Newly

      Мне было неприятно от такого резкого отношения Минервы ко мне. Но я сдержался, чтобы не сделать хуже. Сейчас для меня самое важное - узнать, где Гермиона. — С чего ты вообще взял, что я буду с тобой говорить, а уж тем более о Гермионе? — настрой этой женщины определённо был не в мою пользу. — Минерва, я понимаю, что совершил ошибку, но я хочу всё исправить. Скажи мне, где она, — спокойно попросил я. Макгонагалл села на своё место. — Пошёл вон, — спокойно сказала она и стала дальше разбирать бумаги. — Разве не ты говорила, что все люди ошибаются, и им положен ещё один шанс? Как ты можешь вычеркнуть меня из своей жизни? Ты для меня как мама. Прошу, Минерва, — я подошёл к её столу. — Гермиона и была твоим вторым шансом! Ты поступил ужасно, Снейп. Скажи спасибо, что я вообще с тобой сейчас разговариваю. А Гермиона для меня как дочь. Ты нанёс ей такую сильную рану, что даже спустя два года она не может забыть тебя, — она швырнула перо на стол. — Я люблю её, — сказал я, присев на стул. — И что бы это понять, тебе потребовалось два года? Тебе не кажется, что это звучит, как какой-то бред? — ведьма призвала хрустальный графин с виски и два стакана. — Я понял это почти сразу, как ушёл, но не знал, как с ней связаться. Она как в воду канула. — Почти сразу? Кого ты пытаешься обмануть? Я видела ваши с Лили счастливые лица на фотографиях в газетах, — Макгонагалл залпом осушила первый стакан. — А сейчас, когда ты узнал, что Гермиона будет тут работать, решил испытать удачу? — Я понимаю, что для тебя теперь самое главное зло в мире – я, но мне хотелось бы узнать, где сейчас Гермиона, — как можно спокойнее сказал я. — А почему не спросил у Гарри? — А причём тут Поттер? — Он знает, где она. Они очень часто встречаются, — ухмылка на её лице меня взбесила. — Она дома. В своём доме в Австралии. Что, там не догадался посмотреть? — Он закрыт для меня. Мне нужно слово, которое пропустит меня через защиту, — по выражению лица Макгонагалл, я понял, что она знает это слово. — Прошу, скажи мне его, — она сделала глубокий вздох. — Я ещё пожалею об этом... Северус, твоё имя – это ключ, — я обомлел. — Не потеряй этот шанс. Теперь он точно последний. — Если бы ты знала, как сильно я тебе благодарен, — сказал я и посмотрел ей в глаза.       На это Макгонагалл ничего не ответила. Продолжать разговор не было смысла. Я встал и покинул Хогвартс. Меня ждала очень сложная трансгрессия.

***

      Австралия встретила меня жарой. Я отвык от этой страны, но назойливая жара была такой родной, а палящее сильное солнце грело душу. Не тратя времени, я отправился на пирс, где обычно был Энрике. Его я не нашёл, как и наш катер. Взяв напрокат водный скутер, я отправился к границе дома.       Заглушив мотор в примерном месте нахождении охранных чар, я огляделся, достал палочку и произнёс своё имя. Через секунду появился остров примерно в километре от меня, к которому я направился. Припарковав скутер у причала, я взял сумку и направился к дому.       Я скучал по этому месту. И очень скучал по Гермионе. Мне было ужасно стыдно и даже немного страшно перед разговором с ней, но я должен был извиниться и попытаться начать всё сначала. Другого варианта просто не могло быть для меня.       Дверь оказалась не заперта. В доме было темно. Панорамные окна и стеклянная дверь во двор были закрыты жалюзи, которых тут никогда не было раньше. — Есть кто дома? — кинув сумку на диван, я поднялся на второй этаж. — Паула, Леона? Вы дома? — ответом мне была тишина. Я спустился на первый этаж и огляделся.       