Профессорские будни

Буквально каждый ученик Лондонского университета принимал участие в бесконечных попытках отвадить навязчивых ухажёров от профессора Сонг. Нет, женщина и сама справлялась с этой задачкой, но иногда в такие моменты она выглядела настолько обречённой и уставшей, что ни один из студентов не мог позволить себе пройти мимо, не вызволив её. Они старались помогать ей не только в университете, раз за разом отбивая её у нахальных преподавателей, но иногда даже помогая ей добраться до дома поздним вечером. Иногда она благодарно улыбалась, в другие же моменты слегка смущалась, но ещё ни разу не было, чтобы она была зла за это, поэтому каждый для себя решил, что можно продолжать помогать ей. Сам факт того, что за профессором Сонг бегает половина университета, не удивлял никого. Все признавали, что она женщина эффектная, очаровательная, умная и очень задорная. Всех первокурсников всегда смущала её манера общения, казалось, будто она флиртует сразу со всеми, включая саму себя. Единственной загадкой человечества оставался вопрос, почему же она до сих пор не обзавелась мужем? Казалось бы, выбор настолько огромен, что невозможно так долго оставаться одной, но она умудрялась это делать, поражая всех. Сегодня четвёртый курс с замиранием ожидал пары археологии со своим любимейшим профессором, как внезапно оказалось, что расписание сменили и вместо обычной пары у них будет археология, совмещённая с историей. Студенты тут же вспомнили своего очень неприятного преподавателя по истории, понимая, что пара будет полна неуместного заигрывания с профессором Сонг. Однако на входе в кабинет их ждал приятный сюрприз в виде замены преподавателя на некоего доктора Джона Смита, молодого парня в бабочке и феске, который с самого порога заявил, что лучше звать его просто Доктором. Непонятно, чего именно он был доктором, но желания спорить ни у кого не было. Профессор Сонг появилась уже после звонка, застыв на пороге при виде своего коллеги. Пару секунд она просто молча пялилась, а затем фыркнула и прошла к своему креслу, на ходу стягивая с головы историка феску. С парт раздались смешки: все знали, что профессор Сонг ненавидит нелепые наряды. Сам Доктор лишь усмехнулся, как ни в чем ни бывало начав лекцию о жизни и творчестве Ван Гога. Вообще, по плану сегодня было углубление в Первую Мировую, но никто не решился прерывать речь Доктора, которая оказалась ну уж очень интересной. — Мало кто знает, но одна из знаменитейших картин Винсента, та что с подсолнухами, была посвящена Амелии Понд, девушке, в которую он был влюблён в последний год своей жизни. Она была почти единственной, кто видел в его работах произведения искусства, а не мазню, — Доктор оживлённо размахивал руками, критикуя людей, живших в эпоху Ван Гога, чем вызывал приглушённые смешки студентов и насмешливый взгляд профессора Сонг. — Он предлагал ей выйти за него, очевидно, надеясь получить десяток очень рыжих детей, но девушка отказала, так как была не настроена на брак. — Нет, она уже была помолвлена с другим мужчиной, — внезапно перебила его профессор Сонг. — Вы путаетесь, Доктор. — Нет, дорогуша. На тот момент её будущего мужа считали мёртвым, а у неё и вовсе не было воспоминаний о нем в связи с кратковременной амнезией, — Доктор слегка сощурился, пристально глядя на профессора Сонг, поднявшуюся со своего кресла и принявшуюся прогуливаться по аудитории. — В последствии она сама говорила, что у них могли быть очень крутые рыжие дети. Профессор Сонг, у вас есть ещё какие-нибудь другие ценные замечания? — Разве что только одно, дорогой. Из-за вмешательства мисс Понд и её спутника в жизнь Ван Гога, были утрачены многие картины, которые он сам закрашивал, чтобы нарисовать их портреты, — Ривер прищурилась и вернулась за кафедру. — Я, как археолог, могу оценить ущерб, привнесённый ими в наследие Винсента, примерно, в несколько десятков миллионов долларов. — А я, как историк, могу сказать, что кратковременное появление Амелии в жизни Винсента подарило ему надежду, желание творить и дюжину идей для картин, — небрежно парировал Доктор, делая беспристрастный вид. Но когда он отвернулся от профессора Сонг в сторону аудитории, то