Ever since I could remember, Everything inside of me, Just wanted to fit in, I was never one for pretenders, Everything I tried to be, Just wouldn't settle in. If I told you what I was, Would you turn your back on me? And if I seem dangerous, Would you be scared? I get the feeling just because, Everything I touch isn't dark enough. If this problem lies in me. Imagine Dragons — Monster
Аньюриэль. Анью напоследок окинула небо взглядом, высматривая ворона. Демонической птицы нигде не было. Полетел докладывать своему хозяину? Нужно поторапливаться. Она разбежалась, прыгая в воду. Аквандер подхватил её, пронося сквозь песчаное дно и ставя рядом с Аманом в темноте, возвращаясь в браслет. — Ну вот мы и в Морайе… — её голос глухим эхом отразился от стен. Где-то капала вода и шевелились мелкие насекомые. — Осторожнее, Искатель. Будет обидно, если кто-то из нас оступиться в темноте. Мы же не для этого проделали такой путь. Дайте мне минутку, — вокруг них начали стягиваться магические потоки. — Именем Руфеона! Посох Амана ярко засиял в темноте пещеры, освещая небольшую площадку, на которой они стояли. Каменные стены были покрыты какой-то зеленоватой слизью, местами по ним текли ручейки воды. Проход был только один… — Надеюсь Радма-Джами права, и этот путь приведет нас в Морайю… — жрец медленно двинулся в туннель. — Вариантов всё равно немного… — она пошла следом, внимательно прислушиваясь к происходящему вокруг. Пока ничего подозрительного не происходило. Шаги мужчины эхом отражались от стен каменного коридора. — Посмотрите на это! Это ведь тоже руны древнего языка… На каменном полу плитками было выложено несколько рунических кругов и изображение Солнца в центре. Анью задумчиво вчиталась в текст. — Это что-то вроде песни или молитвы, восхваляющей Вечное Солнце, что всегда будет защищать людей от тьмы. — Что ж, Солнце — это, пожалуй, единственное, что осталось у кабайцев после исчезновения их королевства. — У богов своеобразное чувство юмора, не находишь? — она улыбнулась, продолжая путь. — Не нам с Вами, Искатель, судить поступки Богов, — Аман обогнал её, идя на пару шагов впереди. Логики в его маневрах она не видела. Правильнее было бы целителю держаться позади. Тот, кто идет первым — первым и встретит опасность. И в случае если ранят её — Аман сможет закрыть щитом и вылечить. Если кто-то нападет на жреца, и она не успеет отреагировать — она сможет разве что поплакать над его погребальным костром… Но Анью держала свои мысли при себе, концентрируясь на всех доступных ей ощущениях, попутно оставляя на стенах магические метки и не мешая мужчине тешить собственную гордость. Чем бы не тешился, лишь бы не читал проповеди. Под ногами раздался треск. Аман резко прыгнул вперед, чудом не оказавшись в пропасти. То, что минуту назад выглядело как каменный пол, осыпалось в темную бездну. — Искатель, прыгайте, я Вас поймаю, — мужчина протянул руку. Анью приподняла одну бровь вверх, спокойно телепортируясь к нему. — Зачем усложнять? — она пожала плечами, продолжая путь по пещере. Аман ещё какое-то время постоял возле пропасти, но быстро нагнал её, стараясь держаться немного впереди. Туннель пошел под уклоном, спускаясь куда-то вниз. — Лестницы, вымощенные золотом… Не хотелось бы расстраивать кабайцев. Смотрите под ноги, Искатель. Тут скользко. — Я смотрю… — ноги неожиданно начали скользить по склизким от влаги камням. Аман ловко перехватил её перед самым позорным в жизни Анью падением. Она уперлась взглядом в его крылатую застежку плаща, едва ли не касаясь её кончиком носа, стесняясь смотреть жрецу в глаза и надеясь, что тусклого света посоха недостаточно, чтобы он рассмотрел как покраснели щёки и уши. — Спасибо, — она отступила на шаг, продолжая идти по петляющему подземному коридору и стараясь ступать аккуратнее. Путь вывел их в большую просторную залу с огромной статуей в центре. Статуя изображала сидящую шаманку с большим плоским блюдом, в котором лежали осколки кристалла. Кажется, они пришли в тупик, никаких ответвлений или коридоров из этой пещеры, кроме того, откуда они прибыли не было. — И куда нам дальше? — она брела по пещере, рассматривая статую и странные крупные корни растений, уходящие куда-то в темноту под каменные своды. — Искатель, тут есть плита с рунами. Анью подошла к жрецу, читая древние письмена. — Нелепица какая-то… Это просто набор отдельных слов. В этом нет никакого смысла. — Вы уверены? — Аман, я может и прогуливала какие-то общие дисциплины… Но во всём, что касается магии, я разбираюсь на уровне Ард Дроу. Меня хорошо обучали. Никогда не сомневайся в моих магических способностях! Она круто развернулась на каблуках, отходя от плиты и рассматривая спину статуи. Спина была вполне обычная, а вот то, что выше… На затылке статуи было второе лицо, вернее череп, вместо лица. Необычное творческое решение… Колдунья медленно обходила статую по кругу. Они определенно шли верным путем, а значит нужно было просто решить загадку… В головном уборе шаманки, со стороны человеческого лица было большое гнездо под камень. Стоит попробовать. Анью легко запрыгнула в чашу, собирая вместе осколки кристалла, сцепляя их между собой магией и помещая в гнездо. В тишине пещеры раздавшийся скрежет показался оглушительным. Голова статуи повернулась, разворачиваясь к ней черепом. Из камня в плиту ударил луч зеленоватого света, подсвечивая некоторые руны. Колдунья спрыгнула вниз, подходя к плите. — «Оставь надежду всяк сюда входящий», — прочла она светящиеся руны. Они переглянулись с Аманом. — А я-то надеялся на «добро пожаловать в Морайю». — Ты в компании боевого мага, я обеспечу нам теплый прием, — она зажгла на ладони синее колдовское пламя, весело улыбаясь. Внезапно языки пламени еле заметно колыхнулись. Анью задумчиво прошла в ту сторону, откуда едва заметно дуло неожиданно теплым, для этой пещеры, ветерком. — Вы что-то почувствовали? — Аман шел рядом. — Оттуда дует соленый ветерок… Кажется это духи Радмы-Джами помогают нам. — Доверимся им. Отойдите в сторону… Надеюсь я всё здесь не обрушу, — Аман поднял вверх руку с посохом, концентрируя магические потоки. А уж я-то как надеюсь… Анью вспомнила их героический забег по Пасти Агилиска… Ничего на эту тему говорить мужчине она не стала, хотя несколько колких замечаний крутились на кончике языка. Умение молчать в такие моменты было своеобразной платой за относительную гармонию между ними. Колдунья не лезла к нему с вопросами и советами, давая возможность принимать большую часть решений Аману и, кажется, мужчину это вполне устраивало. Жрец ударил основанием своего посоха о каменный пол и мощная волна светлой магии пробила дыру в стене пещеры. Анью зажмурилась от яркого света, подходя к образовавшемуся проходу и останавливаясь рядом с Аманом. Перед ними простирались просторы древнего города, крыши наполовину затопленных каменных домов, зеленые деревья, водопады и водная гладь вместо неба, сквозь которую пробивались лучи Солнца. Вдалеке блестел золотой дворец, кажущийся отсюда крошечным. — Потрясающее плетение! Это гениально! — она смотрела магическим зрением на заклинание, удерживающее воду над городом. — Да здесь целый город… — голос Амана звучал пораженно-растерянным. — Да плевать на город! — она дергала жреца за рукав. — Ты посмотри! Как оно невероятно завязано на природные источники! Оно же несколько столетий держится незыблемым. И это определенно сделал человеческий маг… Потрясающе! Надо это зарисовать. Маги Рассветной башни передерутся за такое заклинание… Она полезла в сумку за атласом. — Искатель, — Аман прикоснулся к её плечу. — Морайя никуда не денется, подожди пару минут, — атлас всё никак не находился. — Я-то подожду, а они нет. — Что? — она оглянулась вокруг. К ним со всех сторон стягивались странные человекоподобные уродцы. Ониксово-черная кожа, сутулые костлявые тела, когти на руках и ногах, странные маски на лицах и повязки на бедрах, вместо одежды. — Аман, мне кажется, это потомки жителей города… — девушка озадаченно обводила взглядом приближающихся гуманоидов. — И, кажется, нам тут не рады. — А они ловкие… и шустрые, — она внимательно смотрела, как поднимаются к ним уродцы, цепляясь за корни деревьев и выступы каменной стены. Аман взял её за локоть, отводя подальше от проема. Первый забравшийся к ним гуманоид бросился в атаку, совершенно не задумываясь. Анью откинула его назад воздушной магией. К ним уже подбегали ещё около десятка. Бить вас по одному слишком напряжно и долго. Колдунья крутанула посох в руках, собирая магию и отправляя во врагов сразу трёх огненных жеребцов. Следующая партия уродцев была сметена волной света. — Всё, желающие самоубиться закончились? — она посмотрела на жреца. Они аккуратно подошли к краю. Уродцы продолжали карабкаться вверх. — Это начинает надоедать… — она сделала пару шагов назад, разгоняясь и прыгая вниз, на крышу ближайшего здания, амортизируя приземление воздушной магией, одновременно с этим раскидывая находящихся там гуманоидов в разные стороны. — Аман! Прыгай! Я поймаю! Для двух магов сражаться на свободном пространстве крыши против вооруженных ножами и копьями местных, было объективно более выгодным раскладом, чем в пещере, которая от неосторожного заклинания может обрушиться. Но Аман, очевидно, так не считал, медленно отступая от проема вглубь пещеры. — Мне не пройти! Я поищу другой проход! Идите без меня! — он просто развернулся, скрываясь в темноте, за ним с радостными воплями побежали гуманоиды. Анью стояла и молча смотрела на пустой проем, ведущий в пещеру. Кажется, у неё дергалось веко… — Это, вообще, как понимать? Подбежавший к ней уродец получил основанием посоха в рожу. Древко пробило его маску и воткнулось в череп где-то в районе глазницы. — АМАН, ТЫ — ИДИОТ! — она усилила голос магией, надеясь, что глупый святоша услышит. — Ну и делай что хочешь… И без тебя справлюсь! — она смела противников с крыши волной чистой магии.***
Анью перепрыгнула с одной крыши на другую. Из странных шалашей к ней, размахивая ножами и копьями, тут же бросились местные аборигены. С интеллектом у них явно было туго, бросаться на мага с ножом — самоубийственная затея. Впереди блестел золотом королевский дворец. — Мы же почти пришли… — стая светящихся птиц смела приближающихся уродцев с крыши, где-то внизу крик превратился в плеск воды. — Вот же дворец, какой ещё может быть «другой путь»?! Глупый святоша! Анью телепортировалась на следующую крышу. Внутри кипела злость, благо выплеснуть её было куда. Очередной бросившийся на неё гуманоид был отправлен в непродолжительный полет, закончившийся на каком-то ржавом рычаге. Рукоятка со скрежетом опустилась, и крыша здания содрогнулась. Желоб для слива воды медленно открывался. — Интересно получается… — она подошла к краю крыши, наблюдая как опускается уровень воды. — И зачем морайцам искусственно затапливать собственный город? Она телепортировалась на соседнюю крышу. Тут её уже ждал целый отряд и даже несколько каменных големов… Надоедает… — Вам бы прекратить эти попытки меня убить и сбежать, пока я ещё не разозлилась вконец… — она спокойно обвела взглядом собравшихся гуманоидов, отмечая, что среди них есть двое с посохами. Маги? Это уже веселее… Видимо один из них контролирует големов. Каменные истуканы со скрежетом двинулись в её сторону, замахиваясь для удара. Вот только двигались они так медленно, что Анью имела все шансы уснуть, пока они дойдут до неё. — Либо вы прекратите сейчас эту бесполезную затею, либо станет больно. У меня нет на вас лишнего времени. К её словам разумеется прислушиваться никто не захотел. Два точных магических импульса в ядра големов и они рассыпались кусками камня. Женщина с посохом выкрикнула что-то на местном наречии и кинула