Смотри сквозь туман

      — Видела, что у теней сделали? Неподражаемо, как и всегда!       Ро, сидящая на подоконнике, отрывается от горячей (и до ужаса ароматной!) булочки с корицей и так хмурится, будто Виз свалился из ниоткуда не сам по себе, а в компании самой сложной в мире загадки. И предлагает, конечно, немедленно её решить — секунд за десять, не больше.       И тут же всё проясняется — ведь Ро, отведя с лица чёлку, спрашивает:       — У теней — это где?..       Бедная девочка, за две пары так и не проснулась! Может, кофе ей купить?       — На кафедре теней, конечно, — поясняет Виз. Подумав с секунду, уточняет: — На кафедре работы с тенью — если официально.       Страдальческий взгляд Ро не сменяется понимающим — и Виз, нашаривая в кармане деньги (нет, без кофе тут явно никак!), вздыхает:       — Ты же знаешь, где она? Вот сходи и посмотри, это словами не описать.       А сам выбирает в автомате капучино с тремя порциями сахара и ловко скармливает ненасытной щели монетки: за три года приноровился, и даже самый вредный автомат с первого этажа не плюётся в него деньгами.       — Я ничего не зна-аю... — замученно тянет Ро. — В первый день, когда водили на экскурсию, я болела. И пока у нас не было ни одной пары у... этих ваших теней.       Вот оно что! Пропустила экскурсию — и теперь не знает о главной университетской красоте!       Ну ничего, это дело поправимое; тем более от перемены ещё целых пятнадцать минут осталось.       От запаха свежего кофе, пускай и автоматного, хочется урчать — потому что утром Хельги сварил кофе на молоке с апельсиновым соком. Ром добавлять не стал: ты, мол, на работу идёшь, какой тебе ром? — и Виз отомстил, прямо в кухне выкурив пряную сигарету.       Такая себе вышла месть: они оба любят этот запах. А что кухня ненадолго заполнилась дымом — ну подумаешь, дым, ерунда какая...       Отказавшись от мысли взять и себе стаканчик, Виз протягивает кофе Ро, мрачно разглядывающей остатки булочки:       — Это тебе. Доедай и пойдём, свожу к теням. Иначе мы оба чокнемся до следующего перерыва ждать: ты — потому что заинтригована, а я — потому что всю пару буду думать, как ты живёшь без этой красоты.       Ро приподнимает брови: ну да, конечно, прямо-таки чокнусь. Но булочку послушно запивает кофе, и взгляд у неё оживает. Ещё бы, Виз же всё-таки визитёр, кому как не ему отменять смерть!       Интересно, остальные-то кафедры она видела? Ни одна из них не сравнится с теневой, но чтобы хоть ориентироваться...       — На других кафедрах пары у тебя уже были?       Ро кивает; и, оторвавшись от кофе, перечисляет:       — Математика на кафедре точных наук, философия на кафедре познания общества, культура речи и безопасность жизнедеятельности на, собственно, кафедрах речи и безопасности; и... дай-ка подумать... Ну да, общая спортивная подготовка. Ничего не пропустила?       — А как же моя прекрасная кафедра искусства смерти? — максимально искренне удивляется Виз.       — Ой, ну твоя кафедра мне как дом родной... — Ро отводит глаза, и хотя тон её был насмешливым, Виз чувствует: это даже не преувеличение.       А если вспомнить, что творится у Ро дома, — кафедра смерти сейчас ей роднее всего на свете.       Вот смешно-то, а. Вернее, ни капельки не смешно.       — Значит, кроме теней, ты видела всё, — подытоживает Виз. — К счастью, университет у нас маленький, экскурсии все короткие, заблудиться трудно — но лучше бы знать, что и где находится. Для общего развития — ну и чтобы красоту всякую не пропускать. А теперь — пойдём.       И, убедившись, что Ро спрыгивает с подоконника и закидывает на плечо рюкзак, он спускается по лестнице.       Второй этаж, правое крыло — ровнёхонько под их визитёрской кафедрой. Виз открывает дверь, заходит первым — и тут же оборачивается, чтобы насладиться реакцией Ро.       А там есть чем наслаждаться: как округляются и вспыхивают её глаза! О да, тени умеют удивлять. И даже те, кто всё на свете повидал, нередко застывают у порога, распахнув рот.       Какие же выдумщики работают на этой кафедре!       Вот вчера, например, повесили на потолок ленты с кусочками зеркал и причудливыми пластмассовыми фигурами, а на лампы нацепили цветные фильтры. Теперь со стен кафедры за студентами наблюдают разноцветные пятна: фиолетовые, жёлтые, зелёные. А стоит лентам качнуться — пускаются в замысловатый танец с тенями от фигур.       Говорят, это что-то на тему связи разных теней: обычной человеческой и той, которая энергетический след. Обе, мол, от человека неотделимы, обе следуют друг за другом.       Надо же было такое вообразить — и не только вообразить, ещё и сделать.       Ро, точно бы напрочь забыв и про Виза, и про следующую пару, как заворожённая идёт по кафедре, рассматривая пятна и тени. Подпрыгнув, качает ленту — и замирает, наблюдая за беспорядочной пляской на стенах и полу.       И наконец говорит — в пространство, точно сразу всему миру:       — Я хочу здесь учиться. Хочу работать с тенями.       «Выбирать кафедру по внешнему признаку — это интересно», — хмыкает Виз. Но не спорит: ей и правда подойдёт такая работа. Неторопливая, сосредоточенная, требующая спокойствия и внимательности. Это Ро сейчас задёргана родителями, но стоит ей пожить по своим правилам...       Поэтому Виз пожимает плечами:       — Кто тебе запретит. Вот пройдут здесь первые пары — и вперёд, надоедать преподавателям с вопросами о подробностях. Уверен, они с удовольствием расскажут. А сейчас... — он сверяется с часами. — Сейчас надо поспешить. Тебе, конечно, повезло, что пара со мной: точно не опоздаешь. Но вот мне опаздывать нехорошо.       Ро кивает — послушно, но с явной неохотой. И на прощание касается стены с пятнами и тенями.       Нет, ей определённо здесь понравится.       И, конечно, далеко не только из-за неподражаемых украшений.