хитро улыбнулся, подмигнув студентам. — Итак, тот, кто сможет назвать мне три своих самых любимых картины Ван Гога, получит пятёрку. Только не «Звёздную ночь», прошу. Студенты оживлённо принялись перечислять любимые полотна, поглядывая на профессора Сонг. Она искоса посматривала на нового историка, бегающего от одной парты к другой, и улыбалась. В конце пары, выходя из кабинета, многие замечали, что преподаватели о чём-то тихо перешёптывались. Казалось, будто они поочередно отчитывали друг друга, но при этом у «обвиняемого» всегда была игривая улыбка. Если бы студенты не знали профессора Сонг, то могли бы подумать, что она флиртует с этим историком по-настоящему. Уже через пару дней профессор Сонг и Доктор, оказавшийся самым интересным историком, которого только можно было представить, всюду появлялись вместе, как будто были закадычными друзьями. На совместных парах они постоянно тонко подтрунивали друг друга, не забывая подкалывать и студентов. Доктор почти мгновенно перенял манеру общения Ривер, что казалось, будто они преподают вместе вечность. Его пары вообще были самыми странными и интересными в университете, если не считать уроки профессора Сонг. Может из-за того, что он сам был почти такого же возраста, что и студенты, поэтому мог позволить себе всяческие глупости, такие как на паре, посвящённой Шекспиру: он ходил прямо по партам, держа в руках череп и цитируя Гамлета, иногда, не отрываясь от произведения, он мог забрать у студентов какие-нибудь вещи, вроде очков или шляпы, и проходить в них весь оставшийся урок. А может из-за того, что как-то раз он вышел на пять минут расписаться за посылку, а вернулся в рыцарских доспехах с аквариумом и картиной с самим собой, позирующим на обрыве в простыне и с резиновой головой лошади в руках. Да, его иногда заносило. А совместные пары с профессором Сонг вообще превращались в самое настоящее шоу, на котором задействованы были все присутствующие. Как-то раз им приспичило воссоздать цирковой номер из Викторианского Лондона, в итоге, случайно зашедшего декана подпрягли поддерживать пирамиду из студентов. А их перебранки только чего стоили! Едва профессор Сонг появлялась на пороге кабинета, как Доктор тут же объявлял, что их наконец-то посетила «Миссис Робинсон», «мадам надзиратель», «госпожа злючка» или «мамочка». Она обычно отвечала, что ненавидит его, на что он тут же парировал, что это не так. Эти двое творили самые безумные выходки, что только видел этот институт, утирая нос даже самым ярким студентам. На первое апреля весь университет подвергся страшным испытаниям: проведи хотя бы минуту, не втянувшись в очередной прикол. На обеде в столовой Доктор исполнял соло на гитаре, а в конце выступления Ривер потянула за верёвку, обрушив накладной потолок и все в помещении были усыпаны ярко синими блёстками. Никто не знал, когда они успели установить накладной потолок, но, исходя из фотографий прошлых лет, он являлся таковым с самого открытия университета. Вся ответственность по защите профессора Сонг от навязчивых ухаживаний постепенно перелегла на плечи Доктора. Вторым самым любимым зрелищем, после совместных пар, стало то, как виртуозно Доктор отбивал Ривер у всех вокруг. «Боже, прошу прощения, профессор Ковальски, но у меня срочный вопрос к Ривер. Что за шампунь ты используешь? Я тоже хочу такие классные кудряшки.» «Ах, мистер Джейкобсон, извините, что отвлекаю, но у меня есть очень важное дело к профессору Сонг, не терпящее отлагательств. Если выбирать между розовыми завитушками и голубыми бабочками, то какой тебе кексик? Эй, я вообще-то хотел розовый!» Или главный шедевр на все времена: «Ривер! Ривер? Ты что, разговариваешь? У меня там вопрос жизни и смерти, а ты на сообщения не отвечаешь! Я шторы на кухню выбрать не могу, а ты тут прохлаждаешься и заставляешь меня страдать в обществе консультантов!» Он даже не старался придумывать правдоподобные отмазки, давая понять всем, что ему не нравятся эти толпы людей вокруг Ривер. Почти весь университет мечтал, чтобы они поскорее начали встречаться и поженились, но они продолжали беситься и не делали ничего, чтобы стать весёлой семейкой. Но все были уверены, что рано или