Глава 3 «Мне типа все равно»
*1*
Открываю глаза и понимаю, что я ни хрена не дома, а все еще в Ейске. И все картинки, проносившиеся перед моими глазами – просто сон. Если бы я знала, что на утро меня будет ожидать состояние «лучше бы я умер вчера», то явно отказалась бы от дополнительной порции чачи после высаженной бутылки текилы. Да вообще, вряд ли бы пила! Я не алкаш! Честно. Просто братишке привезли трофейную текилу за выполненную работу и… и как-то не задалось потом. Слава богу, не тошнило, но немного кружилась голова, и как в тумане все было. Вертикальные линии на обоях сразу наклонились, а потом начали приобретать волнистую форму. Уф! Лежа на кровати, пытаюсь повернуться и встать, так, чтобы меня не начали крутить вертолетики. Как только у меня это получилось, я услышала, как из соседней комнаты доносится медвежий стон – Костет перебрал. Хохотнув, решила подойти к окну и открыть шторы. Хочу сказать, что сразу же об этом пожалела: солнечный свет оказался настолько ярким, что просто резало глаза. Не самое лучшее решение, принятое мной. Теперь я начинаю понимать вампиров. Надо разбудить Костю. На пути в комнату брата, вспоминаю свой сегодняшний сон. Чувствую, как мое лицо посещает широкая улыбка. От воспоминаний медленно разливается тепло по телу. Все казалось таким настоящим, а не просто яркой игрой воображения. Спустя несколько секунд меня посещает мысль «Я и Хесус?!» Теперь широкая улыбка медленно исчезает, и выражение моего лица сменило статус «довольное и глупое» на «серьезное и задумчивое». Трясу головой и меня колотнуло. И вот как раз в этот момент мой мозг пронзила резкая, молниеносная боль. Утром очень вредно думать. Ясно, понятно, спасибо, я поняла. Зайдя в Костину комнату, сразу вспомнила выражение «можно поднести спичку, и она вспыхнет». Запах перегара стойко держался в помещении, и, казалось, поток свежего воздуха из открытого настежь окна не сможет его выгнать. Кое-как растормошив брата, мы спустились на кухню. Еда в горло не лезла, поэтому было решено ограничиться стаканом воды и зеленым яблоком. Когда нам обоим полегчало, мы стали обсуждать то, что происходило вчера. Вспоминая моменты, которые кто-то помнил, а кто-то нет, пришли к выводу, что больше пить вот так не стоит. А запивать текилу местной чачей подавно. Когда тема коснулась вчерашнего диалога с Хесусом, я поняла, что не помню, что ему писала. Костя берет лежавший на столе ноутбук и включает. Внутреннее чувство подсказывало мне, что не все так гладко и безоблачно. Может, не стоит этого делать? Когда мы открыли диалог, я поняла, что хуже быть уже не может. В прокрутке переписки всплывали фразы от «я искренне извиняюсь» и «мне жаль, что так произошло» до «ты испортила мне майку», «ты позарился на мою задницу, извращенец», «долбаная истеричка», «я сделал тебе комплимент, коза неблагодарная», «мудак кривозубый», «ты охренела», «надеюсь, мой косарь ты потратишь на исправление зубов, тупой кретин», «себе мозги исправь» и т. д., и т. п. Так стыдно мне еще не было. Это просто край. Пролистав почти до самого конца переписку, наполненную различными словами (литературными, матерными и не очень), замечаю что-то не совсем обычное для сложившейся атмосферы данного диалога. После взаимных упреков о культурном развитии, чувстве такта и этикете, советов о том, как себя вести в обществе и о том, что иногда свой язык нужно держать за зубами, а мнение при себе, вижу одно очень интересное сообщение, адресованное Хесусом мне: «Слушай, предлагаю встретиться и выяснить отношения. Ты – истеричка, я – истеричка. Думаю, мы сможем договориться как нормальные, адекватные люди. Психованная ты баба!» На что последовал мой ответ: «Я приду с битой, мудень кривозубый!» Вот это было сейчас стыдно. Никогда, будучи нетрезвой, не опускалась до оскорблений, касаясь внешности своего оппонента. Прокручиваю ползунок ниже и вижу сообщение с информацией о том, где мы должны встретиться. «Магнит», шесть вечера. Если мне не втащат – это будет более, чем прекрасно. А если все-таки дадут какого леща, значит, заслужила.*2*
Я опаздываю! Конечно, девушка всегда должна опаздывать. Это я так себя успокаиваю. На часах 18:18, а встреча назначена на шесть. «Вот я сейчас приду, еще предъявит за то, что опоздала», - пронеслось в моей голове. Мы договорились встретиться у того самого магазина, где я испортила ему майку. По прибытии к конечному пункту Хесуса не было в условленном месте. Начинаю задумываться: он просто ушел, не дождавшись меня, или еще не пришел? Или просто не приходит? Либо решил отомстить за поток плохих слов в его адрес. Да, благодаря спиртному я превратилась в не слишком культурную даму (в тп, короче говоря). Мысленно начинаю материться. Ладно, будем думать, что он просто супер-мега пунктуальный человек, поэтому подождем и по приходу дадим в тык. Типа, я ему предъявлю первая, чтобы он не успел высказать мне свои недовольства. Находясь напротив магазина, подхожу к витрине и начинаю приводить себя в приличный вид, глядя на свое отражение, пока еще есть время. Волосы мои, конечно, порастрепались, из черных шорт с завышенной талией сбоку вылезла голубая рубашка, а мои балетки предательски запылены. Справившись с верхом, начинаю заниматься ногами. Предварительно вынув салфетку из клатча, нагибаюсь, чтобы протереть свою обувь. - Не, ну ты специально? Дикий стук сердца, словно сейчас вырвется из груди (э, не надо так!) Я резко разгибаюсь и поворачиваюсь. Хесус стоит прямо передо мной. Он пришел