Когда я буду стоять перед вратами рая, я запишу это на видео.

when i'm at the pearly gates this will be on my videotape* Иногда он скучал по этому. По невидимости. Порой он смотрел на пустое место рядом с собой в постели и думал о природе одиночества. О том, что изменилось, и что нет. Он никогда не считал Алишу жаворонком. Крохотная, мерзкая часть его иногда думала, что может быть она и не была такой. Раньше. Может быть она была одной из тех, кто зарывается с головой под одеяло, цепляясь за одну последнюю минуточку, кто вечно опаздывает на уроки и на встречи с друзьями. Она никогда не приходила вовремя на отработки. Она что-то напевала в душе, поворачиваясь под струями воды. Он осторожно приблизился, до сих пор не вполне привыкнув к тому, что может просто стоять и смотреть, как Алиша смывает мыльную пену с обнаженного тела, а она просто повернётся к нему и встретит его взгляд. Он до сих пор не вполне привык к тому, как вода струится по его лицу, норовя утопить, когда он опускается на колени между её ног и погружает в неё язык. - Ты когда-нибудь... - его голос замер в пустоте, он погладил её по спине. Было уже поздно, и она лежала на животе рядом с ним. Сперва она промолчала, и он подумал, что, должно быть, она уже спит. Но когда он отвернулся от неё и улёгся на спину, она пробормотала: - Саймон? - М? - Я когда-нибудь – что? – повторила она его слова, а в её голосе был еле заметный намёк на недовольство, словно она бы предпочла поспать. - Я думал о своей старой способности. О невидимости. Фыркнув, она повернулась на бок, чтобы видеть его лицо. - Я была рада, что её не стало. Это была отличная сделка. Я терпеть этого не могла, когда ты постоянно просто брал и исчезал. - Почему? - Ну, откуда мне было знать, что ты вернёшься? Он удивился тому, что она на самом деле не шутит. - Я бы в любом случае вернулся к тебе. Она закусила губу. Способность видеть возможные последствия своих действий в будущем пугала его и часто останавливала от того, чтобы действовать в настоящем. С каждым днём ему всё сильнее казалось, что это был глупый выбор. Ему пора бы уже было научиться. Саймон подумал, что, возможно, никогда не научится. - Ты скучаешь по своей старой способности? – спросил он то, что хотел спросить с самого начала. Она поморщилась: - Саймон, ты издеваешься? Он покачал головой. - Потому что я не скучаю, - проворчала она. – Что это вообще за дурацкий вопрос? - Извини, - он моргнул и отвёл глаза, разглядывая потолок. Они снова замолчали. Он сконцентрировался на своём дыхании. Закрыл глаза, чтобы лучше слышать звук воздуха, который входит в его лёгкие и выходит из них. Как раз, когда он уже готов был заснуть, по возможности без снов, Алиша снова заговорила. Её голос был хриплым от долгого молчания: - Иногда я, - она запнулась и начала снова. – Мне нравилось ощущение силы. У меня не всегда получалось заставить парней сходить по мне с ума так, как мне хотелось. А потом я вдруг могла это делать. Так просто. Мне нравилось то, что я заставляла их говорить вслух, - она продолжила со странной теплотой в голосе - Даже все те мерзости, которые говорил ты. - Извини, - повторил он. - Ты вообще слушаешь, что я тебе говорю? – немедленно возмутилась она, едва заслышав в его голосе жалость к себе. – Мне нравилось. Ты вообще знаешь, как это, блин, трудно заставить кого-то сказать правду? Сделать их настолько грязными и непристойными, насколько ты сама боишься быть? - Ты не…, - он хотел сказать ей, что она – богиня, его идеал… - Не говори мне, кто я есть, - её голос едва заметно смягчился. – Ладно? - Ладно. Когда они съехались, Алиша всё ещё могла вынуждать людей хотеть её, но никогда не пользовалась своей способностью – говорила, что хочет, чтобы он запомнил. Они даже не пытались заняться сексом, даже так, как они делали с Кёртисом, когда мастурбировали друг перед другом. Он всё думал, почему. - Я была не готова, - тихо сказала она. – Я думала, что всё, что я могу предложить мужчине – это потрахаться. Даже с тобой, поначалу. Под конец, мысленно поправил он её. - Я придумал столько способов, чтобы попробовать обойти необходимость не касаться тебя, - признался он. – Иногда я больше ни о чём другом не думал. - Серьезно? - Да, - он наконец повернулся, чтобы взглянуть на неё. Её лицо ничего не выражало. - Покажи мне. Он подумал о новой способности Алиши, о том, как это работает. Она не слишком много говорила об этом – о том, может ли она чувствовать то, что чувствует тот, чьими глазами она смотрит на мир. Саймон подозревал, что это могло пока и не приходить ей в голову, а может быть даже немного пугало её, но он мог и ошибаться. Он велел ей надеть свои самые тонкие колготки и натянуть их как можно выше. Подтянул её за