nevermind

Очередной вечер после утомительной репетиции. На тренировках в зале Чимин выкладывается больше чем «на полную», для него важно не просто сделать, а сделать это хорошо. Тело ноет, ноги гудят и просят побыстрее в кроватку. Буквально заваливаясь в свою комнату в общежитии, парень собирается принять душ и отключиться. Видимо, боги решили, что такого счастья Пак не заслужил и поэтому, зайдя в ванную, он обнаружил стикер приклеенный к дверце душевой кабинки. — Душ не работает, проблемы с трубами. Постараемся исправить как можно скорее. Управляющий Дон, — прочитал парень, — Постараемся исправить, ага, — тяжело вздохнув, он направился на выход. Захватив с полки чистую футболку и пижамные штаны, Чимин вышел с комнаты, закрыв ее на ключ. Идти к соседу в такое время было весьма неудобно, но ложиться в постель потным и грязным было куда неудобнее. — Юнги, ты ведь не против…— начал Пак, когда после короткого стука в дверь, ему открыли, —…если я приму у тебя душ. Говорить нормально парню не дал возможности Мин Юнги, что открыл дверь, стоя лишь в спортивных штанах, которые держались на его остро выпирающих тазобедренных костях. Парень никогда не отличался накаченным телом, Юнги было просто лень этим заниматься, но вот подтянутым оно все же было. Махровым полотенцем он вытирал свои светлые волосы, что падали на глаза. По всей видимости, Мин только вышел из душа и собирался отправиться спать, но наличие теплой воды в душевой кабине привлекло Чимина больше, чем дать возможность другу отоспаться. — Чимин? — искренне удивился парень. «А ты кого тут собирался увидеть?» — А с твоим что случилось? — продолжил Юнги, на что Пак протянул ему записку управляющего общежитием. — Понятно.— послышался тяжёлый вздох со стороны парня, — Проходи. Юнги отошёл от двери, позволяя Чимину войти и только тогда до последнего дошло, что все это время он не отрывал взгляд от бледного тела парня, что стоял напротив. «Блять. Это. Плохо.» Непонятный жар расплавился по телу, заставляя щеки младшего запылать огнем. Он старался не поднимать взгляд на парня, что даже не думал одеться. — Спасибо, Хён, прости за беспокойство, — пробубнил Чимин и направился в сторону двери, что вела в ванну. Только закрывшись за деревянной дверью, он смог полной грудью вдохнуть воздух. Чертов Мин Юнги, он буквально дырявил своим взглядом спину Чимина. Что он хотел этим сказать? Почему не оделся? Что мне, черт возьми, делать со стояком в своих штанах? Эти мысли заполнили голову Чимина и не давали спокойно принять душ. Как только теплые струи воды начали стекать по телу, он прикрыл глаза и позволил себе позволить представлять. Представлять, как Юнги заходит в ванну, как открывает кабинку, как скидывает одежду и залазит к младшему, прижимая его тело к стеклянной поверхности. Когда мысли Чимина зашли слишком далеко, так, что он стал буквально ощущать как горячие губы целуют его шею, а длинные пальцы сжимают бока до красноты, он одним движением переключил воду на холодную. Распахнув глаза и зажав рукой рот, он старался приглушить крик, что вырвался. Контраст горячей и холодной воды заставил его тело взбодриться и выбросить эти грязные мыслишки о Мин Юнги, что был буквально за стеной. Близость Хёна порождала новые картинки, поэтому, Пак решил поскорее с этим закончить. Он выдавил на мочалку небольшое количество геля для душа, которым пользовался Юнги и стал вымывать свое тело. Казалось, он пытается отмыть не только грязь за день, но и грязь со своих мыслей. Смыв с тела пену, он выключил воду и постояв ещё пару секунд, все же вышел. Пак Чимин не был бы Пак Чимином, если бы направляясь в комнату Хёна, чтобы принять душ, он бы не забыл свое полотенце. Не найдя взглядом хотя бы полотенце Юнги, он все же натянул одежду на мокрое тело. Как и ожидалось, белая футболка намокла и прилипла к груди. Тело Чимина было более накачанным, слегка загорелым и выглядело сильнее тела Юнги. Достаточно длинные волосы сейчас были мокрыми и по ним стекали капли, делая