в своем обычном наряде: светлая байка, майка-олимпийка (не белая, а серая с широкими полосами), джинсы темные, кеды. Челка поднята высоко и зачесана назад. Как обычно, как на стримах. Я бы очень удивилась, если бы он пришел в чем-то другом, иначе это был бы уже не привычный всем Хесус (интересно, как бы он смотрелся в смокинге, белой рубашке и бабочке?) Чувствую, что мои щеки приобрели цвет бурых помидоров. Понимая, в каком положении сейчас нахожусь, решаю воспользоваться тактикой «лучшая защита – нападение» и быстро проговариваю «Какого хрена ты опаздываешь?». На мой вопросительный взгляд, он произнес своим обычным басом «Ну, не существует идеальных людей, камон». По-моему, система немного дала сбой. Кстати, у него интересное произношение. Не совсем обычное. Все еще находясь возле того самого магазина, у нас шло к завязыванию интересного диалога в стиле «сейчас мы выясним отношения, а потом уж знакомиться и нормально говорить». Мы смотрели друг на друга, никто из нас не решался прервать тишину. Только сейчас я заметила, что он держит свои руки за спиной. Что он там прячет? Будто прочитав мои мысли, он достает из-за спины два эскимо. У-у. Мне жопа. Сейчас он размажет мне это мороженое по лицу. Снова смотрю на него с вопросительным видом. Тут он подал голос: - Хочешь мороженку? Мое лицо залилось краской, намного краснее цвета бурых помидоров. Он пристально смотрит на меня сверху вниз и следит за каждым моим движением. Мне стало очень неловко, и я не знала, куда себя деть. Надо ж как-то оправдаться. - Ну, не существует идеальных людей, камон! – первое, что пришло мне в голову. И далеко не самое умное. За короткое время наших перетирок, мы успели вынести мозг один одному (как две истерички), извиниться друг перед другом за свое далеко не корректное поведение. Когда, скажем так, выясняли отношения на относительно повышенных тонах, проходящий мимо дедок сделал замечание и посоветовал нам взяться за руки, пойти домой и под одеялом помириться. Могу сказать, что это слегка остудило наш пыл. И заставило на некоторое время замолчать. Теперь мы стоим напротив и смотрим друг на друга. - Ладно, - начал Слендер, как бы стараясь подобрать на этот раз верные слова, - я был неправ. Честно, вот не хотел тебя обидеть. Я вообще не думал, что скажу это вслух и… - Все получилось само собой? – продолжила я, усмехаясь. - Эм, в общем да. Но ты тоже была неправа! - Ладно, признаю свою вину. Я перегнула палку, из-за чего испортила твою майку и немного лицо. - Да, мое личико было таким ухоженным, таким бархатистым и нежным, до тех пор, пока ты не вмазала мне мороженым. Я смотрю на него с некоторым удивлением. Человек стоит с выражением кирпича. Он это серьезно? В моей голове весело и игриво на радужном пони, у которого хвост усыпан блестками и звездочками, проскакала мысль «Гей!» Словно, прочитав мои мысли, Слендер начал смеяться, прикрывая рукой свой рот. Когда приступ смеха подошел к концу, Хесус посмотрел на меня с видом «Повелась! Я не гей». Было неловко, но весело. Наконец-то напряженность в нашем разговоре начинает исчезать. Хитро прищурив свои глаза, медленно произношу: - Я думаю, твоя подружка с удовольствием слизала бы эту шоколадную полоску. Слендер удивился, потом на какой-то момент помрачнел и как бы ушел в себя. Что я такого сказала? Когда уже начну сразу думать, а потом и говорить? Костя давно мне говорил, что когда-нибудь за такое я обязательно отхвачу. Смотрю на Хесуса – он все еще в своих мыслях. Или это какой-то очередной прикол? Спустя некоторое время мой длинный собеседник подал признаки жизни. - У меня нет подружки, - произнес он обыденным тоном, словно у него спросили который сейчас час. – И парня тоже нет, если что. Как оказалось, напряженность нас надурила и просто затаилась, но не ушла. Мне стало очень неловко, но я решила не подавать вида и сделала равнодушное выражение лица. С кем не бывает? Хотя, откуда мне знать, есть у него баба или нет? Но на какую-то минуту меня смутил один момент. Из глубины моей сущности будто вырвался маленький огонек какой-то детской радости. С какого перепуга я радуюсь тому, что у этого человека нет девушки? Увидев, что я ушла в свои мысли, как он совсем недавно, Хесус решил вернуть меня в реальность. - Слушай, мы наговорили друг другу всяких гадостей, извинений, а ведь еще даже не знакомы. Камон! Его бас вывел меня из темного облака мыслей. Смотрю на него, и улыбка произвольно пробивается наружу. Он снова засмеялся и прикрыл рот рукой. Этот парень всегда так делает? - Ну, если ты поделишься мороженкой, то мы сможем познакомиться лучше, - с сарказмом произношу я. Ну не могу я без него! Хесус немного опешил, но потом сообразил и протянул мне эскимо. - Ну вот, - начал он, - я сделал, что ты хотела. В его фразе чувствовалась какая-то недосказанность. Смотрю на него и вижу этот вызывающий взгляд. Что этот хитрозадый замышляет? Открываю пачку мороженого и начинаю кусать. - Спасибо тебе, добрый человек, - говорю я, облизывая языком шоколад на верхней губе. Мм, вкусно! - Э! В смысле «спасибо»? - Ну, ты дал мне эскимо, я говорю тебе «спасибо». Изи. - Камон! Так не пойдет! От удивления вопросительно поднимаю бровь. Он смотрит на меня, потом кивает на мое мороженое. У-у. Момент настал. Я понимаю, что сейчас будет стыдно, позорно и холодно. - Я выполнил твое требование, теперь ты исполнишь мое. Наблюдаю за Хесусом: он поднимает свою ладонь и приближает ее к моему мороженому. Замечаю, что шоколад уже