Дом выглядел пустым, как бы странно это не звучало. Было видно, что на кухне сегодня уж точно никто не готовил. Недолго думая, я пошёл в свою комнату. Открыв дверь, мне предстала страшная картина.       Окна были плотно закрыты,а в комнате стоял отчётливый запах алкоголя и сигарет. На кровате лежала она.       На первый взгляд Гермиона не дышала, но, приглядевшись, я увидел, что её тело поднимается в такт дыхания. — Гермиона, — прошептал я и направился к кровати, но по пути споткнулся об маленький пузырёк. Я поднял его. На этикетке было написано: Psilócybe semilanceáta. Это были очень сильные галлюциногенные грибы. Я тут же бросился к Грейнджер и начал трясти её: — Ну же. Открой глаза! Давай! — О, Северус… — прошептала она. — Я знала, что ты придёшь. Хоть ты и плод моего обдолбанного наркотиками мозга.       На меня смотрели пустые глаза. Взгляд был стеклянным и потерянным. Зрачки расширены до такой степени, что радужку глаз почти не видно. Я аккуратно положил её на кровать и вышел из комнаты.       Сказать, что увиденное шокировало меня – не сказать ничего. Из-за меня она стала наркоманкой.       Я отправился в лабораторию на другой стороне острова. То, что она оказалась практически заброшенной, меня не удивило. Гермиона навряд ли стала бы за ней следить.       Я открыл потайной шкафчик в стене. Там лежали самые опасные зелья и кое-какие запрещённые ингредиенты. Шкаф был зачарован и найти его было почти нереально.       Покопавшись в содержимом, я нашёл нужное зелье. Закрыв шкаф, отправился обратно в дом. Меня волновал один вопрос: где были Белла и Леона? Где находились наши мексиканцы?       Я поставил флакон с зельем на стол и написал записку. Ещё раз оглядев дом, отправился обратно к Минерве для серьёзного разговора.       Макгонагалл была в теплицах с Помоной. Они что-то обсуждали и смеялись. — Минерва, нам надо срочно поговорить, профессор, — директор посмотрела на меня недовольным взглядом и, что-то шепнув коллеге, вышла из теплицы. До кабинета мы шли молча, но стоило закрыться за мной двери, как нашу гриффиндорку прорвало: — Мне кажется, ты забываешься, Снейп. Я тебе не твои друзья или студенты, которые тебя боятся. Я директор этой школы, женщина, что старше тебя! — начала она свою тираду, но я её прервал. — Ты знала, что Гермиона наркоманка? — прямо спросил я. Макгонагалл была шокирована. — Как ты вообще можешь взять её на работу? У неё даже образования нет. Какой она мастер зелий? — У неё диплом об окончании Румынского университета. А наркотики она принимает из-за тебя! — женщина вытерла слёзы. — Да это же липовый диплом! Когда бы она успела? Да как она будет преподавать, если у неё даже знаний нужных нет? — я сел в кресло у камина. — Даллас с ней позанимался и хорошо поднатаскал в зельях. Она нужна мне только на год. На следующий год мой внук закончит практику и работу в Дурмстранге и сможет работать в Хогвартсе, — Макгонагалл села в кресло напротив меня. — Она тут всего на год? — уточнил я. — Я предложила ей место профессора трансфигурации и декана Гриффиндора, но она сказала, что у неё не будет на это времени. Послушай, Северус, я не могу разрешить тебе находиться в школе, когда начнётся учёба. Ты можешь стать директором, но ты же понимаешь, что это будет означать? — женщина посмотрела на меня. — Да, понимаю. Спасибо, Минерва. — Мне не хватало тебя, — призналась директор. — И мне, очень не хватало, — я встал. — Она будет жить в твоих старых покоях. Они пустовали. Слизнорт в них не жил, — мне было нечего больше говорить и я ушёл.       