***
Весь остальной вечер флорист провел в одиночестве, втайне надеясь, что новые покупатели не придут и не потревожат его спокойствие. Отпив крошечный глоток зеленого чая и довольно поморщась, как только сладкий жар опалил его горло, Джейсон неторопливо обошел прилавок, затягивая потуже хвост. И остановился. Его внимание привлек один из букетов. Правда, сами цветы были в полнейшем порядке, его озадачило лишь то, что мелькало за его листьями и бутонами. Вурхиз любовно отодвинул вазу. На полке лежала страницами вниз раскрытая книга. Джейсон мог точно поклясться, что никогда прежде ее не видел, да и читать не особо любил, так что сложно было сразу сказать, откуда же она могла появиться. На открытых страницах располагалось фото цветов. И каких! Точно такие же розы попросил тот самый неловкий клиент, что, кажется, болтал о том, какая суровая у него возлюбленная. Заключив на том, что возвращать книгу уже слишком поздно, Джейсон включил освещение, — за окном все коты уже постепенно окрасились в серый, — и, наклонившись над столом и кружкой еще не остывшего чая, принялся изучать находку. Книга называла себя «помощником для тайных поклонников» и вроде бы подсказывала, как признаться кому-либо цветами. Джейсон криво усмехнулся. Задумка показалась ему настолько глупой и бессмысленной, что он даже собрался захлопнуть книгу еще на начале и больше никогда не притрагиваться к этой пустышке, но почему-то не смог и лишь продолжил чтение, оправдываясь тем, что всего лишь скучает и ищет способ посмеяться над всяким бредом. Вурхиз фальшиво зевнул, как можно шире раскрыв рот и прикрывая его рукой. Дверной колокольчик звякнул, и по магазину раздались скорые шаги. — Простите, но мы закрываемся. — еще не оправившись от зевка, проговорил Джейсон и потянулся к чашке. — А что-то не похоже! — съязвил вошедший и выхватил у того из рук чашку, вмиг опустошив холодный чай, а заодно и наполнив Джейсона новой энергией. — Ты чего не уходишь? Дон оперся одним локтем на прилавок и заглянул в книгу. С трудом прочитав пару перевернутых строк, он осклабился. — Тайный поклонничек. — сдавленный смех прилетел в лицо Вурхиза. Тот даже не сделал попытку ответить колкостью, просто подождал, когда приятель прекратит издеваться над своим больным горлом. Вслед за смешками последовал кашель, и Дон еще раз поклялся, что пора завязывать с курением. Оба прекрасно понимали, что это обещание уже на следующий день раствориться серым дымом, намного чернее, чем тот, что обычно выдыхал курильщик. Джейсон спохватился и встал из-за стола, прихватив с собой опустошенную чашку. — Может быть, — он запнулся, — еще чаю? — Давно бы так! — хихикнул Дон и достал из внутреннего кармана плаща коробку конфет. — Тебе, кстати, — как бы невзначай попытался начать он, — зачем книжка?***
Джейсон ещё раз перепроверил букет, осматривая каждый розоватый лепесточек, нежно поправляя хрупкие гардении. Уже с получас он копошился над композицией в попытках предусмотреть мельчайшую деталь. Замыленным глазом он вымеривал симметричность, а затем подсматривал в книгу. Перелистав несколько страниц, он с силой захлопнул её, сразу пожалев о том, что затем не найдёт нужную страницу. Спустя долгие сомнения, он наконец решился и, томно поглядев в окно, хмыкнул. Флорист дернул край неудобного галстука. Вот уж не думал, что когда-нибудь наденет что-то настолько официальное и нудное. Однако следовало бы подобать своим весьма неоднозначным намерениям, насчет которых он сам был еще не уверен. Наверное стоило немного выждать, но как понять, когда наступит тот самый момент? А наступит ли вообще? В своем прошлом Джейсон постоянно выжидал. Выжидал, когда тьма накроет пустынные развалины, когда забредет на его территорию ничего не подозревающая жертва, когда из ее груди вырвется последний вдох. Ждать больше невозможно! Нужно что-то делать с этим. Вурхиз просунул голову в дверной проем. Владелец конфетной лавки, Дон, дернулся, чтобы убрать ноги с прилавка, но, завидев старого приятеля, остался в удобном для него положении. Его лицо озарила ослепительная, правда немного желтоватая улыбка. Затем уголки губ дрогнули, и, слегка давящая, но все же, хоть и с натяжкой, доброжелательная улыбка мгновенно преобразилась в оскал, пронизанной издевкой. — Что вырядился? — Клонэ приподнял голову, взглядом остановившись на небрежно повязанном галстучке. Где-то в мозгу загорелась искра перфекционизма и странного желания исправить уныло повисшую на шее недоумка тряпочку. Взгляд Дона оказался даже слишком пристальным. Он живо перевел внимание на сжатый в руках букет каких-то белых пышных цветов, название которых не представлялось ему необходимым знанием. Единственная только мысль вдруг вспышкой поразила его. Вурхиз почувствовал, как застыл воздух в лавке. Ухмылка Дона скривилась еще сильнее. Невооруженным глазом стало видно, как он пытается удержать ее на губах. Словно старые хлипкие гвозди больше не держат занавесу, а ее хозяин тщетно вновь и вновь забивает их кулаком, перебегая с одного угла в другой. Клонэ сгорбился. Медленно убрал ноги с прилавка и уселся на табурет, плотно касаясь подошвой пола. — Свали-ка. — В любой другой ситуации этот тон был бы повелительным, раздраженным, но приятельским. Сейчас его голос треснул и сдал его со всеми потрохами. Вурхиз не нуждался в напоминании. Лишь осторожно затворил дверь. Дон уронил голову на ладони. Из его груди вырвался шумный вздох, затем тихое «проклятие». — Проклятье. — Второй раз был уже намного громче. Часы отсчитали несколько секунд, которые колоколом отзвонили в мозгу Дона. Он с трудом поднялся с табуретки и с унынием отметил, что решение было принято в пять секунд. Хотя поначалу думал, что это займёт часы, а если повезёт, и недели. У людей принято горевать и размышлять долгие и долгие дни, убиваться от противоречивых мыслей, заламывать руки и не спать по ночам. Но сентиментализм слишком липкий и тягучий, чтобы тратить на него время. Дон вобрал в лёгкие бодрости и, накинув пальто, вышел из лавки. Джейсон уже дожидался его.