Утраченное навсегда

«Только бы не столкнуться с Ханом. Все эти неловкие расшаркивания и натянутые разговоры ни к чему. Как и болезненные вопросы. Впрочем, надеюсь, ему уже давно не до меня», — подумала Ки'Ра, взяв с подноса фужер бренди. Прекрасная, как созвездие, изящная, подобно розе, она плыла сквозь толпу нарядных гостей, высматривая среди них нового партнёра по бизнесу. И вот надо же было ему устроить встречу именно сегодня и именно здесь! Насмешка судьбы. Горько улыбнулась, вздёрнув уголки губ, подведённых кроваво-алой помадой: Ки'Ра в сорок один не выглядела на свой возраст, и это заставляло жарких юнцов делать ей неуклюжие комплименты смущёнными голосами, а смельчаков постарше шептать непристойные предложения на ушко. День рождения принцессы Леи Органы-Соло. Пышное торжество на тысячу человек, сплошь политиканы и военные — довольно унылая компания: разговоры то и дело что о порядках Новой Республики, грядущих торговых соглашениях и о воспоминаниях ветеранов войны с Империей. «Интересно, каким он стал? Убавилось ли в нём безрассудства и спеси? Одевается ли он как прежде? Наверное, первые морщинки изрисовали лицо… Единственное, что знаю наверняка — он летает всё на том же корыте Лэндо в компании своего волосатого приятеля вуки». — Не поймаешь, не поймаешь! — Ки'Ра мгновенно обернулась в сторону, откуда раздался звонкий и чистый детский голосок. Гости немного расступились, дамы поднимали подолы, старики недовольно пыхтели «ох уж эти дети!», а одна пожилая леди даже театрально схватилась за сердце. Из толпы вылетел запыхавшийся черноволосый мальчуган лет пяти и юркнул под круглый стол, укрытый белоснежной скатертью. Следом показался уставший вопящий Чубакка: на его макушке и челюсти красовались мелкие косички, перевязанные резиночками чуть ли не всех цветов радуги, отчего грозный воин Кашиика казался непривычно милым. Ки'Ра осторожно отвернулась, боясь быть узнанной, и с волнением в груди приложилась к бренди. Хвать! Маленькие ручонки сплелись вокруг стройных напряжённых ног, обутых в чёрные бархатные туфли на высоком каблуке. — Я в домике, — артистично шепнул с опаской. Ки'Ра слегка повернулась и посмотрела вниз: в неё вперилась пара карих блестящих глаз из-под растрёпанной чёлки; крепко прижался к ноге щёчкой, усыпанной родинками, чуть покачивался из стороны в сторону не в силах и секунду провести без движения. — Вы принцесса? Вы красивая, как мамочка, — ласково и восхищённо проговорил мальчик, не отрывая взора от её лица. — Нет, малыш, я не принцесса, — Ки'Ра нежно улыбнулась ребёнку, но тот жалобно свёл тёмные бровки и обнял её ноги ещё сильнее, словно ощутил в этой улыбке печаль, которую она прежде с успехом прятала от посторонних. — А твоя мама принцесса? — Да! У мамочки сегодня день рождения. Вы видели её? Она самая красивая, — уверенно и важно подытожил мальчик. Ки'Ра ощутила, как сердце предательски прибавило несколько ударов, память разбередила забытые чувства и старую боль. Она развернулась и опустилась на одно колено. Протянула руку к смолистым чуть влажным прядям — мальчик игриво мотнул головой и захихикал, забавно приподнял брови и растянул рот в широкой улыбке, выпучив любопытные глазёнки. «Сын Хана, — с трепетом подумала она и прикоснулась ладонью к щеке ребёнка, звякнув кольцами золотого браслета. — Его удалая улыбка. Его форма губ. Его огонь внутри зрачков… Но ничего моего. Ничего. И не будет никогда…» — С дрожью выдохнула и сдвинула с вспотевшего маленького лба чёлку. — Как тебя зовут, кроха? — легонько кивнула ему. — Бен, — почесал запястьем кончик носа. — Малыш Бен Соло, — перекатывала слова на языке, не снимая маску печальной натужной улыбки. Из-за спины Ки'Ры раздалось весёлое рычание и показалась здоровая волосатая фигура. Бен пронзительно завизжал, хохоча, вырвался из рук гостьи и пустился наутёк. — Догоняй, мохнач! — кричал он, удирая. — Не поймаешь, не поймаешь! Ни за что не пойма… а-а-а-а-ешь! — косматые лапы схватили брыкающегося мальчугана и с ласковым прерывистым поскуливанием прижали к тёплой мягкой груди. Послышался добрый взрослый смех и улюлюканья подвыпившей молодёжи, которой нравилось зрелище погони «мохнатой туши» за маленьким человечком. В глотке у Ки'Ры разлилось болезненное сухое тепло, она не сразу почувствовала, как слеза прочертила дорожку по щеке и сорвалась с трясущегося подбородка. Она продолжала смотреть, как Чубакка покачивал головой и всё прижимал в объятии вцепившегося сильными пальчиками в песочную шерсть Бена, который вдруг запрокинул голову и взглянул прямо на неё, подарив последнюю за этот вечер согревающую и уничтожающую улыбку. Одиночество двадцати лет после разлуки с Ханом стало осязаемым и материальным. Похоронным маршем. У неё была власть, о которой она и не мечтала бедной девочкой на Кореллии, были связи с влиятельнейшими лицами криминальной среды, были миллионы на счетах, роскошные вещи и красивые любовники. У неё никогда не будет Хана Соло. И никогда не будет Бена. Ки'Ра в отчаянном бессилии крутила на пальце кольцо с печатью Кримсон Дона*. — Вам бы всё только озорничать, — к Чубакке подошла женщина в струящемся бело-сиреневом платье и с причудливой причёской из кос. Она с любовью поцеловала в лоб мальчика и погладила его колени. — Бен, тебя папа искал, он привёз подарок. — Мне? Подарок?! — счастливо округлил глаза тот. — Да, решил сегодня нас с тобой двоих порадовать. Пойдём скорее к нему, родной, — Чубакка опустил Бена, и мать протянула ему руку. — А что папа тебе подарил? Скажи, скажи! — нетерпеливо подпрыгивал на ходу. «Не продешевил, — хмыкнула сама с собою Ки'Ра, оглядев Лею. — Принцесса — не меньше. И красива, как рассвет». Сине-зелёные влажные глаза с тоской провожали своё навсегда утраченное будущее.