В Аду

      — Я спросил. Все?       Он спрашивал — все ли очнулись? Все живы? Куниеда кивнула. Ога поднялся. Он тоже был в крови, и его слегка повело в сторону, но, кажется, маленький повелитель демонов исцелил его, насколько мог.       — Тогда пора.       Куниеда засуетилась. Там еще лежит этот дурак Акахоши, которого саботирует его собственный демон, и Фуруичи неизвестно, поднимется ли на ноги! А ещё…       — О… Ога.       Он остановился, повернул голову. Куниеда видела его профиль, а на глаза, слава богу, упала длинная лохматая челка.       — Хильда… ее здесь нет.       — Да.       То есть он очнулся раньше всех, обыскал зал, но не ушёл один искать её. Дождался, пока все придут в себя. Хотел убедиться, что никто не погиб.       — Думаешь, они держат её где-то ещё? — неуверенно спросила Куниеда.       — Не знаю. — Он отвернулся. Вельзи на его спине был странно тих.       У Куниеды сжалось сердце. Она не могла бы сказать, от чего: потому что сама переживала за Хильду, или потому, что переживала за Огу — он, хоть никогда не признает, но привязан к демонической служанке по-своему, не говоря уже о маленьком Вельзи; то ли потому, что начала понимать всю глубину их связи. Всех троих. Особенная, неповторимая связь. В которой не оставалось места ни для кого больше.       Куниеда горько усмехнулась. «Взбесился бы он так же, если б подобное произошло со мной?».       Пожалуй, да. Взбесился бы. Он вышел из себя, даже когда его врага попытались убить. Но. Существовала определённая разница. Она и Ога — друзья. Хильда и Ога — семья.       Куниеда слышала возню за своей спиной, голоса, — ребята поняли, что она нашла главного и что стоило бы пошевеливаться.       — Может быть, они решили, что… ну… покончили с ней, и…       — Я не знаю!!!       Здание фабрики, или завода, чем оно там было, вздрогнуло до основания. С потолка осыпалась пыль и металлическая труха. Куниеда поняла, что не может двинуть и пальцем. За спиной она услышала шаги, и рядом нарисовался Акахоши, а после, почти без перехода, Такамия.       — Горазд же ты горланить, — со смешком заметил контрактор Люцифер.       «Ты себе не представляешь», — мысленно ответил ему Фуруичи, что подошёл последним в сопровождении парящей за его плечом Эйджил. Он припомнил спасение Хильды из лап Бармаглота.       От кого её придется спасать теперь? Если придётся…       Мозги Фуруичи включились и заработали. Противник откуда-то узнал о них, а тот парень, что выстрелил в Хильду, вряд ли бы успел вызвать подмогу. Такой вариант кажется слишком удобным совпадением. Соломоновцы ждали, чтобы напасть. Раз они держат под контролем весь город, то уж и шпионы наверняка есть. Атака произошла в тот момент, когда сложились подходящие обстоятельства. Откуда нападавшие могли знать, что пришельцы будут именно у того дома, и что они сцепятся с местными. Безусловно, их пасли еще с того момента, как фура Майкла свернула с шоссе.       Теперь другое: почему их не убили? Их буквально расстреляли. И уж сомнительно, что кто-то из бандитов стал бы целиться, дабы не задеть жизненно важные органы. Ага, держи карман шире. Да из автомата и прицелиться таким образом нельзя… Поэтому вопрос, видимо, стоило ставить иначе — почему они не умерли. Фуруичи похолодел. Противнику плевать. Они были готовы убить их, а раз они не умерли — что ж, тем веселее. Или же… Фуру ощутил, как неприятно сводит внутренности, и не от боли. Соломоновцы знали, кто они такие. Или по крайней мере знали, что они контракторы, а контракторы так просто не умирают. А значит, обрушить на них шквальный огонь — верный способ вывести их из строя. Так, что можно пленить и бросить на заброшенном заводе.       — Ну-ну, ребятки, далеко собрались?       Ога остановился и поднял голову. Под потолком шла галерея, на которую никто не обратил внимания прежде, потому что она пустовала. Сейчас там, облокотившись о перила, дымил сигарой блондин в кожаной куртке. Его прическа не походила, но почему-то напоминала мачо-шевелюру Химекавы. Мужчина затянулся и выдохнул облачко дыма. В полутьме — там, наверху, было ещё темнее, чем внизу, — вспыхнул тлеющий кончик сигары.       