Последняя надежда человечества

Несмотря на то, что Гарри безоговорочно и сразу поверил Северусу, он жаждал услышать подтверждение своего состояния из уст целителей. В ожидании визита главного колдомедика Святого Мунго Сметвика он буквально не находил себе места от волнения. – Гарри, да успокойся ты! – строго сказал Снейп, когда Поттер в очередной раз принялся мерить шагами гостиную. – Ты понимаешь, что тебе вредно нервничать? – Прости! – Гарри опустился в кресло и сжал голову руками. – Я все понимаю, но ничего не могу с собой поделать... Я бы хотел знать наверняка... – Представь себе, я тоже! – язвительно хмыкнул Снейп. – Ты и растущий в тебе ребенок отнюдь мне не безразличны! Наконец в камине полыхнуло зеленое пламя. – Извините за задержку, – пропыхтел Сметвик, переступив через чугунную решетку. – Я получил ваш Патронус, Северус, и уже собирался к вам, но тут доставили очень сложного пациента и пришлось созывать консилиум. Ну-с, молодой человек, – обратился он к Гарри, – чем вы нас порадуете? Сметвик попросил Гарри лечь и долго водил над ним волшебной палочкой. – Так-так... заметное изменение структуры магической ауры... крошечное затемнение в подбрюшной области... смена гормонального фона, – бормотал он себе под нос. – Гиппократ, может, все-таки скажешь, как у нас дела? – не выдержал Снейп. – Дела обстоят просто прекрасно! – изрек Сметвик, и его лицо осветила озорная мальчишеская улыбка. – Поздравляю, джентльмены! У вас будет ребенок! *** Еще целую неделю Гарри мучили ежедневными визитами. Целители и участвовавшие в эксперименте невыразимцы стремились поздравить их с Северусом, выразить свое восхищение гением Снейпа и высказать робкую надежду, что теперь-то уж человечество не ожидает вымирание. – Давайте подождем результатов у Стивена и особенно у Майкла, – сдержанно замечал «гений зельеварения», – и лишь потом будем делать столь далекоидущие выводы. Северус точно в воду глядел! Дни сменялись днями, но ни сквиб Стивен, ни маггл Майкл не чувствовали никаких перемен в своем состоянии. После четвертой «процедуры оплодотворения» Майкл сдался и потребовал расторгнуть магический контракт. Снейп ходил мрачнее тучи. Он хотел во что бы то ни стало доказать, что Зелье мужской беременности сумеет помочь не только волшебникам, составлявшим малую толику населения Земли, но и всем людям. – Никогда не предполагал, что ты такой идеалист и альтруист, – посмеивался над ним Гарри, отставляя в сторону нетронутый фруктовый салат. Его по-прежнему немилосердно тошнило, а сваренное Северусом снадобье снимало дурноту всего на несколько часов. – Ни то ни другое, Гарри. Просто я не хочу, чтобы уникальной возможностью рожать детей обладали исключительно мы, маги, – абсолютно серьезно ответил Северус. – А что в этом такого? – в глазах Гарри светилось непонимание. – Мы умеем многое, что им совершенно недоступно, но в то же самое время живем при свечах и без электричества, словно в восемнадцатом веке. – Зависть, Гарри, – хмуро проговорил Северус, – черная людская зависть. Если дети будут появляться лишь в семьях волшебников, магглам это очень не понравится. – Вот уж не думал, что тебя так заботят чувства магглов, – фыркнул Гарри. – Не хочу показаться тебе грубым, но мне плевать на чувства магглов, – лицо Северуса внезапно стало напоминать непроницаемую маску. – Это из-за их «новейших технологий» ты был вынужден бросить работу, на целый год добровольно заточить себя в этом доме и превратиться в подопытного кролика, – с болью в голосе продолжил Снейп. – Если бы не их тяга к созданию нового смертоносного оружия, твои подруги – Гермиона, Джинни и Полумна – сейчас бы уже рожали по второму ребенку, а мы с тобой, при желании, обратились к суррогатному материнству. Поэтому мне совершенно не жаль этих людишек, поставивших наш мир на грань вымирания. Я лишь опасаюсь, как магглы поведут себя, когда у нас будет то, чего они никогда не сумеют получить. *** Два месяца спустя, когда у Гарри уже стал заметен небольшой животик, который Северус так любил целовать по каждому удобному и неудобному поводу, целителей срочно вызвали на квартиру Стивена. Тот