в неё огненным шаром. Аньюриэль просто поймала заклинание в полёте и сжала ладонь в кулак, разрушая плетение. — А вот сейчас будет больно… — вокруг неё, словно раскрывающийся бутон, хлынуло пламя, накрывая собой всю крышу. — Вот так нужно создавать огонь, — девушка спокойно переступила через обгоревшие тела. — И, если жрец спросит — я предлагала вам решить вопрос мирно. Смысла в убийстве этих человекоподобных уродцев она не видела. Да, это была самозащита, всё-таки когда на тебя кидаются с ножом — вряд ли это форма приветствия. И, тем не менее — они были потомками жителей этого города, пострадавшими из-за своего завистливого правителя и жившими в руинах, некогда величественного города, столетиями. Убивать беззащитных перед её колдовством аборигенов Анью не нравилось. Но они продолжали бессмысленные попытки нанести ей десяток-другой ранений… — Да что ж вы всё никак не уйметесь? — на одном из следующих домов её ждал новый отряд врагов. — Может разойдемся по-хорошему? По-хорошему они не хотели… Два десятка воинов местного разлива кинулись на неё кто с ножами, кто с копьями. Анью развернулась вокруг своей оси, создавая мощный порыв ветра, сбросивший всех противников с крыши вниз. Раздался звук падающих о камни тел и плеск воды. Колдунья подошла к парапету, смотря вниз. В воду упасть посчастливилось не всем… — Вас бью не я, вас бьет сила притяжения, — она осмотрелась по сторонам, прикидывая дальнейший маршрут. — Хм-м, а вот это любопытно. На крыше соседнего здания был ещё один рычаг. Девушка телепортировалась туда, опуская рукоятку вниз. Ещё один затвор открылся — уровень воды в городе стал опускаться ещё стремительнее. Впереди виднелись золотые ворота. — «Под небом голубым есть город золотой»… Так, кажется, говорил тот человек. На весь город не хватило, но дворец вполне себе из золота. Она продолжала прыгать по крышам в сторону дворца, попутно разбираясь с агрессивно настроенными гуманоидами. Светлой магии Амана она не ощущала и продолжала злиться на жреца. Где же тебя Руфеон носит? Оставалось надеяться, что он сможет при необходимости постоять за себя. О дэронах Анью знала немного. Разве что они склонны к безумному насилию и обладают силой демонов. Аман же каким-то невероятным усилием воли свою тьму подавлял и контролировал. Да и к насилию он не был склонен, вечно отчитывая её за то, что она предпочитает решать проблемы с разбойниками путём убийства последних. Тогда в Леонхольде он прибег к своей темной силе для защиты Верховного жреца и её от демона, но станет ли Аман использовать эту силу для собственной защиты? Ответа на этот вопрос она не знала. Инстинкт самосохранения — базовый инстинкт, присущий всему живому в Акрасии… Но, учитывая некоторые недавние поступки мужчины — он свой где-то потерял. К идиотскому самопожертвованию были склонны многие из жрецов его Ордена, с которыми ей довелось пообщаться. Вернее, она не могла вспомнить ни одного, который бы адекватно относился к вопросам собственной безопасности. Интересно, их этому специально обучают? Или слабоумие и отвага — основные критерии для вступления в ряды послушников? Колдунья спрыгнула с крыши вниз, на какую-то вымощенную плитами площадь перед воротами. В плитах были отверстия и это выглядело странно. На дворцовой стене кто-то перешептывался, но она не могла разобрать слов. — Ну, не попробуем — не узнаем, — она медленно двинулась по дырявым плитам. Под ногами раздался скрежет — девушка мгновенно отпрыгнула в сторону. Из отверстий, в том месте, где она только что стояла, торчали длинные металлические шипы. — Гостеприимством тут и не пахнет… Скрежет раздался под той плитой, где она стояла. Аньюриэль ловко перепрыгивала с одной на другую, уходя от металлических шипов, пока не добралась до дворцовых ворот. Открывать ей, разумеется, никто не собирался. Девушка подняла посох вверх, собирая магические потоки, оплетая ими каменные створки дверей. Резкое движение рукой с оружием за спину и, следуя за этим жестом, двери сорвались с петель, пролетая пару десятков метров и с грохотом падая за её спиной, поднимая в воздух облака пыли. — Это я так постучалась, если что! — она довольно улыбалась. Шушуканье на стенах стало интенсивнее. Ну, посмотрим, чем вы сможете меня удивить. Девушка спокойно двинулась по площади в сторону дворца, краем глаза отмечая, как зашевелились каменные статуи воинов. — Защищайте короля! — на стене размахивая посохом, стояла какая-то шаманка. Значит на общем вы всё-таки разговариваете… Анью швырнула в неё молнию, однако смерть заклинательницы не повлияла на активизировавшихся каменных бойцов. Девушка осмотрелась, порядка пяти десятков солдат, вооруженные каменными мечами и щитами испещренными рунами, медленно зажимали её в кольцо. Она кинула в ближайшего магический импульс, целясь в ядро. Воин закрылся щитом. Руны на камне слабо замерцали, рассеивая магию. — Ого, так вы не простые марионетки… Интересно. Големы не способны были анализировать атаки и руководствовались в своих действиях, заложенными в них магом командами. Эти же бойцы, хоть и были каменными истуканами, проявляли какую-то странную осознанность. Они не торопились нападать, медленно зажимая её в кольцо. Было в их движениях что-то странное. Со стены с грохотом спрыгнул огромный голем, в отличии от остальных этот был сделан из золота и вооружен огромным золотым мечом покрытым древними рунами. — Целый отряд на одну меня, — она озиралась по сторонам. — Что-то с вами не так… Кажется, у меня возникли затруднения… Ситуация была, откровенно говоря, поганая. Физически она однозначно слабее этих исполинов, их щиты и мечи покрыты рассеивающими магию рунами, и, в довесок, откровенное численное превосходство врагов. Думай! Ближайший к ней исполин резко совершил выпад в её сторону. Анью отпрыгнула в сторону, едва успевая уклониться от ещё одной атаки уже другого голема. Думай, не бывает безвыходных ситуаций. Сильный удар щитом в спину сбил с ног, и колдунья покатилась по каменным плитам. Едва она начала подниматься на ноги, как пришлось телепортироваться — один из врагов попытался на неё наступить. Сразу несколько големов попытались её атаковать, отчего их мечи столкнулись в воздухе с жутким треском. Анью увернулась, отпрыгивая в сторону и смотря на то, как один голем толкает каменной рукой другого. Было в этом что-то ненормальное, для каменных исполинов — это было проявление раздражения. Да быть этого не может… Анью раскрыла резерв магии крови, смотря на своих врагов и не веря собственным глазам… В каменных воинах были заперты человеческие души. — Как же так… — жестокость неизвестного мага по отношению к этим людям была невероятной. Огромный золотой исполин бросился к ней, размахивая своим гигантским мечом. Колдунья телепортировалась в сторону. Она нашла решение, вот только дадут ли ей воплотить его в жизнь… Девушка зубами стянула с руки перчатку, бросая её на пол, и располосовала магией руку. Несколько капель ярко-алой крови упали на камни. Анью с размаху вогнала посох между каменными плитами пола, сняла вторую перчатку и создала несколько глубоких порезов на второй руке. — Ну что, мальчики, потанцуем? — она весело улыбнулась, разбегаясь. Колдунья проскользнула под щитом и ловко запрыгнула на плечи ближайшего воина. Прикаснулась к камню, посылая внутрь импульс собственной энергии и разрушая привязку души к камню. Руки воина опустились, и он медленно стал заваливаться на пол. Девушка, не дожидаясь падения, прыгнула к следующему исполину, освобождая его душу. Каменные воины на несколько мгновений замерли, словно обдумывая происходящее и ринулись на неё с удвоенной агрессией. Анью увернулась, уходя от атаки и запрыгивая на плечи к ещё одному солдату, разрушая связь между камнем и человеческой душой. — Эй, вы чего? Я же помогаю… Очевидно, с ней были не согласны. Колдунья металась от одного каменного стража к другому, разрушая чужую кровавую магию и радовалась, что Амана нет рядом. Как глупый святоша отреагирует на тот факт, что она владеет кровавым искусством, предположить было сложно… Но зато стало понятно, почему Боги обрушили свой гнев на всё королевство. Жители Морайи практиковали магию крови, причём явно с одобрения своего короля. Иначе объяснить наличие здесь целого отряда одушевленных статуй было невозможно. Золотой исполин замахнулся на неё своим огромным мечом. Анью телепортировалась на другого воина, смотря как огромный двуручный клинок рассекает каменную статую, обращая солдата кучей булыжников. — Вот вам бы послушать проповеди Амана о ценности жизней… — она разбила связь души внутри воина и метнулась к следующему. Через пять минут она осталась один на один с золотым воином, вокруг них было каменное крошево и остатки статуй. Аньюриэль внимательно наблюдала за этим солдатом. Отсутствие глаз, мимики и ненавязчивых движений тела мешало считывать намерения, и в атаку она не бросалась. Кроме того, он был гораздо быстрее и подвижнее чем каменные солдаты. Тот, кто был перед ней был при жизни могучим воином, лучшим из всех тех, чьи души она уже освободила. Этот человек смог даже достать её и сейчас неприятно ныло отбитое плечо, сохранить руку она смогла только благодаря врожденной гибкости и ловкости, присущей силлинам. Золотой исполин разжал кулак и клинок с грохотом упал на каменные плиты. Воин шаг за шагом подходил к ней. Анью внимательно наблюдала, готовая в любой момент телепортироваться. Солдат опустился перед ней на колено, так, чтобы их лица оказались на одном уровне. Девушка смотрела на отлитую из золота маску, в ней не было никаких отличительных черт, точно такие же лица были и у каменных воинов. Она медленно прикоснулась ладонью к холодной металлической щеке. — Ступай с миром. Звездные чертоги Руфеона ждут тебя, воин. Ты забудешь эту жизнь, но сможешь начать новую, — она пропустила энергетический импульс сквозь кровавую отметку на золоте, отпуская человеческую душу. Золотой воин так и остался стоять на одном колене, непобежденный никем ни при жизни, ни после. Анью обвела место битвы взглядом, посмотрела на свои перемазанные кровью и пылью ладони. — Какое бессмысленное издевательство над человеческими душами. Людям не жаль не только природу и представителей других рас. Вам и себе подобных ни капельки не жаль… Она пошла в сторону следующих ворот, призывая посох. Открывать ей по-прежнему никто не планировал. Каменные, покрытые позолотой, двери снесло магией, протащив по внутренней территории дворца до самой лестницы, размазав при этом несколько десятков местных копейщиков и магов. — Чужаки в Морайе! — высокая женщина, с такой же ониксово-черной кожей и посохом в руке, спускалась по дворцовым ступеням вниз. — Убейте её!. На призыв женщины откликнулся целый отряд уродцев, радостно бросаясь навстречу собственной смерти. Анью, не сильно заморачиваясь, подняла руку и отправила в бойцов несколько разрядов молний. — Колдовать значит можешь! Я тоже кое-что могу, — шаманка подняла руку с посохом. Девушка почувствовала попытку энергетического воздействия на собственную ауру и присмотрелась к шаманке внимательно, из-за практически черной кожи не было видно, что расширяются сосуды, но покрасневшие, налившиеся кровью глаза скрыть было невозможно. — Ты — маг крови… — Анью заблокировала её колдовство. — Я — Кталха! Верховная шаманка Морайи! — женщина явно гордилась своим положением, несмотря на то, что от самого города остались лишь руины и сказания о былом величии. — Знакомое имя, так ведь звали ту шаманку, что устраивала кровавые жертвоприношения пять сотен лет назад… — она смотрела на свою противницу, прикидывая как с ней сражаться. Магия крови не относилась к обычной магии. Для неё использовался не магический дар, а внутренний энергетический