Рождество, омела и другие...

Аид собирался встретить Рождество в одиночестве. На самом деле, он не особо и возражал. Казалось, они с Минтой только и делали, что ссорились. И он не был уверен, что они вообще нормально разговаривали в тот момент, когда он напомнил Минте, что желает видеть ее рядом с собой на рождественской вечеринке в офисе. Алая нимфа тут же подарила ему одну из своих злых ухмылок: - Разве я не говорила? Мы с Фетидой собираемся уехать вместе на каникулы. Похоже, ты туп, как олень… Аид лишь вздохнул, зная, что спорить с ней бесполезно. По правде говоря, он все равно не хотел идти с Минтой на вечеринку. Он просто ненавидел выходить на люди в одиночестве. И еще – на вечеринке же будет Персефона.… Он уважал желания девушки, как и обещал. Ограничивался кратким общением с ней по телефону, проводил с ней время только в случае крайней необходимости, только по работе. Дружески кивал Богине весны, когда они где-то сталкивались в коридорах. Но Аид скучал по ней. Отчаянно хотел восстановить дружбу, хотел чаще быть рядом с ней, вдыхать сладкий аромат корицы, которым веяло от розовой девичьей кожи.… Он вздохнул, сидя за столом, обхватил голову руками. Конечно, необходимо было охладить свои мысли, взять себя в руки… Но почему сердце учащенно забилось при одной мысли о маленькой розовой богине? * Вечеринка уже началась, и Аид знал, что ему, как хозяину всего-всего вокруг, следует спуститься вниз. На сегодня вся работа была переделана. Но он не мог избавиться от мысли, что Персефона явится не одна на вечеринку. Кто-то будет держать её за руку, приглашать на танец, развлекать. Может, Гермес? А она будет ему улыбаться, флиртовать с ним и смеяться. И потом он повезет её домой и... Волна тошнотворной ревности захлестнула Аида, когда он представил себе всё это. Он налил себе виски из бутылки, которую держал в ящике стола на всякий случай. Конечно, на вечеринке будет и алкоголь. Это просто ... немного жидкой, обжигающей храбрости. Пара глотков помогут ему встать и пойти на эту чёртову вечеринку, чтобы встретиться с Персефоной лицом к лицу. Осушив одним глотком стакан, Аид успокоил нервы и поправил галстук. Как же здорово: Владыка Подземного Мира почти размазан в сопли розовой крошкой богиней. «Хватит тянуть время! - приказал он себе. - Пора на вечеринку. А то придёт Геката и потянет туда за ухо…» Выйдя из лифта, Аид обнаружил, что в коридорах и залах на четвертом этаже башни №1 многолюдно и празднично. Еще подумал, что, если ему повезет, он не встретится с Персефоной. Пробрался сквозь толпу к столику с напитками, стал искать что-нибудь крепкое, чтобы смыть беспокойство, бушевавшее в груди. И тут услышал: - Не похоже, чтоб ты был в праздничном настроении. Аид узнал голос еще до того, как увидел её. Черт. Он проклял свою генетику, уверенный, что именно его рост помог Персефоне так легко его найти. В конце концов, Владыка Подземного Мира был на голову выше самого высокого персонажа в зале. - Персефона, - он повернулся к Богине весны и тут очень захотел высосать литр бурбона. Девушка выглядела великолепно: тёмно-красное платье отлично гармонировало с ее розовой кожей. Казалось, даже усиливало ее естественное сияние. Волосы Персефоны были длинными, убранными на затылке в хвост. Над висками лежали зелёные веточки остролиста. Подол и рукава платья украшал невесомый белый пух. Плечи были открыты. Должно быть, Персефона уже привыкла к холоду Подземного Мира, ведь всего пару месяцев назад она не смогла бы так тут ходить - с открытыми плечами. «Я бы согрел тебя, если бы ты замерзла...» - едва не выдал Аид. Закатил глаза, приказывая себе держаться. Девушка же скрестила руки на груди и смерила Бога мёртвых критическим взглядом, с ног до головы: - Ты опять весь в чёрном? Разве не знаешь, что это Рождественская вечеринка? - Алё, - запротестовал Аид, шагнув ближе, - на мне праздничный галстук! Вот! – он снял его, чтоб показать Персефоне: красный, усыпанный маленькими недовольными рожицами Гринча. Девушка захихикала. Так, как он любил: - Ах, это Гринч? Как уместно! Я удивлена, что ты вообще пришел на вечеринку, мрачный мистер Скрудж! Аид усмехнулся, и в груди у него заурчало: - Геката оторвала бы мне голову, если б я не явился. - А мы можем пойти куда-нибудь в место потише? - щеки Персефоны слегка покраснели, и она смущенно опустила глаза, без сомнения понимая, что её просьба идет вразрез с теми границами, о которых она просила Аида ранее. – Я бы хотела поговорить, но я едва слышу тебя из-за шумной вечеринки… «Не делай этого! Не делай этого!» - разум предупредил Аида. Но он отогнал эти мысли и предложил девушке руку: - Конечно. Она одарила его сияющей улыбкой и уцепилась за его локоть, сжала бицепс. Аид повел ее через зал, чувствуя некоторое удовлетворение от того, что самая прекрасная Богиня Олимпа держит его руку, даже если это было только на