Присутствие

Мальчишка пугал, но вместе с тем некая мистическая причудливость привлекала. Он мучил её своим непослушанием, своим пренебрежительным отношением, возводя в абсолют понятие юношеского максимализма. А когда ее самообладание улетучивалось и, в порыве раздражения, она была готова покинуть особняк, тогда в его глазах вспыхивало сожаление, будто бы его поведение было частью чего-то такого, за что он не мог быть ответственным. Такие эмоциональные качели сводили с ума Кейт, она не могла найти подход к этому чрезвычайно трудному подростку. Девушка хотела покончить со всем, но он не отпускал ее, будто бы сковывая кандалами и заключая в этом проклятом месте. Ей очень сильно хотелось помочь ему, ведь такое поведение, она была уверена, был явным симптом прошедших страданий. Было стыдно признавать, но ей нравилось то, как он смотрел на неё. В его взгляде читалась насмешка, самоуверенность и вседозволенность. Его постоянные препирания только подстегивали интерес, из-за чего она все больше стремилась разобраться в головоломке, хотела узнать, что творится в его голове. Найти исцеление от его злобы. Она проснулась, от того, что чья-то рука тянулась к ее лицу. В полумраке над ней сидел Майлс. Его присутствие очень сильно испугало. — Что ты делаешь здесь? , — возмутилась она, пытаясь найти причину его визита. — Паук полз к лицу, — раскрывая ладонь он показал мерзкое восьмилапое создания. Не давая возможности убежать, он раздавил его. Её ещё не отошедшее ото сна сознание путалось, она не понимала, откуда он увидел насекомое. В данном случае он должен был открыть дверь спальни. — Дверь была закрыта, мог бы и постучать. Она попыталась снова применить строгое навыки воспитания, которые были бесполезны по отношению к нему, вместо усмирения в нем просыпалось враждебность. — У вас горел свет, думал вы не спите, — без малейшего намека на какую-либо виновность, прояснил ей Фэйрчайлд. Она повернулась к источнику света, чтобы убедиться в правдивости сказанного. — Боитесь темноты? , — еще одна издевка в ее адрес. Он дёрнул головой, от чего его черные кудри разлетелись по сторонам, а позже последовали в том же направлении. В этот момент ее охватило желание ощутить его запах. Узнать хотя бы маленькую часть него. Но не смогла услышать аромата, словно его тело вообще его не источало. Будто бы можно было провести сквозь тело пальцами, размывая облачную дымку. Будто бы его не существовало. — Простите, — ей нравилось, когда он казался покорным, — не лучшее первое впечатление, правда? — Если честно, то да. Свет от лампы падал на его точёный профиль, она обратила внимание на то, как изогнулась шея Майлса, как выделялись острые скулы, при таком освещении, как приоткрывались что-то шепчущие губы. Она решила узнать интересовавший ее вопрос, ей казалось, что это было самое подходящее время. Что в данный момент парень будет по-настоящему откровенен с ней. — Майлс, что случилось в школе? , — слова давались ей с трудом, она боялась его агрессивной реакцию, но все же продолжила, — зачем ты избил того мальчика? — Он сжег все фотографии, которые мне присылал отец. Я скучаю по нему. Он повернулся, осматривая ее лицо, которое вытянулось в удивленной гримасе, она размышляла об истинной цели его исповеди. Днём он всегда отстранён и препятствует любой её попытке общения, но не сейчас. Он наклонился в её сторону, сердце застучало сильнее, она не ожидала такого действия с его стороны, он тянулся для поцелуя. Поддавшись давлению своих моральных устоев, она немного отстранилась, из-за чего губы Майлса мазнули по её щеке. Его лицо находилось настолько близко, что она почувствовала его дыхание на своей коже. Волна эмоций накрыла с головой, ощущения были безумно приятными. Осознание того, что он наконец подпустил её к себе, ошеломляло. Такой момент близости между ними сбивал с толку. Возможно, он опять играл с ней, доминировал, демонстрируя свою безнаказанность. — Тебе пора в постель, Майлс, — намекнула она, чтобы тот скорее покинул комнату. Меньше всего на свете она желала, чтобы он увидел её смущение, нельзя было позволить ему нащупать слабые места. — Вы все ещё хотите завтра учиться езде? , — спросил он, направляясь к выходу. — Да, конечно, — последовал ответ. Майлс закрыл за собой дверь, оставляя её лежать с воспоминанием его теплых губ на своей щеке.