Чёрный мир. Книга 1

Разбудил Сашу её же стон, будто закопанное по шею в песок тело пыхало жаром. Усилием воли она перевернулась на бок, глянула на часы. «Линейку проспала», — подумала вяло, и тут вялость как рукой сняло. А что если она опять проснулась в другую реальность?! Саша вскочила, пулей вылетела из комнаты, впрыгнула в распахнутую настежь дверь зала и замерла. Тишина стояла такая, что тонко пищало в ушах. Кинув взгляд на сложенные диваны, Саша вспомнила, как вечером попросила дядю с тётей её не будить. Решила, что лучше соберётся впопыхах, чем не выспится. Кто же знал, что её сморит до того, как она поставит будильник. — Это был просто сон, кошмарный сон, — твёрдо сказала она себе. Нарушивший тишину голос немного её успокоил, и всё же она не обошла вниманием ни один выключатель в квартире и на унитаз присела не без трепета. Ей так и чудились отрезанные руки, теперь вылезающие из канализации и впивающиеся уже не в щиколотки, а в зад и перед. Она припомнила, как думала во сне о месячных и надеялась, что их приходом его кошмарность и объясняется, но внизу живота лишь слегка тянуло, что нисколько не походило на заставляющую её глотать таблетки горстями ежемесячную боль. Посмотреться в зеркало она не смогла себя заставить, мысль о встрече со своим отражением нагнала на неё жуть. Зажмурившись, сполоснула лицо и сразу вышла. Кожу при высыхании начало неприятно стягивать, и это ощущение окончательно убедило её в том, что проснулась она в привычную реальность. Крахмальная скатерть на кухне приглашала к столу, но Саша решила не изменять привычке — отнесла свой нехитрый завтрак, по времени — обед, себе в комнату. Открыла ноутбук. Не в первый раз, но из-за актуальности темы, более жадно, чем обычно принялась читать об осознанных сновидениях и сонном параличе. Скоро так нагрузила себя информацией, что тревога отступила, но стоило оторваться от монитора, как снова стало не по себе. Пришла немного стыдная мысль вбить в поиск «Отче наш». Во сне молитва, пускай на мгновение, но помогала, возможно, и наяву от неё будет толк. К тому же Сашу мучила некоторая досада за то, что она не смогла воспроизвести текст молитвы во сне. Тётя как-то пыталась её научить, но Саша так сопротивлялась, что в памяти задержалась лишь первая строчка, и то, кажется, только из-за слова «сущий», к которому она мысленно приставляла ещё одну «с». Вспомнив об этом, Саша не без удивления поняла, что во сне пыталась озвучить версию на церковнославянском, которой тётя её не учила. Решив, что тут есть потаённый смысл, она остановилась на ней. Старательно переписала молитву на листок и воткнула его под подушку. С трудом держа глаза открытыми — тревога мешалась с сонливостью, — она прочла статью о молитве, а позже о бесах, имя которым легион. Читая, заметила за собой, что чуть не каждую минуту поглядывает на часы. Всегда радующее уединение сегодня было в тягость. Услышав скрежет ключа в двери, Саша даже издала вздох облегчения. Но стоило ей рассмотреть перешагнувшую порог тётю, и облегчение как ветром сдуло. Тётина шея теперь походила на нижнюю часть греческой вазы не только по форме, но и по рисунку. Завитки сполоснутых дождём волос напоминали не то щупальца осьминогов, не то диковинные растения. Образы сна успели порядком поблёкнуть, но одного взгляда хватило, чтобы они возродились во всей своей устрашающей выпуклости. Пытаясь их отогнать, Саша тряхнула головой, но помогло не особо, зато вопрос тёти сразу же возымел действие. Прямо от порога она поинтересовалась, как прошла линейка. Саша уже собиралась соврать, что хорошо, но впившись в неё своим острым взглядом, тётя спросила, не заболела ли она. Саше не оставалось ничего другого как кивнуть, после чего пожаловаться, что ей было настолько плохо, что никак не получалось отойти от унитаза. Нет, из-за неявки на линейку из школы не выгоняют, и в первый день уроков почти, а то и совсем не бывает. Выслушав