подтаял. Боже, сейчас точно на лбу что-нибудь нарисует, возможно, некультурное. Я, не отрываясь, слежу за каждым его движением. Он своим указательным пальцем касается шоколада, подносит его к своему лицу, кладет в рот и облизывает. Не сказала бы, что тогда мне этот момент казался сексуальным. Меня больше волновало другое: я была в неведении того, в какое место прилетит мне это мороженое? Скажу честно, что из всей одежды было очень жалко блузку. Она реально красивая, очень удобная и в ней не жарко. И в магазине мой размер был последний! Снова смотрю на него. Он опять тянется своим пальцем к шоколаду на моем эскимо, произнеся лишь фразу «Просто стой и получай удовольствие». Что, прости?! Какое удовольствие можно получить, когда в скором времени на твоем лице появится холодный шоколадный камуфляж? Понимая, что это неизбежно, в страхе закрываю глаза. Последнюю картинку, которую я видела – хитрые голубые глаза моего собеседника-мстителя, пристально глядящие в мои. Сердце дико колотится, кровь бурлит в моих венах. Я не знаю, что хуже: идти домой с перевернутым на голове мороженым и чувством стыда или выкинуть испорченную блузку? Все еще стою с закрытыми глазами в ожидании позора. В ушах эхом отдавался стук сердца. Внезапно что-то дотронулось до моего правого виска и протянуло вниз прохладную, влажную дорожку. В нос ударил запах какао. Открываю глаза и понимаю, что Хесус водит пальцем, измазанным шоколадом, по моей правой щеке. Он смотрит прямо мне в глаза, на губах – коварная ухмылка. Я надеюсь, что мне рисуют, там, цветочки, котиков, но не картинки порнографического содержания. Закончив с правой стороной, Хесус принялся за левую. У него было такое сосредоточенное выражение лица, будто он пытается разгадать какую-то теорему. На какой-то момент я заметила, что Длинный высунул кончик языка, как это делают дети, когда рисуют. По всей видимости, этот парень всецело отдался художественному процессу. Отстранившись, он смотрит на меня, словно любуясь своим творчеством. По всей видимости, ему нравится. Я же стою в мольбах, чтобы на моем лице было что-то приличное и не аморальное, и чтобы не вымазал мою блузку! Хесус немного отошел чуть дальше от меня и оглядывает с ног до головы. И задумался. Мне бы хотелось очень посмотреть на свое выражение лица в тот момент, потому что в моей голове крутилось такое количество мыслей, которые словами за один раз просто не описать. Только сейчас заметила, что проходящие мимо люди с любопытством заглядываются в нашу сторону и пытаются понять, что же здесь происходит. Какое-то время мы стояли в тишине и бездействии. Когда, наконец, Хесус соизволил выйти из своих мыслей, он подошел ко мне, снова опустил палец в шоколад и провел им по моему носу. - Вот теперь все! – произнес он с видом победителя. – Мне нравится. Достаю свой телефон, чтобы оценить творчество Слендера, и рассматриваю свое отражение. В принципе, все очень даже прилично: на правой щеке спираль, на левой – икс, подбородок содержит на себе зигзагообразную полоску, на носу красуется прямая линия. Бывает и хуже. Поднимаю глаза на Хесуса и вижу, что пока я любовалась своим новым луком, он достал свой телефон и успел сделать пару фоток. Гениально. Лучше просто не бывает. У меня просто нет слов. Я не знаю, что сказать. Внезапно ко мне подступает приступ смеха. Хесус тоже хихикает, прикрывая рот своей рукой. Опять. Парень, у тебя, что, какие-то проблемы? Слендер подходит ко мне, держа в руках телефон и говорит, что нам нужно обязательно сделать селфи. «Какая очаровательная мысль», - возникло в моей голове. Хотя, мне уже пофигу, ведь я в шоколаде, мать вашу! Бывает и хуже. После того, что я ему сделала, он со мной обошелся по-божески, измазав только лицо и не испортив часть моего гардероба. Чего можно еще хотеть? Осознавая, что моего разрешения спрашивать не собираются, а просто ставят перед фактом, пытаюсь сделать нормальное лицо среди этого шоколадного кошмара. Хесус вытягивает руку, и мы делаем селфи. Закончив фотосет, он произнес: - Вот теперь можем познакомиться. Я – Хесус, Дед. А ты? - А я – Ксения, - отвечаю, глядя ему в лицо. - У Хесуса-Деда есть обычное имя? - Ну, в вк я подписан как Дмитрий. Некоторые меня зовут Алексеем. - Да, видела. Я в вк подписана как Оксана. Некоторые меня зовут Сеней. Мы начали друг другу рассказывать о себе. В процессе общения я поняла, что Хесус вполне адекватный человек. Он не ведет себя как придурок, не орет как истеричка. Понимаю, что в интернете сформировался образ, который Хесус старается держать для своей аудитории, ведь именно таким они его полюбили и любят до сих пор. Я просто провожу параллель между Дедом из твича и Димой-Лешей, с которым разговариваю сейчас – два совершенно разных человека. Он очень даже вежливый и воспитанный молодой человек. Какой контраст между реальностью и тем, что показано на экране. Он даже ни разу не матюгнулся при мне. Ну ладно, один или два раза было. Спустя какое-то время ловлю себя на мысли, что таращусь на рот Хесуса. Я пытаюсь понять, что не так с его произношением. Внезапно он заметил это и помахал своей ладонью перед моими глазами. - Ты чё? – с басистым возмущением спросил Дед. - Ничё, - пытаюсь делать вид, что ничего не происходит. - Куда ты так пялишься? - Эм. Никуда. Что дальше? Он продолжает говорить, и я не могу отвести глаз от его рта. После фразы «голубоглазый, потом кривозубый и стример», сказанной Хесусомв одном из видео, очень сложно не обращать внимания на такое. «Сеня, это