футболку более мокрой. Выйдя Чимин увидел, что Мин уснул сидя в кресле перед телевизором. «Может это и к лучшему» Сняв с кровати теплый плед, он подошёл к спящему парню и склонился над ним, чтобы укрыть. Спящий Мин Юнги — это самый настоящий котик. Он мило морщит носик когда капля с волос капает на него, поджимает губы и пытается устроиться поудобнее. Смотря на такого Юнги, Чимин не может не влюбляться, не может не пялиться, не может не тянуть к нему руку, чтобы прикоснуться к щеке. — Чимин…— вдруг тихо мычит Юнги, а Чимин отдергивает руку. «Неужели проснулся?» — Чимин-и, не уходи, — продолжает Мин, а сердце Чимина пропускает несколько ударов. И Пак не уходит, он остается вот так вот смотреть на спящего хёна и не может понять, что же ему сделать. Так хочется его поцеловать, так хочется прижаться и сказать, что он никогда не уйдет, хочется признаться в том, что влюбился еще, будучи мальчишкой. И он целует, осторожно, практически невесомо, но целует, тянется телом к спящему и сжимает своими губами чужие. Губы Юнги тонкие, но мягкие и теплые, чувствуется вкус вина, которое он видимо пил в отсутствие Чимина. Оставив губы, парень касается шеи, она гораздо холоднее, но Чимин чувствует, как его губы обжигают ее, чувствует, как пульсирует венка под кожей. Чимин задевает волосами кожу Юнги и чувствует, как тот, вздрогнув, открыл глаза. — Чимин, какого хуя? — вырывается у Юнги и тот отталкивает младшего. Пак успевает зацепиться за кресло и не упасть, он продолжил нависать над ним, заглядывая в черные глаза, в которых читается неприязнь, непонимание и некий страх. Чимин усмехается и закусывает нижнюю губу. Мин следит за движением чиминовых губ, в комнате освещенной лишь ночником, они слегка поблескивают и манят к себе. Юнги быстро себя отдергивает. — Чимин, ты знаешь, что я не такой, — старший упирается руками в грудь нависающего сверху парня, — Я не заинтересован в твоём члене, Пак. Чимин вспоминает как пару минут назад, Юнги просил его не уходить и оставаться рядом, он делал это неосознанно, а значит, на самом деле хотел. Прикрыв глаза и поддавшись вперёд, Чимин впечатывается своими губами в губы Юнги. Это сложно назвать поцелуем, никто из них не двигается. Чимин не пытается углубить, а Мин почему-то не отталкивает, он сидит с распахнутыми глазами, по всей видимости, не веря в происходящее. Спустя несколько долгих секунд Чимин все же отрывается от желанных губ и выпрямляется. Он точно видит, как Юнги скользит взглядом по его телу, по мокрой футболке и по татуировке под правой грудью. «Nevermind» Чимин тихо хмыкает и стремительно направляется на выход из проклятой комнаты, в которой становится невероятно жарко. — Не бери в голову, Хён, — говорит младший у самых дверей. Пак уже давит на дверную ручку собираясь выйти, как сзади слышится собственное имя. Голос Юнги хриплый, тихий и пробирает до мурашек. Тело сразу же бросает в жар, он звучит слишком близко, буквально над самым ухом. Чимин сгорает, сгорает от дыхания так близко, сгорает от исходящего тепла сзади. — Да, я не заинтересован в твоём члене, — шепчет Юнги, а Пак превращается в пепел когда руки хёна стали сжимать хрупкую талию, — Но твоя задница мне очень даже по душе. Чимин чувствует как его тело разворачивают к себе и впечатывают в находящуюся сзади дверь. Ручка больно упирается в спину, но это не имеет значения, когда парень поднимает взгляд и встречается с черными глазами напротив. Они сжирают, не дают вдохнуть воздух, затягивают в свой план. Губы Юнги в опасной близости, кажется, что они уже касаются, но находятся все же невыносимо далеко. — Юн...