резерв. Свой она изрядно опустошила, разрушая привязку душ тех воинов. Женщина перед ней, напротив, была полна сил. Она лишь попробовала её атаковать, каким-то простеньким проклятием. — Нет! Я — та самая Кталха! — женщина рассмеялась, демонстрируя гнилые зубы. — Лич… С языка древних «лич» означало «пожиратель». Личами становились маги крови, выпивающие чужую жизнь, чтобы продлить собственную. Это была первая причина, из-за которой магов крови повсеместно ненавидели. Подобный способ не мог принести счастливого долголетия, тело продолжало медленно изнашиваться и со временем аппетиты лича только росли… — Верно, — Кталха улыбнулась. — А ты — мой обед. Маги восстанавливают силы гораздо лучше, чем простые смертные. Давление на её ауру стало значительно сильнее. Пятисотлетний лич — это уже серьезно… Нужно бить наверняка. — Думаешь, я позволю тебя себя выпить? — Анью телепортировалась к ближайшему гуманоиду, нанося точный магический удар ему в горло, разрывая артерию. Раненый с хрипом оседал на каменные плиты дворцовой площади, а она уже подставила ладонь под кровавые брызги, вливая в них свою энергию. Кровь быстро испарялась кровавым туманом, расползаясь по всей площади. Кталха, понимая, что она делает, попыталась сбежать. Колдунья направила кровавый туман к ней, и шаманка упала на ступени, захлебываясь собственной кровью. Остатки воинов, что ей прислуживали, также корчились вокруг. Кровавая чума — одно из самых страшных и жестоких заклинаний, когда-либо созданных человечеством. Она же вторая и последняя причина гонений на магов крови. Несколько магов крови, принеся в жертву десяток человек, могли за ночь накрыть ею большой город. Анью была достаточно сильна, чтобы создавать подобное в одиночку, хотя до этого момента её знания об этом заклинании носили исключительно теоретический характер. Она подошла к шаманке, глядя на то, как она отхаркивает кровь и пытается ползти куда-то вверх. Кровь стремительно покидала тело женщины, сочась отовсюду. — Я впервые создала кровавую чуму, поэтому прости, не получается убить тебя быстро. Истязать кого-либо мне неприятно. Хотя о тебе такого не скажешь. Это ведь ты привязала души людей к тем каменным статуям? — она села на ступени, смотря как бьется в предсмертной агонии тело женщины. — Зачем ты заставляешь себя смотреть на это? — в сознании раздался голос Энвисы. Даро редко проявляла себя, предпочитая молча наблюдать из глубины подсознания. — Потому что это я её убиваю. Тот, кто вынес приговор, должен и свершить его. Таков закон. — Отважная и благородная. Как и всегда. — она чувствовала, что Энвиса улыбается. — И в чём же здесь благородство? Ей никто не ответил, ощущение присутствия даро пропало. Кталха перестала дергаться, её тело обмякло, глаза словно остекленели, смотря в пустоту, кровавые дорожки медленно текли по ступеням вниз. Анью поднялась, очищая мантию от брызг крови и рассеивая кровавую чуму. — Что ж, до цели осталось совсем немного, — она медленно подняла голову, смотря вверх. Королевский дворец упирался в скалу, местами в ней были выбиты балконы и арки коридоров. Двери снова пришлось открывать самостоятельно. Анью подошла к этому вопросу со свойственным ей размахом, и отлитые из золота створки улетели вниз по лестнице. В главном зале обнаружилось несколько шаманок. — Ваше Величество! — они, мгновенно поняв перспективы, побежали куда-то вглубь помещения. — Чужаки в Морайе! Ваше Величество! Анью прошла за ними. Кажется, это был тронный зал, от количества золота рябило в глазах. Любовь людей к этому металлу в Морайе достигла своего апогея. В середине зала был странный алтарь, она понимала, что именно на нем скорее всего и совершались кровавые жертвоприношения. Потолок амфитеатром уходил куда-то высоко вверх, на стенах то тут, то там виднелись балконы и какие-то галереи. Запах крови, застарелый и кислый, въелся во всё, что её окружало. У короля, которого старательно будили шаманки, было место в первом ряду. Очевидно Кассий не брезговал никаким способом стать сильнее. То, что Боги с ним сотворили, могло присниться лишь в кошмарном сне. На троне сидело огромное чудовище. Такая же черная, как и у всех морайцев кожа, сочащаяся тьмой, когти на руках и ногах и целая корона рогов на голове и горбу. Одеждой бывший король не заморачивался, прикрываясь какими-то лохмотьями. От человека в нём ничего уже не осталось. Чудовище открыло свои абсолютно черные глаза, медленно поднимаясь с золотого трона. Кассий сделал несколько неуверенных шагов в её сторону, словно привыкая к собственному телу после долгого сна. Затем наклонился вперед, опираясь на длинные когтистые руки и, словно дикий зверь, прыгнул к ней. Анью телепортировалась в сторону, кидая во врага шаровую молнию. Заклинание попало в цель, разорвав чудовищу бок, но ленты тьмы тут же потянулись друг к другу, заращивая повреждение. — Да ладно… — колдунья поняла, что это будет непростой бой. Кассий издал то ли вой, то ли крик, выбрасывая вокруг себя огромное количество тьмы. Анью использовала экстренный телепорт из кольца, прячась за колонной. Волна тьмы порушила несколько колонн и частично снесла стены. Шаманок, пробудивших короля, превратило в кровавое месиво. Аман сейчас был бы очень кстати со своей светлой магией. — Кто посмел нарушить покой короля? — Кассий крутил головой в поисках врагов. Анью метнулась из-за колонны. — Вэн аэнье, — огненная птица снесла бывшего короля с ног, превращая его в факел. Чудовище с ревом каталось по полу, тьма медленно поглощала пламя. — Ты сдохнешь в муках! — Кассий поднял на неё лицо с жутким оскалом. Огонь ему не навредил, лишь разозлил ещё больше. Тьма с его рук медленно просачивалась сквозь золотые плиты пола. Девушка напряглась, готовясь к атаке. У неё под ногами медленно формировалась сотканная из тьмы рука. Анью отпрыгнула в сторону, но тьма и там тянулась к ней. Колдунья прыгала и уворачивалась, пытаясь понять, что ей делать. Стихийная магия не помогала и крови в Кассие тоже не было. Тьма изловчилась и ухватила её за ногу. Анью, вскрикнув, упала на пол. Руки, сотканные из тьмы, мгновенно схватили её, удерживая. Раздался треск ткани. Она покрыла всё тело синим пламенем, пытаясь освободиться. Однако огонь не помогал. Что-то несколько раз громыхнуло и в лицо ударил яркий свет. Тьма с шипением отступила. К ней подбежал Аман, поднимая с пола. — Искатель! С Вами всё в порядке? — он обеспокоенно смотрел на неё своими синими глазами. — Ты даже не представляешь, как я рада тебя видеть! — Анью погасила огонь и схватила жреца за руку, телепортируясь в сторону. Волна тьмы снесла колонну, возле которой они только что стояли. — Никак не привыкну к этому ощущению, — мужчина едва заметно пошатнулся. — Касиий — это Аман, Аман знакомься — это Касиий, — она радостно улыбнулась, присутствие рядом жреца существенно меняло расклад в лучшую сторону. — Тот самый, что был другом эсдо Лютерана? — Аман удивленно смотрел то на неё, то на чудовище. — НЕНАВИЖУ! — бывший король бросился на них. Жрец вскинул руку, создавая волну света. Заклинание оказалось намного эффективнее её магии. Тьма, хоть и стягивалась обратно, но значительно медленнее. Кассий, пошатываясь, подошел к алтарю, вытягивая тьму из него. — Он черпает силы во тьме, Искатель! Развеем её и Кассий падет, — жрец ударил лучом света во врага. — Ну замечательно! А я просто рядом постою… Или шарик света создам. — Вы и так уже тут знатно побуянили. От колонн и стен практически ничего не осталось. — Это не я! Это всё он! Честно… Кажется, Аман ей не поверил. Тьма вокруг Кассия нарастала, он поднял руки вверх, создавая мощную волну вокруг себя. Жрец укрыл их щитом. Чудовище метнулось к ним, ударяя когтистыми лапами в барьер с такой силой, что по нему пошли трещины. — Искатель, телепортируйтесь. Она схватила мужчину за руку, утягивая с собой во вспышку и появляясь в паре десятков шагов от бывшего короля. — Я имел в виду сама… Кажется, Аман плохо переносил телепортацию. — Я друзей не бросаю, — она направила во врага несколько сотканных из молнии коней. Её магия хоть и не была эффективной, но создавала чудовищу затруднения, давая мужчине прийти в себя. Жрец долго ждать себя не заставил, швыряя в Кассия сгусток света. Что же делать? Должно быть что-то, что я могу сделать… Она озиралась по сторонам, пытаясь понять, чем помочь. Отсиживаться в углу, пока сражаются другие, Анью просто не умела, да и гордость не позволяла спихнуть все проблемы на целителя. Через дыру, которую невероятным образом пробил в стенах Аман, бил луч яркого света. Чудовище старалось держаться от него подальше. Если бы можно было заманить его туда… Идея, пришедшая в голову, казалась безумной, но попробовать стоило. Анью подбежала к остаткам одной из колонн. Оказалось, что они сделаны из вполне обычного камня, но покрыты листами золота. Она вцепилась в один из таких листов, отдирая его. Очевидно помимо кровавых ритуалов, здесь много времени уделяли полировке золотого убранства дворца — она видела в этом золоте собственное отражение. Пластина, хоть и с трудом, но оторвалась. Девушка подбежала к тому месту, где на пол падал столб света из проема в стене и подставила пластину, направляя блики света в Кассия. Чудовище взвыло сильнее. Тьма на нём рвалась, обвисая клочьями. Аман повернулся к ней, отвлекаясь от противника, и Кассий не оставил это без внимания, бросившись в атаку. Удар сбил жреца с ног, и он едва успел укрыться щитом. Чудовище с рычанием и невероятной яростью билось в магический барьер, по которому медленно расползалась паутина трещин. Анью телепортировала Кассию на спину, втыкая посох основанием между костяными наростами куда-то под темную кожу и пропуская через него волну чистой магии вперемешку с внутренней энергией. Вреда бывшему королю это толком не причиняло, но от Амана он отвлекся, метаясь из стороны в сторону, пытаясь сбросить её. Идея с отвлечением внимания уже не казалась такой хорошей… Она кубарем покатилась по полу, сорвавшись со спины чудовища, отбитые спина и плечо напомнили о себе с новой силой. Кассий схватил её своей огромной ручищей поперёк туловища, длинные когти ощутимо проткнули кожу. Тот факт, что её посох всё ещё торчит из его спины, кажется совсем не волновал бывшего короля. Он поднял её так, чтобы она оказалась на уровне его лица. Анью пыталась разжать огромные пальцы. Для новой телепортации энергия ещё не скопилась, а телепорт из кольца она уже использовала… — Я знаю, зачем вы пришли, — чудовище улыбнулось своим жутким оскалом. — Печать моя! Моя и только моя! — Её доверил тебе Лютеран! Ты предал его! Ты предал своего друга! Кто ты после этого? Она понимала, что бросаться обвинениями в её положении не самое разумное решение, но бывший король неожиданно замер. Черты лица словно смягчились, тьма на лице медленно втягивалась под кожу. — Друг… — Кассий тихо шептал, и тьма уходила с его лица, обнажая смуглую, как у всех кабайцев кожу, и темно-карие, практически черные глаза, тонкие губы, волевой подбородок. У мужчины было странно-грустное выражение лица, словно он медленно осознавал происходящее, хватка когтистой руки стала слабее. — Лютеран мой друг… Столб света резко ударил в них. Анью упала на пол, закрывая от яркого света глаза. — Искатель, Вы в порядке? — Аман подбежал к ней, поднимая с пола и пропуская волну магии через её тело. — Святой Руфеон! Сколько ран… Почему Вы плачете? — Ты меня ослепить решил? — она вытирала текущие по щекам слёзы, размазывая по лицу грязь и кровь. — Предупреждать ведь надо… Кассий стоял к нему спиной, Аман не видел, что тьма отступила. И она никогда не скажет ему, что там, под тьмой, завистью и ненавистью всё ещё был тот Кассий, что сражался рядом с эсдо против демонов, что человеческое