не прилично! – говорю сама себе. – Хватит таращиться!» Смотрю в его глаза, но мой взгляд автоматом спускается к низу лица. Я уже забыла, о чем он рассказывает, так как старательно пыталась заглянуть ему в рот, как бы это не звучало. Через силу отрываю свой взгляд от губ стримера и тем самым перестаю смущать его. - Слушай, давай ты, наконец, перестанешь пялиться на мой рот, и мы куда-нибудь сходим! - не выдержав, выпалил Хесус. – Например, в кино или парк. Я нервно хохотнула, замечая, что краснею как вареный рак. Но быстро взяла себя в руки, сказала: «Пойдем в парк!» Хесус усмехнулся, вытянул руку в стиле «после вас» и мы двинулись в сторону парка, попутно обсуждая различные темы, приходящие в голову. Ближе к полуночи мы, наконец, добрались до моего дома (Костиного). Стоим у ворот и никак не можем наговориться. Мимо нас прошмыгнула парочка школьников, направляющаяся к тридцатому дому. Хм… Женька, по всей видимости, снова полезет через окно, чтобы Алла Петровна не проснулась и не устроила своей дочери взбучку за нарушение комендантского часа. Внезапно посетила мысль о том, как Костет меня отчитывает за то, что пришла домой после полуночи. От этой мысли я засмеялась в голос. Хесус посмотрел на меня. Даже в полуночном мраке я смогла рассмотреть его глаза. Они казались такими глубокими, словно бездонные озера. В широких зрачках виделись маленькие хитрые огоньки (как бы это не звучало). На губах проскакивает теплая, дружеская улыбка. Ключица предательски выглядывает из-под майки. Почему я заметила это только сейчас? Набираю воздух в легкие и говорю: - Наверное, я пойду. Уже поздно. Иди, не то тебя схватят и унесут в подвал твои ейские поклонницы. Их здесь много. - Да, поздно, - согласился Хесус. - Мне будет страшно идти одному домой. Может, ты меня проводишь? - Сейчас возьму свою биту и проведу тебя. Спустя пять секунд молчания тишину, таившуюся на улице, нарушил наш заливистый смех. Конечно же, Дед смеялся с прикрытым ртом. Этому жесту я уже не удивляюсь, даже не обращаю внимания. - Ты ниче такая, - успокоившись, произнес он. На его лице читалась искренность и доброжелательность. – Только сразу показалось мне типичной такой истеричкой. Но теперь понимаю, что совсем не типичная. - Ты тоже, - отвечаю, закатывая глаза. - Совсем не похож на сексистское хамло, каким тебя называли некоторые дамы и не дамы. И вроде как даже не гей. - Чё, рыли? Произнеся эту фразу, Хесус вытаращил глаза и вытянул свой рот в удивление. Я пыталась сдержать подступающий смех, начала кашлять. Глядя на меня, он начинает хохотать, попутно прикрывая свой рот ладонью. Инстинктивно моя рука делает тоже самое. Если бы кто-то увидел нас в данный, то подумал бы, что эти странные, давящиеся от смеха люди сбежали из дурдома (примечательно из палаты интенсивной терапии). Я не могу смотреть на Хесуса, полностью закрываю лицо и просто ржу в ладони (это по-другому никак не объяснить). - Рили, - отвечаю я, остановив приступ смеха. Фух, даже в животе закололо. Хесус тоже успокоился. Вдруг сделал серьезное лицо и пристально уставился на меня. Эти глаза. Что в них такого, что внутри меня каждый раз что-то переворачивается? Чувствую, что от этого взгляда мне становится неловко. И решаю хоть как-то отвлечь его от себя и важным, серьезным видом говорю: - На самом деле, мне было приятно провести с тобой этот вечер. Правда. Вижу, как мой спутник пытается сдержать улыбку, но у него ничего не получается, и опять начинает хохотать. И снова его рука тянется, чтобы прикрыть рот. «Он так сильно над этим заморачивается? – мелькнуло в моей голове. – Мне кажется, что его этот небольшой «дефект» придает ему больше шарма, что ли, делает ХесусаХесусом, настоящим. Даже я за весь вечер привыкла к этому и перестала замечать». - Но, - продолжаю с задумчивым видом, - мне слегка поднадоело быть твоим фотографом. Я понимаю, что ты парень известный и всякое такое, но твои фанатки меня немного раздражали своими капризами по поводу серийной съемки, подходящего ракурса и прочей херни. Хесус с некоторым удивлением смотрит на меня и говорит, что не мог подумать о том, что такое количество людей узнает его на улице и захотят с ним сделать фотосет. И главное, делает вид, будто серьезно не догоняет, почему так все происходит. - Да ну, - говорит он, глядя в пол, - я стремный и старый. А еще сексист. От этих слов мои глаза вылезают наружу. Я таращусь на него. Он это сейчас серьезно? - Послушай, Дима-Леша, как тебя там, - начинаю я (Хесус моментально поднимает на меня свои голубые глаза) и чувствую, что где-то из нутра медленно, но уверенно поднимается злость, - нормальный ты. Да, ты немножко дурачок и истеричка, но нормальный. Ясно? Вот не люблю людей, которые, как говорится, померли и подглядывают. Он смотрит на меня с интересом. На какой-то момент мне показалось, что Хес просто стебется надо мной, в связи с чем злость, сидящая внутри меня, стала быстрее подниматься наверх и возникло дикое желание дать ему леща. Но понимаю, что нужно сдержать себя. Я же не истеричка все-таки. Вернее, не типичная. - Ты симпатичный! Э, в смысле, нормальный. Это факт и не стоит отрицать. Но не только из-за этого любит тебя твоя аудитория. Кроме вроде как приятной внешности, ты имеешь другие интересные качества, которые оценивают люди, подписанные на твой канал, особенно те, кто был с тобой не один год. Наверное, народ не настолько тупой, чтобы вестись только на одну картинку. Поэтому прими это как должное и не беси