её, тётя многозначительно вздохнула. Боясь, что она скажет какую-нибудь гадость, Саша спросила, что сегодня на ужин. — Я так поняла, ты блевала всё утро! — подозрительно сощурилась тётя. — Так потому и спрашиваю. Вдруг развоняешься во время готовки, — к своему удивлению нашлась Саша. — Не нравится, уматывай жить к мамаше! Саша закатила глаза. Она припомнила, как одно время считала, сколько раз в неделю тётя произносит эту фразу, но вскоре сбилась со счёта. Тётя, как ни злилась, а приготовила ей на ужин пюре. «Чтобы ты завтра не блевала!» — с такими словами она подтолкнула тарелку к Саше, и, не дождавшись «спасибо» обозвала неблагодарной свиньёй. Саше хотелось её поблагодарить, но слова, как всегда, застряли в горле. Хорошо, что следом подал голос домофон. Тётя поспешила к двери, и Саша воспользовалась возможностью утечь с тарелкой к себе. После ужина она решила подобрать одежду назавтра и скоро пожалела, что не сделала этого перед едой. Мнимая тошнота из-за мыслей о первом учебном дне сделалась реальной. За всеми этими тревогами к ночи Саша уже и вспомнить не могла, что её так напугало во сне, но от ставшего привычным этим летом просмотра «Отроков во Вселенной» всё-таки решила отказаться. Она вспомнила, как вышла на этот фильм. В комментарии её любимого космического паблика кто-то бросил скрин с инопланетянином, глаза которого были размножены линзами. Заинтересовавшись, что это за чудо такое, она задала поиск по картинке. Год выхода фильма, откуда сняли скрин, её не обрадовал. Она решила, что это будет нечто примитивное, такое что зрителю двадцать первого века невозможно смотреть, но следом вспомнила Кубрика со снятой ещё раньше «Одиссеей 2001 года» и решила дать фильму шанс. Его просмотр быстро вошёл у неё в ритуал. Заснуть не могла, пока на инопланетного командира не посмотрит. Было стыдно сознавать, что ей так понравился актёр. Она годами посмеивалась над повёрнутыми на своих кумирах одноклассницами, считала, что с ней такое умопомрачение уж точно не случится, и вот, незадолго до выпуска вдруг поняла, что значит быть фанаткой. Её кумир нисколько не походил на смазливого мальчика из корейского бойсбэнда, по которым фанатели одноклассницы, но что это меняло? Ей надо было каждодневно видеть его лицо, слышать его голос ровно так же, как презираемым ею девчонкам. Она, правда, не помнила, чтобы хоть раз представляла с ним секс. С чего ей такое приснилось, да ещё и во всех подробностях, было совершенно непонятно. Саша решила глянуть ранее сохранённую в закладках лекцию по поиску внеземной жизни, и хотя тема её увлекала, вскоре начала задрёмывать. Ничто не предвещало повторения кошмара, но она позволила себе лечь только после чтения молитвы. Три раза её пробубнила, вспомнив поговорку «бог любит троицу». На следующий день с самого рассвета солнце палило так, будто лето не кончалось, но в школьном холле стоял прохладный, провонявший половыми тряпками полумрак. Ступив в него, Саша почувствовала себя приговорённой, но заметив у расписания Маринку, немного приободрилась. В отличие от Саши Маринка чудесно загорела. И одежду подобрала подчёркивающую загар — белые блузу и юбку. Саша, как всегда, оробела перед такой красотой, труда стоило поприветствовать одноклассницу. Усилия, впрочем, оказались напрасными, Маринка к ней даже не обернулась. К лицу немедленно прихлынуло, но Саша себя одёрнула — должно быть, Маринка просто не услышала её в таком гомоне. Саша сама-то себя едва слышала. — А это кто?! Тут её, наверное, должна была расслышать половина холла, настолько вопрос походил на вскрик. Наконец оторвавшись от расписания, Маринка проследила за взглядом Саши. — Судя по прикиду, наш новый физрук, — с обычной насмешкой проговорила она. — Тьфу ты! Вместо того чтобы красивого студентика на замену взять, взяли старпёра. — На замену?.. — сквозь вконец оглушивший её стук в ушах, пробормотала Саша. — Ну да, ты не в курсях, что