут в таком маленьком мире, ограниченном пределами резервации! Как можно такого не знать? — Ничего. Ещё в прошлом году он учился в школе Форкса. Поэтому ты, наверное, и не знаешь. Пошли на кухню. — А почему он учился в школе Форкса? — спросил парень и последовал за ней на кухню, с большим интересом разглядывая интерьер дома, а в частности зала. Обычное среднестатистическое жилище со скромным, но на удивление гармонично сочетающимся убранством: большой и на вид мягкий диван, несколько кресел из той же коллекции, плотные шторы, торшеры и стеклянный столик, стоящий на тёплом ковре с ворсом, а на стене даже несколько картин есть… Особенно внимание Джареда привлекло большое количество фотографий в рамках, которые занимали место не только на стенах, но и даже в небольшом книжном шкафу. — Мама не хотела запирать нас в резервации. Особенно его. К тому же там есть баскетбольная команда, а братец просто обожает этот вид спорта. Я же осталась здесь, — принялась объяснять Ким, при этом уже включая электрический чайник. Продолжая созерцать кухню, Кэмерон снял портфель с плеч и положил на один из стульев, стоящих рядом со столом. — Тебе чем-то помочь? — Нет, садись за стол. Ты будешь чай или кофе? — Чай, — Джаред плюхнулся на стул и начал с интересом маленького ребёнка наблюдать за суетливыми движениями девушки. Видеть хлопочущую Ким на кухне было до одури приятно: казалось, что она просто создана для того, чтобы быть счастливой домохозяйкой, пекущей по четвергам кексы. То умиротворение, которое она буквально излучала собой, заставляло забыть обо всех посторонних вещах, и парень был готов пойти на это, подчиниться её воле. — Чёрный или зелёный? — привычно спрашивает она, забывая о дискомфорте в животе и всех сомнениях. — Чёрный. Я, кстати, мёд принёс, — Кэмерон поспешно выудил из чёрного нутра рюкзака мёд и яблоки, — и захватил несколько яблок. Переживал, что ты заболела, но, к счастью, всё обошлось. — Спасибо большое, — улыбнулась Коннвеллер, наполняя вазочку конфетами и печеньем. — Я очень сильно люблю яблоки. — Правда? — Да, особенно запечённые с мёдом и орехами. Я в детстве только их и ела. Мама тогда на меня даже ругалась за это, — чайник, наконец, выключился. — Почему? — спросил Кэмерон, представляя в голове образ маленькой девчушки с совместной школьной фотографии. — Потому что она запрещала мне их есть, а я не слушалась: тайком делала, пока мама была на работе. — А что ты ещё любишь? — Коннвеллер аккуратно поставила чашки с чаем на стол и села сама, подвигая вазочку со сладостями поближе к Джареду. Задумавшись на пару мгновений, Ким картинно оглянулась по сторонам и, слегка придвинувшись, прошептала: — Очень сильно люблю шоколад и мучное. Вообще на сладости падка, — и уже вернувшись на прежнее место, продолжила обычным тоном, — но стараюсь воздерживаться — кожу быстро высыпает. А что ты любишь? — Хм… Огурцы и апельсины. Могу их тоннами есть, — засмеялся парень. — Ну-у! Так не интересно. Должно же быть что-то вредное в твоём списке фаворитов, — Девушка озорно засмеялась, грея руки о горячую чашку. — Ладно, я скажу. Только обещай, что это останется между нами! — принял он её игру. Ким быстро закивала, всё также продолжая излучать умиротворение и счастье. Почему же раньше она боялась и слово ему сказать, а сейчас такая… живая и общительная? Парень с жадностью впитывал в себя эти счастливые моменты, продолжая улыбаться от уха до уха. Так же подвинувшись ближе, он зашептал: — обожаю сгущёнку. Просто жить без неё не могу. В комнате зазвучал совместный смех. *** Джаред быстро обул кроссовки и вышел из дома Ким. Лёгкие сумерки постепенно захватывали власть, погружая землю во мрак, и это даже несколько пугало девушку — она не любила темноту и начала даже опасаться её после печальной истории с Кэмероном. Девушка вышла следом за ним, нерешительно замирая в дверях. — Спасибо за вечер. Мне было приятно провести его с тобой, — улыбнулся он. Губы Коннвеллер растянулись в ответной улыбке. — Мне тоже. — Что будешь сейчас делать? — За уроки сяду. Думаю, Грэйс уже прислала мне задания, — неловко переступила с пятки на носок девушка. Почему-то расставаться совсем не хотелось. Хотя будет слишком неприлично остаться с ним дольше. Но почему же Ким хотелось сделать это, перешагнув через своё благоразумие и рациональность? — А ты? — У меня скоро дежурство, — виновато протянул он. — О, опять будешь «бегать», — она слегка выделила последнее слово. — Верно. Ладно, я пойду, — он уже было развернулся, чтобы уйти, но остановился. — Ким, только попробуй завтра не явиться в школу. И лёгкой рысью устремился вперёд, притаптывая влажную из-за дождя траву. Девушка судорожно втянула в себя прохладный воздух и зашла в дом, молясь о том, чтобы суметь сегодня уснуть.