I hate that I saw you again last night You were with somebody and so was I Met you in the bathroom at 12:05 And I fucked you again
Запах курева, смешанный с одеколоном и перегаром пропитал, кажется, все, что только может, в этом дрянном доме. Ущербности добавляли дешманские красные лампочки, что освещали комнату тускло, к тому же заставляя картинку в глазах рябить сильно. Когда от красного цвета начинало тошнить, можно было перебраться в одну из других комнат, где светило фиолетовым либо синим. В общем, выбор был невелик. Как в освещении, так и в алкоголе, ведь ближе к концу вечеринки весь нормальный буз уже распили. Осталось только пиво, наверняка теплое, водка и извращенство вроде вина или абсента; и если последнее какая-нибудь недалекая студентка в себя все же вольет, то наличие первого напитка Сана действительно удивляло. Пробираясь между потными, вяло дрыгающимися в такт (или не очень) музыке, телами, Сан все же выбрался из душного помещения, перебрался в коридор, где было чуть менее людно. По углам нелепо обжимались какие-то парочки, но за весь свой опыт хождения по подобным мероприятиям, Сан привык и уже не ощущал отвращения. Он обвел взглядом проход, немного заглянул в соседнюю комнату, не сильно охотно кого-то ища. Видимо, его новоиспеченная пассия, которую удалось подцепить на вечерок, смылась куда-то. «Какая жалость!» — цинично подумал парень. Та наверняка уже давно отрубилась где-то, либо нашла себе приятеля на ночь поинтереснее. Расклад Сану был неважен. Ему просто нужен был предлог, чтобы прийти сюда, а на девчушку ему было откровенно все равно. Он похлопал себя по бедрам и груди, проверяя, все ли на месте и не выронил ли он что-нибудь из карманов, пока пытался выйти из комнаты. Вроде, все там. У него было, конечно, не так уж и много, но профукать несколько доз «молли» и кокаина, — единственное, что у него осталось из последней партии, — не хотелось. Отдавать придется из собственных денег. И это еще в лучшем случае. В худшем — набьют лицо и отберут всю выручку. Наживать себе проблемы Сану не хотелось. Он и без того порядком заебался крутиться во всей этой теме, а чтобы бросить, придется как минимум не косячить долгое время. Рядом нарисовалась девушка. Сан не заметил, был занят тем, что думал, в каком дерьме все-таки оказался. Но почувствовав, что в задний карман джинс ему подсовывают купюру, в принципе, быстро все сообразил. — Одну «экс», — сухо произнесла девушка, совсем рядом с лицом, видимо, потому что боялась быть замеченной или услышанной. Последнего бы точно не произошло. Музыка из колонок орала так, что распознать шепот было бы невозможно. Но Сан не сильно побрезговал, благо перегаром от нее не пахло. Отдавало сигаретами и сладким парфюмом и это удивляло. Парню казалось, что здесь уже каждый успел влить в себя хоть что-то. Даже он осушил стакан виски. Без этого он бы не выдержал еще одну блядскую студенческую вечеринку, вторую за последние сутки. Он нырнул рукой в карман, ловким жестом достал из него тонкий пакетик с маленькой цветастой таблеткой и индифферентно, тоже довольно шустро, всунул его в руку девушке. Они переглянулись и кивнули друг другу, распрощавшись. Сан лишь ухмыльнулся, после того, как девица, цокая каблуком по ламинату, убежала куда-то. Сан закинул голову назад, прикрыл глаза и вздохнул. Если удастся продать все за сегодня — ближайшие две недели можно жить спокойно. Ему это на руку, близился конец семестра, а его успеваемость откровенно сосала. На фоне других оболтусов он, конечно, не был самым тупым, но с тех пор, как влез в свое дерьмо, учеба давалась все сложнее и сложнее. Была ли это вина наркотиков или стресса из-за их продажи, он не знал, но делать что-то было нужно. И срочно. Пускай прибыли ему хватало на то, чтобы существовать самостоятельно и время от времени отсылать что-нибудь родителям, за последний месяц он откровенно устал врать всем вокруг и видеть, как уходит на самое дно. Парень открыл глаза, вернул голову в нормальное положение и тут же об этом