ли, что физручка в декрет ушла? Хотя я тоже этой новости не поверила! Думала, да ну нах, кто на такую только позарился, у неё же жопа, как три мои! — Мне нужно освобождение… — Освобождение! — прыснул в ухо подкравшийся сзади Смирнов. — С чего бы это? Неужели за лето у нашей инопланетянки так сиськи подросли, что мешают бегать! — Сиськи у Санька? — прогоготал его подпевала — Рыжов. Саша оглянулась на него с отвращением, не видела его целое лето, ещё бы столько же не видеть. На Смирнова смотреть постеснялась, лишь отметила крутизну его новых кроссовок. — Это что-то из области фантастики! — Почему бы и нет, Эндрю? Может, ей братья по разуму помогли? Накачали космической помпой! — Ха-а, точняк! Ты бы хоть продемонстрировала нам, что у тебя там… — Давай, инопланетянка, покажи нам свои буфера! Не стесняйся. Тут все свои! В поисках поддержки Саша обернулась к Маринке. И пожалела о том. Маринка буквально корчилась от смеха. Даже пальцы к глазам приставила, из боязни, что потечёт тушь. Саша отступила, прикрыв и без того незаметную в складках рубашки грудь пакетом. — Зачем прятать то, чего нет! Или всё-таки есть! — напирал Рыжов. Он схватил пакет за уголок и с силой потянул вниз. — Отстань от меня! — пискнула Саша, тут же ощутив прилив отвращения к себе. Нужно было оказать сопротивление, но пока она, как всегда, тупила, вмешался голос из сна. — Что тут происходит? — громко спросил он. — Встреча сильно соскучившихся друг по другу одноклассников! — объяснил Смирнов развязным тоном. Саша не смела поднять глаза. Нет, не может такого быть! Чтобы человек из фильма, из её кошмарного сна объявился в стенах родной школы и поспешил ей на помощь. Не спит ли сейчас она? Саша попыталась вспомнить тесты на реальность из паблика об осознанных сновидениях, но ничего не приходило в голову. Только и оставалось что слушать загадочного пришельца и своих одноклассников. — Не похоже что-то… Отстаньте от девчонки! — Да кто к ней пристаёт? — Ты, мелкий, и пристаёшь! И тебя, это тоже касается, модник! — А я-то что? Уже и пообщаться нельзя! Голоса доносились будто из-под воды, не отнимая пакета от груди, Саша кинулась к выходу, но на полпути передумала. Ей ещё целый год с ними учиться, неужели она всё это время будет от них бегать? С намерением обогнуть обидчиков по дуге, она развернулась на каблуках, и вдруг упёрлась взглядом в своего спасителя. Он как раз направлялся к выходу. Отведя глаза, Саша хотела выразить благодарность, однако сумела лишь по-рыбьи открыть и закрыть рот. Мужчина попытался с ней заговорить, но Саша больше не могла терпеть разгоревшийся внутри стыд, она кинулась в коридор, и поняла, куда добежала, лишь учуяв особенный запах книг. В библиотеке кроме библиотекарши в этот ранний час никого не было. Всё ещё горя от стыда, Саша вошла в такое же тёмное, как холл помещение, и схватилась за щёку, будто у неё только что вырвали зуб. Несложное притворство сработало, Саша молча получила учебники и присела с ними на подоконник в коридоре. До звонка оставалась всего пара минут, но перелистывая страницы, она успела привести себя в относительное равновесие. На уроках в сторону своих обидчиков не смотрела, они тоже делали вид, будто её в классе нет. Но полностью расслабиться не получалось; боясь, что Смирнов с Рыжовым пристанут к ней после уроков, Саша не решилась выйти из школы одна. По счастью в холле она заметила девчонок, в компании которых в прошлом году взялась курить. Забившись за куст сирени на школьном дворе, они предложили ей сигарету и сейчас, но Саша отказалась. Курить после длительного перерыва не особенно тянуло, к тому же она боялась, что дядя с тётей могли вернуться с работы раньше, до того, как она успеет избавиться от табачной вони. Пока девчонки курили, она украдкой их разглядывала. К её облегчению они нисколько не похорошели за лето: Катя по-прежнему оставалась бесцветным пончиком, Арина в противоположность ей — закопчённой селёдкой. Они уже докуривали, когда Саша решилась на вопрос: — Э-э… Могу я спросить, что вам обеим снится? Она мысленно выругала себя за то, что спросила в лоб, надо было для начала прощупать почву. Она лихорадочно придумывала историю, что могла бы объяснить её внезапный вопрос, но мысли перебила Катя: — Я сны не запоминаю. Раньше думала, что они вообще мне не снятся, но потом прочла, что такого не бывает. Сны видят все, но не все могут их запомнить. — А мне снится всякая чёрно-белая муть, — поделилась Арина. — Разве бывает по-другому? — Бывает, — выдавила Саша. — Видели нашего нового физрука? — Нет ещё, а что? — Катя наконец докурила, измазанный помадой бычок отправился в гору других сигаретных останков. Саша некоторое время созерцала этот переживший каникулы памятник вредной привычке. Признаться было тяжело. Мучила боязнь, что над ней начнут насмехаться. Впрочем, пока она от Арины и Кати такого не слышала. Можно было рискнуть. — Он мне приснился за день до того, как я его встретила наяву, — шёпотом поведала она. — Может, ты летом его видела? — предположила Арина. — Где? — Не знаю… Может, он устраиваться в школу приходил, а ты его мельком заметила, вот он у тебя на подкорке и отложился! — Возможно, — допустила Саша такую версию. Теперь казалось странным, что о таком она даже не подумала. Разговор с девчонками немного унял тревогу, но Саша всё-таки взяла за привычку перед каждым сном читать молитву. Боялась, что как только перестанет, ей приснится очередной кошмар. Впрочем, иногда она думала, что лучше самый лютый кошмар, чем пробуждение в реальность. Дни шли, приближая к уроку, от одной мысли о котором бросало в дрожь. Физра. Выпала она на четверг, когда 11-й «В» успел устать от бесконечных страшилок по поводу выпускных экзаменов и уроков едва вмещавшихся в сетку расписания. Оглядываясь на одноклассников, Саша утешалась тем, что не только мимо неё — сосредоточенной на дне икс, проскальзывала большая часть информации. Физра по расписанию значилась последней, и Саша всё гадала, как поступить. Пойти или сбежать. Форму взяла на всякий случай, но представлять как она будет в ней щеголять перед своим спасителем было невыносимо. Кроме встречи с ним тревожили Смирнов с Рыжовым. Что если они приберегают свои издевательства на физру? Толстовка, в которой Саша обычно бегала, была, что называется, безразмерной, но сможет ли она надёжно скрыть грудь, подрагивающую при беге? Нет, в жопу физру! В четверг Саша уверилась в правдивости часто повторяемого тётей выражения «человек предполагает, а бог располагает» . Ноги уверенно понесли её к выходу, но пришлось взять их под контроль. Будто чувствуя, что не все захотят с ним знакомиться, учитель встретил класс прямо в холле. Стоял в простенке, звонко поигрывая ключами. Саша думала, что заниматься они будут в зале, но физрук решил иначе: закрыл раздевалки и выгнал класс на улицу. Тут Саша поняла, что не зря все эти дни ждала продолжения издевательств. Шагая за спиной физрука, Смирнов с Рыжовым синхронно оглянулись. На обеих физиономиях красовались мерзкие ухмылки, а Рыжов ещё и выписал ладонями полукружия перед грудью, явно намекая на отсутствие её у Саши. Назвавшийся Всеволодом Анатольевичем физрук, привёл класс на стадион. Саша не помнила, когда их в последний раз на него выводили, и беглого взгляда было довольно чтобы понять почему. Подслеповатое солнце скрадывало тени, но и в их отсутствие нельзя было не заметить, как вздыбился и растрескался асфальт на круге. Только на самой середине можно было обнаружить относительно ровную дорожку, и та местами поросла высокой, чуть не в рост Саши, травой. Аварийное состояние, может, ещё со времён постройки школы, но новый учитель, судя по всему, о том не знал, и никто не спешил его об этом уведомить. Это могла бы сделать староста, но сегодня её не было, другие же одноклассники кажется, рады были любому промаху физрука. Когда