Никто

Мистер Старк сказал Питеру: «…а умер бы ты, виноват был бы я, а мне это не нужно». Поэтому Питер криво выводит на листе: «Тони не виноват». Проглатывая всхлипы, иногда переходящие в стоны, Паркер собирается с мыслями, пытается объясниться, но не выходит накарябать даже половины того, что творится в его голове. Парня хватает лишь на то, чтобы черкнуть извинения и благодарность Мэй и Неду, прежде чем мокрые слёзы упадут на бумагу, размывая слова. Питер идёт, спрятав красные глаза за капюшоном толстовки, шарахаясь от редких прохожих, которые и плевать-то на него хотели. Он заламывает пальцы, оглядывается по сторонам и судорожно хватает глубокие вдохи. Питер умный мальчик, Питер оставил телефон дома. Он не сможет передумать из-за глупого звонка. Его не смогут найти. Питер уже на Куинсборо, Питеру остался один шаг. Он медлит, думает и размышляет. И впервые жалеет, что он — это он. Питер потерял всё в один момент, Питер не может смириться. Человек-паук мечтал спасать жизни и менять мир, но это не его. Он не нужен. Но если им не нужен Человек-паук, тогда что можно говорить о Питере Паркере? «Если без костюма ты никто, то ты его недостоин». Правильно. Он никто. Питер сам сказал это. А как никто может быть нужен кому-то? Правильно. Никак. Горячие слёзы стекают по щекам, забираясь за ворот толстовки. Парень остервенело трёт мокрую кожу мозолистыми пальцами, трёт до красноты и не может остановиться. Разве можно ненавидеть себя ещё больше? Можно. Питер стоит, вцепившись пальцами в ледяные перила, подставляя лицо ледяному ветру. Он уже всё решил. Он всё сможет. Питер не хочет закрывать глаза ни на секунду, Питер хочет видеть все, что произойдёт. Мгновение — и Питер стоит на парапете, сгорбившись как старик. Даже не смотрит по сторонам, никому до него нет дела. Он — никто. Питер готов дать голову на отсечение, что его не вспомнят. По нему не будут плакать. Недо-супер-герой. Шаг — и Питер летит в воду. Грубый удар выбивает весь воздух из лёгких. Питер идёт камнем ко дну; в горло словно залили раскалённый метал, настолько больно. Очертания мутнеют, холод пронизывает до костей, а Питеру хоть бы что. Питер улыбается. Он смог. Смог.