поздно они одумаются. Доктор внезапно завис посреди лекции, прервавшись на полу слове и недоуменно посмотрел на дверь. Будто она что-то сделала, чего он совершенно не ожидал. Доктор настороженно подошёл к ней, открыл, выглянул в коридор, закрыл и почесал затылок. Он выжидающе побродил между партами, а затем обратился к ученикам, затаившим дыхание и ожидающим развития истории. — А что с профессором Сонг? — он нахмурился, когда в ответ ему прозвучало недоуменное молчание. — Ну, она мой куратор, обычно она приходит в этот момент сюда, а сегодня её нет. А я уже шутку придумал! — А, её сегодня нет в университете, — Доктор с непониманием выгнул бровь. — Она каждый год в этот день отсутствует. Говорит, что это её любимый день в году. — А что сегодня за день? — Доктор, нахмурившись, почесал подбородок. — Понедельник, двадцать второе апреля, две тысячи девятнадцатый год, — тут же выдала девочка, сидящая ближе всех к Доктору. — Ничего не понимаю, — едва он это сказал, на его лице тут же отразилось осознание. Он схватился рукой за голову, и нервно описал круг вокруг кафедры. — Как я мог забыть! Чёрт, она меня убьёт! — Что случилось, сэр? — Так, посидите тут тихо до конца пары, мне надо срочно бежать, а то она пристрелит меня. Опять, — Доктор хаотично засовывал свои вещи в карманы пиджака. — Вы уже ведёте себя как старая супружеская пара, — ехидно заметил один из студентов. — Может вы поженитесь? — Мы уже, — крикнул Доктор, уже подходя к выходу. — Я забыл про годовщину. Доктор быстро вылетел за дверь, оставив студентов в шокированном молчании. Некоторые переглядывались, пытаясь поверить, в то, что их обожаемая парочка всё-таки вместе. А другие пытались соотнести слова декана, которая заявила, что профессор Сонг уже двадцать лет каждый раз берет отгул в этот день, и тот факт, что Доктору максимум лет тридцать, и они никак не могут быть женаты столько времени. На следующий день профессор Сонг появилась в университете под ручку с Доктором, в таком платье, в котором обычно покоряют подиумы, а не преподают. Она тихо посмеивалась над болтовней Доктора, который говорил на удивление тихо и не особо размахивал руками. До кого-то дошёл обрывок диалога, в котором Доктор говорит, «что, пожалуй, эта годовщина будет самой запоминающейся. Кроме двести двадцать третьей, которая была просто изумительна». И если бы кто-то другой сказал это, то все сочли бы их сумасшедшими. Но уже почти весь университет свято уверовал в то, что эти двое — инопланетяне. Ривер сидела на учительском столе, лениво наблюдая за студентами, пишущими небольшую проверочную работу по её курсу, и покачивала ногой. У неё в планах на сегодня был ещё краткий экскурс в военное время и его влияние на археологию, так что ей ещё предстояло вспомнить о каких-нибудь ценностях, уже появившихся в этом времени. А то будет не очень хорошо, если она начнёт рассказывать о находках археологов, которые будут обнаружены только в следующем веке. Или тысячелетии. Или вообще не на этой планете. Да, сложно быть межгалактическим профессором археологии. Самый худший случай путаницы произошёл лет восемь назад. Третьекурсники слушали лекцию, а Ривер внезапно упомянула Артура Янга, который нашёл целую подземную деревню в Эфиопии. Вот только проблема в том, что этот самый Артур Янг сидел прямо перед Ривер, а до нахождения этого поселения ему оставалось ещё лет четырнадцать. Ну, с кем не бывает? Ривер, задумавшись, окинула взглядом класс, размышляя, стоит ли забрать тесты сейчас или дать студентам ещё немного времени. Решить она так и не успела — её отвлекла распахнувшаяся дверь в аудиторию. Ну что у этого человека за манера заходить в помещения такая? Даже заметив, что это всего лишь Доктор, Ривер рефлекторно потянулась рукой за спину в поисках бластера. Его весьма предсказуемо не оказалось, а Доктор, заметив её движение, фыркнул. Ну-ну, сладкий, фыркай, посмотрим, что ты скажешь, когда этот бластер будет направлен на тебя. — Привет, сладкий, — с улыбкой протянула Ривер, краем глаза наблюдая, что все студенты прислушиваются к разговору. — Каким ветром тебя занесло? Доктор загадочно улыбнулся и приблизился к парте. Ривер машинально потянулась за