— договорить не получается. Губы накрывают чужие, сжимают и требуют ответить. Чимина не нужно долго просить, он целует в ответ. Целует будто бы губы Юнги это его воздух, ведь так и есть, без них дышать невыносимо, без них жить невозможно. Руки сами тянутся в шее хёна, обвивают и притягивают к себе. Не хочется чувствовать это расстояние между телами, хочется поскорее слиться, срастись, стать одним целым и больше никогда не расставаться. Юнги сжимает одной рукой талию, вторая же спустилась ниже на бедро, поглаживает большим пальцем и прижимает к себе. Это сводит с ума, Чимину кажется, что это лишь очередной грязный сон, что снится ему так часто. Дыхание сбито от поцелуев и волн возбуждения, что растекаются по всему телу. Мин цепляет Чимина под бедра и несёт в собственную постель. Падая на кровать, Пак хватает парня напротив за футболку и тянет за собой, заставляя того нависнуть сверху и снова впечатывается в его губы своими. Маленькие ручки ползут вверх по телу Юнги, задирают футболку и стягивают, оставляя обнаженным. Мин не отстаёт, и задирает футболку Чимина, так же снимая ее и отбрасывая на пол. Горячие тела соприкасаются и поджигают друг друга, а поцелуи как вода, что не даёт сгореть дотла в эту же секунду. Оторвавшись от сладких губ, Юнги стал целовать шею, кожа под губами такая нежная, гладкая и манящая, что не оставлять свои метки кажется чем-то невозможным. Он оставляет засосы и укусы, показывая всем, и себе в первую очередь, что теперь это тело его, этот мальчик его, только его. Чимин вовсе не против, он давно продал свою ангельскую душу этому дьяволу, что сейчас так нежно целует его кожу. Мин спускается ниже, покрывая поцелуями ключицы и грудь, бусинки розовых соском затвердели от возбуждения и прохладного воздуха в комнате, что проникает через приоткрытое окно. Юнги кусает, оттягивает, а затем нежно ведёт языком по одному из сосков. Губы Юнги вызывают в Чимине взрыв, взрыв чувств и эмоций, все кажется чем-то новым и ранее неведомым. Он тяжело выдыхает и стонет, когда Юнги касается маленьких бусинок. Собственному возбуждению тесно даже в свободных брюках, а упирающийся в живот член Юнги сводит с ума ещё больше. Маленькие пальчики сжимают волосы Мина на затылке, когда его губы спускаются ниже, целуют впалый живот, на котором выделяются мышцы, покусывает кожу и оставляет засосы. Слегка надавив на плечи парню, Чимин заставляет его отстраниться и сесть, сам он тут же поднимается и тянется к спортивным штанам своего парня. Юнги помогает мальчишке стянуть их и с дьявольским поблескиванием в глазах стал наблюдать за его действиями. Пак ведет дорожку мокрых поцелуев начиная с ложбинки между худой грудью, проходит языком считая ребра и кусает кожу под последним. Блеск в глазах Юнги становится только ярче, Чимин что находится между его ног и собирается ему отсосать выглядит так поблядски и так чертовски правильно, что хочется выть от увиденного. Пальцы Чимина, что оглаживали бедра Юнги, перебрались на его твердый член и слегка сжимают, это вызвало хриплый рык со стороны старшего. Ухмылка на губах Чимина совсем не детская, язык что проходится по нижней губе, это тоже не по детски и то как он снимает боксерки со своего хёна и подавно не похоже на действия ребенка. Головка сочится предэякулятом и манит к себе, Пак не сдерживается и ведет языком по ней, со стороны старшего слышно судорожный выдох. Юнги закусил губу и с животным удовольствием стал наблюдать за действиями своего мальчика, в свою очередь тот скользит по всей длине и втягивает кожу, ведет языком по выпуклым венам. Запустив ладонь в волосы Чимина, Юнги сжал их и направил голову на свой член, желая чтобы он побыстрее оказался в его горячем и влажном ротике. Чимин принимает его с удовольствием, но делает это очень медленно, посасывает головку, с удовольствием смотря Юнги в глаза, что еще больше сводит Мина с ума и то тот рычит. Рука Юнги слегка надавливает на затылок младшего, заставляя впустить себя глубже, Чимин с характерным причмокиванием всасывает орган, двигает головой несколько раз и валится на кровать, когда Юнги толкнул его на нее. Взглянуть на Юнги сейчас было большой ошибкой, он обнаженный, горячий, волосы взлохмачены, глаза черные как смоль, больше ничего в них не блестит, лишь животное желание разорвать это тело. Пак не успевает моргнуть, как оказывается на животе, он поднимает свою задницу