лодыжку поближе к краю кровати, так, чтобы она сидела на краю, и встал на колени между её ног. - Закрой глаза, - велел он ей. – Ты должна слушать меня, чтобы всё получилось. Он закрыла. - Прикоснись к своим губам, к своему горлу, к своей груди. Она подчинилась. Руки чуть заметно дрожали. - Не трогай меня, - Саймон подхватил её под колени и широко развёл её бёдра, пока она не начала сопротивляться его нажиму. Он не отпустил, а нагнулся к ней, чтобы вжаться лицом в тонкую ткань между её ног. – Не смотри на меня. Он был невидим. Алиша негромко застонала и потянулась вниз, чтобы скомкать в руках простыню, и выдохнула: - Да. Он тёрся об неё всем лицом, вверх-вниз, подстёгиваемый запахом её возбуждения. Ткань колготок начала намокать. Повернул голову, чтобы прижаться открытым ртом к её бедру, чувствуя, как подёргиваются под языком туго натянутые мышцы. Он медленно и тщательно прокладывал мокрую дорожку к её клитору, продвигаясь вперёд, лишь когда ткань полностью пропитывалась его слюной. Он то слегка посасывал набухший бугорок, то лизал его длинными твёрдыми движениями языка. Одной рукой он скользнул с её бедра в чувствительную впадинку под коленом и закинул её ногу себе на плечо, затем повторил то же с другой ногой. Она отзывалась громкими стонами, стискивая ногами его голову, вжимаясь пятками в спину, приподнимая бёдра, чтобы с силой толкаться навстречу его лицу. Он держал её под колени, двигаясь вместе с ней, подчиняясь её невысказанной мольбе быть жёстче, пока она не выкрикнула сдавленно его имя и не кончила, сотрясаясь всем телом. Не успев даже выровнять сбившееся дыхание, она выдохнула: - А ты? Чёрт, я хочу тебя коснуться. - Нет, - он аккуратно усадил её и вынырнул из-под её ног. – Не открывай глаза. В глубине ящика он хранил одну вещь, которую купил не один месяц назад, но так и не решился показать ей – а когда она снова смогла прикасаться ко всем, в этом уже не было особого смысла. Он вложил фаллоимитатор вместе с приделанной к нему сбруей ей в руки, так, чтобы не коснуться кожи. И увидел, как рот Алиши округлился, когда она поняла, что это и распахнула глаза. - Закрой глаза, - жестко повторил он. Она подчинилась, и он помог ей пристегнуть искусственный член поверх колготок. Саймон читал в интернете, что страпон лучше смазать, особенно в первый раз, и так и сделал. Затем он снял брюки и постарался скользкими пальцами расслабить и немного расширить свой анус. Футболку не стал снимать, чтобы Алише было за что держаться. Потом он склонился над кроватью, чувствуя, как конец страпона чуть касается его, ища вход. Она нашла его, медленно нажала – и сразу же остановилась, услышав его шипение. - Всё нормально? – её голос был низким, безэмоциональным. - Да, - ответил он, и потянулся рукой вниз, между собой и кроватью, чтобы обхватить член. – Пожалуйста. Он выбрал самый тонкий фаллоимитатор из тех, что были, и был рад, что сделал это – он казался толстым на грани легкого дискомфорта. Алиша втолкнула его внутрь до самого конца и схватила его за футболку, начав медленно двигаться наружу и снова внутрь него. - Сильнее, - он судорожно двигал рукой по члену, уже чувствуя близкую разрядку. Особенно, когда конец страпона провокационно задел его простату и ощущение вспышкой отдалось по всему телу – Быстрее. Она с рычанием подчинилась, С каждым движением из её груди вырывался стон, словно это заводило её не меньше, чем толкало его за грань. - Вот так, - процедила она сквозь зубы. – Попробуй мой член, ты, маленькая сучка. - Сильнее, - умолял он. - О боже, - её бёдра яростно колотились об него, растягивая его вход как раз до нужного оттенка болевого спектра. – Боже мой, Саймон. Сперма обильно забрызгала простыни, он старался двигать рукой в такт её замедляющимся движениям, чувствуя, как из груди рвётся звук, которого он никогда раньше не издавал. Алиша болезненно медленно вышла из него, и когда она отпустила футболку, он немедленно рухнул на пол, держась за кровать липкими, испачканными руками. Едва сумев, наконец, отдышаться, он развернулся к ней. Ноги ещё плохо держали его. Потёр её колено указательным пальцем, и она сейчас же присела рядом с ним. - Теперь, ты можешь ко мне прикоснуться, - сказал он ей. Он обхватила его лицо руками, впиваясь в кожу кончиками пальцев. Её глаза были по-прежнему крепко закрыты. Он вдруг совершенно точно понял, что сейчас она смотрит на себя его глазами, пользуясь своей способностью. Он сказал вслух, для неё: - Я хочу кончить на каждый дюйм твоего тела. Я хочу попробовать вкус твоей менструальной крови. Я хочу, чтобы у тебя на бёдрах остались синяки от моих пальцев. Я хочу… Я хочу тебя. Я хочу тебя. Алиша открыла глаза. И улыбнулась. * Это строчка из песни Radiohead - Videotape