Переступив черту

-Какого хуя? Только этот вопрос волновал Аркадия, который обнаружил наркопритон в своей кваритре, который непонятно когда там образовался. - Я же только в Пятерочку за хлебом сбегал, что за подстава? Когда вы понабежать успели? – спрашивал Аркадий у четырех тел, что прибывали в сладкой эйфории и пятого тела, что только готовил шприц и смазывал спиртом «ротики» на руке. - Да мы это – Сказало пятое тело – Приколы половить пришли. Ты не парься, мы ненадолго. Серёга уже откинулся. - А я то думал, что тут воняет. - Да не думай ты об этом, на, попробуй сам – Сказало тело, протягивая Аркадию шприц - С солнечных полей не менее солнечного Афганистана. - Нет. Нахуй. Как вы вообще сюда попали? - Да ты задолбал уже, сказано же – приколы ловим. - Я звоню в полицию – Сказал Аркадий, направляясь в другую комнату, набрать номер стражей порядка на телефоне. - Ну и нахуя вы провода перерезали? – С злостью и грустью спросил Аркадий входя в комнату. - Чтобы ты спросил. - Ты еще и хамить будешь? - Нет же, нет, нет, нет. Мы за Свободный Тибет. Тфьфу! То есть мы перерезали их, чтобы ты спросил «ну и нахуя вы провода перерезали», а мы сказали, «чтобы ты спросил», а ты сказал «ты еще и хамить будешь», а я бы ответил «Нет же, нет, нет, нет. Мы за Свободный Тибет, Тьфу! То есть мы перерезали их чтобы ты спросил «Ну и нахуя вы прово…» - Ты совсем невменяемый? - Люблю рекурсии, что тут поделать. Аркадий осматривал входную дверь. Никаких следов взлома. Замок в идеальном состоянии. Но тогда как? Как этот клуб анонимных любителей Афганской Культуры попал к нему в квартиру? - Еще раз, блять, спрашиваю, все еще надеясь услышать разумный ответ, как ваш блядский табор попал в мою злоебучую квартиру, сука?! - Да расслабься. Чтобы попасть необязательно входить. Достаточно быть здесь с самого начала – Говорило Пятое Тело вставляя кассету группы «YES» в магнитофон. – Не, ну ты слышал эту песню? Он поет о том, что будет каруселью? Каруселью, понял? Гениально же. - Да ты заебал, блять. Как ты мог быть здесь всегда, если еще перед уходом тут было пусто? Аркадий уже не держал себя в руках, что привело к тому, что на пол летели тарелки, кулаки били по стенам, а стекла в окнах вылетели под напором летящих в них столовых приборов. Аркадий не мог признать происходящего. Неправильность во всем читалась уж очень сильно. Такого быть не могло. Ни с ним, ни с его соседом, ни с Иосифом Сталиным. Ни с кем. - Всегда, блять, хорошо все было. Работа-дом-работа, заебись, сука, схема! Гимн жизни, блять! Ода Человечности! А вы, уебки, словно пидорасы с тубой! - Что за странное сравнение? - Да на тубе одни пидорасы играют! И сам инструмент портит все! Все, блять! Как вы испортили мой богемный выходной! - Богемный? Ты, конечно, тот еще маргинал, но до богемы тебе, как до Луны. - Сука! – Выпалил Аркадий, ударяя по лицу Пятогое Тело – Сукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасукасука!!! Удар за ударом. Лицо Пятого Тела, что и так мало напоминало человеческое, покраснело из-за крови и опухло. - Ай, погоди, не пизди! Все расскажу! Все! Все-все-все! – Прокричало из последних сил Пятое Тело, выплевывая зубы - Рассказывай – Хладнокровно сказал Аркадий, вставая с Тела. Итак – Сказало Тело, снимая с себя маску человека и оголяя голову, полностью покрытую зеленой чешуей - Да что ты, блять, вообще такое?! – Заорал Аркадий, прислоняясь к стене. - Не перебивай. – Ответило тело Аркадию, который судорожно крестился прижавшись к стене. - На чем я остановился? - На самом началееее… - выдохнуло одно из умирающих тел, приподняв голову, после чего с выкриком «ай» резко опустило голову на пол. - Так, самое начало. В общем. В начале было Слово. И Слово это было… - Это я и сам знаю… - как можно более убедительнее промямлил Аркадий, не переставая креститься. - А, так тебя ебет как мы к тебе в хату попали? - Я это с самой нашей встречи и говорю. - Мне то не ври. – Ехидно сказало тело. – При первой нашей встрече ты сказал «Дай попробовать!» При второй «может кольнемся?» при третей «еще по одной?» и так далее. Если ты, жалкий наркоша, еще не допер, кто мы, так я отвечу. Мы – твоя темная сущность. Все твои пороки. Эгоизм, Злоба, Похоть, ну и само собой Зависимость. Серега – Похоть, кстати. - Бред какой-то. - Да ты не волнуйся. Перед уходом все ненавидят свои пороки. Необычно видеть свои худшие стороны, да? А ты что думал? Там кольнулся, здесь покурил, это украл, этому соврал, и ты белый и пушистый? Думал, что прошлое растворится во времени? Думал, отвечать не придется? Ха! Хуй там плавал! Скольких таких повидал… Девять, нет, одиннадцать.. Да! Одиннадцать миллионов! Одиннадцать миллионов шестьсот тридцать восемь тысяч восемьсот тридцать два. А ты – одиннадцать миллионов шестьсот тридцать восемь тысяч восемьсот тридцать третий! Надо же! Кончил как Третий Рейх! Только тот на одиннадцать миллионов шестьсот тридцать восемь тысяч восемьсот тридцать меньше. - Уходом? Уходом куда? - Ну уход. Ласты склеить. Откинуться. Скопытиться. Сдохнуть. Помереть. Сам же знаешь. - М-мне еще р-рано! И-и т-тебе я не д-д-д-дамся! Т-ты! Демон! Схватив Деревянный крест с полки, что висела на той стене, к которой Аркадий так жался, он начал превращать голову рептилии в кашу. - Ай! Сам же знаешь, что не убежать от себя! И от смерти! Не ты первый, не ты последний! Ай! Ай! Вечно ты! Ай! От себя бегал! Ай! Ай! Недостатков! Ай! не признавал! Ай! Ай! Ай! Ай! Ай-йа-йа-йаа-а-а-а!!! – Из последних сил кряхтело Тело, захлебываясь в уже фиолетовой крови. Когда оно окончательно перестало подавать признаки жизни, Аркадий сел на пол возле Тела. Как? Как это нечто знало о его зависимости? Этого не могло быть. Нет, не с ним. Все его знакомые наркоманы уже давно мертвы. Он оглядел комнату. Пятерых тел не было. Бардака, что навели гости тоже. Только тот, что он сам устроил в порыве ярости. Магнитофон все ещё играл "Roundabout". В его поле зрения попало еще кое-что, на что ему было уже плевать. Одна его рука вкалывала в другую, перевязанную жгутом, очередную дозу. Сладкая теплота разлилась по телу. В глазах потемнело. На лице проступила улыбка. Откуда-то изнутри он слышал шепот, что так мирно, тихо и спокойно диктовал ему «а я говорил, что от себя не убежать, ровно как и от неизбежного»