Фуруичи был готов к тому, что сейчас Ога прыгнет и всандалит мужику ботинком прямо промеж глаз. Но Ога не двигался. Не двигались и остальные.       — Да вы на мушке, — мурлыкнула ему на ухо Эйджил, и Фуруичи наконец увидел. На галерее было больше людей, чем могло показаться сначала. И все они были вооружены. На них уставилось не менее дюжины стволов. Фуруичи пристально рассмотрел, как мог, людей на галерее. Сейчас, с Эйджил при нём, он мог увидеть и почувствовать демоническую энергию. Да уж… демонической энергии было хоть ложкой жуй.       Ога на раз ушатал бандитов там, на большой дороге, хотя те тыкали пушками ему прямо в лицо. Но тогда гангстеры были не готовы к отпору, да и дистанция была не в пример короче. А эти ребята знают, с кем имеют дело и не собираются рисковать. Их изрешетят до того, как они успеют атаковать сами. Демоны даруют необыкновенную силу и скорость, но обогнать пулю сложно. При немного ином раскладе они могли бы выйти победителями, но их снова застали врасплох. Одно неверное движение, и готово. Даже Ога понял. Продырявят жизненно важные органы, и не один раз, а много, то никакая демоническая магия не спасет, можно заказывать белые тапки.       Фуру прикинул, почему соломоновцы появились так вовремя, когда они все пришли в себя, но ещё не успели уйти. Наверное, и здесь за ними незаметно наблюдали. Скажем, камеры слежения. Если ты их не видишь, ещё не значит, что их нет.       — Убить вас, — просто ответил Такамия.       — О, — разочарованно отозвался человек. — Как скучно.       Такамия нимало не смутился. Он сунул руку в карман, извлек пачку сигарет и неторопливо вытянул одну зубами.       — Эй, ты! Не двигаться!       Такамия щёлкнул зажигалкой и прикурил.       — Вы ведь несерьёзно, да? — спросил он, выдыхая. — Толпа здоровых парней со стволами против кучки старшеклассников. Это ещё более уныло.       Тон, с которым он произнёс последние слова, не предвещал ничего хорошего. Как и едва уловимое марево, которое окружало фигуру Оги. Фуруичи испытал страстное желание убежать и забиться в самый дальний угол самого дальнего контейнера. Атмосфера неуловимо изменилась. Воздух от напряжения зазвенел, и на нём можно было сыграть, как на струнах арфы. И Фуру догадывался, что играть собираются симфонию смерти.       — Мне нравится, — пропела восторженно Эйджил.       Человек на галерее тоже затянулся.       — Ну, таки дёргаться я вам и правда не советую, — расслабленно протянул он. — Вас и обычными пулями убить можно, а эти посеребрённые. Металл из освящённого папой Римским рудника.       «Папой… римским? — не поверил Фуруичи. — Это еще что за чухня?».       — Впрочем, хотите испытать их на своей шкуре, я не против, — продолжал человек, взмахнув сигарой. — В конце концов, для того их нам и привезли, чтоб мы попробовали их в полевых условиях.       «Полевые условия, значит, — начал строить логическую цепочку Фуруичи. — Оружие им привезли из компании Соломона, к гадалке не ходи. Но ведь… эта компания сама использует демонов и продаёт, считай, их людям! К чему им антидемоническое оружие?». Нет, думай. Как говорил Химекава? Спрос рождает предложение, и продать можно всё. Компания Соломона продаёт демонов и их силу. Парадокс, продаёт, видимо, и оружие, которым с этими демонами можно сражаться. Да, нелогично, на первый взгляд. А с другой стороны… раз существуют люди, которым нужны демоны, то существуют и те, которым необходимо защищаться от них. Что мешает компании Соломона удовлетворять спрос и тех, и других? Либо они не боятся танцевать меж двух огней, либо умело скрываются.       — Что, нет? — блеснул солнцезащитными очками, поднятыми на лоб, блондин. — Я так и думал.       Он перегнулся через перила и ткнул в них дотлевающей сигарой. В тот момент, по мнению Фуруичи, он совершил первую тактическую ошибку.       — Зарубите на носу, сопляки. Здесь вам не родная песочница. Никто не будет давать поблажек. Вы не мертвы только потому, что вас не велено убивать.       