поцелуем, но потом слегка зависла. Здесь же студенты. Не то чтобы они смогут травмировать нежную психику учащихся, но вот Доктор не очень любит публику. Но Доктор сам чуть наклонился и совершенно нечестно чмокнул Ривер в нос. Как будто маленького ребёнка, ей Богу. Ривер обиженно надула губы. Этот человек её убивает. — Говорила мама, не за того я вышла, — печально протянула она, а Доктор, кажется, захлебнулся воздухом от возмущения. — Твоя мама так не говорила! Ривер только ухмыльнулась, ничего не отвечая. Вот пускай гадает, правда это или нет. Эми и не такое сказануть могла, Доктор будет вечно раздумывать над этим. Впрочем, может когда-нибудь Ривер смилуется над ним. Но точно не в ближайшие лет пять. Доктор махнул рукой, напоминая себе зачем он вообще здесь, и снова посмотрел на Ривер. — Я, вообще-то, с подарком пришёл, а ты так говоришь. Плохая ты девочка, Ривер, — Доктор как-то ласково ругал её, а затем принялся шарить в своих карманах. — Какая есть, — весело согласилась Ривер. Она с интересом смотрела на Доктора, ожидая, что же будет дальше. Он редко дарит ей подарки, а особенно без повода. Хотя, наверное, каждое путешествие с ним тоже считается за подарок, но вряд ли сам Доктор это осознаёт. Он улыбнулся, нащупав что-то в кармане, и вытащил на свет небольшую коробочку. — Тебе понравится, — загадочно произнёс Доктор, протягивая ей коробочку. Ривер не стала долго думать, открывая коробочку. Небольшой кулон, по форме напоминающий сферу. Но опыт Ривер подсказывал, что это не просто красивая вещица. Наверное, потому что кулон был безумно похож на галлифрейские символы, высеченные на некоторых вещах Доктора. — Это то, о чём я думаю? Ривер двумя пальцами поддела кулон, приподнимая его в воздухе. Невероятно красивая вещь, а, учитывая то, что стало с Галлифреем, вероятно, Доктор сам сделал её. — Старая традиция, — подтвердил Доктор, аккуратно застёгивая цепочку на шее Ривер. — Кольца — это слишком скучно. — Потрясающе, дорогой, — Ривер тепло улыбнулась и поцеловала Доктора, с прищуром наблюдая, как он всё ещё не имеет ни малейшего понятия, что делать с руками. — Ты травмируешь нежную психику, — возмущённо произнёс Доктор, совершенно по-детски покраснев. Ривер скользнула взглядом по студентам, выглядевшим так, будто их давняя мечта сбылась, и решила, что их психике ничего не угрожает. А вообще, они — хорошие детишки, и, по слухам, уже давно хотят свести «двух своих самых крутых преподавателей». Хотя, как свести тех, кто уже женат? — Это студенты, сладкий, их психике ничего не навредит, — с задних парт раздался тихий смех. — Да, Дэн, я о тебе говорю. — А кто сказал, что я говорю о них? Я, вообще-то, имел в виду себя, — Доктор обиженно надулся, а затем пошёл к двери. — Как бы то ни было, сегодня в семь у нас ужин в Венеции. — Я буду в восемь, — весело усмехнулась Ривер. — Неважно, — Доктор отмахнулся. — Главное, чтобы ты успела на битву с гигантским кальмаром-пришельцем. — С этого тебе и следовало начать! Доктор фыркнул у самой двери, послал Ривер воздушный поцелуй (он издевается, не иначе), а, перед тем как выйти, неизвестно откуда достал феску и нахлобучил её себе на голову. Ривер в очередной раз пожалела, что у неё нет бластера. — Профессор Сонг, — стоило двери закрыться, а шагам Доктора утихнуть, студенты закопошились. — Можно нескромный вопрос? Честно говоря, Ривер была без понятия, чего ожидать от этого вопроса, но всё равно кивнула. — Вы — инопланетяне? — Технически, он — да, а я не совсем, — Ривер пожала плечами. А почему бы не сказать им? — Предлагаю договор: вы никому не говорите об этом, а я расскажу вам несколько историй из своих путешествий. Студенты согласно загудели, а Ривер улыбнулась. Какую историю рассказать им первой? О, у неё же есть одна абсолютно невероятная. — Совсем недавно вселенная взорвалась, но человечество, как и все другие существа, ничего не заметили, — загадочным тоном начала Ривер, а студенты затихли. — Но вернёмся к началу этой истории, а именно женщине, осуждённой за убийство Доктора, Черчиллю, Ван Гогу, Королеве Елизавете, не помню, какая она там по счёту, Амелии Понд и пластиковым римлянам. О, и без взрывающейся машины времени не обошлось.