пожалел. Закусив нижнюю губу, в надежде, что это все же не заметят, он оценивающе, осуждающе и даже немного завистливо и надменно прошелся по образу, который впился ему в память настолько, что любая его деталь тут же выдавала ассоциацию лишь с одним человеком. На Уёне была какая-то черная куртка, немного растянутая, открывающая вид на ключицы, футболка, и по-шлюхански, но в то же время донельзя привлекательно, плотно обтягивающие крупные бедра кожаные штаны. В ушах было штук 5 сережек точно, на шее висело множество цепочек, что игриво поблескивали серо-синими бликами. На глазах — все та же, несуразно нанесенная, размазанная, яркая подводка. «Совсем не меняется,» — пронеслось в голове Сана, рассматривая своего бывшего парня, постоянного клиента и непостоянного любовника, с ног до головы. Он помнил его еще с первого курса и единственное изменение, которое мог бы отметить, было то, что мальчишеские, чуть мягкие черты лица сменились островатыми, выразительными, маскулинными. Уён не изменял своему образу, все еще излучал уверенную, немного даже вульгарно-вызывающую ауру, но все же оставался чертовски привлекательным. За ним просто интересно наблюдать. У него была куча привычек, которые Сан, за то время, пока они были вместе, сумел выучить наизусть. Каждую из них парень помнил до сих пор. Рядом с Уёном — мальчишка. Тот нелепо, с долей нежности приобнимает спутника за плечи, поправляет темные волнистые волосы, ведет куда-то по коридору. Юноша молод, точно моложе самого Сана и, вероятно, даже не студент. Но Уён все же широко ему улыбается, наверняка смеется своим звонким смехом (с точностью Сан сказать не мог, музыка перекрикивала), но по мимике обоих это было вполне ясно. Уён демонстрировал ровную, лучезарную улыбку, иногда шептал на ухо своему спутнику, легонько закусывал губу, слушая его же. Юноша рядом мило кивал, прятал лицо и с особым, нескрываемым интересом и восхищением, смотрел на блондина. Сан знал Уёна слишком хорошо. Они были знакомы пять лет, два года провстречались, полгода друг друга ненавидели и еще год спали друг с другом, когда приспичит. Уён, если сильно того пожелает, так церемониться не станет. Простого одноразового любовника так бережно за талию обнимать не будет. Но Уён обнимал юношу так же, как Сана, и выглядел столь же счастливым, что и полтора года назад, перед тем как они разошлись. Сан фыркнул, попытался отвернуться, но не смог. Проводил завистливым взглядом двух голубков, откровенно попялился на тело бывшего и шикнул, с омерзением поворачивая голову в другую сторону. Парень уже давно понял, что проебал единственный шанс на нормальные отношения, когда попросил Уёна остаться друзьями. Попросил, лишившись единственной поддержки, в итоге падая на самое дно огромной пропасти. Но поменять что-либо он уже на вряд ли бы смог. За полтора года они стали друг другу почти что никем, старыми знакомыми, что иногда проводили ночи вместе, в итоге заново выжигая в собственных душах и подсознаниях дыру сожалений, разочарований и привязанности, с которой не могли справиться.***
I'm a demon in the night He's an angel with the white Told me keep on all the lights I'ma show you what you like Help you put back on your clothes Make sure nothing's on your nose
12:05, гласят часы на телефоне. В карманах уже почти пусто, разве что шуршат купюры, которые Сану хорошо бы припрятать как-нибудь получше. Решив, что стоит еще и проверить, с каким количеством стаффа он остался, Сан направился в ванную, единственное помещение, где не были вкручены ужасные цветные лампочки и можно было побыть в одиночестве. Естественно, если в ванной не будет валяться чье-то пьяное бессознательное тело. Сан тихонько открывает дверь, проскальзывает вовнутрь и буквально впечатывается в парня, наклонившегося над раковиной, стоя совсем близко к зеркалу, пытаясь, видимо, поправить потекшую подводку. — Привет, — выпустив карандаш из рук, выпрямляясь и поворачиваясь к вошедшему лицом, немного ухмыльнувшись, поздоровался Уён. — Привет, — выдохнув, пробубнил