Ага. То есть он знает, кто они такие. «Длинный язык, — усмехнулся про себя Фуруичи. — Болтун — находка для шпиона».       — Думаете, вы такие крутые, заключили контракт, набили рожи парочке гопников на районе и все, стали королями бала? А вот и нет.       Блондин щелчком сбросил сигару вниз. Алый огонек прочертил длинную вертикальную дугу и упал в пыль.       — Здесь у всех есть демоны. И у меня в том числе. Так что ведите себя хорошо, если не хотите заработать лишних дырок в своём бренном теле.       Он ненадолго замолчал, наслаждаясь эффектом своих слов. Увы, смертный не ведал, какой на самом деле эффект произвели его слова. Фуруичи перевёл дух, набрался смелости и крикнул:       — И зачем же мы вам нужны?       Головы ребят одновременно повернулись к нему. Может, и стоило помолчать, но, раз враг такой разговорчивый, очень невежливо будет не поддержать беседу. К тому же, не помешает потянуть время, чтобы хоть как-то прикинуть, что делать дальше. Просто начать бой не выйдет, их расстреляют прежде, чем они успеют нанести существенный урон или взять заложника. Взять заложника… да, неплохо, только вот как его взять, когда все потенциальные кандидаты высоко над тобой. В буквальном смысле.       — О? — заинтересовался главарь бандитов. — Ну, лично мне вы не нужны. Хотя я бы не прочь устроить, так скажем, крысиные бега. Н-но, — он передёрнул плечами, — начальство хочет, чтобы вас доставили перевязанными ленточкой.       И он картинно развел руками. Фуруичи не особо ему верил, но нужно от чего-то отталкиваться. Итак, допустим, бандит сказал правду. Или же думал, что сказал правду. Он знает только то, что ему передают сверху, а какие на самом деле у компании Соломона виды на контракторов, ему невдомёк. «Бог смерти», что прервал разборки в Ишияме и чуть не убил Такамию, посмеялся над ними всеми. Он тоже обозвал их противостояние песочницей. А ещё… Фуруичи напряг плывущие мозги. «Развлекайтесь, удобрение». Вот что тот сказал. Очевидно, контракторов используют, но что именно с ними хотят сделать? Как понять «удобрение»? Если избавиться от них, то в этом мало смысла. Без человека-проводника демоны в мире людей не могут явить всю свою силу.       — Пс.       Фуру стрельнул глазами вбок. Акахоши пытался подать знак Такамии. Один стоял справа, а другой слева от Такаюки, и чуть впереди него.       — Эй, патлатый.       Такамия не повернул головы, но Фуруичи услышал его голос.       — Чего.       — Их надо отвлечь.       — Знаю. Но стоит дёрнуть хоть пальцем, и по нам откроют шквальный огонь.       — Выбора у нас нет.       Всё это время Ога оставался до странного молчаливым и спокойным. Стоял, сунув руки в карманы. Вельзи на его плече тоже не проронил ни звука. И вот, когда в разговоре возникла пауза, он нарушил молчание.       — Закончили?       — Хмм? — не понял главарь местных соломоновцев.       Ога поднял руку. Наверху защёлкали затворы и кто-то издал угрожающий окрик, но контрактору великого повелителя демонов было глубоко на это положить. Все увидели три оттопыренных пальца на Огиной руке.       — Спасибо, что прояснил. Между нами и правда огромная разница.       Он загнул средний палец. Эйджил приподнялась над Фуруичи и, приложив ладошку к уху, наклонила голову. «Кто-то идёт», — сказала она. «Даже не знаю, хорошо это или плохо… ну, сейчас увидим», — подумал в ответ на это Фуру. Остальные смотрели на Огу и ничего не понимали.       Ога загнул указательный палец.       — Что ты там кривляешься, пацан? — издевательским тоном поддел его бандит. — Сказано же, не выделывайся. Тебя тут как таракана…       «Стоп, — мелькнула мысль у Фуруичи, — он не знает, кто такой Ога?».       Снаружи донесся шум. Это была смесь из стука, треска и грохота, и она стремительно приближалась. Отрывистые выкрики, пальба, и рев… «Мотора?» — предположил Фуруичи.       — Что за… — начал блондин-бандит.       