меня. Хесус сощурил глаза и пристально посмотрел на меня. - Еще раз так посмотришь на меня, - медленно произношу я, - ударю тебя в нос, а потом покусаю. Очень больно. Дико больно. Хесус улыбнулся и, наконец, отвел от меня свой серьезный оценивающий взгляд. Поболтав еще немного, я говорю, что мне пора и отхожу в сторону дома. Хесус махнул на прощание и развернулся, чтобы уйти. «Уникальный человек», - усмехнувшись, подумала я. Направляюсь к двери, дергаю за ручку и только собираюсь войти, как слышу знакомый басистый (и немного истеричный) крик «Погоди!» Отворачиваюсь и вижу, что Хесус возвращается к моим воротам. Подхожу к калитке, выглядываю из-за дверей и делаю вопросительное выражение лица. Он смотрит на меня загадочным взглядом и спустя некоторое время выдает: - Я думал, сомневался, размышлял, да или нет, воот… Он явно испытывает мое терпение. После двухминутного потока размышлений вслух, я не выдерживаю и почти с криком выпаливаю: - Да рожай ты уже, ну. Я хочу спать! На секунду охренев, Хесус как бы очнулся и продолжил, на этот раз не растягивая и не напрягая мои нервы: - В общем, размышлял по поводу одной штуки, но ты сказала, что я – симпатичный, и теперь просто я убедился в том, что это нужно сделать. Понимаю, что ничего не понимаю. Я запуталась. В моей голове пытается сложиться воедино определенная картинка, но ничего не получается. Мотаю головой. Что этот странный длинный человек от меня хочет? Хесус смотрит на меня и говорит: - Давай завтра снова погуляем. Сходим куда-нибудь. Я стою с удивленным выражением лица и перевариваю полученную информацию. Здрасьте! Если честно, то не думала, что мы еще когда-нибудь куда-нибудь пойдем. Увидев мою растерянность, он добавляет: - Обещаю, больше моим фотографом ты не будешь. Честно. После этой фразы, я бросаю «Ну ладно» с полнейшим безразличием (как мне показалось и как мне хотелось). Разворачиваюсь и иду к входной двери дома, а сердце готово вырваться наружу. Зайдя внутрь и не включая свет в прихожей, я плюхнулась на рядом стоящее кресло и прислонилась к стене. Слишком много впечатлений за целый день. По телу разливалась приятная усталость, глаза закрывались сами собой. Понимаю, что нужно дойти до своей кровати и просто упасть в объятия подушек и одеяла. А еще лучше – этого длинного, худощавого, с басистым, несвойственным его виду, голосом и интересным говором. «А ну прекрати!» - одергиваю саму себя. Что за мысли, в самом-то деле? Поднимаясь по лестнице, я услышала звук уведомления. На ходу достаю телефон из кармана и вижу на экране виджетвк, который содержит в себе следующее: «Дмитрий Карпов. Завтра в пять, у нашего магазина. Купишь мне мороженку». Сдерживая смех от того, что мне не оставили вариантов, продолжаю подниматься по лестнице, чтобы добраться до кроватки и провалиться в глубокий сон.*3*
Прошла неделя, даже чуть больше, как мы с Хесусом общаемся. За это время мы успели посетить все интересные места Ейска, обойти пару палаток с хот-догами и прочими сладостями, потаращиться на выступление местных творческих коллективов, которые устраивают мини-шоу для везде снующих любопытных туристов. С ним было очень интересно общаться на разные темы, он много рассказывал о своем родном городе, стримерстве и прочей деятельности, присутствующей в его жизни. Рядом с этим человеком меня не покидало чувство некой связи, что-то вроде той, которую ощущают друзья, знакомые с детства. При таких обстоятельствах ты являешься тем, кто ты есть на самом деле, не строишь из себя кого-то, кто должен подходить под общепринятые стандарты. Например, лично мне нравится черный юмор, многие из моих друзей не разделяют этого, но Хесус очень даже охотно поддерживал такие шутки. Но не только это оказалось у нас общим. Гуляя по парку, мы миновали парочку, которая всячески пыталась показать всем окружающим свои слюнявые отношения. В какой-то момент стало весело от того, что есть человек, который тоже не воспринимает такое как норму вещей и говорит, что это действительно противно и некультурно, а не дежурное «Ты просто завидуешь!» И ведь прошла всего лишь неделя, а такое ощущение, что мы с Хесусом знакомы очень и очень давно. Днем общаемся в вк, вечером гуляем, а ночью снова переписываемся. И что странно – даже не надоедает. Кажется, у нас очень много тем для обсуждений, которые нужно успеть обсудить до отъезда. Впервые встречаю такого человека, с которым общаешься, круглые сутки и тебе хочется еще и еще. В какой-то момент Костет предъявил мне претензии за то, что его сестра какому-то непонятному дрыщу уделяет больше времени, чем любимому брату. Потом же после своего бубнежа начал подкалывать зарождением новых отношений кривозубого стримера из Питера и похожей на школьницу рокерши из Минска и все чаще стал напоминать о том, что в моей жизни были только одни идиоты. Но если случится так, что этот непонятный длинный хрен все-таки покорит мое сердце, то Костет готов принять его. Сегодня днем я решила сходить на обрыв, вид которого можно было наблюдать из окна моей комнаты, и побыть наедине с собой, своими мыслями и книгой. Моя бабушка в свое время работала в библиотеке, поэтому у нас дома имеется достаточно большое количество словарной кладези: было почти все, что содержалось в школьной программе, различные романы из жанра фантастики, истории, документальные архивы, автобиографии поэтов и писателей, зарубежная литература. В подростковом возрасте я не так сильно радовалась тому факту, что у нас дома есть своя собственная