краткий миг, пока он ведёт ее куда-то, для более приватной беседы. Они перешли в копировальную комнату. Там оказалось совершенно безлюдно и темно. Персефона вдруг закрыла двери. Аид же молча наблюдал за ней. Она повернулась к нему, прислонившись спиной к двери: - Мы ... мы всё ещё друзья? Её вопрос застал Аида врасплох: - Что? Конечно… Но почему ты спрашиваешь? - Просто, - Персефона смотрела в пол, - ты почти не разговариваешь со мной... будто избегаешь меня… Аид быстро подошел к девушке, наклонился так, чтобы его глаза были на одном уровне с ее глазами. Взял маленькие ручки Персефоны в свои: - Милая... тысяча извинений… я никогда не хотел, чтобы ты чувствовала, что я тебе не друг... - его голос дрогнул, когда он попытался убедить ее, что он не намеренно избегал ее, несмотря на то, что это было именно то, что он делал. – Наверно, меня просто отвлекла работа. Подземный Мир нуждается в постоянном внимании. Взгляд Персефоны был теплым и ласковым. Кажется, слова Аида её успокоили. - Да, прости... я не должна была думать о тебе плохо, - шепнула она. Они молча смотрели друг на друга. И тут с потолка над их головами поползла ветка омелы, потянулась к ним. Персефона побледнела, явно смущенная тем, что ее силы предали ее сокровенные мысли: - Прости! Мои… мои силы… я до сих пор их плохо контролирую… Аид приподнял пальцем подбородок девушки: - Не извиняйся, милая. Кажется, два человека, попавшие под омелу, должны разделить поцелуй? Он услышал, как прерывисто вздохнула Персефона, и этот тихий звук зажег в нём неожиданно мощный огонь. Аид встретил ее губы своими, так нежно и почтительно, будто девушка могла исчезнуть, если бы он сделал хоть одно резкое движение. Мяукающий стон, который она издала, был единственным ободрением, в котором нуждался Аид. Его руки легли на бедра девушки, когда они поцеловались. Сперва объятия были мягкими и нежными. А через минуту оба прижались друг к другу, и поцелуи превратились из робких в горячие. Галстук Аида и платье Персефоны быстро упали на пол, вскоре за ними последовала остальная одежда, бельё. Аид прервал поцелуй только для того, чтобы прошептать «ты уверена?». Богиня весны ответила отчаянным поцелуем, ее язык вонзился в его рот. Яростная решимость взять то, что она хотела от него, была той стороной Персефоны, о которой Аид даже не подозревал. Но это дико возбудило его, разожгло огонь, который только милая розовая девушка могла погасить. В комнате было очень мало мест для занятий любовью, поэтому он умудрился постелить свой пиджак на пол и осторожно опустил Персефону на него. Прижался губами к ее бедру, так близко к влажной и горячей шелке. Он хотел попробовать ее вкус, не торопясь изучить каждый дюйм тела Персефоны своим ртом, но его пульсирующий член требовал немедленного внимания. Аид устроился между ног девушки, потянулся, чтобы поцеловать ее в губы. Одним резким толчком он сократил расстояние между ними, и они стали одним целым... Пальцы Персефоны сжали его бицепсы, а губы перестали двигаться вместе с его губами. На мгновение они оба замерли, прислушиваясь к тяжелому дыханию друг друга. А потом Аид вновь двинулся вперёд, в сильном, устойчивом ритме, погружаясь всё глубже и глубже в Персефону. Ее голова откинулась назад в экстазе, и он смог целовать и покусывать изящную шею. Каждый дюйм кожи девушки казался нежным, как лепестки, а его член был окружен чем-то вроде тёплого бархата. Персефона опьяняла. Аид был пьян именно от нее. В этот момент он понял, что с радостью напился бы до смерти, если бы она стала его ядом… Слишком скоро он почувствовал нарастающее напряжение, угрожающее разрушить всякий самоконтроль. Он двигался с бешеной скоростью, мягко ворча имя Богини в ее шею. Она сорвалась в оргазм, так неожиданно, что Аид едва успел поймать её крики, закрыв ей рот поцелуем. Персефона извивалась под ним, стонала его имя ему в губы. Пульсирующие волны удовольствия девушки подстегнули его собственное освобождение, и он погрузился в Персефону так глубоко, как только было можно. Кончил горячо и тяжко, шепча ее имя, как молитву. Они крепко держали друг друга, пока угасало удовольствие, и медленно возвращались к реальности. Руки Персефоны лениво скользили вверх и вниз по спине Аида, в то время как он мягко целовал и покусывал её ухо… Может быть, завтра, в суровом свете дня, она будет вспоминать это всё с сожалением, но Аид не мог позволить себе так думать сейчас. Прямо сейчас она хотела его, и это было все, что имело значение… Снаружи продолжалась вечеринка, жизнь шумела и кипела, как обычно, но в четырех стенах небольшого копировального офиса время остановилось. Аид и Персефона смогли притвориться, что они остались единственными живыми существами во всех королевствах. Он прижал к груди свою маленькую розовую богиню и понял, что, когда она довольно замурлыкала и ответно прильнула к нему, он нашел Элизиум…