его долговязая фигура приблизилась к Маринке, та выдула большой розовый пузырь. — Подавишься, откачивать не буду, — вполголоса проговорил физрук. Маринка в ответ выдула второй пузырь, ещё больше предыдущего. Лопнув, он похожей на намордник массой осел на аккуратном, на зависть Саше, носике. Пронаблюдав за этой картиной, физрук покачал головой, после чего обратился уже ко всему классу: — Вялые вы какие-то, бледные! Ну, ничего, сейчас мы это поправим! Встали на линию! Встали, а не легли! На старт, внимание, марш! Все побежали, а Саша пошла. Ещё недавно в ногах была сила, теперь же от неё не осталось ни следа. Проковыляв в хвосте группы, Саша остановилась, упёрши ладони в колени. — В чём дело, как там тебя?.. — приблизился физрук. — Александра, — представилась Саша, разглядывая его уныло чёрные кроссовки. — Саша, стало быть. Та самая девочка, которую задирали у входа. Сейчас надеюсь, не задирают? Она отрицательно помотала головой. — Почему тогда не бежишь? — Недоспала, — процедила Саша в сторону. Одноклассники уже заходили на второй круг. Чтобы физрук больше не донимал её расспросами, Саша попыталась присоединиться к группе плетущихся сзади девчонок, но только на мгновение смогла оторваться от земли обеими ногами. Вспомнилось, как она бежала во сне в тётиных сапогах. Сейчас на ней были кроссовки, но тоже на размер больше. На вырост как говорила тётя, хотя Саша сильно сомневалась, что ноги в её возрасте продолжат расти. Саша старалась идти быстро, чтобы шаг её со стороны походил на бег, но мышцы никак не хотели слушаться, и она снова остановилась. Мимо промчался быстрый как ветер Бояркин, за его бегом Саша не заметила приближения физрука. — Надо не жалеть себя, Саша, а бежать так, будто от этого зависит твоя жизнь, — послышался голос из-за спины. — Понимаешь, о чём я? Вздрогнув, Саша оглянулась. ­Физрук наклонил голову набок, и в глазах его промелькнуло такое, что Саша даже не заметила, как сошла с дорожки. Остановилась она только у двери своего дома. В боку кололо так, будто туда беспрестанно тыкали иголкой, подожжённые лёгкие казалось, сейчас выйдут рвотой. Воткнувшись лбом в железный косяк, она попыталась отдышаться, и тут согнулась от боли от животе. Ко всему прочему у неё похоже, начинались месячные. Прошло почти три недели с того дня, как Саша в прямом смысле сбежала с урока. Больше заставить себя сходить на физру она не могла, что, конечно же, не укрылось от классной. Саша соврала, что сейчас сдаёт анализы, и скоро непременно принесёт справку об освобождении, но это была всего лишь отсрочка перед разбирательством. Саша как-то заикнулась тёте о получении справки, но та сказала, что слышать об этом не желает. «Не выдумывай, ты здоровая девица, и перед ЕГЭ тебе необходимо разгружать голову!» ЕГЭ! Да допустят ли её до него? Не раз уже Саша задавалась этим вопросом. Особенно острым он стал после приступов непонятной природы, что всё чаще настигали её на уроках. Страницы учебника или тетради в какой-то момент расплывались и начинали будто втягивать в себя, затем в глазах темнело и возникало ощущение, что опрокидывает в космический вакуум — немой, ледяной, напрочь лишённый света. В попытках спастись, Саша отчаянно впивалась пальцами в столешницу и через боль в сухожилиях постепенно возвращалась за парту, в скучное «здесь и сейчас». Но и по выходу из класса она переживала не меньший стресс. Казалось, демон в обличие физрука может поджидать её в любом из коридоров, что уж говорить о холле — здесь Саша любыми путями старалась слиться с толпой. На улице, впрочем, тоже было не вполне спокойно. Саша выяснила, что чёрный угловатый автомобиль выпуска прошлого века, принадлежит ему. Видела из окна, как он в него садился. Хотя можно было догадаться об этом и раньше — этот ретро-автомобиль был прямо-таки зеркальным отражением своего владельца. Чёрный цвет корпуса повторял его костюм, белая полоса — лампасы на трико, в колпаках