Snap!

Все случилось, когда у Абраксаса был плохой день. В уютной тишине Том Риддл с удовольствием читал статью о медовой консервации частей человеческого тела в специальных глиняных горшочках, когда услышал хлопок входной двери. Белая молния полетела мимо него. Никогда еще Бракс не был в настолько взвинченном состоянии, что его не волновала даже помятая мантия. Малфой добрался до шкафа Тома и, открыв его, стал перебирать одежду. Риддл удивленно выгнул бровь, отложил журнал и мирно спросил: — Что случилось? Абраксас на мгновение застыл, а потом продолжил поиски, игнорируя хозяина. Риддл не собирался мириться с таким поведением. — Абраксас, немедленно прекрати! Это моя одежда! Что, во имя Мерлина, ты творишь? Уж на этот крик Малфой отреагировал. Он повернулся к Тому, снял обувь, скинул мантию на кровать. На Абраксасе осталась только рубашка и нижнее белье. Очевидно, носить брюки было для него слишком «по-простецки». Тихо присев около Тома, он посмотрел ему в глаза и произнес: — Я поссорился с Эйвери, потому что он сказал, что может трахнуть любого. И я сказал, что ему никогда не трахнуть тебя. А он ответил, что такое паршивое бревно ему и не захочется. И я взбесился и сказал, что ты и сам не захочешь поиметь его. А он ответил, что ты грязная полукровная шлюха. И я зарядил ему кулаком. И теперь я хочу заняться с тобой сексом. Можно? Целых две минуты Том сидел молча, осмысливая рассказ. Потом он злобно переспросил: — То есть считает меня полукровным сбродом, который должен лизать ему ноги? Что ж, узнавать такое о своих последователях полезно. Следующее собрание будет для него интересным. Абрахас застонал. — Это единственное, что ты уяснил из моей речи? — Слушай, сейчас ты единственный в этой комнате, кого волнует мой член, знаешь? Самоуверенность и гордыня Эйвери станут его концом. Жду не дождусь, когда Альфард узнает о словах этого идиота о Дорее. — Но он ничего такого не говорил. — Альфард ведь этого не знает. — Ой. — Да, Абракас, отлично сказано — «Ой», — с сарказмом ответил Том. Его собеседник скривился, словно обиженный ребенок. От этого черноволосый юноша только громко рассмеялся. — Шшш, перестань дуться. Я перестану над тобой насмехаться. Когда-нибудь. Но точно не сегодня, потому что ты поступаешь словно идиот. И что это был за выверт с моим шкафом? Кстати, тебе же и наводить в нем порядок, знаешь? — Я искал твои платье и ожерелье из жемчуга. Том мгновенно нахмурился. — Не так громко, чертов идиот! Я заколдовал коробку с этими вещами, чтобы она выглядела как книга. И, кстати, зачем они тебе? — Мне нравится, как ты смотришься в этой одежде. Ты такой милый и изящный. — То есть обычно я страшный и брутальный? — Ты хуже девчонки. — Ты никогда не встречался с девушками. — Туше. Они целовались и ласкались уже пару минут, когда Том вздохнул и встал с кровати. Абраксас улыбнулся и послал воздушный поцелуй. Несмотря на то, как яростно он отрицал свои чувства к Абраксасу, блондин нравился Тому. Мужчине приносило удовольствие делать любовника счастливым. Да, стоило признать, что все началось по воле случая. Малфой застал его в женской одежде, после чего они отлично потрахались и стали вместе-но-не-парой. Переход от стадии «не-бойфренд» требовал уверенности, которой не было. Тому нравилось его платье, и он был в восторге от секса с Абраксасом. Но доверить Малфою одну особенную часть своего гардероба мужчина не мог. Шелк — слишком дорогое удовольствие, да и само платье было жаль. Хотя что только не сделаешь, чтобы обрадовать своего личного почитателя. В центре кровати на коленях сидел Абраксас и, словно умалишенный, широко улыбался. Том был одет лишь в то самое зеленое платье и жемчужное ожерелье, украденное у «вскоре-снова-выйду-замуж» матери Эйвери. Они встретились взглядами, и на какое-то мгновение это вызвало у обоих приступ стыдливой неловкости. Но в следующий миг страсть возобладала. Том первым отвел взгляд. — Ты вообще знаешь, что хочешь, Бракс? Чего ради я так вырядился вообще? — Я просто думал, что именно нам делать. Мне показалось, что стоит отказаться от быстрого секса в сторону чего-то более возвышенного, — ответил блондин, медленно и аккуратно избавляясь от остатков одежды. Том, можно сказать, нежно посмотрел на Абраксаса. — Это… очень мило, Бракс, но сейчас единственное, что я хочу, это чтобы ты уже трахнул меня и перестал жаловаться на Эйвери. Мы могли бы вдумчиво заняться… всякими вещами в другой раз. — Когда? — Когда ты перестанешь вести себя как плаксивая сучка! Мерлин, Абраксас, просто… давай уже. — Ты похоже не в настроении, да? — Нет, не в настроении. Я всего-то хотел почитать об особенностях сохранения внутренних органов при мумификации, в частности, о возможности использования современных баночек из-под майонеза. А потом собирался в душ. Такой был мой план. — Прости. И он правда выглядел словно ему жаль. Глаза опущены вниз, ладонь больше не поглаживала область паха. Точнее, он лишь выглядел словно ему жаль. — Так ты думаешь, что мне стоит просто?.. — Абраксас неопределенно взмахнул рукой. — Просто что? — Поиметь тебя? Том вздохнул. — Да, Бракс. Только аккуратнее с платьем. — Oui, мадмуазель. Том улегся на кровать. Он чувствовал, как от прикосновений Абраксаса к внутренней стороне бедер по всему телу расползается огонь. Малфой стал лизать и ласкать его шею, перемежая поцелуи с засосами и укусами. Том был уверен, что утром останутся синяки, но сейчас ему было плевать. Одна рука медленно-медленно ласкала член, а вторая играла с сосками, потирая и сжимая их сквозь ткань. Дыхание стало рваным, «чары» Абраксаса вовсю захватывали тело. — Ммм, такая нежная. Мисс Риддл так легко пометить… Если бы захотел, я мог бы причинить вам сильную боль. Том приглушенно застонал. Малфою нравилось забираться как под женские, так и под мужские панталоны. Чтобы не сказать об этом чего-нибудь неудачного и, тем самым, прекратить все эти восхитительные движения, Том выбрал наиболее дипломатичный способ ответа — стоны. Абраксас невыносимо медленно двигался в нем. Он словно хотел навечно продлить этот миг. Но Тома это раздражало. Он хотел уже кончить и хотел этого прямо сейчас. Толкнувшись назад, он приглушенно взмолился: — Ох, прошу, Абраксас, прошу. Быстрее. Блондин сорвался и начал резкие толчки. Рука уверенными, быстрыми движениями ласкала под платьем эрекцию Тома. Тот не продержался долго — замер на мгновение, сильнее насадился на член Абраксаса и громко застонал. Громко вскрикнув, Малфой тоже кончил, вцепившись в платье словно утопающий в спасательный круг. Несколько секунд они лежали в тишине, пока Том не возмутился: — Я же просил тебя беречь платье! — Ой. — Да, Абраксас, отлично сказано: «Ой».