Там, за стенами цеха, что-то гремело, сталкивалось и неслось очень быстро навстречу воротам. Так несется бешеный медведь через подлесок, так катится с горы камень, увлекая за собой оползень; так ревёт прилив, врываясь в расселину прибрежных скал, и так, со всей дури вжимая педаль газа в пол, ворвался на склад Дюран, протаранив ворота фурой своего отца.       Как говорится, «за секунду до», Фуруичи завопил:       — Врассыпную!       Позже, вспоминая и анализируя, Фуру не уставал поражаться, как они ухитрились сработать так слаженно. Ведь столько маленьких совпадений, столько обстоятельств должно было сойтись именно в той точке времени и пространства. Объяснить феномен было сложно, но можно, но даже тогда верилось с трудом. Во-первых, все они являлись контракторами. Во-вторых, несмотря на то, что кое-кто из них совсем недавно сражался ещё друг с другом, они в одну сотую секунды с готовностью доверились друг другу.       Ога не шевельнул и пальцем, пока не настал момент, и слова лишнего не сказал, так как верил в них и знал, что они всё сделают правильно. И они не поставили под сомнение его. Все как один подчинились команде Фуруичи, хотя никто не забыл о серебряных пулях и о том, что они как-никак быстрее, даже если у тебя за плечом демон. С огнестрелом бороться их не учили, просчет Саотоме; но может, тот и не подозревал, что его ученики будут драпать от автоматных очередей. Акахоши, прыгнув в сторону, выдернул из-под кроссовка металлический обломок и бросил Куниеде, памятуя, что именно она владеет катаной. Она дралась и с простой деревянной линейкой, а тут настоящий металл, могло быть и хуже. Аой ушла перекатом, поймала подачу, приняла стойку, и пыльный цех озарила вспышка стиля шингецу.       Ога, свободный от угрозы словить пулю, оттолкнулся от пола, оставив в нем пару вмятин от своей обуви, и взмыл в воздух, в то время как от удара Аой рушилась верхняя галерея — замкнуться он должен был именно там, где стоял предводитель — и они, королек контракторов из американского захолустья, и контрактор короля демонов, оказались на одном уровне.       — Я ТЕБЕ ПОКАЖУ, — прорычал Ога в прыжке, — КАК ДАВИТЬ ТАРАКАНОВ.       Он сложил последний, большой палец — кулак.       — Корииии!!! — завопил, выпрыгивая из кабины фуры, Дюран. — Ты человека убил!.. Это уже ни в какие ворота!       «Э», — пронеслось в его голове, когда он увидел в десятке метров над собой Огу с младенцем на спине, девчонку с каким-то ломом, которая сделала что-то, и его отбросило на стену. Дюран едва успел отбежать, когда на его голову стали падать куски металла. Галерея рухнула. Обломок зацепил его по плечу, и Дюран, вскрикнув, рыбкой полетел вперед.       БАБАХ!       Крыши цеха и одной его стены как не бывало. В ушах зазвенело от ударной волны, в воздух взвилась каменная крошка, паря в волнах горячего воздуха, созданного Вельзи-взрывом. Ога еще был высоко, когда Такамия даже без помощи демона с вертухи уложил одного из бандитов. Те, что свалились вместе с галереей, так и лежали внизу, охая и постанывая, или вовсе отрубившись. Однако следом за фурой Кори явилась стайка новых, и тоже вооружённых, ребят. Кто-то прибежал из внутренних помещений завода и, конечно, открыл пальбу. В цеху сделалось жарко во всех смыслах, и Акахоши еще и поддал жару: пыльные облака прочертила огненная комета и подпалила задницы тем, кто стрелял из скворечника наверху.       — Эй, пс, сюда!       Дюран поморгал. Парень с серебряными волосами махал ему рукой, прячась за большой железной бочкой. Дюран пополз, а потом прыгнул, чтобы не познакомить свой зад с автоматной очередью.       Трататата!       — Добились, чего хотели? — бешено вращая глазами, проорал Дюран.       — Я этого не хотел! — пискнул Фуруичи, отчаянно мечтая о призывающих салфетках. Он уже успел заметить, что, когда прямая угроза его жизни устранилась, связь с Эйджил стала нестабильной, и не стоило даже думать о призыве остальных опорников.       — Вообще-то ты сможешь, если постараешься, — ноготок Эйджил прочертил полосу по его щеке.       