потерял сознание во время утренней прогулки, и его супруг не находил себе места от волнения. Диагностика засвидетельствовала, что Зелье мужской беременности наконец подействовало и в этом случае. Правда, перед этим бедняге Стивену пришлось три раза пройти неприятную «процедуру оплодотворения». Требовалось найти еще одного женатого на волшебнике маггла, согласившегося бы принять участие в сложнейшем эксперименте. На это ушло еще несколько недель. Однако прошел месяц, а затем и другой, а результат по-прежнему был нулевым. Маггл, которого звали Джереми, мужественно перенес десять процедур оплодотворения, но к концу третьего месяца стало совершенно ясно: долгожданная беременность не наступит. Это был тяжелый удар – как для Северуса, так и для всех его сотрудников. Так как Снейп категорически отказался оставлять Гарри одного даже на несколько часов, Блэк-хаус превратился в филиал Отдела тайн, так же как когда-то служил штаб-квартирой Ордена Феникса. Большинство заседаний Снейп проводил у себя в кабинете, но иногда жаркие споры продолжались и за ужином. Именно тогда Гарри узнал о непримиримых разногласиях между Снейпом и Сметвиком по весьма важному вопросу и о том, что к опыту планировали подключить еще одну пару, в которой активная роль отводилась бы магглу, а пассивная – волшебнику или сквибу. – Уверяю вас, Северус, для возникновения беременности необходимо, чтобы волшебником являлся активный партнер, – настаивал Сметвик, воздавая должное великолепному бифштексу с жареным картофелем и превосходному вину. – Без вашего уникального Зелья, разумеется, ничего не получилось бы вовсе, – он отсалютовал Снейпу бокалом, – но если «процедуру оплодотворения», – при этих словах Гарри всего передернуло, – проведет маггл, боюсь, особых чудес нам ждать не придется. – И из чего это следует? – поинтересовался Снейп, имевший, как уже знал Гарри, совершенно иную точку зрения. – Посудите сами! Вы – один из сильнейших магов Британии. Супруг Стивена тоже обладает весьма мощным потенциалом. В обоих случаях налицо успешное оплодотворение... – А как же партнеры Майкла и Джереми? – усмехнулся Снейп. – Насколько я помню, они также были волшебниками, тем не менее их сперма почему-то не сработала. Естественно, без клинических опытов я не смогу сделать однозначных выводов, но уже сейчас твердо убежден, что за возникновение и течение беременности отвечает именно пассивный партнер. И я берусь доказать это на примере четырех наших подопытных. Гарри впервые почувствовал недомогание на шестой день после процедуры... – он осекся, зная, как болезненно Поттер воспринимал все эти сухие научные термины. – Более того, я забыл упомянуть, что наш эльф Кричер распознал изменение его магической ауры уже на третий день. Стивену удалось достичь положительного результата лишь два месяца спустя. Майкл и Джереми сошли с дистанции, так как у них ничего не получилось. А теперь давайте проведем сравнительный анализ, – Снейп трансфигурировал из салфетки перо, чернильницу и пергамент и принялся чертить таблицу. – Волшебник – три дня, сквиб – два месяца, оба маггла – отрицательный результат. Мне кажется, – он постучал по пергаменту, – все и так предельно ясно. Но чтобы окончательно убедить вас, я настаиваю на немедленном эксперименте с парой, в которой активным партнером будет маггл, а пассивным – волшебник или сквиб. Если опыт завершится успешно, значит... – Магглы обречены на вымирание, – мрачно договорил за него Сметвик. – Увы, – вздохнул Снейп, – но боюсь, что это неизбежно. Честно признаться, я сразу предполагал, что для поддержания беременности требуется магия того, кто носит ребенка. – В таком случае, уважаемый Северус, я ничего не понимаю. Ведь, судя по вашим словам, сильный волшебник должен переносить это состояние гораздо легче, а, по моим наблюдениям, Стивен чувствует себя куда лучше, чем Гарри. – К сожалению, вы делаете неправильные выводы, дорогой Гиппократ! Магический потенциал сквибов столь невелик, что они не ощутят практически никаких изменений, задействуя во время беременности лишь скрытые резервы, к которым никогда не прибегали. Тогда как волшебник будет