Сон

      — Кто это тут возникает? Поражение в глаз ударило? — Ван сжал в ответ его руку.       — Отпустил быстро. — парень лишь хмыкнул.       — Рад, что ты остался жив, Джексон Ван. Увидел собственный провал. А на счёт этой самоуверенной малышки… В качестве благодарности за нашу победу я с удовольствием развлекся бы с тобой. — тут Джексон не выдержал и влепил хороший и сильный удар. Кажется, нос Тэкёна хрустнул, а сам парень упал на плитку. Тренера в миг подбежали.       — Ещё раз даже мысль допустишь об этом, в том бассейне будешь плавать ты и твои шавки. Усёк? — конечно, пока происходил конфликт тренера решали вопрос: «Почему победу отдали им, ведь Фло проплыла с огромным отрывом?» — в любом случае, всех быстро распустили. Отправили на завтрак, а потом в корпус. Настроение у ребят пропало совсем, поэтому тренер Пак собрал пловцов в холле дома. Конечно, сказал ободряющие слова, но это мало чем помогло. Прошло всё отвратительно, дети разочарованы и винят Флориану Тин, не понимая, что ошибка вовсе не в ней.       Что ещё сказал тренер Пак? Им нужно завтра уехать и освободить домик. Это вызвало бурную реакцию, волну слез и нервных срывов. Ребята не дождались окончания дневного собрания, уходя по комнатам, и в горючих соленых каплях на лицах стали собирать свои чемоданы. Было ясно одно — это далеко не шутка, их выселяют. Ситуация хуже некуда. Тин вот-вот хотела закрыть комнату, как нога Вана оказалась в дверном проёме.       — Что ещё? Из-за меня мы проиграли…       — Нет, — ворвался в комнату и закрыл всё-таки дверь — я не знаю, что происходит, но я это так не оставлю. Слышишь?       — Я ничего не понимаю. Я не хочу отсюда уезжать. Я убью Союн!       — Возьми себя в руки, чёрт возьми! — потряс ее за плечи Ван. — Где та Флориана Тин, которая держит эмоции и чувства под четким контролем?       — Она умерла! — сорвалась на крик девушка, а на карих глазах показались слезы. — Я умерла в тот момент, когда всё закончилось, слышишь? — в этом взгляде Джексон понял всё от и до. О чем она ему говорит? О своей боли после того случая с родителями. — Умерла… А тебе было плевать! Всем было плевать! И сейчас тоже, лишь бы обвинить! Я виновата, что эта сука струсила и убежала? Я? Я виновата в том, что обогнала их на пол бассейна? Я виновата в том, что мы выиграли заплыв?! Что за хрень вообще происходит?! Я не понимаю. Почему все ополчились на меня?! Что я сделала в этой жизни не так? Предала тебя? Да, чёрт возьми, я предала. Но всё, что было до этого, не являлось ложью!       День доставлял меньше дискомфорта, чем ночь. Она всё больше заставляла вспоминать те старые моменты их дружбы: как оба дрались на кровати, как потом засыпали в обнимку, как смотрели фильмы, как давали отпор всей школе, как произошёл первый поцелуй, как всё это было разрушено словами родителей и взаимным предательством.       Я пишу эту историю и задумываюсь о их будущем сильнее, чем о своем. Представьте, какого потерять лучшего друга, свою, считай, первую любовь только из-за того, что родители попросили сливать информацию о компании предков друга.       Конечно, в детстве они не задумывались о важности происходящего, но со временем практически перестали говорить родителям что-либо по поводу бизнеса конкурентной семьи. Когда они начали встречаться, то, узнав об этом, отцы и матери не смогли смириться с союзом, позорившим кровь семей — рассказали всё детям…       — Чёрт, не могу поверить, что они запрещают нам даже дружить.       — Они боятся, что всё повториться. С одной стороны, их понять можно, однако с чего бы началась эта вражда компаний? Неужели из-за денег? От части да, но не думаю, что всё так просто.       — Они будут душить нас дальше, лишь бы мы делали то, что сказано. Так было в детстве, так будет всегда. Это тоталитаризм в чистом виде.       — Может быть, когда-нибудь мы всё-таки хотя бы общаться сможем. Как раньше… — столько надежды в словах, полностью ощущаемой и понимаемой Флори.       После воспоминаний о счастливый годах, после долгого разговора и за обедом, и за ужином, и уже ночью, после душевных изливаний разговор подошёл к печальной ноте обсуждения.       — Родители точно не одобрят, если мы снова сойдёмся… — прошептала Флори, укладывая ладошку на его теплую щеку. Вану эти слова уж точно не нравились, что уж говорить о самой девушке.       — Знаю… Но я плевал на их мнение. — слова успокаивали и одновременно будоражили. Последствия могут быть отвратительными для них обоих: свадьба с полностью незнакомым человеком, учеба в другой стране с последующим проживанием там, физические наказания или что ещё хуже.       — Я боюсь, что они узнают о происшествиях в лагере, обо всём этом. — легко намекает на их ночи последние полмесяца. — Неужели мы улетим отсюда через пару часов…       — Сам удивляюсь. Я хотел провести его немного по-другому. Во всяком случае, уехать раньше точно в мои планы не входило. Тренер Чон сказал, что завершение карьеры… — не успел он договорить, как Фло его перебила.       — Погоди, в смысле «завершение карьеры»? — Тин мотнула головой, отказываясь понимать, что Джексон хотел до нее донести.       — Я ухожу из плавания, ЭфТи. — девушка не могла оторвать от него негодующий взгляд. — Университет на носу, мне нельзя больше отвлекаться. Тем более отец требует, чтобы я продолжил его дело и как можно быстрее.       — Получается, у нас обоих этот год выпускной, что в школе, что в спорте. Тяжёлое время наступает, верно?       — Да, оно называется «взрослая жизнь». Прощай беззаботное детство…       — Скажи «прощай» нашим отношениям, ДжейВи… — с грустной улыбкой на лице Джексон прижал ее к себе, чувствуя прохладное и приятное тело рядом с собой. — Не могу поверить, что это последняя ночь вместе, в лагере… Как бы не хотелось чего-то более близкого, нельзя.       — Меня будет разрывать изнутри, если я тебя поцелую. — на несколько секунд парень задумался, поцеловал Фло в макушку и не дал даже посмотреть на себя, прижимая ближе и крепче. А в голове так и крутились воспоминания о разговоре с той пожилой женщиной — «Не уверен то ли это. Что там говорила гадалка.? «Отец у тебя слабый, ты сильнее можешь оказаться. Энергия у тебя ярче, не потеряй её.» — а потом добавила: «Не бойся и не жалей никогда. Будет у тебя переломный момент, поступи правильно» — я не знаю, он ли это?       — Джексон…        Нельзя говорить три проклятых слова, нельзя. Они не сорвутся с ее уст, кажется, уже никогда. Будут звучать молитвой, дающей силы, но не будут озвучены. Три слова, которые могут изменить всё, которые они оба чувствуют без произношения вслух. Что играет такую огромную роль? Почему нельзя просто это сказать? Страх? Нет. Однако, последствия могут быть ужасными. Сейчас им проще немного отступить.       Главная проблемы решена — они смогли выяснить всю суть произошедшего с ними случая годичной давности. Остаётся только насладиться последними часами вместе, а, начиная с автобуса в аэропорт, сесть раздельно, чтобы не было слухов, способных добраться до ушей предков.       Ночь была воистину королевской. Тренера позволили детям отдохнуть и лечь спать когда захочется, находиться в пределах дома и играть во что захотят, в пределах разумного. Некоторые даже захотели сходить ночью на пляж, в бассейн, в последний раз, ведь больше они сюда не вернутся. Джексон смог уговорить Флори посетить все эти места, дабы навеять воспоминания. Группы даже устроили соревнования внутри коллектива, разные забеги, прыжки, силовые испытания — всё. А на утро бодрые и, в какой-то степени, довольные отправились домой.