Док и Зелёнка

      — Ну-у-у, так не честно! Почему я единственный из нас кто не может тебя коснуться?! Он протянул руку в очередной попытке, но и та была обречена на провал сильными руками, обхватившими его запястья.       — И когда ты уже успокоишься, а? — с явным раздражением вопросил парень.       — НИ-КОГ-ДА!!! — Победно воскликнул пацанчик, хотя победой здесь и не пахло… Они, который час уже сидели на диване, спокойно общаясь, и лакомясь, чаем с печеньками. Руслану казалось, что это будет продолжаться весь вечер, но видимо его пацанёнок не может столько времени сидеть на одном месте, поэтому его потянуло на приключения…опять. Дима почти застал его врасплох своей неожиданной атакой, почти, так как от Зелёнкина не ускользнуло то, что тот начал ёрзать в предвкушении движения, прямо копируя технику хищника, что собирается наброситься на жертву.       — Нет, ну серьёзно! Сколько можно? Себе ты позволяешь меня касаться, а мне тебя — не в какую. Порыв вырваться и вновь коснуться парня, был остановлен, и теперь Лавшиц прижат запястьями к мягкой ткани, а Руслан навис сверху, буравя взглядом так же уставившиеся в него глаза.— И сколько ты ещё собираешься упираться? Мне ведь тоже хочется поделиться теплом, пригладить, приласкать, а ты всё упрямишься! Благо, сексом мы всё-таки более менее нормально занимаемся, а то вообще бы с катушек съехал. Но ведь даже тогда, только ты ко мне и прикасаешься!       — Но, тебе ведь будет противно… — он отвёл взгляд в сторону.       — Будет ли мне противно, али нет, решать не тебе. Да и если бы только в этом было дело, я бы от тебя уже давно убежал, но я же тут, с тобой, рядом! Плевать я хотел на все твои шрамы и неровности, ты мне таким нравишься, понимаешь?       — Понимаю… «Э-эх-х.… Не понимает…. Вот смотришь на него, в глаза прямо, и сам всё понимаешь, что ничего он не понимает. Точнее, нет, наоборот, он то всё понимает, головой, вот вроде всё, а эти страх и неуверенность так и блестят в глазах. Это только с виду он такой бугай, весь из себя, а на деле большой плюшевый мишка, такой мягкий и нежный, такой ранимый, что вообще ни к кому подпускать не хочется, что бы сидел в уютном гнёздышке и жизни радовался». Только я хотел возразить, как меня тут же нагло заткнули поцелуем, не терпящим возражений. Я хотел было что-то сказать, да только вот, что, из головы совсем вылетело….       — Вот всегда ты так! Не даёшь мне и шанса продолжить!       — Только не надо врать нам обоим, что тебе это не нравится, — и вот опять эта безжалостная хитрая ухмылка. Ггррргх!       — Нравится, — я зло на него посмотрел — но это не избавляет тебя от ответственности! Я ещё не закончил!       — А я закончил, — ах, этот властный тон! И снова поцелуй. Как только хочет уйти от темы так сразу зацеловывает. И знает же, падла, что я не могу сопротивляться, уж больно он хорошо целуется, я прямо таю у него в руках.