библиотека. В конце каждой четвертой четверти у меня возникало желание сдать это все на макулатуру. Или сжечь. Кому были интересны такие серьезные книги в 15 лет? Изобилие художественной литературы я начала ценить по-настоящему, когда поступила в университет. В поездке на учебу и домой, на скучных парах всегда зачитывалась до такой степени, что меня просто переставал интересовать окружающий мир. За время моего обучения в вузе я прочитала пару произведений русских писателей (Горький, Достоевский, Грибоедов, Чехов, Фонвизин, Толстой), самые популярные ужасы Кодзи Судзуки, «Исповедь сына века» де Мюссе, «Унесенные ветром» Маргарет Митчелл, а также Стивена Кинга и Роберта Стайна. И еще, возможно, к моему стыду, антологию Гарри Поттера прочитала в 19 лет в то время, как десятилетние дети зачитывались ей после школы. И вот сейчас собираю все необходимое: рюкзак с покрывалом, крем от загара, бутылка воды, банан и маленький контейнер белой черешни, телефон с полной зарядкой и книгу в зеленой обложке, с имеющимися потертостями, на которой выгравировано черными буквами «М.А. Булгаков, Мастер и Маргарита. 1928-1940». Это было первое, прочитанное мною произведение, благодаря которому я полюбила все творчество данного писателя. «Собачье сердце», «Иван Васильевич меняет профессию», «Дни Турбиных», «Морфий» - все это мне очень понравилось. Но номером один для меня является именно «Мастер и Маргарита». Вооружившись всем необходимым, обхожу дом с другой стороны, с которой полностью открывается вид на море, пляж, аквапарк и порт и шагаю в сторону того самого обрыва. Я никогда не любила этот путь, так как приходилось пролезать через виноградные заросли соседских построек, чтобы попасть на тропинку. Когда же из них выберешься – все руки и ноги будут расцарапаны, что самому драчливому коту и не снилось. Но в связи с тем, что мне не хотелось идти в обход по пляжу (не было никакого желания встречаться с кем-либо из знакомых, имеющихся в Ейске), выбор пал на колючий, но короткий путь. Тут всегда можно было увидеть что-то необычное. В прошлом году, когда с Костетом вечером шли с обрыва, то наблюдали очень интересную картину: один парень славянской внешности выбегал из заднего двора дома с зеленым фасадом. А потом следом за этим чудиком погнались три человека кавказской национальности. Как выяснилось позже, бегущий паренек облапал за грудь женщину, которая оказалось сестрой этих трех кавказцев, когда они все вместе сидели за столом и пили местный самогон. Несколькими днями позже я шла там одна и видела, как из другого дома с красным металлопрофилем дама лет 45-50 в прямом смысле выволокла за волосы молоденькую девушку, закутанную в банное полотенце, следом за которой выбежал седоватый мужик в семейных труселях с криком «Тамара! Прости меня, она для меня ничего не значит!» Ходили слухи, что эта Тамара три дня не пускала домой своего мужа, и он ночевал на гамаке в своем дворе. Благо погода здесь всегда теплая. А, когда я приехала в Ейск в первый раз с родителями (тогда-то и открыла для себя эту тропинку), видела, как местный дед Степан (его зовут здесь Капитан Грей, так как у него всегда прикрыт левый глаз, а может, и вовсе не открывается; он всем рассказывает, что это произошло на войне, но ходят упорные слухи, что этот дедок как-то по-пьяни не вписался в какую-то железную хрень) гонял свою жену за то, что та от злости вылила бутылку настойки, которую ее муж делал в течение десяти лет, в раковину. И все кричал «Ли-и-ида, сука ты жидовская!» Их обоих вроде как называют местной семейкой Аддамс. От этих воспоминаний я хохочу, схватившись за живот. Хорошо, что здесь почти никто не ходит. Прохожу мимо тридцатого дома и вижу, как Женька стоит на летней кухне и целуется со своим бойфрендом. По всей видимости, тогда, когда мы с Хесусом стояли у моего дома, Алла Петровна не спалила, что ее дочка забралась домой через окно в кухне, иначе эта бедная школьница сидела бы запертой в своей комнате целую неделю. Увидев меня, Женька улыбнулась и радостно помахала мне. Я махнула в ответ и продолжила свой путь. Спустя 10 минут, наконец, нашла место, на которое всегда приходила. Удобно расположившись недалеко от края обрыва, я достаю свой любимый роман и начинаю чтение. Увлекшись, я с головой погрузилась в сюжет, только иногда делала перерывы для отдыха глаз и перекуса. Ветер, который дул со стороны моря, приятно охлаждал лицо. Вот, что мне всегда нравилось здесь так то, что благодаря морскому воздуху почти не ощущаешь достаточно высокую температуру. Смотрю на время – 14:49. Можно еще часа два тут потусоваться. Костя все равно ушел помогать соседям с установкой нового бойлера, так что, думаю, домой он вернется не скоро. Снова возвращаюсь к своей любимой черной свите, которая уже успела устроить пожар в «Грибоедове». Какой же Булгаков гений! Дочитав до момента, когда Понтий Пилат со своей собакой присоединился к лунной прогулке Иешуа Га-Ноцри, вспомнила фразу, сказанную прокуратором ранее: «Трусость, несомненно, один из страшных пороков. Нет, философ, я тебе возражаю: это самый страшный порок». А ведь, правда. Надо будет запомнить. Может, когда накидаюсь с девчонками, пришлю эту цитату своему бывшему. Как типичная тп. От этой мысли я хохотнула. Это было слишком глупо. - Хорошая книга. Очень удивительно, что не паблики в вк читаешь. Опять этот бас. Оборачиваюсь и вижу перед собой своего худощавого друга. Он трансгрессировать умеет? - Дмитрий или Алексей, хз кто