Фуруичи не ощущал в себе никаких особых сил для такой задачи, но он подозревал, что его помощь едва ли потребуется. Ога мог бы сравнять с землёй этот чертов завод в одиночку, и не только он, но ведь они, мать вашу, не за этим сюда пёрлись! Прикрывая головы руками, они с Дюраном съёжились за своим ненадёжным укрытием, молясь, чтобы в них ничего не прилетело.       Явно сконфуженные поворотом сюжета противники стреляли безо всякой организации и системы, что дало молодым контракторам преимущество. Слаженная командная работа спасла им жизнь. Такамия, уложив ещё одного врага, был вынужден временно отступить и запрыгнул на крышу кабины грузовика. Нескольких атакующих смела огненная волна Маммона. Еще три близко познакомились с всеми оттенками боли стиля шингецу в исполнении Куниеды Аой.       А потом Огины ноги наконец вновь встретились с полом, он снова размахнулся и ударил. С оглушительным треском пол расселся, все здание вздрогнуло, и его стены обрушились к чёртовой матери. Группы соломоновцев, которые с оружием наперевес мчались на подмогу, разбросало ударной волной.       В наступившей тишине стало слышно, как трескается от жара камень и что-то шипит под капотом фуры, куда угодил обломок галереи. Порыв ветра отнёс в сторону облака каменной крошки. Поверженные враги, хрипя и стеная, старались спрятаться за ближнего своего, а за неимением ближнего — прикинуться ветошью. Кори, блондинистый главарь шайки, лежал в груде камней на спине, созерцая синее небо. Его испорченные очки зацепились погнутой дужкой за ухо, причёска развалилась, одежда превратилась в обугленные лохмотья, да и сам он закоптился, как гусь на вертеле.       — Ёб твою мать, — выдохнул Дюран.       Шаги Оги проследовали мимо кучки стенающих бандитов, мимо дымящейся фуры. Тацуми поднялся на груду обломков, где валялся Кори, и пнул его тело. «Ох», — слабо отозвалось тело.       — Вставай, кусок говна. Это была прелюдия.       «Прелюдия, ага…» — Фуруичи обозрел побоище, которое больше всего походило на съёмочную площадку фильма про армагеддон.       Кори пробормотал что-то невразумительное. Ога присел на корточки, вцепился тому в одежду и приблизил своё лицо к его. «Он все еще бесится, — поняла Куниеда, — конечно. Ведь Хильды так и нет, и неизвестно, что с ней».       — Слушай сюда, утырок. Вы такого тут наворотили, что местные как цепные псы на людей кидаются.       «Ну, так-то… — припомнил Фуруичи. — Хильда первая вломилась в дом… хотя она, конечно, никому не навредила». Кори заёрзал и заскулил от страха. Фуру подумал, что ему очень не хочется сейчас видеть лицо Оги. Наверное, потому, что вместе с его обычным человеческим голосом и речью звучал второй, искаженный и низкий, вещающий на языке демонов. Даже солнце поблекло.       — И они выстрелили прямо в лицо матери вот этого ребёнка, — Ога ткнул большим пальцем себе за спину, где малыш Вельзи, источая темную ауру, сверкал глазами. — А ребёнку очень, очень плохо без мамы, сечёшь?       Ладонь Оги легла Кори на макушку, и он пальцами вцепился бандиту в голову.       — А ещё я думаю, что бить женщину в лицо не признак хороших манер!       «Мда, — подумал Фуру, — получается, бить женщину в другие места — это признак хорошего тона?».       Дыщ! Кори отлетел на десять шагов. В воздух взмыл жалобный вопль.       — Ишь как бычит, — прокомментировал Такамия, наблюдая из-под ладони.       — Ещё бы, — отозвался Акахоши, — жену застрелили.       — Да не жена она ему, — встрял Фуруичи. — Блин, и не говорите так, будто у вас есть жёны и в них тоже стреляли!       — А что, ты думаешь, лицо девушки можно пулями шпиговать?       — Да при чём здесь это?!       Размяв кулаки, Ога сделал шаг. Второй, третий; Кори, заслышав поступь своей судьбы, попытался отползти. Похоже, бандит был уже слегка не в себе. Ога приблизился, присел и вновь схватил Кори за грудки.       — Говори, скотина, где Хильда?       — К-к-к-кто? — проквакал тот.       — Хмм? — угрожающе отозвался Ога.       Никто не предпринял попытки помочь Кори. Никто, кроме какого-то коротышки, что выскочил, словно чёрт из табакерки, махнув в воздухе длинной светлой косой. Кори расцвёл и протянул руки к своему спасителю.       — Хватит, дурень.       