в нём, пусть и в последний момент, всё-таки перевесило и тогда, когда ударил столб света, Кассий облегченно улыбнулся. Аман думает, что он спас её от кровожадного чудовища и пусть так оно и останется, ему не нужно знать, что он убил человека… — Аман, смотри, это ведь Печать Силы? Там, где недавно стоял Кассий, над полом медленно поднималась в воздух магическая плита с барельефом в форме меча. — «Пусть ведет их орёл несущий меч…» так ведь сказано в Хронике? Меч мы нашли, — Аман радостно ей улыбнулся. — Возьмите её. Я — дэрон, не знаю какую тьму во мне может пробудить эта Печать, не хочу уподобиться Кассию. — Хорошо, — она сделала пару шагов, прежде чем почувствовала чужую магию. Возле Печати раскрылась багровая воронка портала, и магический удар отбросил её в сторону. — Я уж думал, Вы не справитесь, — из портала шагнул уже знакомый им демон. Да что ж ты появляешься тогда, когда у меня уже почти нет сил, чтобы тебя прибить? Анью поднималась на ноги, притягивая к себе посох и готовясь к бою. Враг поднял руку, намереваясь её атаковать. — Прочь, демон! — Аман закрыл её собой, создавая щит. Мощный луч тьмы и хаоса ударил в барьер. Жрец пошатнулся, но устоял, сдерживая удар. Щит покрылся трещинами. Аман тоже уже измотан… Анью собралась с остатками сил, телепортируясь из-под защитного купола и вскинула руку, один за другим посылая в противника сотканных из молний коней. Он взмахнул своим жезлом, украшенным длинными алыми перьями, рассекая магию. На новое перемещение энергии ещё не было. Она создала вспышку светлой магии, имитируя телепортацию. Демон круто развернулся, ожидая атаку со спины. Повёлся! — Вэн аэнье, — огненная птица метнулась к демону, но тот успел закрыться щитом. Колдунья сжимала огонь вокруг защиты демона, вливая в эту атаку все силы и стремясь просто раздавить щит вместе с врагом. Сбоку от неё колыхнулся хаос. Анью обернулась, продолжая давить демона заклинанием. Рядом с ней раскрывался портал и из него ударил луч тьмы и хаоса. Ничего сделать она уже не успевала… Аман накрыл её куполом светлой магии, но луч пробил защиту. Заклинание больно ударило девушку в грудь и отбросило на колонну. От удара головой в глазах вспыхнули искры и всё заволокло тьмой. Падение на пол Аньюриэль уже не почувствовала.***
Анью медленно открывала глаза. Болело абсолютно всё. Болело даже то, что казалось болеть не могло… Картинка старательно размывалась, отказываясь быть четкой. Девушка с трудом перевернулась на бок, от смены положения замутило сильнее. Она прикоснулась к голове, чувствуя на затылке что-то теплое, влажное и липкое. Сейчас бы не помешал целитель… — Аман! — она резко попыталась подняться, в глазах потемнело, внутренности, судя по ощущениям, перекрутило между собой. Девушка медленно, шатаясь и придерживаясь за колонну, поднималась. Зрение возвращалось в норму. Она обводила взглядом следы магической битвы. Что тут случилось? Следы разрушений были страшные. Потрескавшиеся плиты пола, превращенные в каменное крошево колонны, частично разрушенные стены, огромная дыра в полу, остаточная энергия от мощной магии… Парящая над полом Печать Силы и сиротливо лежащий на полу посох служителя Руфеона. Амана нигде не было, как и того желтоглазого демона. — Аман… — она смотрела по сторонам, пытаясь найти его синий плащ и чувствуя, как ускоряется сердцебиение. Перед тем, как они зашли в Морайю, Аман спросил, чего она боится. Вопрос показался ей глупым. Анью и вправду ничего не боялась. Ни гнева стихий, ни богов, ни тьмы, ни высоты, ни уж тем более пауков и чего там ещё могут бояться люди. Она не боялась даже смерти, прекрасно зная, что тело — это лишь сосуд для души и после того, как физическая жизнь заканчивается, душа силлина возвращается к древу Элзовин, а там она может либо переродиться в новом теле, либо стать чьей-то даро. Единственное, чего она боялась — терять тех, кого любит… После смерти родителей Анью старалась ни с кем не сближаться, не желая снова испытать боль утраты. И сейчас, не в силах понять, что случилось и не находя жреца, она понимала, что ей страшно… Она боялась его потерять… — Аман! Девушка, пошатываясь, прошла по разрушенному полу, поднимая его оружие. Посох служителя Руфеона оказался неожиданно тяжелым. — Аман! — она наклонилась, заглядывая в отверстие в полу. Никто на её зов не откликнулся. Внизу было тихо. Магическое зрение и магия крови не нашли там никого живого. — Да где же ты? — нотки паники в собственном голосе бесили её. То тут, то там на полу виднелись капли красной крови, человеческой, но для серьезного ранения такого количества крови было маловато. — АМАН! — от крика голова заболела ещё сильнее. Паника накатывала волнами. Она не знала, что ей делать. — Разве тебя ЭТОМУ учили? — она чувствовала, что Энвиса тоже обеспокоена. — Надо успокоиться… — она закрыла глаза и глубоко вздохнула, подавляя накатывающие эмоции. — Три… Два… Один… Сейчас я ничем не могу помочь Аману, я даже найти его не могу… Нужно позаботиться хотя бы о себе и забрать отсюда Печать, пока не вернулся демон. Даро молча скрылась в подсознании. Анью подошла в Печати, чувствуя мощные магические вибрации, исходящие от неё, и аккуратно прикоснулась. Аура Печати вцепилась в её собственную, стремясь пробиться сквозь природную защиту. — Жалкая попытка. У меня высокая естественная сопротивляемость, — девушка запихнула Печать в магическое пространство. Туда же отправился и посох Амана. Колдунья обвела взглядом остатки тронного зала. Сам отлитый из золота трон снесло, как и стену за ним. Она медленно заглянула в проем, рассматривая какие-то покрытые слоем пыли доспехи и сундуки. Один из сундуков был сломан и из него вывалились какие-то безделушки и книги в кожанном переплете. Внимание привлек магический посох, прислоненный к стене в самом дальнем углу и покрытый пылью и паутиной. Анью аккуратно прошла к магическому оружию, прикасаясь к древку и пропуская немного магии. Этот посох ей подходил, и сердцевина в нём была ощутимо мощнее, чем в её собственном. Находка также отправилась в сумку. Когда восстановлюсь перенесу душу в него. Взгляд упал на содержимое сломанного сундука. Она наклонилась, подбирая книгу и раскрывая её на случайной странице. Что ж, пожалуй, я прихвачу ещё кое-что… Закончив собирать боевые трофеи Анью вернулась в тронный зал. Девушка снова осмотрелась, прикидывая как выбираться из этого места. Идти тем же путем, которым пришла было небезопасно — в руинах города вполне могли остаться недружелюбные аборигены. Сейчас, раненая и измотанная, она будет легкой добычей. Чародейка подошла к стене, всматриваясь в огромную дыру откуда бил луч света и призвала Буревестника. — Мне нужно наверх. Помоги, пожалуйста. Дух подхватил её за плечи, неприятно впиваясь когтями в кожу. Птица взмахнула крыльями, резко поднимаясь вверх. Не прошло и минуты, как она уже стояла среди каких-то руин. В небе ярко светило Солнце, лишь слегка перевалив за полдень. — И куда мне теперь? — она покрутила головой. Магические метки, что она оставила в Ул’Дахаре, не ощущались. Буревестник поднялся высоко в небо, осматривая окрестности. Появилось понимание того, куда надо идти, но от того СКОЛЬКО надо было идти, стало ещё хуже. Она не знала, осилит ли такой путь… Раскалывалась голова, тошнило, в глазах всё плыло, ныли при каждом вдохе сломанные ребра и болело отбитое плечо, и это только то, что беспокоило больше всего. На прочие синяки, ссадины и мелкие раны она старалась вообще не обращать внимания. Что ж, любой путь всегда начинается с первого шага… Девушка сделала этот самый первый шаг, потом второй, третий. Анью продолжала шагать, поддерживая себя банальным упрямством, которого ей было не занимать. Сколько прошло времени, она не считала, так же, как не считала количество пройденных шагов. Впереди показался небольшой отряд. Мужчины ехали верхом на верблюдах. Ей уже было всё равно, друзья это или враги, она просто продолжала идти. Люди поравнялись с ней, и кто-то спешился, подбегая. Она узнала того мужчину, который был отцом Мири, девочки, которую они спасли от Пустынных Койотов. Эти люди не были врагами, и она позволила сознанию ускользнуть во тьму.***
Что-то резко и сильно защипало затылок, выдергивая девушку из бессознательного состояния. Она зашипела, резко садясь, в глазах ненадолго потемнело. — Тише, с такими травмами не стоит так резко дергаться, — Радма-Джами спокойно смотрела на неё. — Латиф и другие мужчины принесли тебя. Я послала их тебе на помощь. Женщина встала, беря в руки рулон повязок и обматывая её голову. — Я всё знаю… Знаю, что случилось, каруджи. Юдийские ветра донельзя говорливы. Слышишь, воют наперебой? Теперь не уймутся, пока всё не расскажут. И про Морайю, и про сокровище, что лежит в твоей сумке. И про твоего друга… И про тебя, девочка… Анью подскочила на ноги, создавая заклинание поглощения звуков и накрывая им шатер шаманки. — Кабайцы — суеверный народ, — спокойно продолжала Радма-Джами. — Если кто дэрона в наши края приведет, пощады могут не ждать оба. — Если хоть кто-то его тронет — я утоплю всю соляную пустыню в кабайской крови. — Анью чувствовала, как внутри, вперемешку со страхом, кипит ярость. — Ветра донесли тебе кто я такая… Я достаточно сильна, чтобы накрыть немалую часть пустыни кровавой чумой. И я никого не пощажу: ни женщин, ни стариков, ни детей. Подумай, шаманка, тебе ли со мной тягаться? Даже сейчас, будучи раненой и уставшей, я в разы могущественнее тебя. — Тише, тише. Радма-Джами никому не скажет. Не дэрона нам стоит бояться. Скоро поднимется холодный ветер, такой, которого ещё никогда не бывало в Юдии. Холодный, колючий ветер, который принесет погибель многим, если его не остановить. Та сила, которую вы ищете, сможет остановить надвигающуюся тьму. Ступай и забирай своего дэрона. Суховей проводит тебя. Но я не единственная в пустыне, кто понимает их болтовню, вам лучше уйти как можно скорее… И никогда не возвращайтесь в эти земли, ни ты, ни он. Анью молча вышла из шатра, снимая заклинание и пошла на выход из города. Впереди поземкой бежал суховей. Оставалось надеяться, что Радма-Джами её не обманула.***
Суховей уже не один час вёл её непонятно куда. Солнце медленно опускалось к линии горизонта. Анью продолжала упрямо следовать за ним, хотя изнутри крепло ощущение, что шаманка просто посмеялась над ней, решив завести куда-то вглубь пустыни. Впереди показались какие-то заброшенные руины. Девушка брела между остатками зданий и колонн. Суховей шуршал песком впереди неё, петляя по странным заброшенным улочкам древнего города. Порыв ветра принес к ней запах крови, а ещё лечебных трав и чего-то теплого… — Аман! — Анью, наплевав на всё, бросилась в ту сторону, откуда доносился запах. Она сбежала вниз по каким-то ступеням, чудом не скатившись по ним кубарем. Аман сидел на площадке внизу лестницы, забившись в угол. — Аман! Я тебя везде ищу! — она опустилась на колени рядом с ним. Жрец выглядел сильно потрепанным и избитым, но вполне целым. Он поднял лицо, осматривая её своими потрясающими синими глазами. — Мне так жаль… — он выглядел невероятно грустным. — Всё хорошо. Я волновалась за тебя, — Анью старалась улыбаться. Он опустил голову вниз. — Свет слишком яркий… Я ненавижу свет… — Что? — она перешла на магическое зрение, смотря, как человеческая аура поглощается аурой дэрона, а потом снова возвращается человеческая и так раз за разом, словно в каком-то жутком калейдоскопе. Внутри всё похолодело от понимания того, что сейчас происходит. Аман старательно давил в себе тьму, но это стоило ему неимоверных усилий. — Печать Силы у тебя. Я чувствую! Отдай её мне, — Аман поднял лицо, его глаза светились алым. Анью резко поднялась на ноги, уворачиваясь от когтистой руки, что протянул к ней дэрон. — Нет. Я не отдам тебе Печать, — она смотрела на него, не зная, чем помочь. — Не слушайте меня, Искатель! — глаза Амана снова стали синими, он забился ещё глубже в ту нишу, где сидел. — Уходите… Оставьте меня! Сейчас же! Я сам найду Вас. Анью достала из сумки его посох и протянула жрецу с безопасного расстояния. Мужчина вцепился в него и прижал к себе, словно утопающий, хватающийся за воздух. Внутри было гадко от осознания того, что она совершенно не в силах ему помочь. — Я оставлю Буревестника. Он проследит, чтобы никто не навредил тебе и проводит ко мне, когда ты… будешь готов. Она медленно поднималась по ступеням. Аман ничего ей не ответил и не окликнул, что-то бормоча себе под нос. Кажется, это были какие-то священные тексты. Колдунья призвала духа грозы, вливая в него практически всё, что было в её магическом источнике. Убей любого, кто попытается к нему приблизиться, не важно кто это будет. Защищай. Дух взлетел и уселся на вершине каменной колонны неподалеку от лестницы. Анью развернулась, уходя в противоположную сторону, покидая древние руины. Ничего больше для Амана она не могла сделать. Только уйти, чтобы тьма внутри него не чувствовала магических вибраций, что исходили от Печати Силы. Она не знала куда идёт, важно было лишь уйти как можно дальше.***