ты, - обращаюсь к нему, - у меня к тебе лишь два вопроса. Хесус с интересом смотрел на меня сверху вниз, держа свои руки за спиной и хитрожопо улыбаясь. - У тебя привычка — вот так подкрадываться сзади и пугать до чертиков? И откуда ты узнал, что я здесь? Никогда не поверю в то, что ты тут просто прогуливался, ибо мужики, живущие в центре, ленятся ходить сюда даже на рыбалку. Из близлежащих домов сюда человека три от силы ходит. Ты что, сталкеришь? Хесус растянулся в хитрой улыбке. - Вообще, я вышел из дома за мороженым. На моем лице проскочило «ДА ЛАДНО!» Почему наши разговоры строятся в основном на мороженом? Слендера это развеселило. Снова возвращаюсь к своей книге, демонстрируя, что мне все равно, есть он тут или нет (нет, не все равно!) - Ты обо мне думала? Я выглядываю из-за книги и гляжу на Хесуса – тот с большим интересом рассматривал меня. Этот вопрос немного выбил меня из колеи. Чувствую, как моя левая бровь медленно поднимается. - Если только в твоих мыслях. После этой фразы, произнесенной с максимальным безразличием, лицо Хесуса переменилось. Скорее всего, он не ожидал такого ответа. Наконец-то я застала его врасплох! Хе-хе! Спустя какое-то время раздумий Дед опять заговорил, приняв свое дежурное выражение лица: - Решил пройтись в твой район. Прогуляться, в смысле. Я тут только ночью был, типа темно и всякое такое. Потом вспомнил, что ты живешь здесь. Возле дома увидел твоего брата, он мне сказал, что ты тусуешься на своем любимом месте. - Тебе не было страшно? - Ну, так. Немного. - Как ты нашел мой дом? Кто тебе слил инфу? Ведь была ночь. - Ну, выход же как-то нашел. Или, можнт, зов сердца. Поднимаю голову и таращу свой взгляд на него. Чувствую, как мой рот раскрывается от изумления. Он хлопает глазами и руками разводит. Что в нем такого? Обычный дрыщ, ростом с фонарный столб, лицо худощавое, челка, как гребень петуха, завернута назад. Руки худые, ноги тонкие, жопы никакой (долго искать, за что можно пощупать). «Не стандарт, - возникло в моей голове, - по которому сохнет достаточное количество баб от мала до велика». Не стандарт, который сейчас стоит передо мной и троллит меня мороженым. Очень даже симпатичный не стандарт. Ой, что за мысли? Ксюха, успокойся! Помотав головой, я начинаю хохотать. Хесус заулыбался и опять прикрыл свой рот рукой. Когда-нибудь я свяжу ему руки, защекочу и заставлю улыбаться во все 32 зуба! - Кстати, он на меня как-то неправильно смотрел. - Костет не гей, если что. - Да я не это имел в виду. Возможно, он был чем-то недоволен. Ты ему тоже майку испортила? - Не, я ему спалила бровь. Хесус уставился на меня, его голубые глаза едва не выскочили из орбит. - Не специально, ты не думай. - Как можно не специально спалить бровь человеку? - Очень просто. Хочешь, покажу? - Ты лучше расскажи, а я послушаю. Хесус садится рядом со мной, касается своими плечами моих, закладывает одну ногу на другую и поворачивает голову в мою сторону. Глаза горели интересом и выжидающе смотрели, губы сложились в тонкую линию. Я, глядя на него, закрываю свою книгу, складываю ее в рюкзак и начинаю свой рассказ: «Когда мы с Костетом были малые, нас всегда на лето родители сплавляли в деревню. Его дом был в середине, а мой – ближе к лесу, почти в самом конце. Костик всегда приходил ко мне, и мы страдали херней. В один из дней нам пришла в голову идеальная идея сделать чирку, о которой нам так часто рассказывали старшие ребятки. Мы сперли из своих домов по коробку спичек, бычки от сижек нашли на остановке». - Бычки? – с неким отвращением произнес Хесус. Лицо его скривилось так, будто он целиком за один присест проглотил лимон. - Боже, заткнись и слушай, - повысив голос, я закатила глаза, - не перебивай, а то и ты без бровей останешься. - Слушаюсь! Бросаю на него грозный взгляд – Хесус лишь пожал плечами и руками развел в ответ, игриво улыбаясь. Просверлив глазами Деда еще пару секунд, поворачиваю голову в сторону моря и продолжаю, помогая себе дополнять рассказ жестами для более яркой передачи образа: «Мы брали бычок, лупили обертку и доставали фильтр. Затем брали этот пучок из белых волокон и насаживали на спичку. Полученную хрень клали на ровную поверхность, обычно, это была какая-нибудь лавка, поджигали, а сверху быстро давили стороной коробка, на которой есть маленькая наждачка. После этого на фильтре оставался след, о который можно было зажечь спичку. Саму чирку мы сделали. А вот с первого раза у нас не получилось зажечь. Мы долго думали, почему не выходит. И вот я взяла эту чирку в руки и на весу попыталась зажечь спичку. Костет как раз подсунулся так близко, чтобы все рассмотреть хорошенько. В итоге спичка зажглась, а у братишки минус одна бровь». Хесус с серьезным видом смотрел мне прямо в глаза. Я не могу больше выдерживать этот пристальный взгляд и начинаю хохотать. Дед, побывав под впечатлением минуту, начинает расслабляться, прикрывает лицо руками и смеется. Немного погодя, он успокаивается. - Так, значит, ты не только портишь майки, но и брови сжигаешь? – Хесус лукавым взглядом смотрит на меня и подвигается еще ближе ко мне. Машинально отворачиваю голову и гляжу на горизонт. Какое Азовское море сегодня голубое. Таким, кажется, его никогда не видела. Ой! Я чувствую его дыхание на своей щеке. Ох, меня бросает в жар! Холодный пот градом скатывается по моей спине. - Да, вот такой человек-косяк, - отвечаю я с ухмылкой и поворачиваю к нему свою голову. Мы едва касаемся носами. Мое сердце замерло. Я не думала, что он так