В школу я проник только первого сентября. Так как в школе до сих пор принимали меня за директора, я спокойно смог воспользоваться своим тайным проходом. Я знал, что Гермиона прибудет в Хогвартс только сегодня, значит в комнатах её ещё не было.       Пароль остался тот же, так что я легко попал в свои бывшие покои. Всё осталось так же. Словно время в этой комнате остановилось. Книга так и лежала на диване, где оставил её в день битвы за Хогвартс. Мне тогда поступило сообщение, что Поттер в школе. Бросив все свои дела, я отправился прямиком в лапы смерти.       Открыл потайную дверь, где было много пыли. Подойдя к бару, я налил себе виски и, очистив стул и стол от пыли, сел за него.       Ждать долго не пришлось. Я услышал, как дверь открылась. Она зашла и какое-то время тоже стала осматривать комнату, а потом появилась в проходе и не удивилась, увидев меня тут. — Что ты тут забыл, Снейп? — резким тоном начала она. — Зашёл забрать кое-что своё, — я сделал глоток из стакана. — Выпьем? — Ищи себе другого, с кем пить, — она прошла мимо меня и села за рабочий стол. Мне пришлось развернуть свой стул, чтобы видеть её. — Гермиона, прошу, выслушай меня, — сказал я. — Мерлина ради, ты же не оставишь меня в покое. Хорошо, говори, но после ты уйдёшь и больше не появишься в моей жизни, — Грейнджер была холодна. — Я знаю, что нанёс тебе ужасную рану. Боль, что ты пережила, невыносима. Но, Гермиона, я молю о прощении. Я всё понял. Много дней и ночей я думал только о тебе. Думал, как заслужить твоё прощение. Скажи, что я должен сделать? Я на всё готов, слышишь, на всё, ради тебя и нас! Я люблю тебя, — на её лице не было никаких эмоций. «Каменная глыба» сейчас смотрела на меня. Она молчала, но потом по её лицу скатилась слеза. — Ты думаешь, это так просто? Думаешь, вот ты придёшь, скажешь мне пару заученных наизусть фраз, и всё вернётся? Думаешь, я вернусь? — она с жестокостью смахнула слёзы со своего лица. — Сначала... сначала я думала, что ты вернёшься. Думала, пару недель, и ты приползёшь ко мне. И я прощу. Я думала, что смогу простить. Потом было ещё больнее. Затем злость и ненависть. Я ненавидела Гарри, тебя и Лили. Все! Все были счастливы! Затем всё прошло. Вообще всё. Одна лишь мысль о тебе ничего не вызывала. Стало пусто, а потом я поняла, что это так ко всем. Что я разучилась чувствовать хоть что-то. Я столько раз представляла нашу встречу, столько всего хотела тебе сказать. Но знаешь, Снейп, сейчас я уже ничего не хочу. Пошёл вон. Я тебя не люблю. Ты уничтожил мою любовь к тебе. Сам же растоптал. Сейчас самое большое, о чём я жалею в своей жизни, так это то, что я тогда сбежала с тобой. Сейчас моя жизнь была бы лучше. Была бы лучше без тебя! — она встала со стула. — Зато Даллас хорош? Зато этот смазливый паренёк смог вызвать в тебе чувства? — я всё-таки разозлился. — Это не твоё грёбаное дело. — Вот и прекрасно. Только я хочу всё исправить! Хочу, чтобы мы были счастливы! Но ты не даёшь мне этого сделать. Запомни, — я встал со своего места, — ты забила последний гвоздь.       