Девушка поднялась на вершину какого-то холма. Солнце уже давно опустилось за горизонт, в небе светили звезды и убывающая Луна. — Всё, сил больше нет, — она села на песок, не зная, что ей делать дальше. Все эмоции, что Анью давила в себе до этого момента, в одночасье накрыли её. Боль от полученных травм, страх за Амана, ощущение того, как несправедливы и жестоки к таким как он люди, чувство вины и горечь от поражения в бою. По щекам текли слёзы, девушка размазывала их по лицу, не в силах остановить рыдания. — В произошедшем нет твоей вины, Аньюриэль, — Энвиса мягко коснулась её сознания, делясь душевным теплом, словно обнимая. — Если бы я была достаточна сильна, ему бы не пришлось сражаться вместо меня. Не пришлось бы использовать эту силу… — Анью поджала к себе колени, утыкаясь в них лицом. — Ты привязалась к нему, девочка моя. Но не забывай, что он — дэрон. Аман опасен. — Не смей! — колдунья подскочила на ноги. — Аман ничего мне не сделает! Я не встречала никого, кто был бы добрее и благороднее чем он! — слышать такое от своей даро было обидно. — И, тем не менее, он — дэрон… Такова его природа. Внутри него кипит тьма… Ты и сама это видела, — Энвиса разговаривала с ней мягко и нравоучительно, словно с неразумным ребенком. — Аман не выбирал кем ему родиться! Он не чудовище, уж всяко не больше чем я. Я — маг крови и, тем не менее, ты выбрала меня. Это же просто несправедливо! За что его ненавидеть и презирать? Он никому не сделал ничего плохого. Не суди его за поступки других! — Ты слишком переживаешь за этого мальчика, — даро улыбалась — Аман — мой друг. — Друг ли? Мне кажется, ты влюблена в него. Анью на несколько мгновений опешила от подобного. — Не говори ерунды. Это полнейший бред! — Тогда почему ты сейчас не способна здраво мыслить? — в словах Энвисы сквозила насмешка. — Сама разберусь! Энвиса снова скрылась в подсознании, оставляя её одну. — И вовсе я не влюблена… — она растерянно смотрела по сторонам. Внизу горели костры, вокруг них суетились люди, по краю стоянки было привязано несколько десятков верблюдов. — Торговый караван… В голове появился план действий. Девушка извлекла из сумки Печать и нашарила обрез светлой ткани, подходящий чтобы её завернуть. Она уложила Печать на ткань, заворачивая её, и рассекла ладонь. Колдунья выводила на ткани кровавые руны. Древнее заклинание, призванное создать имитацию ауры, оно полностью подавит магическое излучение от Печати, маскируя его под её собственную ауру. Пока Печать будет завернута в ткань и спрятана в сумку, никто не догадается о её существовании. — Теперь нужно привести себя в порядок. Внешность очень важна, при проведении переговоров, — она убрала сверток с Печатью в сумку и бросила взгляд на лагерь торговцев.***
Аман. Жрец брёл по запутанным туннелям древней Морайи. Проход нашелся за покрытой рунами плитой. Периодически на него нападали местные аборигены, вооруженные кривыми ножами. Аман раскидывал их в стороны волной света, временно ослеплял или оглушал, и продолжал идти дальше, рассчитывая на то, что этот путь выведет его ко дворцу. Мужчина дошел до очередной развилки и замер в ожидании, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ждать долго не потребовалось. Слева донеслись затухающие колебания магических потоков от колдовства Аньюриэль. Чтобы она там не вытворяла — доходило даже сквозь скалу… У этой колдуньи был просто невероятный потенциал к магическим разрушениям. Аман уже начинал думать, что её отправили искать Ковчег, просто чтобы эта безумная не разнесла Рохэндель… Он свернул налево, продолжая идти по туннелю. Очередной отряд гуманоидов был им отброшен на каменные стены. Судя по тому, что столкновения происходили всё чаще — он шел в правильном направлении. Путь вывел его в какой-то зал. Потолок уходил куда-то очень высоко в темноту. Сверху свисали огромные цепи с маятниками, размером с самого Амана. Что это и для чего — понять было невозможно. Какие-то маятники просто свисали с потолка, некоторые были закреплены у дальней стены. Где-то рядом громыхнуло с такой силой, что с потолка посыпались мелкие камни и по стене пошли трещины. Жрец напрягся, понимая, что это была магия тьмы. Следом пришло ощущение мощной огненной магии. За стеной? Волна света лишь увеличила паутину трещин на стене. — Так мне не пробиться, — он обвел взглядом помещение, замечая, что самый крупный маятник закреплен несколькими скобами у стены. ~Иногда только успех отличает гениальность от безумия~ Идея была безумная, но судя по новой волне тьмы, что докатилась до него — у Аньюриэль были проблемы. Аман запрыгнул на мятник, сбивая магией скобы. Секунды до столкновения со стеной показались невероятно долгими. За ними последовал резкий толчок и каменное крошево полетело ему в лицо. Маятник пробил стену и на мгновение завис, достигнув максимальной амплитуды. Жрец упал, кубарем катясь по полу. Приземление было далеко не приятным, но времени на жалость к себе не было. Аман поднялся, осматриваясь по сторонам. Он оказался в каком-то помещении целиком отделанном золотом. На него удивленно смотрело какое-то чудовище, отдаленно напоминающее человека и полностью покрытое тьмой. Девушка каталась по полу, покрыв всё тело синим пламенем, и пытаясь сбросить с себя сотканные из тьмы руки, растущие из пола. Маятник вернулся в изначальное положение ударяясь о стену, что-то громыхнуло. Часть стены осыпалась и в помещение ударил луч света, отгоняя тьму от девушки. Жрец подбежал к ней, помогая подняться на ноги. — Искатель! С Вами всё в порядке? — на странный синий огонь он не обращал внимания, это пламя было теплым и не обжигало. — Ты даже не представляешь, как я рада тебя видеть! — Анью погасила огонь, радостно улыбаясь. Что-то дернуло его, появилось знакомое чувство, словно его завязывают в узел. — Никак не привыкну к этому ощущению, — Аман смотрел как волна тьмы снесла колонну, возле которой они только что стояли. — Кассий — это Аман, Аман знакомься — это Кассий, — она продолжала улыбаться. Вся грязная, исцарапанная, коса расплелась и волосы торчат во все стороны, мантия вся изорвана и видно сине-фиолетовый синяк на всё плечо и, не смотря на всё это, девушка улыбалась. Кассий? Смысл сказанного дошел до него не сразу. — Тот самый, что был другом эсдо Лютерана? — подобное казалось невероятным, Кассий жил во времена Второго Вторжения. — НЕНАВИЖУ! — чудовище бросилось на них. Аман не задумываясь кинул во врага сферу света, попадая в плечо. Клочья тьмы медленно стягивались обратно, сращивая поврежденную руку. Чудовище, пошатываясь, подошло к стоящему в центре помещения алтарю, вытягивая из него тьму. — Он черпает силы во тьме, Искатель! Развеем её и Кассий падет, — давать ему время на восстановление Аман не собирался, снова атакуя. — Ну замечательно! А я просто рядом постою… — Анью недовольно смотрела на него, светлой магией она не владела. — Или шарик света создам. — Вы и так уже тут знатно побуянили. От колонн и стен практически ничего не осталось, — Аман ей улыбнулся. — Это не я! Это всё он! Честно… — она надулась, словно маленький ребенок. Кассий резко поднял когтистые руки вверх, и мощная волна тьмы ударила вокруг него. Аман закрыл их щитом. Тварь прыгнула на них, колотя в магическую преграду. Тьма на его руках шипела от соприкосновения со светлой магией барьера. По защите медленно пошли трещины. — Искатель, телепортируйтесь, — жрец понимал, что под таким напором он долго не устоит. Его снова куда-то дернуло, проворачивая всё тело через воронку телепортации. Всё внутри свело спазмом. Отвратительное чувство… И как она постоянно это терпит? — Я имел в виду сама… — было мерзкое чувство словно его сейчас стошнит. — Я друзей не бросаю, — Анью оценила произведенный на него эффект и перешла в нападение, направляя в Кассия нескольких сотканных из молний жеребцов. Её колдовство было неэффективным, тварь восстанавливалась слишком быстро… Аман кинул во врага сферой света, затем ещё одной и снова, непрерывно атакуя, стараясь не оставить Кассию времени и возможности на восстановление. Чудовище выло и шипело, вынужденное отступать. Неожиданно сбоку в Кассия ударил ещё один луч света. Она освоила светлую магию?! Жрец отвлекся и совершил ошибку… Удар когтистой руки сбил его с ног. Он едва успел укрыться щитом. Кассий колотил по барьеру с такой яростью, на которую не был способен ни зверь, ни человек. Магическая защита медленно шла трещинами. Аман понимал, что надолго щита не хватит… Внезапно тварь зарычала и бросилась в сторону. Кассий, словно дикий зверь метался по помещению, на его спине каким-то невероятным образом удерживалась девушка. Она с ума сошла? Чудовище резко затормозило и искательница, перелетев через его голову, упала на пол. Кассий не дал ей опомниться, хватая поперек талии и поднимая на вытянутой руке. Аман собирал силы для мощной атаки, чувствуя, как внутри разгорается злость… — Я знаю зачем вы пришли. Печать моя! Моя и только моя! — чудовище стояло к нему спиной и, очевидно, не чувствовало, как стягиваются магические потоки. — Её доверил тебе Лютеран! Ты предал его! Ты предал своего друга! Кто ты после этого? Аньюриэль однозначно была лишена здравого смысла. Просто потому что злить того, кто и без этого собирается тебя раздавить — очень плохая идея. Но монстр замер… Аман опустил руку с посохом, завершая заклинание. Столб света ударил прямо в чудовище, девушка упала на пол, и жрец подбежал к ней, поднимая на ноги и исследуя тело с помощью магии. — Искатель, Вы в порядке? Святой Руфеон! Сколько ран… — он непонимающе смотрел, как по щекам девушки текут слёзы. — Почему Вы плачете? — Ты меня ослепить решил? — она старательно размазывала грязь и кровь по щекам. — Предупреждать ведь надо… Аман, смотри, это ведь Печать Силы? Он обернулся. В воздух медленно поднималась плита с изображением меча — «Пусть ведет их орёл несущий меч…» так ведь сказано в Хронике? Меч мы нашли, — он обернулся к девушке. — Возьмите её. Я — дэрон, не знаю какую тьму во мне может пробудить эта Печать, не хочу уподобиться Кассию. Он действительно боялся того, что не сможет совладать с тьмой. И Кассий был весьма наглядным примером — великий воитель прошлого, что спина к спине сражался с эсдо против демонов, сам пал во тьму, прикоснувшись к этой силе. — Хорошо, — она, едва заметно пошатываясь, поднялась и даже успела сделать пару шагов, прежде чем её отбросило в сторону заклинанием. Рядом с Печатью