близко! Глаза Хесуса пристально смотрят в мои. В них читаются одновременно хитрость, нежность, желание. Такое может быть вообще? Перевожу свой взгляд на его губы: они чуть приоткрыты и медленно тянутся ко мне. О, боги Древней Греции! В ожидании чуда, бабочки в моем животе превратились в самых настоящих драконов и принялись танцевать ХавуНагилу. Поднимаю свои глаза и вижу два бездонных озера, которые прожигают своим взглядом. Внутри меня все кричит «Наклонись и поцелуй!» По телу пробежала предательская дрожь. Чувствую, как мои губы тоже приоткрылись. Мы тянемся все ближе и ближе друг другу. Его губы на уровне моих. Еще чуть-чуть и будет фейерверк! Мы почти касаемся друг друга. Одно движение и фейерверк. Но… Но, по закону жанра, в этот ответственный и интимный (и просто великий, ВЕЛИЧАЙШИЙ) момент заверещал телефон. Не мой. Его. Хесус, не отрывая своего лица от моего, закатил глаза и с диким раздражением выдавил «Бл*ть!» В моей голове количество матерных слов было побольше. Прикрыв на секунду глаза, я почувствовала разочарование. Вот теперь понимаю неудовлетворенных баб, которым кайф обломали. Впервые в жизни задалась вопросом о том, какой же мудень придумал эти сраные электронные кайфоломы? Наверное, в данный момент на моем лице проскакивала досада, которую я тщательно пыталась скрыть выражением полного безразличия к происходящему. Телефон все продолжал трезвонить. - Ответь, может, важно, - тихо говорю и отвожу глаза в сторону, попутно отстраняясь от Хесуса. Дед с большим возмущением достал телефон из кармана и посмотрел, кто его беспокоит, после чего приобрел более яростный вид и со злостью провел пальцем по экрану. Пока он с кем-то говорил, я начала собирать свои клунки, полностью погруженная в свои мысли. Закончив сборы, встаю и понимаю, что совсем не слышала того, что Хесус говорил своему собеседнику по телефону. Меня беспокоило то, что такой случай может больше не представится. Вообще не представится. Никогда. Чудный и интимный момент, который грубо прервал сраный звонок сраного мобильника! Мне стало интересно, кто же такой бестактный испортил всю идиллию? Думаю, при встрече я бы побила этого человека. Внутри меня закипает злоба, а руки сжимают лямки рюкзака. Стою и ощущаю себя полной дурой (и почему я так реагриую?). Смотрю на Слендера и вижу его разгневанное выражение лица, излучающее жгучее нетерпение. Внезапно он посмотрел на меня, все еще держа телефон у своего левого уха. «Надо уходить», - думаю про себя и показываю двумя пальцами ему, что я пошла. Только двинулась к тропинке, как услышала, что Хесус кинул в трубку своему собеседнику фразу «Потом. Отвали!» и через пару секунд уже шел рядом со мной. Наши руки касались друг друга во время ходьбы по широкой тропинке. Немного погодя, Хесус нарушил неловкое молчание: - Это был мой друг. Придурок. Я пожимаю плечами и продолжаю молча идти в сторону тропинки, ведущей к моим любимым зарослям. Хес идет рядом и время от времени посматривает в мою сторону. Спустя пять минут не выдерживаю и говорю: - Хватит пялиться! - Да я и не пялюсь. Камон! Не скрою, это помогло разрядить обстановку. Шагая по тропинке, мы шли и разговаривали о вчерашнем увиденном огненном шоу, о том, как пьяный мужик полез на сцену и пытался повторить «Львиный рев», впоследствии оставшийся без майки и одного шлепанца. Когда мы, наконец, дошли до дома 16, я скидываю рюкзак, чтобы было удобно пролезть через щель в заборе из виноградных зарослей, которые чуть дальше представляли собой не слишком длинный лиственный тоннель. - То есть, можно было пройти здесь?! – почти взвизгнув, пролепетал Хесус. – Вот серьезно?! - Я всегда хожу через этот виноградник, - отвечаю и пожимаю плечами, - так намного короче и не надо подниматься с набережной на гору. - Блин, даже не знаю, что лучше: лезть через колючки или ходить по камням по берегу? - Не знаю, лучше или нет, но значительно быстрее. Добравшись до забора своего дома, я почувствовала такую усталость, а Хесус, казалось, наоборот, зарядился энергией и его рот просто не затыкался. После моего случайного зевка, Дед сразу прекратил свое тираду, на пару секунд задумался, пристально посмотрел на меня и произнес: - Мне, правда, очень жаль, что всякие придурки портят такие моменты. - Какие такие? - Да просто… Моменты… - Бывает. Ладно, я пошла. - Подожди! - Ну? Хесус смотрит на меня, пытаясь, по всей видимости, подобрать слова. Делаю вопросительный взгляд, как бы подгоняя его к ответу. - Извини. - Да ладно. Все нормально. Пока! Разворачиваюсь и захожу во двор. Чувствую, как к горлу подкатывает комок обиды. Сейчас, наверное, расплачусь. Хотя, как комок обиды? Скорее всего, просто сильно неприятно от того, что был испорчен, как сам Слендер сказал, такой момент. Около десяти вечера решаю залезть в вк. Беру свой телефон и открываю контакт. Пару сообщений от девчонок с работы, из универа, одноклассник что-то написал. Ничего необычного. Захожу в свой любимый паблик и начинаю читать посты. Спустя некоторое время приходит одно сообщение от Хесуса: «Дмитрий Карпов: Мне действительно очень жаль, что мой друг-придурок помешал нашей беседе. Поэтому считаю, что нам нужно сходить завтра в какое-нибудь уютное кафе, чтобы продолжить то, о чем мы говорили». Мои глаза полезли на лоб. В процессе переваривания поступившей в мозг информации пришло еще одно сообщение: «Дмитрий Карпов: Короче, сегодня была жопа. Сорри:3», а следом: «Завтра в семь. Встречаемся на набережной». Вот это было неожиданно.