О лотосах, колокольчиках и лобных лентах

      – А расскажите, какие милые вещи вы делаете друг другу, – ни с того ни с сего начал Вэй Усянь.       По просьбе Лань Ванцзи, которому в этот день надо было отлучиться по делам ордена, старейшина Илина вывел на ночную охоту двух старших адептов Гусу Лань, а те в свою очередь пригласили и Цзинь Лина.       – Учитель Вэй, всё-таки мы на ночной охоте, давайте сосредоточимся, а подобные разговоры оставим на потом, – смущённо отозвался Лань Юань.       – Да брось, Сычжуй. Здесь только мелкая нечисть, с ней мы разберёмся за несколько секунд. А когда мне ещё выпадет шанс побеседовать с вами наедине без моего ворчливого шиди и без серьёзного Лань Чжаня? Так что вы не отвертитесь, дети, – подмигнул Вэй Усянь. – Но вы можете выбрать: либо мы с вами неспешно продолжаем свой путь и вы выкладываете пару историй из ваших отношений, либо мы делаем привал прямо здесь, я призываю Вэнь Нина, он сам истребляет всех демонов в округе, и вы всё равно рассказываете.       Пока Вэй Ин произносил свою пламенную речь, лица старшего ученика ордена Гусу Лань и будущего главы ордена Ланьлин Цзинь стремительно меняли цвет на глазах у еле сдерживающего смех Цзинъи.       – Сычжуй, А-Лин, видели бы вы себя сейчас со стороны! Я просто не могу!.. Ладно ещё ты, Цзинь Лин, но, Сычжуй, от тебя я такого не ожидал! Не знал, что ты умеешь смущаться. Мало мне было одной молодой госпожи, так теперь добавилась ещё и вторая! – под конец Цзинъи уже не сдерживал себя и хохотал от души.       – Цзинъи, заткнись. Не вижу ничего смешного, – буркнул Цзинь Жулань.       – Ладно-ладно, не сердись, – Лань Цзинъи поднял руки в примирительном жесте, продолжая улыбаться. – Знаю я, что ты всегда строишь из себя неприступного недотрогу. Это я от А-Юаня только не ожидал. Но за свою репутацию не волнуйся. За что тебе может быть действительно стыдно – то останется нашей с тобой и Сычжуем тайной, – окончательно развеселился заклинатель.       – Кстати, посмотрите на Луну. Она завораживает сегодня… – еле слышно проговорил Лань Сычжуй, мечтательно глядя на полный бело-жёлтый круг, свет которого мягко рассеивался сквозь лесные деревья и, казалось, будто невесомо обнимал каждое очертание леса.       Все как по команде замолчали и подняли головы к небу. На какое-то мгновение каждый задумался о своём, молча вглядываясь в лунный шар, но вскоре тишину нарушил Цзинь Лин, переводя взгляд с Цзинъи на Сычжуя и обратно:       – Ты прав, А-Юань, действительно завораживает.       На это адепт Гусу Лань только мягко улыбнулся.       – Кстати, А-И, – Жулань хитро усмехнулся, – раз уж ты так беспокоишься о моей репутации, не хочешь рассказать о нашей поездке в Пристань Лотоса месяц назад? Твоей-то репутации терять нечего.       – Раз ты так настаиваешь, то пожалуйста, я расскажу. Хотя, по-моему, это не является милым… Или… О! Так молодой госпоже всё-таки понравилась эта..       – Нет! – выпалил Цзинь Лин, прежде чем Цзинъи успел закончить свою мысль. – То есть как бы да… В общем, рассказывай, – сконфуженно закончил заклинатель в золотых одеждах.       – Действительно, А-И, расскажи. Думаю, после этого учитель Вэй больше не захочет нас слушать, – улыбнулся Сычжуй.       – Да что вы всё заладили! Я понимаю, что это была очень странная идея. Но тогда не казалось, что вы испытывали хоть какое-то раздражение, а сейчас вдруг накинулись на меня! – вспылил молодой заклинатель.       Лань Цзинъи всегда ненавидел моменты, когда ему не удавалось понять настоящие чувства людей. И ладно бы, если бы это были какие-то чужие люди, но чтобы его возлюбленные не говорили ему о них – это было выше его сил.       – Пф, с прибавлением нас. Третья юная госпожа, добро пожаловать в наш дамский треугольник, – фыркнул Цзинь Лин, снова поднимая взгляд на Луну.       – А-Лин, А-И, не ссорьтесь, пожалуйста, всё хорошо. Цзинъи, – Сычжуй подошёл сначала к нему, взял его за руку, а потом направился к Цзинь Лину, которого ненавязчиво потянул на себя и также мягко сжал его руку. Он знал, что на его возлюбленных этот жест действует умиротворяюще, – ты всё неправильно понял. Я имел в виду, что учитель Вэй больше не будет слушать, потому что он всё время надеется почерпнуть от нас какие-то идеи, чтобы использовать их в его отношениях с Ханьгуан-цзюнем, – на него непонимающе уставились три пары глаз. – Однако то, что происходит у нас, вряд ли придётся по душе второму Нефриту, так что, как я уже говорил, именно поэтому его больше не заинтересуют наши рассказы.       – Сычжуй, хватит болтать, – буркнул Вэй Усянь, который до этого времени молчал, усмехаясь отношениям этой троицы, и гадал, откуда его сын узнал про его тайный план. – Я хочу уже послушать рассказ Цзинъи.       – Конечно, учитель Вэй, – ослепительно улыбнулся Лань Юань и еле заметно обнял двух молодых заклинателей, выжидательно посмотрев на Цзинъи.       – Ну хорошо, я рассказываю. В тот день нам пришло приглашение… – начал Лань Цзинъи.       – А-И, пожалуйста, давай без подробностей! – вздохнул Цзинь Лин, рассекавший мечом заросли перед собой.       – Ладно, раз того желает молодая госпожа, обойдусь без них, – язвительно ответил Цзинъи, проигнорировав предупреждающий взгляд заклинателя. – Мы втроём прибыли в Юньмэн Цзян, и я под предлогом того, что хочу осмотреть ближайшую деревню, отправился искать самого знаменитого в Пристани Лотоса человека, который выращивает лотосы. Нашёл я его достаточно быстро, договорился, чтобы он продал мне много лотосов…       – Не просто много, он чуть не похоронил нас потом под ними! – вставил Цзинь Лин.       – Именно. Не просто много, а очень много, – подчеркнул Цзинъи. – Затем я нашёл отличное место на озере далеко от берегов, где не было посторонних глаз, и выложил сердце из этих лотосов прям на воде…       – Ага, и главное, смог установить их в одном положении, чтобы они никуда не уплыли. До сих пор интересно, как это тебе удалось?! – в очередной раз перебил рассказ заклинателя Цзинь Жулань.       – Секретное заклятие ордена, уж извини, А-Лин, – подмигнул адепт Гусу Лань.       В этот момент Вэй Ин задумался. Он помнил, что Лань Ванцзи рассказывал ему о всех тайных заклятиях Гусу, однако ничего подобного тому, что применил Цзинъи, Лань Чжань не называл. Могло ли так быть, что Цзинъи вычитал его в каких-то древних книгах? Но вряд ли в рукописях, где обычно описывались старинные ритуалы, часто связанные с тёмной магией, было написано подобное. Или неужели Лань Цзинъи придумал собственное заклятие, чтобы привести в исполнение свой план для любимых? Вэй Усянь мысленно поставил галочку над пунктом разузнать обо всём поподробнее у своего мужа, не выдавая Цзинъи раньше, чем тот сам решит обо всём рассказать.       – И на следующий день, – продолжал заклинатель в траурных одеждах, – мы взяли лодку и пошли плавать по озеру. Когда мы были не далеко от цели, которую я установил вчера, я попросил их завязать глаза. Для атмосферы, конечно. Но, кажется, это была самая сложная часть. Я долго уговаривал Сычжуя отдать свою лобную ленту, клялся, что отдам ему свою, и что это временно, и что ни Ханьгуан-цзюнь, ни Лань Цижэнь ни о чём не узнают… И всё-таки уговорил. Тогда я повязал её на глаза Жуланя, а глаза самого А-Юаня закрыл своей лентой. Скоро мы прибыли на место, я разрешил всем открыть глаза…       – А-И, извини, я действительно не хочу тебя перебивать, но, мне кажется, ты упускаешь важные моменты, связанные с чувствами и вообще обстановкой… – мягко сказал Лань Сычжуй, беря юношу под руку.       – Сычжуй, заклинаю тебя гусуланьскими кроликами, не мешай пока! Потом добавишь про свои чувства. Сами просили рассказывать без подробностей – так и слушайте уж без подробностей, – буркнул Лань Цзинъи.       – Прости. Конечно, продолжай, – Лань Юань успокаивающе погладил того по руке.       – Ваши ахи и охи, когда вы увидели мой сюрприз, я всё-таки пропущу, – с гордостью рассказывал заклинатель. – Потом меня что-то переклинило, и я вспрыгнул на ребро лодки, тем самым перевернув её… В своё оправдание опять же скажу, что это было ради атмосферы! У Цзинь Лина была в тот момент лента Сычжуя, у Сычжуя – моя лента… И мне захотелось тоже чего-то такого… И я решил попробовать, вдруг Жулань предложит нам одежды ордена Юньмэн Цзян, пока наши сохнут, ведь это по факту его второй родной орден…       – Цзинъи, так вот почему ты это сделал? Ты просто идиот, знаешь? Мог бы просто попросить, и я бы отдал тебе ещё тогда свой колокольчик! – вспылил Цзинь Лин.       – Мог бы, но тогда я бы не проносил целый день фиолетовые одежды ордена твоего дяди! – воскликнул молодой Лань, с задумчивым видом поглаживая серебряный колокольчик, который выделялся на белоснежном ханьфу.       – Ладно, так уж и быть, хороший аргумент, – усмехнулся Жулань.       – Учитель Вэй, прошу простить Цзинъи за то, что он описал всё в таких красках. Позвольте мне всё-таки завершить эту историю, – мягко вклинился Лань Сычжуй. – После того как мы были вынуждены снять наши ханьфу, нас действительно облачили в одежды Юньмэн Цзян, которые очень услужливо принёс нам Цзинь Лин, к тому моменту уже сам переодевшийся в них. А ещё он отдал нам два своих колокольчика. И я могу отметить, что они действительно работают! Когда неделю назад на ночной охоте…       – Сычжуй, мы с А-Лином знаем твой талант рассказчика, однако не увлекайся. Лучше всё-таки завершу историю я, иначе мы закончим только к следующей неделе, когда ты будешь вспоминать, как учитель Вэй закопал тебя в детстве в землю, чтобы ты быстрее рос, – хихикнул Цзинъи. – Ладно, дальше ничего необычного не было. Мы провели весь оставшийся день дома, болтая о ерунде, а Цзинь Лин угощал нас супом из свиных рёбрышек с корнем лотоса, который научил его готовить Цзян Ваньинь, а вечером пили чай с цветками всё того же лотоса.       – Кстати, вы заметили, что желтоватый свет Луны сегодня очень схож с оттенком тех бликов, что искрились в чашках лотосового чая? – мечтательно, словно только что речь действительно шла о Луне, спросил Лань Сычжуй, одаривая молодых людей любящим взглядом.       – Ты прав, А-Юань. Навевает воспоминания. А ещё, кажется, цвет глаз нашей молодой госпожи меняется, как те отблески света в тёплом чае… – заботливо улыбнулся Цзинъи. – Жулань, да хватит тебе краснеть! Что ни скажу – заливаешься краской, аж при лунном свете видно.       Ответом ему был только мягкий смех Лань Сычжуя, а через некоторое время он серьёзно заявил:       – А вообще, учитель Вэй, один из лучших подарков для Ханьгуан-цзюня – это кролики.       – То есть вы друг другу уже дарили кроликов? – недоумённо посмотрел на троицу Вэй Усянь. Сегодня они действительно удивляли его всё больше и больше! Зачем им нужны были кролики, если ни один из них не увлекался ими настолько, как его муж? Было бы более понятно, если бы Лани подарили Цзинь Лину собаку...       В воздухе на какое-то мгновение повисло подозрительное молчание, а потом Лань Юань робко ответил:       – Не совсем кроликов, но…       – Вообще-то мы сейчас направляемся в деревню, где приготовили Цзинь Лину в качестве подарка ещё одну собаку-оборотня! – выпалил Цзинъи. И потом поспешно добавил, взглянув на удивлённое лицо Цзинь Лина: – Ну так ведь твой дядя отправился в путешествие, забрал Фею, а мы с Сычжуем видели, что тебе её очень не хватает, так что будет у тебя теперь две собаки, когда вернётся глава ордена Цзян!       Вэй Ин на это только поспешно вынул Чэньцин, пробормотав:       – Кажется, я вспомнил, что должен был помочь Лань Чжаню кое в чём… Кхм. Я, пожалуй, пойду, оставлю вас с Вэнь Нином.       Раздалась лёгкая, но звучная мелодия флейты, и вскоре из-под земли показался Призрачный Генерал, а, когда три молодых заклинателя обернулись снова на Вэй Усяня, того уже и след простыл.       – Ну, молодая госпожа, теперь ты точно очень хорошо знаком со всеми нашими с Сычжуем родственниками, пора бы и тебе позвать нас на званый ужин с твоим дядюшкой Цзян Ваньинем, – пошутил Цзинъи, приобняв своих возлюбленных. – О нет! Только не красней снова!