Сан, проходя дальше. — Ты один? Уён кивнул, рассеянно провожая взглядом парня, затем возвращаясь к своей подводке. Сан же бесцеремонно вывалил на стоявшую рядом тумбу все содержимое карманов: три пакетика с цветными экстази, одну дозу кокаина, 600000 вон, наличными. Уён, кажется, и бровью не повел. Взглянул на картину без интереса, обвел взглядом парня, закончил подводить глаза. Сан, к тому времени, пересчитывал купюры, ловко перебирая их пальцами, шепча под нос цифру. — Отдай мне «сноу», — смотря, как Сан откладывает деньги, кладя в карман немногочисленные пакетики, выдал Уён. Парень протянул купюру, без сдачи, немного смятую, но выглядящую вполне прилично. Второй без угрызения совести ее принял, затем протягивая младшему последний пакетик кокаина. Уён церемониться не стал, взял его, высыпал содержимое прямо на столешницу сразу же, как только ему вручили стафф. Достав из кармана кредитную карту, видимо, находившуюся там именно для этого случая, парень стал выкладывать четыре ровные, тонкие, белые дорожки. Сан оперся о тумбу, всунув все остальное на нужное место. Присутствие Уёна его не капли не смущало, они оба знали, что далеко не ангелы. К тому же, выходить обратно в убого освещенное помещение ему не хотелось. В ванной было поприличнее. — Почему ты один, с тобой ведь был какой-то мальчик? — вырвалось у Сана. Он спросил довольно спокойно, якобы безразлично, хотя на самом деле действительно было интересно. — Напился. Отправил домой, — закусывая губу, ответил Уён. Видимо, был сосредоточен на своем занятии. Руки тряслись — признак нахождения Сана рядом. — Он же еще совсем ребенок… — Он на первом курсе, — отрезал блондин, поднимая недоброжелательный взгляд. — Мы в его возрасте не были лучше. — И как зовут твоего первокурсника? — с долей издёвки спросил Сан, закидывая голову назад. — Как он? — не стесняясь, добавил парень именно в том смысле. — Он не мой, — буркнул младший. — Кан Ёсан. И я не знаю. Мы знакомы неделю. — Кан Ёсан, значит… — выдохнул Сан, почти неслышно, опуская голову и перебирая пальцами. Уён закончил с дорожками, сунул карточку в карман, оттуда же достал мелкую купюру, ловко скручивая из нее трубочку. Он медленно наклонился, поднося ее к ноздре, и за пару секунд вдохнул порошок, после закидывая голову назад, чтобы не дать волю слезам, наступившим от легкого раздражения слизистой. Со второй дорожкой проделал то же самое. Парень взглянул на стоявшего рядом, совсем тихого, погруженного в свои мысли, затем перевел взор на оставшиеся две дорожки и как-то незаметно даже для себя фыркнул. — Сан, — он редко обращался по имени, потому и привлек внимание. — Не хочешь? Парень приподнял бровь, закусил пухлую нижнюю губу и ухмыльнулся. — А ты давно половину дозы принимаешь? — рассматривая младшего, выдал Сан. Даже уверенный взгляд ярко подведенных глаз теперь казался каким-то растерянным. Уён выглядел очаровательно. Слишком мило для своего образа. — Я угощаю, — фыркнул он, пряча взгляд. — Угощаешь моей же наркотой? Умно, — прыснул Сан, но отказываться не стал. Он оттолкнулся от тумбы, твердо встав, в два шага приблизился к Уёну, принял у того трубочку и наклонился над двумя аккуратно выведенными дорожками. За процессом Уён наблюдал отстраненно, немного в тумане, рассматривая руки парня, хорошо уложенные волосы, выглядывающие из-под немного расстегнутой рубашки ключицы. Видимо, эффект уже начал проявляться. В голове Уёна не укладывалось, в какой момент они оступились. Он не понимал целых полтора года, задавался вопросом после каждой их встречи, думал о Сане, пытаясь как-то проанализировать их жизнь и каждый раз приходил к выводу, что, видимо, не понимал его до конца. За все то время, что они были порознь, Уён ни разу не видел, чтобы Сан спал с кем-то просто так. У него были какие-то попытки отношений, те длились около трех месяцев, но Сан ни разу не проводил ночи с кем попало. В отличии от Уёна. Младший чувствовал себя использованным каждый раз, когда ему удавалось подцепить