на колёсах легко угадывался свисток, и даже кресла были в тему — напоминали окрасом его седую шевелюру. Саша не сразу за собой заметила, что шарахается от чёрных машин, а когда заметила, сильно расстроилась — в городе таких машин было немеряно, и не только импортных, но и советских, почти, а то и ровно таких же, как у физрука. Тётя тем временем заметила, с какой жадностью Саша набросилась после школы на еду. До сих пор Саше удавалось скрывать свой голод, но сейчас она так глубоко ушла в свои мысли, что напрочь забыла об осторожности. — Опять в столовую не ходишь? Мне классной звонить? — вывел её из задумчивости голос тёти. Саша уверила её, что ходит, хотя на деле с начала учебного года не появлялась там ни разу. Угроза тёти подействовала, Саша решила завтра же в столовую зайти. Никак нельзя было допустить повтора прошлогоднего сценария, когда классная водила её туда за руку. Необязательно было брать еду, главное попасться классной на глаза. Тогда можно будет сказать, что до сих пор она её не замечала, потому что приходила позже или ещё что-нибудь насочинять. — Макарова! — окликнул Сашу физрук с учительского стола, когда она встала в очередь. В столовую она улизнула ещё до звонка, и, войдя, тщательно осмотрела помещение. Никого за учительским столом не было, так когда этот демон успел появиться и к тому же разжиться едой?! Обед его показался Саше более уместным не для взрослого мужчины, а для худеющей школьницы. Свекольный салат с кусочком чёрного хлеба и стакан томатного сока. «Вегетарианец, он, что ли»? — подумала она мимоходом. В поисках спасения повертела головой, и вдруг поняла, что бояться в такой обстановке просто глупо. Всё было так обычно… Хотя Саша и старалась держаться от столовки подальше, образ её за годы учёбы отпечатался в памяти намертво: наполненное сомнительной аппетитности запахами помещение с покоцанными столами, тяжёлыми — верно чтобы не утащили — стульями и подтекающими ржавой водой кранами над стоящими в ряд грязными раковинами. К тому же здесь становилось многолюдно, Сашу уже дважды задели. На импульсе от второго толчка, она вскинулась: — Что?! — Разговор есть, что! — передразнил физрук её сердитую интонацию. — Подойди, пожалуйста. Разглядывая примитивные узоры на гранитном полу, Саша чуть приблизилась. — Ты почему на физкультуру не ходишь? Говорил он мягко, но Саше всё равно от его голоса было не по себе. — Справку делаю, — ответила она, переглотнув. — Долго что-то делаешь! Не могут ничего найти кроме патологической лени? Я, между прочим, на олимпиаду тебя хотел отправить. Вон ты как бегаешь! — Он тихонько фыркнул. — Это от стресса. — Какого ещё стресса? Как же Саша ненавидела этот презрительный тон. Взрослые только и делали, что обесценивали чувства и проблемы подростков. У нас, мол, всё по-настоящему, а у вас достойные осмеяния пустяки. «В твоём возрасте только жить и радоваться»! — без устали повторяла тётя. — Вот ещё я вам буду объяснять! Взгляд сам собой взлетел над столом. Физрук был в очках, и глаза под стёклами оказались совершенно обычные — серо-голубые, в окружении мелких, будто прорезанных бритвой морщин. К удивлению Саши, он молчал ровно столько, сколько она на него глядела, и лишь когда она опустила глаза, не вполне уверенно её осадил: — Ты мне не дерзи. Чтобы завтра же была на уроке. Иначе проблемы у тебя будут, это я тебе обещаю. — Неужели? Да кому нужна эта ваша физра! Очередной угрозы Саша решила не ждать, резко развернулась и пошагала к выходу. Назавтра в школу она не пошла, сказалась заболевшей, и нисколько при этом не слукавила. Всю ночь проведя в бессоннице, утром чувствовала себя разбитой, а тут ещё на нервной почве желудок взбунтовался. Утром даже немного стошнило гадкой кислотой. Тётя хотела вызвать врача, но Саша сумела её отговорить. До позднего вечера, впрочем, прибывала в напряжении, вдруг тётя передумает и позвонит в скорую, как это случилось однажды.