Куниеда поморгала и пригляделась. Ога дёрнулся, будто его ударили током, и повернул голову с трудом, словно игрушечный солдатик. Он уронил Кори обратно в пыль. Его глаза широко распахнулись. Коротышка присел рядом с Огой и сорвал с головы чёрную кепку.       Он был одет во все чёрное, и одежда сидела слишком свободно, чтобы понять, мужчина человек или женщина. Ога ткнул в него пальцем. Он-то хорошо увидел лицо незнакомца.       — Хильда!       — Развлекаешься напропалую, я смотрю.       Куниеда перевела дух и положила ладонь себе на грудь. Ай да Хильда. Уцелела после выстрела в упор. Правда, по мнению Аой, то, что демоница не дала о себе знать раньше, не делало ей чести. Среди ребят раздались смешки. «Слава богу, — пробормотал Фуруичи, — я в вас и не сомневался, Хильда-сан».       — Ты цела? — во все глаза таращась на Хильду, спросил Ога.       — Как видишь, — ухмыльнулась она. — Так что можешь перестать буянить. Вы оба дочерна перемазались.       Она вытянула руку и ладонью утёрла лицо маленького Вельзи. «Уууу, — отозвался малыш. — Унях!». Он был счастлив; Хильда нежно улыбнулась и взяла его на руки.       — Ну как, понравилось играть в шахтёров?       «В шахтёров?! Скорее в юных подрывников! Аллах акбар, мать твою!» — Фуруичи воздел руки к небу.       Ога вытянул руку к её лицу и приложил ладонь ко лбу Хильды, словно проверял температуру. «О?» — заинтересованно поднял брови Такамия. Куниеда, наоборот, свела их к переносице. Каждый раз одно и то же… пора бы научиться справляться со своими чувствами, но по щелчку пальцев такое не делается. Не так-то оно просто. Зато эти двое так легко друг к другу прикасаются! Аой вздохнула. Уйми свою ревность, ты же знаешь, что между ними ничего нет. Не должно быть…       — А тебе? — спросил Тацуми, глядя Хильде в глаза. Она встретила его взгляд спокойно. — Понравилось играть в прятки?       Она снова улыбнулась. Не надменно, как в первую их встречу; не хитро и не угрожающе, как она улыбалась врагам; не с вызовом, как соперникам. Но, разумеется, и не той улыбкой, которую она дарила Вельзи или которую демонстрировала его семье. Ога не понял, что это за улыбка такая, но факт был фактом: она была намного приятнее большинства, которых Хильда ему показывала.       — Я с пользой пошпионила.       Ога приподнял её длинную чёлку. Гладкий лоб, ни царапинки. Исцелилась, ясное дело. Только вряд ли это было приятно. Он сам хорошо запомнил, как обжигают пули и как болят раны от них.       — Что, черт возьми, ты делаешь? Убери уже свои грязные руки.       Ей наверняка требовалась помощь. А их всех в мгновение ока обездвижили и вырубили. Ни его рядом не было, никого, чтоб ей помочь. Как она справилась? Кто знает. Не суть. Суть в том, чтоб такого больше не повторилось. Ога провел по тому месту, куда вошла пуля, большим пальцем, оставляя на чистой коже пыльную полосу. Хильда все еще смотрела с сердитым недоумением, приподняв бровь.       Он убрал руку.       — Чтоб тебя. Заставлять меня и малыша Вельзи так волноваться…       Хильда моргнула и открыла рот. У неё внутри будто опрокинулась чашка с очень горячим чаем.       — Ты… — начала она, но Ога поднялся и с хрустом потянулся.       Поверженные соломоновцы понемногу приходили в себя. Когда они видели, что сталось с заводом, то думали, что стоило ещё немного поваляться без сознания или хотя бы прикинуться мертвыми. Им сказали, что здесь будут контракторы, какая-то ребятня из Японии, но никто не сказал, какие они сильные! Не умерли, хоть их и расстреляли, а теперь ещё и фабрику разнесли. Даже Кори, у которого тут самый сильный демон, отхватил по самое не балуйся.       — Похоже, наша скрытность полетела коту под хвост, — высказался Такамия, шаря по карманам в поисках сигарет.       — Ага. Явимся в Лос-Анджелес под фанфары, — согласился Акахоши.       «Под фанфары автоматных очередей? — подумала Куниеда. — Нет уж, увольте».       Впрочем, никто не спрашивал её мнения, да и её спутников тоже. Что бы ни ждало их впереди, точно было ясно одно: в компании Соломона им окажут жаркий приём.