кого-нибудь, позже все равно пересекаясь с Саном, боясь смотреть тому в глаза от осознания того, что первое, в чем он провинился перед ним было то, что не смог быть рядом до конца, даже когда тот вляпался в тему с наркотиками. А второе — когда он, пытаясь самоутвердиться и заглушить боль от утраченного доверия, стал собирать все члены кампуса. В итоге, вновь и вновь встречаясь с Саном, чувствуя его тепло, пускай и временное, стимулированное алкоголем либо воспоминаниями, Уён понимал, что они оба совершили ошибку, решив разойтись тогда, когда были нужны друг другу больше всего. Сан поднял голову, вдохнув, но глаза открыл не сразу, а лишь когда в носу перестало щекотать. Он встретился взглядом с растерянным Уёном, стоявшим совсем рядом, с интересом рассматривающим его лицо. Сан улыбнулся, видимо, понимая, что младшего торкнуло. Уён потянулся указательным пальцем к кончику носа парня, вытирая с него остатки порошка, втирая их в десну. Она онемела спустя пару секунд, сообщая о качестве наркотика. Сан взглянул на младшего растерянно, но в то же время с нежностью. Подобные жесты показывали какую-никакую заботу. Он улыбнулся. Уён же отвел взгляд, закусывая онемевшие губы, пряча лицо. Спустя пару секунд он все же поднял глаза, смотря в лицо Сану, такому же замершему, с легкой улыбкой на светлом лице. Уён делает шаг, сокращая и без того небольшую дистанцию между ними до минимума. Он берет в руки лицо Сана, бережно, почти невесомо притрагиваясь к теплой коже, тянется легонько, касаясь мягких тонких губ со вкусом столь полюбившейся ванили. Уён целует ненавязчиво, немного лениво, почти по-детски, но все же чувственно и с долей жажды, как бы прося разрешения. Чувствуя чужие ладони на своей талии, он невольно, скорее рефлекторно поддается чуть вперед, прижимаясь слегка сильнее. Руки Сана некрепко держат Уёна, скользят жуть вниз, сжимая бока еле-еле. В один момент, Уён почти теряет равновесие, прижавшись слишком сильно. Он утягивает Сана за собой, упирается в столешницу мягким местом, позволяя старшему устроиться между его ног, скользя одной из ладоней по напряженному бедру. Младший отстраняется на пару миллиметров, всматривается в затуманенные то ли от наркотиков, то ли от страсти, глаза бывшего, ища в них, наверное, утешение, которое заверит, что все в порядке и он не слишком погорячился. — Все хорошо, — шепчет низким голосом Сан, в самые губы, опаляя жарким дыханием лицо Уёна. Последнему этих слов вполне хватило, чтобы снять последние тормоза. Он тянется за новым поцелуем, теперь уже жадно, грубовато, нагло настолько, что Сану не хватает времени для вздоха. Отстранять лицо младшего ему приходится самостоятельно, немного силой, чтобы с жадностью глотнуть воздуха, прежде чем вернуться обратно к влажному, желанному поцелую. Уён старается прижаться телом как можно сильнее, чтобы чувствовать сердцебиение старшего, его тяжелые выдохи, мелкую дрожь от возбуждения. Попутно он стягивает с себя ненавистную куртку, оставляет ее где-то на полу, чтобы не сильно мешала. Позволив себе одной рукой нырнуть Сану под рубашку, проводя пальцами по гладкой коже на выпирающих ключицах, он свободной тянется до двери, на ощупь закрывает ее на щелчок, чтобы перестраховаться. Уён случайно задевает локтем регулятор яркости, выключая свет. Парень нелепо пытается накрутить ее обратно, но рука старшего останавливает его, как только он начинает. — Оставь так, — нежно просит он, возвращая руку Уёна туда, где она была до этого. Свет остается приглушенным. Оба тяжело дышат, обжигают друг друга тяжелыми взглядами. Сан утыкается носом в шею парня, вдыхает аромат не поменявшихся за столько лет духов, столь приятных и даже родных. Уён же медленно, на ощупь расстегивает маленькие пуговицы на рубашке старшего, робко извиваясь от щекотавших его коротких поцелуев в шею. Он стягивает рубашку с напряженных плеч, оголяя их и чувствуя под сухой кожей ладоней моментально появившиеся мурашки, вызванные небольшим холодком, покрывшим тело. Предмет одежды падает на пол, точно