открылся портал, из которого к ним шагнул демон. Тот самый, что был в соборе в Леонхольде. — Я уж думал, вы не справитесь, — он саркастически улыбнулся и поднял жезл, собираясь атаковать девушку. — Прочь, демон! — Аман метнулся к ней, создавая щит. Луч тьмы с такой силой ударил в барьер, что его сдвинуло назад на пару сантиметров. Аман уже вымотался и понимал, что девушка тоже, да и раны у неё весьма серьезные, они оба слишком много колдовали в последнее время. Колдунья появилась из вспышки телепортации за барьером атакуя. Сдаваться без боя было не в её правилах. Демон просто рассек заклинание. Ещё одна вспышка и враг обернулся, ожидая атаку со спины, но колдунья даже с места не сдвинулась, создавая огромную огненную птицу. Противник закрылся магическим щитом. Пламя сжималось вокруг купола, грозясь просто его раздавить вместе с демоном. Аман смотрел, как проступают у неё вокруг глаз вены и понимал, что сейчас Анью вкладывает в магию все оставшиеся у неё силы. Рядом колыхнулся хаос. Он едва успел накрыть чародейку магическим щитом. И всё же заклинание пробило защиту, хотя и потеряло большую часть своей силы. Девушку отбросило в сторону. Анью ударилась о колонну что была позади неё и упала на пол. Спутанные волосы разметались по золотым плитам, неподалеку упал её посох. Она не поднималась… Аман чувствовал, как внутри него забурлила тьма. — Допрыгалась, крыска, — демон усмехнулся, отворачиваясь от них. — Стой! Не трогай Печать! — жрец понимал, что словами врага не остановить. — Потише, дэрон. Ты своё дело сделал, — демон обернулся, усмехнувшись. Аман не знал, что делать. Нужно было выбрать или защищать Печать, или помочь Аньюриэль, которая до сих пор даже не пошевелилась и, очевидно, нуждалась сейчас в его помощи. Он не знал, какой выбор правильный. Вернее, правильными были оба варианта… Но как он может выбрать один? А выбрать было необходимо… — Дальше я как-нибудь сам, — демон сделал шутливый полупоклон, словно издеваясь над ним. — С вашего позволения. — Последний раз. Клянусь, — Аман ослабил контроль, отпуская немного внутренней тьмы на свободу. Гулкий звук удара дерева о плиты пола. Треск рвущейся кожи перчаток. Предметы вокруг словно стали ярче. Появилось огромное количество разных запахов. Звуки, резко став громче, раздражали. На руках заклубилась тьма, дразня, щекоча кончики пальцев. — Так-то лучше, дэрон, — демон обернулся, оценивающе смотря на него. — Приятно видеть твой истинный облик. — Замолчи! Я не демон! — тьма внутри яростно билась, требуя свободы. Аман бросился на демона, целясь кулаком в эту ухмыляющуюся рожу. Противник легко и непринужденно уклонился от атаки. Аман попытался ударить ногой, когда его схватили за волосы, резко опуская лицом об пол. Он подскочил на ноги, сплевывая кровь и снова бросаясь в атаку. И снова безрезультатно. Демон легко предугадывал его движения и просто уклонялся. Судя по ухмылке и огоньку в змеиных желтых глазах — ему было весело, он воспринимал это как игру. Ещё сильнее… Мне нужно больше силы… Аман медленно отпускал контроль, тьма текла под кожей. Он метался вокруг демона, атакуя и пытаясь успевать за тем, как ускорилось его собственное тело. Демон с той же саркастической усмешкой уклонялся и уходил от атак. Аман зарычал от злости, не зная на кого именно он сейчас злится. Он увернулся от руки демона и контратаковал в ответ, но кулак уперся в магический щит. Аман бил в магическую преграду снова и снова. Щит покрывался трещинами, но держался. — Да, — враг довольно скалился, смотря на него ядовито-желтыми глазами. — Ты — не демон… Ты — ряженая монашка! Волна магии отбросила его назад. Аман снес спиной трон и пробил стену, весьма неприятно приземлившись на какой-то сундук. Его затопила волна злобы. Тьма внутри медленно поглощала сознание, оставляя лишь желание убить врага перед собой. Дэрон метнулся к противнику, стремясь разорвать, уничтожить, стереть эту мерзкую ухмылку с его лица. Демон отшвырнул его в сторону. Аман сломал спиной колонну, подскочил на ноги, не обращая внимания на то, было ли ему хоть немного больно, и снова ринулся в атаку. Недостаточно. Ещё сильнее. От атаки растрескался пол, и они с демоном провалились куда-то на нижние уровни. Аман продолжал попытки добраться до врага. Если у него и был шанс сравниться с противником в силе, то в опыте с её обращением он явно проигрывал. Демон просто насмехался над ним, уворачиваясь от атак и отвешивая ему, хоть и не сильные, но весьма ощутимые удары. — А это было близко, монашка! — враг улыбался, глядя на то, как падают на пол перья, которые Аман смог вырвать с наплечника. — Закрой рот, фетранийская мразь! — ярость и тьма уже практически полностью затопили сознание, но остановиться дэрон уже не мог. — Вы только послушайте! Монашка сквернословит! — мужчина ухмыльнулся, взмахивая жезлом. — Надо наказать тебя за это. Удар отбросил его в сторону. Аман поднимался, готовясь к новой атаке. — Играть с тобой, конечно, весело. Но у меня есть ещё дела, — демон открыл портал. — Моё имя Кармиан. Запомни это, монашка. Демон исчез в воронке портала. Когти полоснули по багровому мареву, рассекая лишь воздух. Аман рычал от бессильной злости. Тьма внутри кипела, неудовлетворенная результатом. Хотелось большего, хотелось разрушать, рвать в клочья. Тьма требовала крови. Он принюхался… До обострившегося обоняния донесся какой-то сладковатый запах. Наверху. Дэрон подпрыгнул, цепляясь когтями за камни и карабкаясь вверх. Он достаточно быстро взобрался наверх, снова оказываясь в тронном зале. Запах стал ощутимо сильнее. А ещё он чувствовал мощные магические вибрации. Печать парила над полом. Аман подошел к ней, осматривая, словно оценивая. Запах был интереснее. Сладкий, манящий… Он обернулся в поисках источника. Им оказалась девушка, лежащая неподалеку на полу. Дэрон медленно подошел к ней, наклоняясь и переворачивая её на спину, вглядываясь в лицо. Оно казалось смутно знакомым. Из носа девушки тонкой струйкой текла кровь. Аман медленно наклонился ниже, прикасаясь к кровавой дорожке на щеке кончиком языка. Сладкая… Осознание происходящего ударило в голову, словно звон набатного колокола. Он отшатнулся от девушки в ужасе от самого себя. Что я хотел с ней сделать? Аман медленно отступал назад, держась руками за голову, рыча от злости. Когти царапали кожу, но это возвращало здравость рассудка и отрезвляло. Я поклялся защищать… Ты не тронешь, не прикоснешься к ней. Под ногой что-то заскрежетало. Он посмотрел вниз, с отполированного до зеркального блеска листа золота, алыми, демоническими глазами смотрело его собственное отражение. Я ничем не лучше демона. Тьма внутри несогласно взбунтовалась, требуя вернуться к Анью. Требуя крови. Аман зарычал от бессильной ярости комкая лист золота, не желая смотреть на чудовище, которое он в нём видел. Я опасен для неё. Он метнулся к дыре в стене, ведущей наверх, туда, где был свет солнца. Ему было не важно куда, главное — подальше от Аньюриэль. Лишь бы не навредить ей. Лишь бы оказаться подальше от этого сладкого запаха…***
Он брёл по каким-то заброшенным руинам. Вокруг не было ни души, только какие-то заброшенные развалины. Тьма продолжала рваться на свободу, стремясь получить над ним контроль. Аман старался подавить её усилием воли, но пока они шли практически на равных. Ярость и злость улеглись и на их место пришла боль. Полученные в бою раны неприятно ныли. Но хуже всего было от чувства вины, что грызло душу. Аман нашел какую-то нишу в стене, оседая там на каменные плиты. Он попытался избежать выбора, попытался выбрать сразу два варианта… И лишился обоих. Он не смог защитить Печать от того желтоглазого демона и бросил раненую Аньюриэль в Морайе. Если бы в Акрассии существовал конкурс на презрение к самому себе, то Аман выиграл бы его с огромным перевесом… Что с ней будет, если демон вернется за Печатью? В то, что демон, назвавшийся Кармианом, проявит благородство и не тронет беззащитную девушку ему не верилось… ~Я друзей не бросаю~ Анью не в первый раз называла его своим другом… Никто прежде не проявлял по отношению к нему подобных порывов. Когда наставник только привел его в Леонхольд, несколько послушников его возраста попытались с ним подружиться, но, не получив никакой ответной реакции на свою попытку, сочли эту идею бесполезной. Аньюриэль совершенно не волновало то, что он старается держать дистанцию. Она просто улыбалась и продолжала его дразнить и подначивать. Эта безумная колдунья, кажется, могла находиться лишь в двух состояниях, ей либо было весело, либо она на что-то злилась. А ещё она, не задумываясь, готова была рисковать жизнью ради него… Она полезла в Пасть Агилиска, когда он не вернулся к оговоренному времени, она его не бросила… Разве я могу называть себя твоим другом? Я бросил тебя… От самого себя было отвратительно. Он понимал, что сейчас ей нужна помощь, нужно лечение, защита. И вместо того, чтобы быть рядом, Аман сидел неизвестно где, не в силах совладать с собственной тьмой. Я должен вернуться к ней, подавить тьму и вернуться. Он откинулся на каменную стену, сосредотачиваясь на внутренней борьбе. Аман не знал, сколько прошло времени, прежде чем он смог вернуться в человеческий облик. Тьма внутри всё ещё сопротивлялась, не желая успокаиваться и подчиняться. — Аман! Нет! Только не сейчас… Не узнать этот голос было невозможно. Она, спотыкаясь, бежала вниз по лестнице. — Аман! Я тебя везде ищу! — она подбежала к нему, опускаясь рядом на колени. Жрец поднял на неё глаза. Всё та же грязная, перепачканная кровью и рваная мантия, синяки и ссадины по всему телу, обмотанная бинтами голова, взлохмаченные волосы и радостная улыбка. — Мне так жаль… — за свой поступок было невероятно стыдно. — Всё хорошо. Я волновалась за тебя, — она была рада его видеть даже несмотря на то, что он бросил её раненую… Он опустил голову вниз, не в силах видеть, как она беззаботно улыбается. Ты не знаешь, что я сделал… Вместе с ней вернулся и сладковатый запах крови. — Свет слишком яркий… Я ненавижу свет… — тьма снова поднималась, стремясь получить контроль. — Что? — Печать Силы у тебя. Я чувствую! Отдай её мне, — дэрон внутри него рванулся к девушке. Анью резко поднялась на ноги, сделав пару неуверенных шагов от него. — Нет. Я не отдам тебе Печать, — она озадаченно смотрела на него этими невероятными удивительными изумрудными глазами. Аман усилием воли загнал тьму обратно. — Не слушайте меня, Искатель! Уходите… Оставьте меня! Сейчас же! Я сам найду Вас. Пожалуйста… Уходи. Тебе не нужно видеть это. Пожалуйста. Она несколько мгновений поколебалась, переступая с ноги на ногу, после чего извлекла из сумки его посох, протягивая ему, но стараясь не подходить близко. Аман прижал к себе теплое древко, старательно давя порывы тьмы в душе. — Я оставлю Буревестника. Он проследит чтобы никто не навредил тебе и проводит ко мне, когда ты… — она задумалась, подбирая слова. — Будешь готов. Девушка развернулась, медленно уходя. Аман старательно повторял тексты Священных Писаний, не давая тьме вырваться и взять над ним контроль. Чудовище внутри него требовало остановить её. Тьме не была нужна Печать. Тьма требовала девушку, чья кровь так сладко пахнет. Тьме внутри него была нужна Аньюриэль…***