Не говоря больше ни слова, я покинул школу, вышел за территорию Хогвартса и закурил. Ревность и злость бушевали в моей голове. Хотелось что-нибудь сломать, разбить, уничтожить. В голове тут же всплыли все самые мощные заклинания. Я даже достал палочку, но лишь аппарировал домой. Я ещё жил с Лили, так что дома меня ждал дивный аромат еды и голоса на кухне. Мать мило болтала с сыном. Но стоило мне появиться, как эта атмосфера тут же развеялась. — Ладно, я, пожалуй, пойду. Спасибо за ужин, всё было прекрасно, мам, — Поттер уже собирался уйти, как я не выдержал. — Да хватит бегать! Сидите и общайтесь спокойно. Я пойду в лабораторию, — я уже собрался уйти, как вспомнил. — Поттер, Гермиона и этот Даллас. Они любовники? — Не думаю… — он не договорил. — Касается! Ещё как касается. — Нет, они просто друзья, не больше. Он милый и приятный парень. Конечно, он ей подходит, но Гермиона его не любит. Она больше никого не любит, — я молча ушёл в лабораторию, но на лестнице услышал их разговор. — Гарри, я понимаю, что Северус - не самый приятный человек, но ты должен понять, что он очень любит Гермиону и жалеет о своей ошибке, — Лили, как всегда, проявила заботу, что меня не удивило. — Мам, дело не в Снейпе. Дело в Гермионе. Он причиняет ей невыносимую боль, когда появляется в её жизни. — Милый, это значит, что она ещё что-то чувствует к нему. — Конечно, чувствует. Но она не привыкла к такому. Гермиона просто сломлена. Я очень переживаю за неё. — Мой мальчик. Мой самый лучший сын на свете. Конечно, ты за неё переживаешь, — на какое-то время повисла тишина. — Давай я соберу покушать Белле и Леоне. Как они? — Всё хорошо. Продолжают приводить в порядок родовое гнездо, — дальше слушать я не стал и ушёл.       Почему я просто не оставлю Гермиону в покое? Хотел бы я сам знать ответ на этот вопрос. Но что-то необъяснимое толкало меня на эти дурацкие попытки достучаться до неё и найти способ примирения.       Я навестил её через неделю. Ночью. Перед этим заглянул к Поттеру со странной просьбой. — Поттер, как дела на работе? — начал я глупый диалог. — Через неделю улетаю в Америку. Надо закончить одно дело и смогу забыть о командировках. Но навряд ли вам это интересно, — парень внимательно на меня посмотрел. — Хотел спросил про Беллу и Леону. Как они? — Леона часто о вас спрашивает, она скучает по вам. Они живут на Гриммо. Белла с Паулой приводят дом в порядок. Можете навестить их, но, цитата: «Задушу его собственными руками, когда увижу!», — с улыбкой сказал Поттер. — Паула так сильно по мне скучает? — я ухмыльнулся. — Да, ещё как. Ну, теперь к делу. Зачем вы пришли ко мне? — Гарри стал серьёзным. — Мне нужна ваша мантия-невидимка. Можете одолжить? — я пытался быть вежливым. Парень задумался. — Если вы снова сделаете ей больно, то клянусь, если не я, то Паула так точно, убьёт вас, — он развернулся и скрылся на втором этаже своего дома. Появился через минут десять со свертком. — Спасибо, Гарри, — я протянул ему руку и он её пожал.       Я появился в замке ночью. Снова прошёл через свой потайной путь в покои. Время было около часа ночи, но Гермиона не спала. Сидела в кабинете. Сначала что-то писала, но потом отложила перо и, немного размяв шею, стала смотреть в огромное окно, что выходило на озеро. Она смотрела и молчала. В какой-то момент по её лицу потекли слёзы. Я не слышал, чтобы она плакала, но слёзы текли. Через минут пять Гермиона вытерла лицо и покинула кабинет. Я вышел за ней. Она отправилась в душ, а после улеглась спать. Я ждал её в спальне. Сидел в кресле, где она когда то сидела и читала вслух стихи. Она вышла, легла и, погасив свет, уснула. Я просидел ещё так около получаса и, когда собирался уходить, услышал, как она что-то бормочет во сне, а затем начала метаться по кровати. Я подошёл к ней, она звала меня во сне. — Я тут, — вырвалось у меня. Я лёг рядом, обнял её и лишь после этого она успокоилась и уснула. Я тоже немного задремал.       Проснулся я утром. Было ещё очень рано. Аккуратно встав,я накинул мантию-невидимку и покинул её покои.