вверх, выпячивает ее и взывая к себе Юнги. Пальцы старшего проходятся между округлых ягодиц и оглаживает колечко мышц, тело Чимина пробивает дрожь, когда влажный и горячий язык касается его там, он громко стонет и выгибается в спине. Смазав дырочку, Юнги снова мажет пальцем и надавливает, проталкивая фалангу одного пальца, она легко входит в узкого Чимина. — Ты…- начинает Юнги, проталкивая глубже. — Я растягивался, — прерывает его Пак издавая очередной сладкий стон. Этот факт позволяет Юнги протолкнуть в него сразу два пальца, Пак отвечает тяжелым дыханием и короткими движениями навстречу длинным пальцам. Движения рваные и медленные, Юнги лишь разогревает этого мальчика для себя, когда он был хорошо растянут и дырочка сочилась естественной смазкой Юнги проводит между ягодиц головкой члена собирая ее и проталкиваясь внутрь. пусть Чимин и готовился, пусть парень только что растянул его, но внутри все также узко и обжигающе горячо, и это чертовски приятно. Пак выгибается в спине до хруста и протяжно стонет когда Юнги резко входит полностью и сжимает ягодицы своими пальцами. — Чертов Мин Юнги — шипит Пак и впивается пальцами в подушку. — Прости, малыш, — хрипло шепчет Юнги и выдыхает прямо в ушко, прикусывает мочку и удовлетворяется тихим томным стоном. Двигаясь в узком теле своего малыша, Мин покрывает поцелуями его плечи, лопатки, спину, параллельно оставляет яркие отметины, он бы каждый миллиметр оставил бы в засосах. Отрываясь, он выравнивается и входит под новым углом, доставляет Чимину еще большее удовольствие задевая простату, пальцами сжимая ягодицы Юнги натягивает на себя тело младшего. Член Чимина требует внимания к себе, но из-за позы он не может к себе прикоснуться, зато при каждом толчке он трется об ткань простыни, что приносит удовольствие. Толчки сзади становятся более резкими и еще более глубокими, мелкая дрожь уже покрывает тело Пака и он стонет еще слаще, лаская слух Юнги. — Юнги… Юнги, — стонет Чимин, в глазах пляшут звезды, воздуха катастрофически не хватает, но получается вдохнуть полной грудью только когда он с хриплым стоном изливается, пачкает постель и собственный живот, но это сейчас беспокоит меньше всего. Движения сзади прекращаются, и Юнги выходит с пылающего тела Чимина, ложится рядом и тянет парня на себя. Пак оседлал лежащего, сам направляет член в себя и насаживается, продолжает движения, он собирается довести этого парня. Короткие ноготки Чимина впиваются в кожу на груди Юнги и царапают, пальцы Мина сжимают бедра Чимина до побеления, там точно останутся синяки. Наклонившись, Пак целует тонкие губы Юнги, они такие сладкие, что отрываться не хочется, они изучают друг друга, это все для них в новинку, хочется изучить каждый миллиметр, каждую трещинку. Чимин очень надеется, что у них впереди еще вечность времени. Все же отрываясь от манящих губ, Пак спускается ниже и целует шею, покусывает ее и оставляет свои следы, чтобы Юнги еще долго помнил эту ночь. Он продолжает терзать кожу, а руки лежащего снизу парня крепко сжимают ягодицы Чимина и грубо тянут на себя, он трахает его тело не жалея и стремительно приближается к тому, чтобы излиться в тело маленького мальчишки. Пак знает свое дело, поэтому он продолжает сладко постанывать имя Мин Юнги ему прямо на ушко, чувствует как член внутри трется о стенки и наконец, наполняет его полностью, Юнги издает гортанный рык и лишь сильнее прижимает младшего к себе, целует его в губы и выдыхает. Они оба мокрые, грудь тяжело вздымается от сбитого дыхания. Пак ложится рядом и жмется телом ближе к Юнги, сейчас ему стало невыносимо страшно, что парень его прогонит в эту же секунду и прикажет забыть. Чимин вздрагивает когда Юнги поднимается, чтобы выключить светильник, что служил единственным источником света в комнате. — Юнги-я, — негромко зовет Пак, — Не уходи. Юнги улыбается уголками губ, он понимает, что малыш просит не о том, чтобы он не уходил в данный момент, ему нужно куда глобальнее. — Никогда, мой милый Пак Чимин.