Солнце опустилось за горизонт, уступая место тьме ночи. Та, в свою очередь, уступила новому дню. Аман продолжал сидеть, сражаясь с самим собой, пока не одержал окончательную победу. Хотя и понимал, что тьма неискоренима в душе дэрона. Но сейчас он был не опасен для Анью и это главное. Теперь нужно было найти девушку, ей всё ещё было нужно лечение. Он медленно поднялся на ноги, осматриваясь в поисках духа. Под ногой что-то тихо зашуршало. Аман посмотрел вниз. Рядом с ним лежал скомканный лист золота. Он не помнил, как забрал и принес его сюда. Первым порывом было пройти мимо. Алчность — один из самых худших пороков человечества. Но только вот от тех денег, что у него были, мало что осталось, а к Ковчегу они не сильно приблизились… После непродолжительной внутренней борьбы победил осознанный подход — им нужно было покупать припасы для путешествия и хотя бы иногда ночевать не под открытым небом. И, не смотря на благородную миссию, никто не собирался кормить их бесплатно… Буревестник нашелся неподалеку на остатках каменной колонны. — Отведи меня к ней, — Аман не знал, понимает ли его дух. Тем не менее птица взмахнула крыльями, поднимаясь в воздух, и отлетая на небольшое расстояние. Жрец двинулся следом. Наверху лестницы обнаружилось несколько обугленных молнией трупов животных. Стало понятно, что за магию он чувствовал ночью. Буревестник парил чуть впереди него, ведя по пустыне. Аман послушно шел следом. Большинство ран на нём уже затянулись. Оказалось, что у дэронов невероятная регенерация, но радости от этого факта он не испытывал. Это лишь в очередной раз подчеркивало, что он не человек… Из-за утёса впереди показалась фигурка девушки с вишневыми волосами. Аньюриэль бежала ему навстречу. — Аман! — она остановилась в паре шагов от него, стараясь отдышаться. — Ничего не говорите, Искатель. Прошу Вас, — он внимательно осматривал девушку. Она оделась в новую мантию, красивого нежно-желтого цвета, такую же короткую, как и предыдущая, но с закрытыми плечами. За спиной, словно крылья, развевались два отреза такой же желтой ткани и был закреплен другой посох. На руках были тканевые перчатки с обрезанными пальцами в тон мантии, доходящие до локтя. Запястья украшало огромное количество разномастных серебряных браслетов. Он понимал, что это не просто украшения, а разные артефакты. — Я был не в себе… Этого больше не повторится. Никогда. Обещаю, — он смотрел на белый песок под своими ногами. — Ну и отделали же нас с тобой! Аман посмотрел на девушку, она улыбалась совершенно беззаботной улыбкой. — Пойдём, нас ждут, — она ухватила его за запястье, утягивая в ту сторону, откуда пришла. — Ждут? — Аман не понимал о чём она. — Я добыла для нас с тобой места в караване. Они пойдут в Лютерию через каньон Зун’Гар. Ведущий каравана — отличный мужик, согласился подождать пока я приведу целителя, — она продолжала тянуть его за руку. — Я бы хотел ещё переговорить с Радмой-Джами. Она умна и, возможно, подскажет, как кровь может привести к мудрости. — Аман, у нас нет на это времени, — она вцепилась в его запястье второй рукой. — Нас ждет караван. — Это не займет много времени. Если я не ошибаюсь, до Ул’Дахара не далеко… — Далеко! У нас нет времени на болтовню с шаманкой, — она уперлась ногами в песок. Аньюриэль никогда прежде так не спорила с его решениями. Её упёртость в этом вопросе была непонятной. Порыв сухого горячего ветра ощутимо толкнул его в спину. Глаза девушки вспыхнули магическим пламенем, она вскинула руку, прижимая ветер к песку волной чистой магии. Дух, словно маленький ураган, метался, поднимая песок, не в силах пробиться наружу. — Убирайся отсюда! — магическая волна смела клубы песка далеко в сторону. — Зачем Вы это сделали? Это же просто ветер… — до него медленно доходило. Ветра в этой пустыне — не просто ветра. Это духи. — Радма-Джами знает кто я… Ветра донесли ей, что я — дэрон, — он смотрел, как погрустнели глаза Аньюриэль. — Вы поэтому так отчаянно не хотите идти в Ул’Дахар? Она отвела назад и вниз кончики ушей, прижимая их к голове, словно провинившаяся кошка. Отвечать было не нужно. Он и сам всё понял… Таким, как он, не рады нигде. Таких, как он, боятся и ненавидят. Жрец вырвал руку из хватки девушки. — Аман, — она медленно сделала шаг навстречу. — Мы ведь друзья? Он посмотрел на девушку, было в её грустных изумрудных глазах что-то такое, что он не мог сказать «нет». — Да… — Аман не знал, может ли такой, как он, быть ей другом, но очень хотел, чтобы это было правдой. Она сделала ещё шаг навстречу, утыкаясь лбом в застежку плаща. Аман замер, чувствуя, как руки девушки обхватили его поперек туловища, обнимая. — Искатель, Вы что делаете? — мужчина не знал, как реагировать на подобное. — Люди так проявляют эмоции к друзьям. Мне так Нерия сказала, — она подняла лицо, смотря на него снизу вверх. — Нельзя? Ну вот и что я должен ей сказать? Отказать ей сейчас было просто невозможно. Анью загнала его в эмоциональную ловушку. — Иногда можно… — Аман положил руку девушке на макушку, пуская волну лечебной магии, залечивая рану на затылке и сращивая пару сломанных ребер. — Сил на большее пока не хватит, простите меня. Вернусь в Леонхольд — прочту персональную проповедь этой трактирщице. — Уже лучше, чем было, — она улыбнулась, отстраняясь. Она совсем меня не боится… — Пусть всё, что случилось в руинах Морайи, останется в руинах Морайи, — он постарался улыбнуться. — Ну, строго говоря не всё… Печать Силы я всё-таки прихватила и надежно припрятала. — Аньюриэль довольно улыбалась. — Да простит меня Руфеон, не только её. Я прихватил тот лист золота из тронного зала… Не подумайте обо мне скверно, Искатель. Я почти на мели. Сколько бы Его Святейшество не настаивал на абсолютной ценности знаний, торговцы предпочитают золото и серебро. Она согнулась пополам, заливаясь веселым смехом. Аман озадаченно молчал, не зная, как понимать такую реакцию. — Кажется, я на тебя плохо влияю… — она вытирала проступившие на глазах слёзы. — Ты начал обирать мертвых. — Конечно, это сказалось Ваше тлетворное влияние, — Аман старался выглядеть серьезным, но чувствовал, что всё равно улыбается. — Пойдем, а то караван уйдет без нас, и я не прокачусь на верблюде. И не стоит беспокоиться о деньгах, у меня в сумке полно того, что при необходимости можно будет продать. — Хорошо. Пойдемте катать Вас на верблюде. Аман шел рядом с девушкой, слушая её беззаботную болтовню о торговцах и верблюдах. Кажется у меня появился друг…***
Они сидели у костра. С ужином уже было закончено и Аман, завернувшись по самую шею в одеяло, пил травяной отвар. Анью неторопливо зашивала его рубаху. — Вам не стоит так утруждаться, я и сам могу, — от такой заботы ему было неловко. — Так не сможешь, — она не отрывалась от занятия. Это её: «Так не сможешь», — он слышал уже, по меньшей мере, в пятый раз. Что именно означает эта загадочная фраза, он так пока и не понял. По его мнению, он мог заштопать одежду ничуть не хуже. Анью откусила кончик нитки, крутя рубаху в поисках ещё каких-то незапланированных отверстий. — Вроде всё зашила. А теперь смотри, — она встряхнула рубаху, вливая немного магии в это движение. Швы тускло замерцали и практически сразу потухли. Она протянула ему одежду. Аман потрясенно смотрел, не в силах поверить собственным глазам. Дыры не просто были зашиты, ткань словно срослась. — Это как? — Зашила манашелком, — Анью довольно улыбнулась, доставая из сундука катушку синих ниток и принимаясь за его плащ. — Это просто потрясающе… — Спасибо. Приму это за комплимент, — она посмотрела на него сквозь дыру в плаще. — Это он и был, — Аман улыбнулся. Девушка продолжала зашивать его одежду. Аман обводил взглядом горящие неподалеку костры и сидящих вокруг них людей. Оказалось, что Аньюриэль нанялась охранять караван, в качестве оплаты потребовав место в караване для него. Ведущий сначала не принял болтовню, неизвестно откуда взявшейся посреди ночи девушки, всерьез. Но когда она уложила десяток его охранников на лопатки и продемонстрировала свою склонность к магическим разрушениям, неизгладимо изменив ландшафт пустыни, — передумал. В конце концов, спорить с Аньюриэль было себе дороже, и торговцы пошли ей на уступки, даже согласившись подождать, пока она приведет своего спутника. Оплаты деньгами или продуктами она всё равно не требовала, просто запросив транспорт для них двоих до Лютерии. К ним никто не приставал, опасаясь взбалмошной девицы с диким нравом и Амана это вполне устраивало. — О чём задумался? — девушка не отвлекалась от шитья, но всё равно умудрялась каким-то невероятным образом отслеживать происходящее вокруг. — «И пусть кровь укажет им путь к великой мудрости, и пусть дружба укажет им путь к великой силе» — так ведь говорится в Хронике… — Силу мы уже нашли. — Боюсь представить, что скрывается за словами Лютерана о крови и мудрости… Но нам придется это выяснить. Надеюсь нынешний правитель Лютерии не откажет нам в аудиенции. — Не откажет. Я умею быть очень убедительной, — она улыбнулась. Аман уже достаточно хорошо знал колдунью, чтобы понимать, что эта улыбка не предвещает ничего хорошего. — Говорить буду я. Боюсь, Вы можете разжечь войну между Лютерией и Рохэнделем. — Не преувеличивай, — она фыркнула и покрутила плащ в поисках новой дыры. — Я же договорилась с торговцами. — Вы жестоко избили десять человек и снесли магией целый утес. Мне пришлось лечить целую кучу переломов. Боюсь, Ваши дипломатические способности оставляют желать лучшего… — Но нас же взяли в караван. — Цель далеко не всегда оправдывает средства. Она пожала плечами в ответ. Вся одежда была зашита, и Аман ушел за группу валунов неподалеку, чтобы одеться. Он, не торопясь, шёл обратно к костру, осматривая окрестности. Девушка сидела, облокотившись на камень спиной и крутя какой-то амулет в руках. Она развела ладони в стороны и украшение зависло в воздухе, вокруг медленно проступали какие-то тускло светящиеся красные руны. — Что это? — Аман заинтересовано смотрел на письмена, зависшие в воздухе. — Побрякушка из Морайи. Прихватила в качестве трофея и пытаюсь понять для чего она. Человеческие артефакторы странно нелогичные… Глянь вот сюда, — она пальчиком ткнула в несколько рун. — Они друг другу полностью противоречат, из-за этого артефакт выпьет своего владельца. Впрочем, я так и не поняла, к чему стремились морайцы, может так и было задумано… Я, кстати, догадываюсь, почему гнев Богов пал на весь город. — И почему же? — Они практиковали магию крови. На подходе к дворцу мне встретился лич. — Вы победили лича? — подобное казалось невероятным, далеко не каждый маг рисковал связываться с такими существами. — Подождите, это у Вас что — кровавый артефакт? — Ну да, а что тут такого? — она непонимающе хлопала глазами. Аман схватил побрякушку, разбивая её чистой магией и вышвыривая подальше в ночную тьму. — Вы хоть иногда головой думаете? Да даже за ношение такой вещи Вас могут отправить на костёр! — хотелось кричать, но жрец старался держать себя в руках, чтобы не привлекать внимание торговцев. — Аман! — она смотрела туда, куда улетел сломанный амулет. — Это же мой трофей… — Это — кровавый артефакт. Сколько у Вас с собой ещё таких трофеев? — Нисколько, — она сидела, надувшись как ребёнок. В правдивость ответа не очень верилось, но он всё равно не сможет залезть в её сумку проверить. Магическое пространство открывалось лишь своему владельцу. Остальные найдут там, в лучшем случае, пустую сумку, а порой такие артефакты отрывали пальцы или даже руки незадачливым воришкам. — Вы понимаете, что такие вещи опасны? — Аман, а что ты знаешь о магии крови? — она внимательно посмотрела на него. — Ты встречал хоть кого-то, владеющего кровавым искусством? — Кровавое искусство — это позор для любого, кто им владеет. Я — жрец Руфеона! Я никогда не запятнаю свою честь общаясь с подобным богомерзким отребьем! Анью удивленно хлопала глазами, смотря на него. На лице девушки застыло странно-растерянное выражение. — Ладно. Прости… Давай больше не будем говорить об этом? — она улыбнулась, но улыбка вышла какой-то грустной. — Хорошо. Но постарайтесь больше не собирать опасные и запрещенные артефакты, — он внимательно посмотрел на посох за спиной девушки, новая вещь не выглядела