так же, как и медленно стянутая с разгорячившегося тела футболка Уёна, пропитанная его запахом. Уён прижимается грудью к Сану, обвивает горячую шею руками, зарывается немеющими, расслабленными пальцами в высветленные густые волосы, перебирает прямые пряди. Старший же времени не теряет, покрывая тело любовника влажными легкими поцелуями, вызывая мелкую, до очарования приятную обоим, дрожь. Движения умелых ладоней обжигают участки кожи, будто бы покрывая их золотом, держа на горячем, жгущем летнем солнце, распространяя блаженное, тягучее словно мед, тепло по всему телу. Близость становится максимальной, почти невозможной. Тихие томные вздохи выпаливают огненный воздух, напрягая обоих до критического состояния. Мягко, заботливо, как когда-то давно, они тянутся друг к другу за все новыми поцелуями, стягивая оставшуюся одежду даже слишком медленно, боясь нарушить идиллию. Заботливые руки блуждают по телам друг друга, выводя немыслимые узоры и линии, бархатным удовольствием снимая все напряжение, уводя его подальше и заставляя забыть о всем дискомфорте и о том, что происходило ранее. Уён поддается вперед импульсивно, нетерпеливо и страстно, позволяя Сану взять его так, как ему пожелается. Последний не ждет. В очередной раз рывком притягивает парня к себе, успокаивающе целует в губы, щеки и шею, видя на лице первые признаки боли, вскоре сменяющимися спокойствием, мягкой улыбкой, просящей продолжения. Сан держит Уёна крепко, все же позволяя ему иногда управлять процессом. Он прижимается к напряженному животу, кажется, всем телом, в желании чувствовать столь необходимое, дорогое, ничем не заменимое тепло младшего. Последний исступленно, небрежно проводит ногтями по коже спины старшего, изящно выгибается в его ладонях, чувствуя, как те сжимают бедра и мягкие бока. Он хотел насытиться жаром Сана, ведь знал, что подобная возможность не выдастся скоро, а эти шансы были для парня роскошью, что напоминала о том, что действительно ему было важно и близко. Комната заливается тихими всхлипами, нагретым до невозможности воздухом, пылающим жаром, приятно согревающим тело изнутри, расплываясь по нему концентрированным восторгом. Слишком близко. Настолько, что можно слышать сердцебиение и каждый вдох-выдох. Нежные, чувственные прикосновения позволяют близости приносить невероятное чувство эйфории, вперемешку с полной несуразицей из заплетающихся в голове мыслей. Тепло парней делится на двоих поровну, заставляя обоих думать о том, что подобные мгновения ценнее многого и многих на этом свете. Покрывающие заботливыми касаниями давно исследованные тела руки, страстные поцелуи и сумасшедший темп выбивают абсолютно любой негатив. Притупленные ощущения, немного сбившееся дыхание приправляют все феерией, пускай и искусственной, но заставляющей думать о том, что так могло бы быть всегда. Прижимаясь друг к другу разгоряченными телами, чувствуя каждый дюйм кожи, они становятся все ближе и ближе. Непослушные пальцы пытаются уцепиться хоть за что-нибудь, помутневший взгляд блуждает по желанному телу любовника. За пару интенсивных движений, возбуждение сменяется неописуемым удовольствием, доводя до яркого, сопровожденного довольным стоном, густого исступления. Всего пара секунд, чтобы вдоволь насытиться сладким чувством. Затем — еще несколько, чтобы привести мысли в порядок. Они не выпускают друг друга из крепких объятий, тяжело дыша, пропуская по венам мучительно приятную и родную близость друг друга, осознавая, что оба, все-таки, любят. Сан утыкается лбом в грудь Уёна, обнимая того за поясницу, притягивая уставшее полюбившееся тело к себе. — Мы не можем быть друзьями, — с тихим смешком выдает блондин. — Все хорошо, — не скрывая радостной улыбки, отвечает младший. Уён успокаивающе проводит прохладными шершавыми ладонями по спине Сана, пересчитывая позвонки, гладя шелковую, с родным запахом клубники, кожу.I like that I saw you again last night You were with somebody and so was I Met you in the bathroom at 12:05 Now I love you again