вынужден постоянно делиться с ребенком магией, что грозит существенным истощением собственных ресурсов. Если сквиб продолжит вести почти прежний образ жизни, то волшебнику на все девять месяцев придется полностью прекратить колдовать, а это, как вы понимаете, само по себе – колоссальный стресс. Гарри пока даже спрятал свою волшебную палочку, чтобы не возникало соблазнов ею воспользоваться. – Не хотите же вы сказать, что следует возложить все наши надежды на горстку сквибов? – с легкой насмешкой поинтересовался Сметвик. – Именно это я и хочу сказать! – совершенно серьезно ответил Снейп. – Несмотря на то, что весь процесс занимает у них намного больше времени, по иронии судьбы именно сквибы лучше всего справятся с беременностью и родами. Впрочем, в нашей сложнейшей ситуации волшебникам не удастся полностью сложить с себя ответственность. Сквибов слишком мало, и зачастую они покидают магический мир вследствие пренебрежительного отношения со стороны магов. А сквибов, которые согласятся родить ребенка, и того меньше. Так что, – он развел руками, – как бы это ни было тяжело и болезненно, без массового привлечения волшебников к нашему проекту просто не обойтись. *** – Знаешь, иногда я не понимаю, почему ты выбрал меня, ведь ты такой... невероятно умный. Я сегодня сидел за столом и ощущал себя настоящим недоразвитым гриффиндурком! – сказал тем же вечером Гарри, прижимаясь к Северусу в постели. – Неужели тебе не скучно со мной? – Во-первых, Поттер, – Снейп провел кончиками пальцев по скуле Гарри, отчего тот сразу часто и шумно задышал, – соскучиться с тобой попросту невозможно. Ты все время влипаешь в какую-нибудь историю. А во-вторых, – теперь скулы уже касались губы, а рука Северуса уверенно пробиралась под резинку пижамных штанов Гарри, – как бы тебе объяснить... – Да уж, попробуйте, профессор Снейп, донести столь ценные мысли до остолопа Поттера, – выдохнул Гарри, толкаясь в теплую ладонь, по-хозяйски обхватившую его член. – Своим присутствием в моей жизни ты делаешь меня абсолютно счастливым, – совершенно серьезно произнес Снейп. – Рядом с тобой я меняюсь. Становлюсь человечнее. Словно избавляюсь от тяжеленной брони, которую привык носить на людях. Рядом с тобой я даже почти научился признаваться в любви. – Почему же «почти»? – прошептал ему на ухо Гарри, уже совсем поплывший от неотвратимо приближавшейся разрядки. – Мне кажется, у тебя замечательно получается... – Я стараюсь, мой родной, – в темных от желания глазах Северуса светилась бесконечная нежность, – стараюсь стать достойным тебя. *** Это были чрезвычайно тяжелые для Гарри месяцы, полные физического дискомфорта, запретов и ограничений. Его мучили тошнота, слабость, боли в спине и резкие перепады настроения. Кроме того, диета, строгий распорядок дня, категорический запрет сначала на применение магии, а позже и на секс, отнюдь не облегчали ему жизнь. И все же, оглядываясь назад, Поттер вовсе не считал, что совершил ошибку, согласившись на участие в эксперименте. Разумеется, в день, когда на свет появился их малыш, ему было сперва очень больно, а затем и очень страшно. Зато потом, поймав расфокусированным взглядом абсолютно, сумасшедше счастливое лицо Снейпа, державшего на руках их сына, Гарри понял, что все сделал правильно. Трудности, через которые им пришлось пройти, лишь показали, насколько сильно они любят друг друга. Теперь, думал Гарри, они стали настоящей семьей, и уже никто и ничто не сможет разлучить их. *** Два месяца спустя, в конце декабря две тысячи четвертого года, газеты всего магического мира разразились ликующими статьями, в которых пели дифирамбы новому герою дня – Стивену Роджерсу – никому прежде не известному молодому сквибу, сумевшему произвести на свет девочку. Еще через полгода пустовавшее много недель родильное отделение больницы Святого Мунго вновь огласил плач ребенка, родившегося у пары, в которой активным партнером был маггл, а пассивным – волшебник. Теория Северуса полностью подтвердилась: даже выпив пинту Зелья мужской беременности, магглы не могли зачать. Судьба человеческого рода оказалась всецело в руках сквибов и волшебников.