как что-то запрещенное. — Я постараюсь, — она поднялась, отряхивая мантию от песка. — Ладно, с насущными вопросами я закончила. Скоро вернусь. Колдунья развернулась, отходя от костра. — Искатель, вы куда? — Аман не понимал, что он такого сказал. — Всё в порядке. Я просто прогуляюсь. Не ходи за мной, договорились? — она обернулась, окидывая его взглядом. — Ладно… — поведение девушки было страннее обычного. Анью медленно ушла, растворяясь в ночной тьме. И куда она посреди ночи? Жрец сел у огня, не зная стоит ли ему волноваться о поведении Аньюриэль. Он сидел, задумчиво смотря на магическое пламя костра. Где-то в той стороне куда ушла искательница что-то громыхнуло, до него докатилась волна от мощного заклинания. Святой Руфеон! Он подорвался с места, спеша в ту сторону, не понимая, что могло случиться, но если девушка ударила с такой силой, то ожидать можно всего, чего угодно. По пустыне прокатилась ещё одна мощная волна магии. Аман оббежал группу камней и увидел девушку. Она подняла вверх руку с посохом, следуя за этим движением пустыня содрогнулась. Из песка поднялось что-то огромное, напоминающее голову дракона, и метнулось к группе валунов, превращая её в каменное крошево. Заклинание рассеялось, и песок вперемешку с камнями осыпался вниз. — Ещё раз! Моргул! — она снова подняла посох, направляя магическую тварь к ещё одному валуну, кроша его. Аман замер на месте, пораженно смотря, как она продолжает раз за разом создавать одно и то же заклинание. Невероятная мощь… — Моргул! — она в очередной раз подняла посох вверх, странная голова дракона, созданная из песка и осколков камней, поднялась в воздух и осыпалась на землю, поднимая облака пыли и мелкого песка. — Хватит! — он подошел, положив руку ей на плечо. — Я же просила ждать у костра! — она развернулась, сверкая магическим пламенем в глазах. — Я почувствовал магию и подумал, что на Вас могли напасть… — У меня всё хорошо. Иди спать, я скоро приду, — она развернулась, стягивая магические потоки и готовясь повторить заклинание ещё раз. — Хватит, Вы ведь уже устали, — он перехватил руку с посохом. — Не решай за меня! — магическое пламя в глазах разгорелось сильнее. — Я могу продолжать. — Зачем? Кому это нужно? — её злость была непонятна. — Мне! Мне нужно стать сильнее, — она выдернула руку. — Я проиграла. Я второй раз проиграла одному и тому же противнику! Она так злится на свой проигрыш?! — В этом нет ничего зазорного. Вы и так невероятно сильны. И сейчас будет лучше, если Вы вернетесь к костру и выспитесь. Караван просыпается на рассвете. — Нет ничего зазорного!? Я НИКОГДА НЕ ПРОИГРЫВАЛА! Я НЕ ИМЕЮ НА ЭТО ПРАВА! — в голосе девушки проступали нотки отчаяния. Аман положил руку ей на макушку, аккуратно прижимая девушку к себе. Плащ остался где-то там, возле костра и сейчас она уткнулась лицом ему в куртку. — Тот, кто не падал — не умеет подниматься. Всё в порядке. На сегодня хватит… Хорошо? — Да… — она тихо стояла, уткнувшись лбом ему в грудь.***
Солнце медленно показывалось из-за горизонта. Пятый рассвет с тех пор, как они присоединились к каравану. Завтрак уже был готов. Лагерь медленно просыпался. Торговцы наливали в котлы воду из меховых бурдюков, разводили костры и сонно потягивались. Пора было будить искательницу. Она продолжала уходить каждую ночь и крушила всё, что попадалось ей на глаза, оттачивая свои магические навыки… Аман больше не вмешивался в эти разрушительные тренировки, но дожидался, пока она вернется к костру, и только потом ложился спать. От него помощи в караване практически не требовалось. Лишь раз пришлось лечить торговца, которому ночью заполз в сапог соляной скорпион. Всё остальное время он просто ехал верхом на верблюде или занимался приготовлением еды. Аньюриэль лишь однажды пришлось разбираться с разбойниками, рискнувшими напасть на караван в ущелье. После этого торговцы останавливались на ночлег на почтительном расстоянии от них. Её утренние протесты были первой причиной, почему их стоянка была немного в стороне от общего лагеря. Торговцы уже не понаслышке знали на что способна эта чародейка и откровенно боялись злить её. А вставать по-хорошему на рассвете Анью категорически не собиралась. Каждое утро Аман расталкивал девушку и слушал в свой адрес злобное шипение и угрозы, после чего сдергивал с неё одеяло. Искательница сонно ворчала на смеси иссилара и общего языка, искря молниями в растрепанных волосах. После чего жрец давал ей в руки миску с едой и минут через тридцать можно было начинать разговаривать. Аман уже смирился с этим и с тем фактом, что обязанность готовить завтрак и будить колдунью целиком и полностью легла на его плечи. Но не понимал той избирательности, с которой девушка реагировала на разные звуки. Он мог сколько угодно громыхать посудой, пока занимается разогревом еды, этот шум она попросту игнорировала, продолжая спать как ни в чем не бывало. Но если кто-то кроме него пересекал сигнальный контур или где-то раздавался подозрительный шорох, Анью подскакивала на ноги, мгновенно посылая в сторону источника звука в лучшем случае шаровую молнию, и только потом спрашивала: «Кто там?». И это была вторая, и, пожалуй, основная причина, почему торговцы предпочитали держаться от их стоянки подальше… Аман присел рядом со свернувшейся клубком девушкой. Из-под края одеяла торчали только кончики вишнёвых волос. Он по-прежнему не понимал, как ей может быть удобно спать в таком положении. Так ведь даже дышать должно быть трудно. Взгляд зацепился за угол одеяла. В голове появилась идея… Жрец аккуратно приподнял ткань. Девушка всё так же мирно спала, даже не дернув ушком. Аман, осмелев, начал медленно разворачивать одеяло, раскрывая её. Положение, в котором спала Анью и вправду было невероятным и для человека спать так, как это делала она было просто немыслимым. Колдунья прижимала к груди сжатые в кулачки руки и уткнулась в согнутые колени макушкой головы. Это было чем-то похоже на свернувшуюся клубком кошку, или на то положение, которое принимает ребенок, будучи в утробе матери. Вот только ребёнком она не была. Жрец по-прежнему не знал, сколько ей лет, но понимал, что, будучи силлином, она наверняка в несколько раз его старше. Но больше всего шокировало то, что она плакала во сне. Аман не знал, что ему делать… Анью никогда ни на что не жаловалась в дороге. Злилась на что-то или кого-то — да. Но никогда и ничем она не показывала, что ей плохо. Она с поразительным оптимизмом переносила любые тяготы их пути. Вполне спокойно она преодолевала морозные по ночам горные перевалы и изнуряющую юдийскую жару. Могла весь день ехать верхом или идти пешком, не спать по нескольку ночей, без устали бегать непонятно где, практически регулярно доводила себя до магической перегрузки. Она никогда не жаловалась на раны, полученные ею в драках с демонами или разбойниками. Анью вообще большую часть времени была в приподнято-веселом настроении. Он просто смотрел на то, как в уголке глаза показалась ещё одна слезинка и тут же скатилась через переносицу куда-то вниз. Казалось, что сейчас он, словно без спросу, влез во что-то личное. У неё наверняка была причина для слёз… И, скорее всего, даже не одна. Наверное, лучше вернуть всё как было… Но ничего сделать жрец не успел. У кого-то из торговцев упал на камни пустой котелок, жуткий грохот прокатился по пустыне. Анью подскочила на ноги, в руке ярко засиял пульсар. Она озиралась по сторонам, пытаясь определить, что за шум и стоит ли он того, чтобы учинить кровопролитие. Торговцы напряженно замерли, они уже наверняка сожалели, что согласились взять их с собой… — Это просто котелок на камни упал, — Аман поднялся, складывая одеяло и стараясь не смотреть на девушку. — А… Понятно, — искательница сонно потерла глаза, словно борясь со сном. Жрец понимал, что она скорее всего вытерла остатки слез, но заговаривать на эту тему не стал. Он банально не знал, стоит ли поднимать этот разговор, да и что он мог ей сказать? Чтобы не творилось в голове Аньюриэль, она весьма мастерски скрывала это за улыбкой. — Завтрак, — он протянул ей тарелку и поставил на огонь котелок с водой, забросив в него немного листьев мяты и горсть разных сушеных ягод. — Ведущий каравана сказал, что через неделю мы уже будем в Лютерии. — Угу, — она как всегда была неразговорчива с утра, сонно ковыряясь ложкой в тарелке. Аман внимательно посмотрел на искательницу. Она выглядела такой же, как всегда. Ничего не выдавало в ней каких-либо душевных терзаний. Как бы там ни было, она, наверное, скажет, если сама этого захочет…***
Кармиан. Кармиан стоял на одной из верхних галерей королевского дворца Морайи, скрываясь в тени и наблюдая, лишь ядовито-желтые глаза слегка мерцали во тьме. Но на него никто не смотрел. А вот Кармиан внимательно смотрел, как вскарабкался дэрон обратно в тронный зал и, шатаясь, подошел к Печати. Догадаться куда пойдет этот святоша после их поединка было не сложно. Дэрон несколько мгновений постоял возле Печати, после чего, продолжая покачиваться, пошел к лежащей на полу девушке. Кармиан едва заметно наклонился вперед, происходящее становилось всё интереснее. И что ты будешь делать, дэрон? Он предвкушающе наблюдал, как медленно наклоняется Аман к лицу колдуньи. Ну же, она ведь сейчас такая восхитительно беззащитная. Ты ведь чувствуешь, как сладко пахнет её кровь… Дэрон отшатнулся от девушки рыча и запуская когтистые пальцы себе в волосы, сдавливая руками виски. Кармиан разочарованно наблюдал как мечется внизу Аман, борясь с жаждой крови и как срывается в неизвестном направлении, прихватив с собой покореженный лист золота. И это всё? Ты разочаровал меня, монашка… Впрочем, расклад по-прежнему был неплохим. Печать была внизу, и колдунья всё ещё была без сознания. Лучше было убить её сейчас. Несмотря на свой юный возраст, эта силлин уже была стоящим противником, и он понимал, что её могущество будет продолжать расти. Со временем она имеет все шансы превратиться в проблему… И, тем не менее, он продолжал стоять на месте. Перспективы получить дэрона в свое распоряжение были весьма заманчивыми. Аман был гораздо интереснее этой рохэндельской колдуньи, а смерть девчонки всё только осложнит. Просчитать возможные последствия от её убийства он не мог. — Что ж, этот раунд оставлю за вами. Думаю, тебя можно будет выгодно использовать, маленькая крыска, — Кармиан открыл портал, скрываясь в его багровой воронке. Демон, что встретил его по ту сторону, был явно не рад встрече. Рядом крутились фетранийские ищейки. Абсолютно слепые твари, обладающие невероятно сильным обонянием. — Ты опоздал, Кхаал’Морр. Жрец и рохэндельская девка уже нашли Печать, — Кармиан улыбнулся. — У меня почти получилось! — Кхаал’Морр заметно нервничал. — Мои ищейки выследят их! Печать можно забрать и у трупов… — Почти получилось… — он повторил, словно пробуя слова на вкус. — Ты когда-нибудь слышал, чтобы так говорили о каком-нибудь великом демоне? — Я всё сделаю… Договорить ему Кармиан не дал. Взмах жезлом и из пробитой магией грудной клетки демона брызнула черная кровь. — Кармиан… Казерос узнает об этом… — демон медленно оседал на пол. — Казерос узнает, что тебя убила рохэндельская колдунья, когда ты пытался получить Печать, — Кармиан довольно улыбался. — Я расскажу ему, что у тебя «почти получилось». Он поднял руку, вытягивая из умирающего демона остатки жизни и сил. Ищейки слепо заметались, не зная, что им делать. — Скучаете по хозяину? Демоны попытались сбежать, но безуспешно. Чтобы «выпить» такую шушеру, Кармиану не нужно было даже ранить их. Он осмотрелся: свидетелей произошедшего не осталось. — Ну вот, приходится всё делать самому… — он наигранно вздохнул. Кармиан открыл портал, ему предстояло обо всём доложить Казеросу.